Юрий Коптелов: «Политика главного банка страны приводит к ступору экономической жизни»

Низкий поклон Счетной палате

Удивительно начался год. Если даже не принимать во внимание смену правительства и инициативы по изменению Конституции, то метаморфозы сознания налицо. Может быть, это связано с «красивой цифрой» — 2020? Похоже на очки, способствующие прозрению и наконец-то «трезвому» взгляду на текущее состояние экономики в России.

Низкий поклон Счетной палате, которая нашла в себе смелость зафиксировать тот факт, что текущая политика главного банка страны приводит к значительному ступору экономической жизни и полному отсутствию развития каких-либо поступательных процессов в показателях экономического роста.

Еще удивительнее, что и сам Центральный банк мужественно признал непорядок в зафиксированных результатах итоговых показателей экономической деятельности, особенно в сферах промышленного производства и инвестиций. Хотя слукавил, представляя выводы о причинах получения таких показателей. Подготовленный департаментом исследований и прогнозирования Банка России аналитический отчет на основе опроса промышленных предприятий по теме: «Почему промышленные предприятия не инвестируют» (январь 2020 г.) фиксирует несколько базовых причин:

• недостаток собственных средств предприятий для инвестиций;
• высокий уровень неопределенности экономической ситуации;
• высокая стоимость заемного финансирования;
• длительный срок окупаемости инвестиций;
• ожидаемая доходность ниже целевого уровня;
• ограниченная возможность получения заемных средств…

Из данного опроса делается вывод, что проблемы роста экономики и развития промышленного сектора связаны совсем не с деятельностью регулятора и любые его действия в рамках денежно-кредитной политики не окажут влияния на рост инвестиций и соответствующие показатели экономического развития в стране.

Давайте попробуем взглянуть на это непредвзято, проанализировав действия и цели, декларируемые регулятором и финансовым сектором, живущим под его «чутким» руководством. Ведь хочется докопаться до причин тех самых причин, которые констатировал вышеприведенный опрос.

Низкий поклон Счетной палате, которая нашла в себе смелость зафиксировать тот факт, что текущая политика главного банка страны приводит к значительному ступору экономической жизни и полному отсутствию развития каких-либо поступательных процессов в показателях экономического роста

Вопрос в способах и инструментах достижения поставленных целей

Помимо непримиримой битвы с инфляцией, которую мы обсуждали, ЦБ яростно борется за «чистоту рядов» финансового сектора, безжалостно «выпалывая сорняки» (отзывая лицензии у неблагополучных, на взгляд Банка России, финансовых учреждений) и «удобряя почву» (максимально ужесточая надзорные меры и регуляторную нагрузку на оставшихся участников рынка). Вроде как дело благое — опять же о народе заботимся, чтобы его обслуживали только самые лучшие и кристально чистые кредитные организации. Однако! Не секрет, что перед ЦБ давно была поставлена задача консолидации и контроля всех финансовых потоков страны с целью организации прозрачного управления финансовой сферой и совокупной денежной массой, обеспечивающих исполнение президентских указов и заявленных стратегических целей. Опять же — задача благородная и, наверное, нужная. Вопрос в способах и инструментах достижения поставленных целей.

Здраво рассудив, что многие предшественники, исповедуя либеральный подход для решения задач экономического развития, не добились желаемого результата, новое (по тем временам) руководство решило простую математическую задачу: управлять двумя-тремя десятками подконтрольных учреждений гораздо легче, чем разномастным сообществом финансовых структур, наполнявших рынок. Но в стране царит демократия, не предполагающая насильственных действий, поэтому весь креатив был направлен на формирование инструментария, позволяющего аргументировать производимые действия и придать легитимность принимаемым решениям.

Чем усерднее банки делают эту работу, тем глубже копают себе яму

Первый удар был нанесен по обороту наличных — Банк России фактически ликвидировал так называемые «банки-прачечные» как основную инфраструктуру процесса наличного обращения. Да, собираемость налогов повысилась, бюджет воспрял; особенно после санкционных проблем, резко «перекрывших кран» внешних инвестиций. Но посчитал ли кто, сколько в результате «умерло» предприятий и разорилось предпринимателей, либо живших за счет наличного оборота, либо безвозвратно потерявших деньги в банках с отозванными лицензиями?

Посчитал ли кто, сколько в результате «умерло» предприятий и разорилось предпринимателей, либо живших за счет наличного оборота, либо безвозвратно потерявших деньги в банках с отозванными лицензиями?

Затем вдруг «очнулся от долгой спячки» закон 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем и финансированию терроризма». Надо сказать, что принят он был еще в далеком 2001 году, но реально до 2015-го мало кого интересовал. На терроризм активизация соблюдения законодательства, судя по всему, практически не повлияла; а вот бизнес ощутил в полной мере все то, что ранее никак не занимало умы предпринимателей и мало соотносилось непосредственно с ведением бизнеса. Банки, для которых рекомендации вышестоящего органа были возведены в ранг беспрекословных обязательств, отслеживают «налоговую нагрузку» и чистоту расчетов с контрагентами покруче любой налоговой проверки и проверяют все составляющие проводимых платежей с дотошностью следователя с синдромом «ищейки». Самое «смешное» (именно в кавычках) то, что чем усерднее они делают эту работу, тем глубже копают себе яму. Показатель требуемой «налоговой нагрузки» привязан к обороту по счету. В результате, если бухгалтер предприятия проводит расчеты по счетам в нескольких банках, то и налоги он должен платить с каждого из этих счетов. «Но это же элементарно неудобно!» — воскликнете вы. И будете правы. Значит, бухгалтеру стоит задуматься и выбрать какой-то основной счет, с которого он и будет централизовано платить налоги, не ломая голову на предмет, выполнил ли он те самые рекомендации по налоговой нагрузке.

Далее вступает в действие закон предпочтений: если у предприятия есть счет в одном из крупнейших банков и в нескольких маленьких, где еще его к тому же гораздо чаще преследуют блокировки платежей, глубже «копают» его платежки и т. д., так как в объеме платежей небольшого банка его конкретные операции гораздо более заметны и занимают большую долю, чем в многомиллионном потоке расчетных операций гигантов банковской индустрии. Угадайте с одного раза: какой банк выберет бухгалтер (да и руководитель предприятия) в качестве основного обслуживающего партнера? И теперь уже как бы экономические причины способствуют потере клиентов у малых банков, вынужденных покидать рынок из-за убыточности операционной деятельности и непомерной нагрузки в части требований по содержанию персонала, занимающегося непроизводственной деятельностью, и оценке рисков, формирование резервов под которые приводит к отсутствию возможности соответствовать нормативным требованиям.

Перед ЦБ давно была поставлена задача консолидации и контроля всех финансовых потоков страны с целью организации прозрачного управления финансовой сферой и совокупной денежной массой, обеспечивающих исполнение президентских указов и заявленных стратегических целей

Какие уж тут инвестиции

Но, извините, мы же об инвестициях. Так вот, есть и иные причины. Несмотря на печальную картину, которую я нарисовал в предыдущем абзаце, по итогам 2019 года (по официальной статистике Банка России) на счетах банковской системы профицит ликвидности, т. е. неиспользуемые деньги, составляет 2,8 триллиона рублей! А пользуясь всеми доступными инструментами, даже не нарушая довольно жестких требований ЦБ по достаточности капитала, по оценкам самого Банка России, коммерческие банки могут расширить кредитование более чем на 20 триллионов рублей. Почему эти деньги не идут в экономику?

Потому что опять главенствующим принципом выступает как бы правильная цель минимизировать риски потерь при неудачном инвестировании, обеспечив устойчивость банков. В очередной раз исполнение задачи принимает кондовые формы прямолинейного исполнения правил и требований, исключающие вариативность и гибкость их применения. Несмотря на то, что профильное положение (нормативный акт) по оценке рисков декларирует оценку качества ссуд (а, соответственно, определение размеров создаваемых резервов) на основе «профессионального суждения»; профессионалами Банк России признает только своих сотрудников. Никакие аргументы банков не принимаются в расчет при наличии малейшего формального признака отнесения ссуды в другую категорию качества, что сразу влияет на резкий рост требований по создаваемым резервам и в совокупности влияет на уровень достаточности капитала и его соответствия действующим нормативам финансовой устойчивости банка. Нарушение же этих нормативов — прямой путь к отзыву лицензии. Какие уж тут инвестиции?

Банки, сформировав портфель заемщиков, однажды согласованных с ЦБ, всеми силами пытаются сохранить хрупкое равновесие. Новые клиенты принимаются к рассмотрению только в случае безупречного соответствия требованиям инструкций. Но где ж вы видели в бизнесе идеальную ситуацию, способствующую исключительно росту всех показателей экономической активности предприятия? А любые изменения в финансовом состоянии или, не дай бог, изменение условий кредитования в пользу клиента, исходя из его текущей ситуации, приводят к росту резервов, на определенном этапе сводя для банка экономику данной кредитной операции практически к «нулю». Соответственно, активно развивать кредитование бизнес-структур на текущий момент абсолютно невыгодно банковскому сектору.

Несмотря на постоянный скрупулезный мониторинг практик ведения бизнеса, работают над созданием инструкций люди, в глаза не видевшие реальных клиентов, бизнес-процессы и рынок; а надзорный блок — не имеет возможности рассуждать о реалиях и перипетиях в бизнесе клиента, проверяющие обязаны строго соответствовать имеющимся инструкциям, указаниям и рекомендациям

Показатели по банковской системе все лучше, но это фиксация достигнутого

Еще момент, который необходимо учитывать, — несмотря на постоянный скрупулезный мониторинг практик ведения бизнеса, работают над созданием инструкций люди, в глаза не видевшие реальных клиентов, бизнес-процессы и рынок; а надзорный блок — не имеет возможности рассуждать о реалиях и перипетиях в бизнесе клиента, проверяющие обязаны строго соответствовать имеющимся инструкциям, указаниям и рекомендациям.

Таким образом, диалог, тем более дискуссия, двух частей системы отсутствуют, уступая место беззвучной борьбе за выживание одних и за свое «место под солнцем» других, превращая живой организм в механизированного киборга. Но механизм способен только воспроизводить ситуацию, технологию, процесс и абсолютно не способен к саморазвитию.

Так и в нашем случае, вроде и показатели по банковской системе все лучше, и механизм в последнее время работает почти «как часы», но это — фиксация достигнутого, без надежд на будущее.