«Большая проблема в том, что заключения об исламе могут делать непрофессионалы»

Исламофобия: определение понятий

Фобия существует столько же, сколько существует человек. Она неразрывно связана с природой человеческого существования. Но фобия человека к человеку — вещь совершенно особого рода, чаще всего связана с политическим. Следует разделять бытовую фобию — то есть страх, связанный с психологическим опытом человека, и фобию в политическом смысле. Последнюю можно определить так — отношение к группе людей, как к экзистенциальному врагу. Экзистенциальный здесь — представляющий угрозу самому существованию нас как таковых.

Немецкий юрист и политический философ Карл Шмитт, определял через категорию «экзистенциального врага» само понятие политического. Сам Шмитт построил успешную карьеру в период правления нацистов в Германии, получив место профессора в Берлинском университете. В то же время он оставил широкий след в политической мысли разных идеологий: отчего, например, образовалось направление «левого шмиттианства», равно как и либеральная полемика с его наследием; самого Шмитта вернее будет причислить к идеологам консервативной революции, чем к последовательным нацистам, хотя и важно видеть наличие взаимосвязи его мысли с идеологией нацистской Германии.

По мысли Шмитта, политическое определяется через противостояние больших групп через призму отношений «друг — враг». Шмитт настаивает, что это противостояние должно быть выражено «со всей серьезностью», то есть с постоянной потенциальной возможностью войны — войны на уничтожение. Враг, как уже было сказано, — враг экзистенциальный, абсолютный, мир с которым невозможен по определению. В своих работах Шмитт латентно выступает с апологией политического, тем самым выступая сторонником войны.

Другой философ, специализация которого уже касается сферы культуры, Эдвард Саид, по происхождению — палестинский араб-христианин, также важная фигура для понимания происхождения «страха» перед исламом. В своей фундаментальной работе «Ориентализм» Саид исследует то, как Западный мир воображал Восток сквозь столетия. Это воображение — о диком, невежественном, распущенном (но в то же время таинственном). Запад представлял Восток Другим, то есть абсолютно внешним по отношению к культуре, морали — цивилизации.

Объединив эти две мысли, мы можем наконец дать определение исламофобии. Исламофобия — это представление об исламе, как об экзистенциальном враге, мир с которым невозможен по определению, в силу якобы корневой противоположности ислама цивилизации.

Нужно разделять критику ислама и несогласие с исламом от исламофобии. Какой-то человек может быть не согласен с той или иной догмой или правилом, укорененным в исламской религии. Но для исламофоба несогласие представляет экзистенциальную необходимость. Исламофоб не видит в исламе абсолютно ничего хорошего, для него существование этой религии представляет из себя какую-то историческую аномалию.

Несогласие христианина с исламом само по себе не представляет из себя исламофобию. В то же время очевидно, что, например, христианин может найти в исламе множество положительных вещей (с точки зрения христианства) — теизм, веру в пророков, в ангелов, общий социальный консерватизм. Левый — расовое равенство и большую роль благотворительности. Но исламофоб даже эти проявления будет рассматривать в негативном ключе.

Естественно, это справедливо и обратно — мусульманин также может быть «фобом».

Исламофобия и фундаментализм

«Серьезность» Шмитта можно связать с фундаментализмом, а серьезное отношение к вещам назвать фундаменталистским отношением. Много говорят об исламском фундаментализме. Но фундаментализм не обязательно может быть связан с традиционной религией.

Более того, тоталитарные идеологии Нового времени открыто воевали с традиционной религией, выступая за их физическое уничтожение. «Секуляризм» теоретиков новых идеологий должен был стать новой религией. Итальянский коммунист Антонио Грамши писал: «социализм — именно та религия, которая должна убить христианство», а Жан-Жак Руссо считал, что «демократии следует сформулировать чисто гражданское исповедание веры, статьи которого надлежит устанавливать суверену».

Именно в этом смысле следует понимать проект президента Франции Макрона о «религиозном сепаратизме», обнародованный в 2020 году. Стоит сказать, что один из признаков этой «фобии» — постоянное придумывание новых слов, имеющих расплывчатый смысл, чтобы описать причину вражды по отношению к мусульманам. Так и словосочетание «исламский сепаратизм», в сущности, имеет мало смысла. Макрон добавил, что «ислам находится в кризисе во всем мире», комичности добавляет то, что говорит это президент страны — наследницы колониальной державы, убившей миллионы арабов-мусульман в ходе одной только Алжирской войны, — только в прошлом веке. Колониальные, по сути, отношения между Францией и Африкой существуют до сих пор, этот феномен называется «Франсафрикой».

Альтернативой «фундаменталистскому» секуляризму выступает секуляризм в форме общественного договора — соглашения разных общин, которые стремятся сосуществовать в рамках общего государства. В этом духе составлена конституция России в статье 3.1., где гарантируется право на богослужение, обряды, обучение религии, религиозное воспитание, выбор, изменение и распространение религиозных убеждений и действие в соответствии с ними (включая создание религиозных объединений). Необходимо лишь жить в соответствии с конституционными правами.

Исламофобия как невежество

Зачастую причиной исламофобии становится простая неосведомленность человека о религии. Наглядный пример в этом смысле недавно показали некоторые российские СМИ. В них идеологией афганского «талибана»* было названо «радикальное течение ашаризм, нарушающее права женщин». Что это за ашаризм и что в нем радикального? Ашаризм — это школа акыды (вероубеждение). Его исповедуют суфии в Дагестане, большая часть ученых в египетском университете аль-Азхар, вся Северная Африка. Ашаритские догматы могут разделяться частью талибана, в составе которых есть и салафиты.

Среди основных постулатов ашаритской школы: Бог не только является знающим, но и обладает Знанием; человек приобретает действия из творимого Аллахом и т. д. Что в этих догмах радикального?

Проводя аналогию, ашаризм касается ровно тех вопросов, которыми в христианской теологии занимался Фома Аквинский. Его учение — томизм — было признано официальным католической церковью на протяжении веков. В том числе признано инквизицией, наверняка исповедовавшей ту богословскую модель, которая представлена в «Сумме теологии». Делает ли это томизм радикальным?

Также признаком радикализма не является какой-либо религиозный символ — борода или хиджаб. Хипстер с бородой не становится религиозным радикалом, а в исламской мире много обладателей шикарных бород и среди самых мирных проповедников, включая российских муфтиев. Жена премьер-министра Пакистана Имрана Хана — Рехам Хан — закрывает лицо полностью. Однако тот же Паксистан активно воюет с террористическими организациями Техрик-и-Талибан* и Аль-Каида**, которые считают всю семью Ханов вероотступниками.

Реальным признаком радикализма является радикальная риторика: призывы к свержению режима, антиконституционным действиям, сепаратизму и терроризму. Все это может быть присуще и нерелигиозному человеку, что нам известно из истории начала прошлого века.

Большая проблема в том, что какие-то заключения об исламе могут делать непрофессионалы. Зачастую это люди без профильного образования. Даже если человек арабист — это еще не говорит о его компетенции в религии ислам. Ровно так же, как специализация на Франции или Италии не делает человека специалистом в католическом богословии.

* «Талибан» — организация признана террористической по решению Верховного суда РФ от 14.02.2003, запрещена в России.

** «Аль-Каида» — террористическая организация, запрещена в России.