«Куктау-20»: исследуем историю татарстанского кино. Часть 14-я. «Вирион»
Самодеятельная попытка снять фильм ужасов в республике
Зачастую, разговаривая о региональном кино, режиссеры вздыхают: они выбрали очень дорогой вид искусства, а потому денег хватает только на короткометражки, а крупноформатные картины либо снимают вдохновленные безумцы, либо достаточно успешные старшие коллеги, нашедшие ключ к грантам, фондам и министерствам. «Вирион» длится более 100 минут, и он снят своими силами.
Зомби у Кремля и в парке Тысячелетия
Фильм в жанре зомби-апокалипсиса вышел в 2016 году. Картина помнится в первую очередь промокампанией. К примеру, в августе 2015-го его команда, еще снимая картину, организовала в метро квест «Казанский сталкер», в честь десятилетия казанской подземки, с весьма натуралистичными ожившими мертвецами. Многим запомнился тизер, где зомби поедает жертву на фоне Кремля.
«Вирион» — пример подвига Алины Галимуллиной, которая до этого работала совсем в другой сфере, хотя короткометражки снимала еще в университете (она по образованию историк). Она в картине продюсер, Тимур Романов (профессиональный оператор) — режиссер, Стас Липин — сценарист. Липин, к примеру, в 2020-м придумал, снял (только лишь не смонтировал) короткометражку «Ген Бога»: «История о двух подругах, застигнутых в своей городской квартире глобальной эпидемией загадочного вируса».
По сути, мы говорим о фильме, снятом на энтузиазме: бюджет свой, деньги частично набираются через краудфандинг, операторы приходят со своими камерами, звукорежиссеры пишут на свое оборудование. В интервью ТНВ Галимуллина сообщила, что после фильма съемочная группа отдыхала год: «Некоторые ребята и вовсе отказались работать в кино, а я успела выйти замуж». После долгого кастинга одна из утвержденных актрис слетела, ей пришлось играть самой. В результате парк Тысячелетия получил свою историю: он выглядит как идеальное место для съемок хоррор-муви.
Надо бы поговорить
«Вирион» — это тоже название вируса, превращающего людей в зомби, из-за чего несколько казанцев покидают город. Фильм изначально очертил территорию качества, выбрав жанр, в котором зачастую хороший звук, четкая картинка и великолепная актерская игра оказываются не важными. Но при этом при просмотре «Вирион» и не оказывается фильмом про зомби, поскольку авторы явно хотят что-то более высокое, при этом соединяя разные варианты хоррора.
Хочется сказать, что читать про «Вирион» интереснее, чем его смотреть, но это не так. Просто здесь процесс съемок, монтажа и прочего, растянувшийся на полтора года, также тянет на эпопею. «Вирион» хорош как фильм людей, насмотревшихся ужастиков. Поэтому у них достаточно ровно идет сюжет, они копеечными методами достигают эффекта от страшных сцен (особенно когда смотришь, как зомби, к примеру, бушуют в «Штабе»). Но фильм длится более полутора часов, и герои много говорят. Даже расколошматив голову зомби, у них находится время, чтобы выдавать сложные фразы, словно жанр хоррора служит основой для чего-то другого. Выдав философию, они возвращаются к борьбе с зомби. А вот во что действительно веришь, так это в страх. Когда герои боятся, они не пользуются литературными тропами.
Но это проблема любого кино — ему всегда не хватает сурового редактора, для которого ваше творение — не итог многодневной работы, а всего лишь продукт, который будут смотреть зрители.
С другой стороны, картину, как говорит продюсер, посмотрели два миллиона человек, вероятно, еще и в то время, когда весь мир страдал от другого вируса, более безобидного, но реального. А потом съемочная группа выдохнула и сняла «Кахексию», про которую мы напишем в другой раз.