Ностальгия по постоянному
В Казани идет 35-й концертный сезон Салавата Фатхутдинова
В театре имени Камала стартовал 35-й концертный сезон Салавата Фатхутдинова. «Реальное время» побывало на третьем дне, не услышало многие ожидаемые хиты, но задалось вопросами, на которые нет ответа. А где, к примеру, будет выступать Салават после переезда театра?
Именинники и молодожены
Салават играет в театре до 13 августа, хотя часто бывает, что и продляет выступления, по просьбе зрителей. Благо, все 843 места в зале были заняты. К слову, единственным присутствующим другом, которого певец упомянул со сцены, оказался главврач РКБ Рафаэль Шавалиев, занимавший место на балконе прямо у сцены. Фатхутдинов в первой части концерта немного кашлял, но спел все как полагается.
При этом часть концерта — это незамысловатые диалоги с ведущим Ядкаром Хабибуллинным, которому на пару пришел молодой артист Алмаз Муллаянов (он запомнился кратким пребыванием в Тинчуринском театре, по роли Калафа в «Хан кызы Турандык»). Сколько уже таких выходило на сцену за 35 сезонов — а Хабибуллин все обещает уйти.
Блоки Салавата перемежают выступления приглашенных гостей-учеников. Среди них — Разиль Исмагилов, трио «Ямьле» (у одной из участниц, Альбины Казыхановой, был день рождения), ставшие семейной парой Гульзада Шакирзянова и Ильгиз Хасаншин. Шакирзянова весь концерт отработала одной из двух бэк-вокалисток.
Сам концерт начался с оммажа 80-м: артист поет в шнуровой микрофон, позади — белые шторы, как в лучших ДК республики. Два бэк-вокала, два баяниста (Альфред Якшимбетов и Ильфат Шаехов), клавишник за синтезатором Roland JW-50. Минимум движений, пюпитр с текстами. За движения отвечает Хабибуллин, который периодически выбегает с дирижерской палочкой. Также он в какой-то момент выносит саксофон с гитарой и вешает на них объявление, что ищутся умеющие играть на них музыканты. Как тут не вспомнить концерты из 90-х, когда эти инструменты хотя бы номинально в руках артистов фигурировали.
Концерт с фотографиями
Концерт начинается со старинной «Киртәләр юк миңа». Этой песней Салават открывал первый сезон, запись которого один из его фанатов опубликовал в начале прошлого года (а сейчас, оказывается, удалили). Тогда певцу было 29 лет, значительная часть той записи занимает его стендап — с чтением стихов и рассказами фельетонов.
Неудивительно, что весь сценарий пронизан суровой ностальгией. Под шутки на сцене включают сценический свет, открывают гигантский экран — но он в основном показывает двухкассетный магнитофон, в который заправляют кассету, а потом она не крутится. И еще он нужен, чтобы смотреть фотографии разных лет под шутки-прибаутки.
Фатхутдинов обещает, что сегодня будут хиты и вроде бы не обманывает: друг за другом идут «Синсез яшәп булмый», «Сандугач керде күңелгә»… Впрочем, каких-то песен явно не хватает, а учитывая основной возраст аудитории (Хабибуллин деликатно обозначает их, как родившихся с 1955 по 1985 годы), упор можно было бы сделать и на 90-е. Архивные фото часто возникают и во время пения, в этот момент думаешь, что артист мог бы уже и ими активно делиться в сети. Или снять про себя фильм.
Салавату Закиевичу 63 года, он несколько раз говорит про родителей, вспоминает отца, ушедшего в 54, рассказывает байку, что в школе их уверяли, мол, то место, куда бил учитель, в аду не горит.
Среди песен находятся и авторские песни Салават. К «Нигә миңа карамадың» он написал слова (а музыку придумал Якшимбетов) — посмотрите, вот какие шторы в начале имел в виду Салават. Песню автор предваряет типичным для него спичем: женщину понять трудно, но ее не нужно понимать, ее нужно любить, а вот мужчину нужно понимать, а полюбить его найдется кому.
О чем шутят мужчины за 60
Что касается юмора, то про секс мужчины за 60 шутят активно. К примеру, включают Рустема Закирова с песней про пять минут, потом Зульфию Шакирову про те же пять минут, подключают молодняк в лице Рифата Зарипова (две минуты) и возвращаются к Фирзару Муртазину с песней «Бер генә минутка». Все это ради того, чтобы представить песню «Бер көнгә кил». С добавкой, что в начале зазывали на ночь, но потом артист решил, что ночь для него слишком длинна. Написал ее Риваль Хисматуллин. Когда-то он играл муллу в одноименном спектакле Атнинского района, но сейчас больше известен, как автор песен. Так что Салават работает с новыми авторами, благо, они пишут в его стиле.
О перерыве объявляют креативным видео с кузнецом, который выковывает из железа табличку «Тәнәфес». Вторая часть начинается с еще одного привета соцсетям: Салават под музыку «Сарман вальсы» выстригает триммером у барана цифру 2, после чего мы видим за прялкой Фирзара Муртазина, чей блок отметили надписью «Выступление пенсионера». К слову, сам герой вечера спел и его новую песню «Каенлыкта сөю яши», в которой зритель даже не опознал новинку.
К животным еще вернутся, когда выпустят ролик с говорящими жителями зоопарка Салавата.
Ощущение потерянного времени достигает пика на песне «Юк-юк», которая подается в аранжировке 22-го сезона — и с клипом, где играют Радик Бареев и Нафиса Хайруллина.
Вспоминает Салават и старую песню «Ләйсәнгә», посвященную жене, к которой слова и музыку он написал сам. Слова, кстати, постоянно высвечиваются на экране, напоминая популярные караоке-ролики.
Так и не смог постареть
Конец вечера — это вечнозеленые хиты и высший уровень откровенности. К примеру, Салават рассказывает о женщине, которая вручила ему цветы со словами «Так и не смог ты постареть, сука». Долго описывает нижнекамского мужика, у которого на песне «Урсал тау» вылетел изо рта протез, но он молниеносно его поймал. Старинную вещь он исполняет в электронной аранжировке, и вот тут понимаешь, что ностальгическому концерту не хватает, при наличии двух баянистов, «неэлектронного блока». А ведь мог бы себе позволить… Хабибуллин машет палочкой, исполняется песня «из репертуара Элвина Грея» «Уфтанма», и вишенка на торте — «Салкын чәй». Все для тех, кто до сих пор боится маму, а теперь еще и своих детей.
И так 15 дней подряд, по 3 часа с лишним. Да, с конферансом, гостями. Интересно, а когда театр переедет на другую сторону Кабана (что может случиться уже в следующем году) — последует ли туда Салават. Его сезоны — это символ проверенного консерватизма: одно и тоже количество мест, репертуар, звук, шутки. Кажется, только «Әлдермештән Әлмәндәр» и «Диләфрүзгә дүрт кияү» шли на сцене Камаловского театра чаще. Интересно, когда начнется новый этап Салавата — после утверждения статуса, поисков, успокоения, стагнации, зрелости?
