Женщина с ружьем в театре Тинчурина
Тинчуринский театр инсценировал Набиру Гиматдинову
Тинчуринский театр поставил инсценировку произведения популярной татарской писательницы Набиры Гиматдиновой «Утка очкан күбәләктәй…» («Как мотылек на пламя…»). Спектакль о женщине в войну — по сути, постановка о судьбе бывшего Передвижного театра, который до сих пор сидит в лесу и не видит четкого выхода к свету.
Инсценировка с трудной судьбой
Набира Гиматдинова — без сомнения, одна из самых известных татарских писательниц современности, с премиями Мусы Джалиля и Габдуллы Тукая, званием народного писателя РТ. Ее книги продаются крупными тиражами. В основе ее произведений, как правило, сложная женская судьба.
Эту книгу Набира Гиматдинова написала в начале творческого пути, 35 лет назад. В 2004-м актриса Таслима Файзуллина (псевдоним — Халяф) сделала из нее инсценировку, с которой победила на конкурсе «Новая татарская пьеса». Тогда за спектакль должен был взяться Камаловский театр, но потом текст перешел к Тинчуринскому, где он тоже пролежал значительное время (Файзуллина ушла из жизни в 2018-м).
Наконец, в прошлом году за спектакль взялись всерьез, а его режиссером стал Зуфар Харисов, актер Тинчуринского, который работает в этом театре с 1981 года. Напомним, что с осени 2019-го здесь нет главного режиссера — контракт с Рашидом Загидуллиным не продлили.
Несмотря на то, что в спектакле задействовано более двух десятков актеров, основных героев совсем немного. Главная героиня, Мунавара (в молодости — Лилия Камалиева, в лесу — Гузель Гайнуллина), кулацкая дочка, влюбляется в лесника Сафара (Салават Хабибуллин). Как-то, желая спасти его от пули, она приходит к нему домой, чтобы предупредить. Тот в ответ, по сути, насилует ее (особой страсти в сцене соблазнения не замечено), а уже потом женится. Потом он уходит на фронт, а жене наказывает стеречь лес.
Так что она сидит среди березок и сходит с ума четыре года, пока ей не встречается Путник (Зульфат Закиров). С волосами до плеч, закутанный в коврик, словно в пончо, он рассказывает историю о беглом кассире, который скрывается от наказания. Путник пленяет ее чарующими комплиментами, у Мунавары дома внезапно обнаруживается скрипка (!), на которой он мастерски играет. Словом, женщина в смятении. Но потом война заканчивается, в биографии Путника находятся недостатки, и вот уже жена лесника наставляет на него ружье. В принципе, из этого могла бы получиться отличная песня группы «Король и Шут», но вышел спектакль длиной почти в 2,5 часа.
Кстати, говорят, сама Халяф хотела играть старшую Мунавару, а Гайнуллиной поручить младшую.
Муж — на фронт, дезертир — в подвал
Литературный текст Гиматдиновой на сцене выглядит следующим образом — стоя в глубине зала, главная героиня обращается к зрителям с длинными монологами, которые иногда перемежаются экспозиционными отрывками. Вот ее пытаются усадить на муравейник злые родственники. Вот влюбленная в лесника Фатима (мастер неестественного смеха Диляра Фаттахова) утверждает, что она отравила воду в колодце. Вот студенты КТУ и их молодые коллеги изображают вечерние игры, в ходе которых выстраивается треугольник Мунавара — Фатима — Сафар. А вот выползает новый герой, Путник.
Дальше внутренних рефлексий уже меньше, зато больше бесед о том, что такое любовь. И далее, по озвученному сюжету. Актеры переигрывают буквально каждую эмоцию, говорят в зал пафосным тоном, от которого давно пора бы избавиться, но как избавиться от вредной привычки? При этом хоть как-то из героев меняется только Путник (из человека заблудшего — в человека неприятного). Сафара, вероятно, война никак не изменила, ведь весь спектакль он играет бесчувственного персонажа (хотя в финал так и просится его возвращение). Сама Мунавара, судя по обилию внутренних монологов, стала другой уже в начале постановки.
Редкая приемлемая сцена — когда к окончательно запутавшейся женщине приходит подруга Сакина (Гульчачак Хафизова) и сообщает, что закончилась война. Ну и заодно идет в баню, из-за стенки расписывая всю свою любовную биографию. «Зато тебе есть кого ждать», — в этой фразе заключена, конечно, вся противоречивость татарского феминизма.
А ведь иначе и впрямь поверишь, что в деревне только и были люди, что в войну размышляли о чувствах.
При этом, если убрать значительную часть душевных излияний и сосредоточиться на сюжетной составляющей, популярность текста Гиматдиновой легко понять. Вот женщина, забитая нелюбовью родственников, которую муж после первой ночи сразу впрягает в домашние дела, а вместо прощальных слов учит стрелять из ружья, чтобы она охраняла государственный лес. Вот сладкоречивый хиппи (в 1945-м), который готов ее обожать, обещая не трогать «даже ногтем». При этом муж — герой, на войне, служит родине. А этот, хоть и на скрипке играет, сидит в подвале и вины своей признавать не хочет. А чувств — хочется.
По сути, это сентиментальное повествование — нынешняя история самого Тинчуринского театра, который сам выступает в роли Мунавары. У него есть славное прошлое, в котором было немало средних и плохих спектаклей, однако это его прошлое, от которого не хочется отказываться. Есть настоящее, когда на сцене появляются разнообразные режиссеры. А есть еще желание стать счастливой, только вот и ни со старым мужем, ни со скрипачом-беглецом это невозможно. А что делать-то? Сидеть с ружьем, чтобы никто не спилил родные березки?
