«Мягко говоря, блокировка Telegram проводится не самым оптимальным образом»

«Средний возраст стартап-фаундера за рубежом — 40— 45 лет»

— Денис Владимирович, как вы оцениваете российское стартап-движение? Можете ли вы назвать его активным?

— Я бы не стал утверждать, что оно более или менее активно, по сравнению с другими странами. Следует понимать, что стартап — это активность по определению. Вы не сможете запустить его, не являясь при этом безнадежным, фанатичным энтузиастом. Если вы скептик, если вы во всем видите риски, то вы никогда не возьметесь за стартап. Стартап — это всегда вопреки, а для преодоления этого «вопреки» нужна недюжинная энергия. На мой взгляд, из этого происходит ощущение угрозы новизны.

Я бы очень хотел, чтобы стартап-движение в России развивалось более активно, а также охватывало не только молодежь. В Европе и США средний возраст основателя стартапа — около 40 лет. Да, всем нам известен широко разрекламированный пример основателя Facebook Марка Цукерберга, благодаря которому может возникнуть ощущение, что стартапы — дело молодых, «лекарство против морщин». На самом же деле средний возраст стартап-фаундера за рубежом — 40—45 лет. Это человек, прошедший корпоративную школу, работавший в технологических компаниях, выносивший идею, получивший какие-то связи среди инвесторов и на каком-то этапе решивший, что он уже вырос из роли исполнителя и готов к тому, чтобы пуститься в самостоятельное капитанское плавание. Вот это, на мой взгляд, — по-настоящему успешный стартап.

Повторюсь, я хотел бы, чтобы наши стартапы матерели, чтобы наши люди в 35—45 лет не стремились продолжить свою карьеру в рамках крупных корпораций, а уходили оттуда и основывали свое дело. Вместе с тем дух предпринимательства должен охватывать широкие слои нашей молодежи, поскольку именно они придут сюда через 20 лет и будут вершить судьбу нашей страны. Крайне важно, чтобы эти люди были гибкими, самостоятельными и с проактивным мышлением.

Венчурных денег сейчас существенно больше на зарубежных рынках, а оценки венчурных компаний и стартапов в России существенно ниже, чем за рубежом. Возникает очевидная арбитражная возможность: «Купить дешево здесь, продать дорого там»

— Тем не менее мы нередко слышим от участников рынка, что в России довольно активное стартап-движение. Но здесь интересно другое: наши собеседники отмечают, что в основном инвесторами для российских проектов выступают зарубежные партнеры. В России люди якобы еще не прониклись доверием к стартапам. Вы наблюдаете аналогичную картину?

— Я понимаю, откуда идет эта позиция, но я не могу с ней согласиться. Большое количество наших технологических инвесторов активно вкладываются в российские стартапы. Если мы посмотрим на общую статистику, то увидим, что большинство инвестиций в наши проекты — это российские деньги. Да, возможно, они структурированы за рубежом, однако по факту являются российскими.

В этой позиции есть своя логика — она связана с тем, что венчурных денег сейчас существенно больше на зарубежных рынках, а оценки венчурных компаний и стартапов в России существенно ниже, чем за рубежом. Возникает очевидная арбитражная возможность: «Купить дешево здесь, продать дорого там».

Мы видим, что технологические компании, занятые в области ИИ или ИКТ, с действительно уникальными технологиями и отличными командами, производя тот же продукт, при выходе на европейские, азиатские или американские рынки, получают оценки существенно выше (а соответственно, большие инвестиции) за меньшую долю, чем они могли бы это сделать в России. Отчасти здесь сказывается «страновой риск», а также то, что денег в российской венчурной технологической отрасли, к сожалению, существенно меньше, чем на зарубежных рынках — даже на рынках таких наших соседей, как, например, Финляндия.

«Действия Роскомнадзора не могут не вызывать тревогу и озабоченность»

— С чем связано такое положение?

— Думаю, с отсутствием экономического роста. Здесь есть прямая зависимость. В такой ситуации наш «экономический организм», как любой живой организм, реагирует совершенно закономерно: в первую очередь он направляет кровь к жизненно важным органам, оставляя кровоснабжение периферии, позволяющей ему развиваться, до лучших времен. То же самое происходит в экономике: когда у вас отсутствует экономический рост, в первую очередь выживают те отрасли, которые уже зарабатывают или способны зарабатывать в неблагоприятной экономической конъюнктуре. Отрасли, которым для развития требуется большая экономическая подпитка, остаются в стороне.

Дух предпринимательства должен охватывать широкие слои нашей молодежи, поскольку именно они придут сюда через 20 лет и будут вершить судьбу нашей страны

— Денис Владимирович, на фоне недавних событий не могу не задать вам вопрос про Telegram. На ваш взгляд, не сказывается ли негативно блокировка мессенджера на развитии цифровой экономики в России? Все-таки процесс, начатый Роскомнадзором, серьезно «зацепил» российский IT-сегмент.

— Я не хотел бы давать оценку решениям властей, однако я могу оценить их последствия, а также то, каким образом эти решения реализовываются. Мягко говоря, реализация проводится не самым оптимальным образом, что приводит к существенным проблемам для многих сервисов (могу привести в пример Evernote, который не работает у меня с позавчерашнего дня). Хотя, казалось бы, при чем здесь Telegram?

Эти действия не могут не вызывать тревогу и озабоченность, но не в плане свободы слова или регуляторной активности — это прерогатива государства, которое решило, что закон должен быть исполнен. Я имею в виду отсутствие механизмов реализации, а также нормативной базы. На мой взгляд, самое главное в данной ситуации — это та поспешность, с которой была применена регуляторная активность. Это вызывает серьезную озабоченность, поскольку проблемы возникают, в том числе, у интернет-инвесторов.