Нияз Игламов: «Татарский театр создавали отнюдь не «простые парни»

«Первая татарская пьеса была мелодрама»

— Нияз Рауфович, что за почва была, на которой проклюнулись ростки первого татарского театра?

— Есть два пласта, которые дали толчок возникновению профессионального театрального искусства. Один из них — обрядовый, народный, связанный с сельскими праздниками, Сабантуями. Но, как ни странно, не этот пласт послужил толчком. Фольклорный пласт широко использовался Каримом Тинчуриным в двадцатые годы прошлого века. А до возникновения театра в течение почти двадцати лет шел подготовительный этап. Первая татарская пьеса была написана и опубликована в 1887 году. Это была небольшая пьеса, что-то типа мелодрамы. Девушку хотят выдать за бая, а у нее есть образованный жених и так далее. Автор Габдрахман Ильяси.

— Где была издана пьеса?

— Она была издана абсолютно легально в типографии Казанского университета, как это было принято тогда, с титульным листом на русском языке, с титульным листком и содержанием арабским шрифтом. Текст прошел цензуру, через год вышло второе издание — эта пьеса полемизировала с «Несчастной девушкой». Несколькими годами позже появляется пьеса Галиаскара Камала «Несчастный юноша», появляется первое драматическое произведения Гаяза Исхаки.

— Эти пьесы ставятся?

— Хотя это и пьесы для чтения, но они ставятся. Например, «Несчастную девушку» ставят в доме Ильяси его родственники — это домашний спектакль. С одной стороны, в домах татарской интеллигенции ставят домашние спектакли, с другой стороны, спектакли по этим пьесам играют в джадидских медресе. Пьес было мало, но десять пьес за десять лет — это тенденция. В начале двадцатого века пьес становится больше. Арабская графика сближает языки, в этот период нет, например, такого большого расхождения между татарским и азербайджанским языками. Например, в 1908 году труппа «Сайяр» вместе с труппой азербайджанского просветителя Араблинского совершают совместный гастрольный тур. Это было товарищество на паях.

«Первый спектакль сыграли в помещении купеческого клуба»

— И настает 22 декабря 1906 года…

— Первое представление за деньги — сбор средств в пользу малоимущих шакирдов. В вечер идут два спектакля, получено разрешение у генерала-губернатора на общедоступные представления. Первый спектакль сыгран в помещении на нынешней улице Горького, где долгое время находился институт травматологии. Это было помещение купеческого клуба. Зал на 200—300 мест, для первого представления нормально. Из всех этих энтузиастов только один человек остался по эту сторону рампы — это Фатих Амирхан, он написал несколько пьес, был активным популяризатором театрального искусства. О нем можно говорить, как о первом театральном критике.

— И как дальше развиваются события?

— Уже через несколько месяцев организуется труппа — сообщество татарских странствующих артистов. Тукая придумал название — «Сайяр», странник. Первые пять лет они постоянно ездили.

— Гастроли?

— Нет, это был их образ жизни. Они были как ваганты. Нельзя сказать, что ваганты ездят на гастроли, это их стиль жизни. В сезон 1912—1913 годов труппе «Сайяр» татарские меценаты передают помещение, сейчас это дом на ул. Татарстан, 20. Тогда это была улица Евангелистов. В клубе «Шарык» они играют до 1915 года. Играли бы и дольше, но идет война, и клуб отдают под госпиталь. Тогда труппа перебирается в помещение нынешнего русского ТЮЗа. В Казани много «сайяровских» мест.

— Насколько они были популярны?

— Думаю, они были очень популярны. Пока «Сайяр» путешествует, у них легкий репертуар — одноактовки, водевили. Как только они переезжают в здание, на стационар, репертуар становится другим, они его выстраивают. Они ставят драмы идей, пьесы, тяготеющие у символизму. Это были люди огромной культуры. Это не деревенская, примитивная культура, это не домотканые и посконные произведения. Человек, учившийся в медресе, а это семинарское образование, это был человек высокой культуры. Как семинарист знал латынь и греческий, так шакирды знали арабский и персидский. В медресе с новым методом преподавания уже тогда начали преподавать немецкий и французский. Это были не парни с улицы, не простые ребята, это были студенты духовных заведений. Габдулла Кариев, например, знал весь Коран, представьте, сколько там сур!

«Преемственность прослеживается через актеров»

— Что в нынешнем Камаловском театре осталось от того театра?

— Преемственность в татарском театре всегда шла через актеров. Актерские генерации вступали в театр по-разному: кому-то везло, кому-то нет. Например, гитисовцам, выпускникам 1949 года, не повезло. Представьте, 1949 год, это расцвет теории бесконфликтности, дело врачей, паранойя у Сталина, антиеврейская кампания. Вавилов, например, пострадал не за генетику, а за свободомыслие. И вот в это время к нам в театр приходит группа людей, которые учились у непосредственных учеников Станиславского — Бибикова и Пыжовой, такие внуки Станиславского в город приехали. Они приходят в театр, где правят бал доморощенные режиссеры, и они менее образованы, чем гитисовцы. И ставить-то в это время нечего, драматургов репрессировали, а те, что остались, пишут в новом бесконфликтном ключе. А кому это интересно? Народ перестал ходить в театр. Никогда в театре не шло так мало татарской драматургии, как на рубеже сороковых—пятидесятых годов. Шла всякая ерунда — Сурков, Сафонов. А вот выпускникам 1961 года, окончившим студию при Качаловском театре, повезло, они попали в струю. Это все дети оттепели, дети двадцатого съезда.

«Преемственность всегда шла через актерское начало. Через братство, через пестование молодежи. Была пара случаев другого отношения, но, в принципе, все было демократично». Фото minkultrb.ru

— В стране уже была другая ментальность.

— В это время приходит новая драматургия, реабилитируют многих драматургов. А вообще, вот вы спросили про преемственность, она всегда шла через актерское начало. Через братство, через пестование молодежи. Была пара случаев другого отношения, но, в принципе, все было демократично. Вспоминают, например, как Галия Булатова, великая актриса, как она передавала молодой исполнительнице свою роль, как вводила ее. Как Шаукат Биктемиров помогал молодым актерам на сцене. У нас климат закулисья, он особенный, я не могу сказать, что никогда не было конфликтов, были, и это жизнь. Но труппа никогда не делилась, серьезных конфликтов не было. В Камаловском всегда пытаются опекать молодежь, и это главное, что сохранилось.