Евгений Карпухин: «Финансирование детского здравоохранения нельзя перекладывать на родителей»

«Верните прежние функции ЦРБ»

— Евгений Васильевич, родители скончавшейся в Новошешминской ЦРБ девочки считают, что причиной ее смерти стали несвоевременное обследование и запоздалая операция, сделанная неспециалистом в отсутствие в больнице хирурга...

— Я не знаю деталей произошедшего в Новошешминской ЦРБ, но, по моему глубокому убеждению, эта трагедия — одно из следствий так называемой оптимизации в медицине. Сегодня мы имеем отсутствие специалистов и своевременной квалифицированной консультативной помощи. Поясню: наша Детская республиканская больница всегда оказывала организационно-методическую и консультационную помощь всем детским медицинским учреждениям Татарстана. А сейчас ее мощности и силы распыляются, клиника вынуждена вести непрофильную деятельность, а там, где ее помощь действительно необходима, помогать не успевает.

— Что значит непрофильную? Взрослых лечит вместо детей?

— Нет. К ДРКБ в ходе оптимизации зачем-то присоединили городские учреждения — бывшую 2-ю детскую больницу, поликлинику… Зачем?! Мы туда отвлекаем наши кадры, хотя у города и так кадры есть, и оснащенность лучше, чем на периферии. Имело смысл передать ДРКБ детскую хирургию и реанимацию, но зачем отвлекать специалистов высокого уровня на мелочи в городе, и в результате лишать консультационной и организационно-методической помощи периферийные клиники, где куда больший дефицит педиатрических кадров? Мы тратим силы и энергию не на то, «размазываем» лучшие кадры, в помощи которых нуждаются не только Новошешминская, а, скажем, Апастовская и многие другие ЦРБ.

— Но когда к ДРКБ присоединяли казанские клиники, это объясняли необходимостью обеспечить казанским детям такой же высокий уровень помощи, как в районах. И до этого некоторые казанские родители буквально с боем прорывались на консультацию к спецам из ДРКБ, потому что никто другой их детям помочь не мог.

— Дать городским детям направление на консультацию в ДРКБ и слить с ней городские медучреждения — не одно и то же! Кстати, во взрослом здравоохранении Татарстана такого слияния «города и деревни» не произошло. Никакие городские клиники к Республиканской клинической больнице не присоединили. Значит, можно и так работать.

— Тогда почему так произошло с ДРКБ?

— В частности, потому, что вопрос о дефиците кадров остро стоит даже в городе, причем в детской медицине острее, чем во взрослой. Но все равно слияние больниц — неправильный подход. Недавно я был на конференции в Ингушетии, так вот, я там прямо призвал коллег не повторять этой нашей ошибки. И сейчас говорю: чтобы обеспечить качественную помощь детям в районах, нашей ДРКБ надо вернуть прежние функции!

Вопрос о дефиците кадров остро стоит даже в городе, причем в детской медицине острее, чем во взрослой. Но все равно слияние больниц — неправильный подход

Телемедицина живому лечению не замена

— Последнее время на всех уровнях управления здравоохранением все чаще говорят о том, что одной из самых острых проблем стал дефицит врачей и особенно узких специалистов на периферии. Как, по-вашему, можно вообще решить эту проблему?

— Эта проблема — всероссийская. В первую очередь она объясняется тем, что оплата труда врачей не соответствует той нагрузке, которая на них ложится. И доктора уходят туда, где платят.

— Все так просто — надо поднять зарплаты?

— Есть и другая причина, и, хотя она стоит на втором месте, она серьезна. Это вопрос подготовки докторов. До оптимизации специалисты ДРКБ регулярно выезжали в районы, обучали врачей, консультировали пациентов вместе с ними, особенно в сложных случаях. Сейчас же, когда к ДРКБ прикрепили, неясно зачем, городские медучреждения, у наших специалистов на эту работу просто не остается времени.

— Но сейчас возлагают большие надежды на телемедицину: врач должен консультировать на расстоянии, из казанского кабинета.

— Телемедицина — полезное дело, но такие консультации не могут быть адекватной заменой консультации врача на месте. Это лишь дополнительная помощь периферийным докторам. Лечить на расстоянии нельзя!

— Проблему дефицита кадров Минздрав пытается решить за счет трудовых мигрантов с медицинскими дипломами. Они пришли во многие районные больницы, потому что там дают жилье. Это адекватная замена нашим докторам?

— Понимаете, качество образования в разных вузах и разных бывших республиках СССР очень различается…

— То есть качество помощи где-то может страдать?

— Не думаю. Дело в том, что уровень образования в КГМУ, откуда приходит основная масса врачей в наши медучреждения, все-таки очень высок. Закончить этот вуз во все времена было престижно. И это помогает в ситуации, когда в местные врачебные коллективы приходят приезжие специалисты. Они же попадают в окружение высококвалифицированных коллег и со временем подтягиваются до их уровня.

Уровень образования в КГМУ, откуда приходит основная масса врачей в наши медучреждения, все-таки очень высок. Закончить этот вуз во все времена было престижно. И это помогает в ситуации, когда в местные врачебные коллективы приходят приезжие специалисты

Если на онкологию дадут деньги, эффект будет небыстрым

— Недавно директор Института гематологии центра имени Рогачева Алексей Масчан выступил в СМИ с мрачным прогнозом — пообещал в ближайшие годы рост количества смертей от онкологии. По его мнению, это неизбежно в условиях длинных очередей на обследования, следствием которых становится запущенный рак, а также из-за того, что политика импортозамещения привела к отсутствию необходимых для российских онкопациентов лекарств.

— Да, вопросы импортозамещения и дефицита современных лекарственных средств для лечения онкологических заболеваний сегодня в России едва ли не самая главная проблема. Лечение за рубежом, в развитых странах — это, к сожалению, всегда более высокий уровень помощи и самих лечебных методик, это совсем другое качество лекарственных средств.

— И ничего нельзя изменить?

— Корень проблемы в том, что это — дорогостоящее лечение. Средства нужны большие. Поэтому меня лично очень ободрили недавние слова президента России Владимира Путина о том, что следует увеличить финансирование здравоохранения, и в частности такого направления, как онкология, где особенно требуются новые мощные средства, современная медикаментозная терапия.

— Если увеличение финансирования случится, когда, по-вашему, это даст эффект?

— Любые вложения дают эффект не сразу, а через несколько лет. Но хорошо, что об улучшении онкологической помощи руководство страны по крайней мере задумалось.

— Согласно российским стандартам лечения пациентам выписываются препараты из списка, который известный врач Александр Мясников нелицеприятно окрестил «списком фуфломицинов», имея в виду присутствие в нем препаратов с сомнительной эффективностью. У нас действительно часто лечат «фуфломицинами»?

— Я думаю, что во многих странах мира достаточно высокий уровень медикаментозного лечения, и мы должны брать пример с них, в частности при назначении лекарственных препаратов. Надо добиться проникновения их технологий лечения в наши лечебные учреждения. Особенно это важно сделать в онкологии!

Любые вложения дают эффект не сразу, а через несколько лет. Но хорошо, что об улучшении онкологической помощи руководство страны по крайней мере задумалось

«Побочные эффекты от прививок почти всегда связаны со здоровьем самих детей»

— Евгений Васильевич, почему у нас с каждым годом рождается все меньше абсолютно здоровых детей?

— Я считаю, что главная причина — в изменениях окружающей среды, которые происходят не в лучшую сторону. На здоровье детей отражаются болезни матерей.

— И что делать?

— В свете небольшого количества родов у современной женщины ценность каждого ребенка возрастает. Это должны понимать в первую очередь сами будущие матери, им надо понимать, что к рождению здорового ребенка надо осознанно готовиться. То есть обследоваться, следовать рекомендациям врачей и так далее.

— Сейчас среди родителей стало модным отказываться от прививок под предлогом боязни осложнений. Особенно много страстей кипит по поводу осложнений от российских вакцин. Может, не зря родители их опасаются?

— Побочные эффекты от прививок почти всегда связаны со здоровьем самих детей. Да, осложнения случаются, но отказываться от прививок не стоит!

— Но если заведомо известно, что у ребенка слабое здоровье, и также известно, что в коллективе, где не привито 10 процентов детей, не заболеет никто, в том числе и непривитые, может быть, лучше для кого-то сделать исключение?

— А все ли отказники уместятся в эти 10 процентов? Нет, я думаю, что практически нет ситуаций, когда можно было бы сказать: «А вам прививку делать необязательно».

— Из года в год в России растет объем платных обследований и медицинских услуг, и Татарстан не исключение. И родители все чаще встают перед выбором — быстро поставить диагноз за деньги или ждать очереди на обследование, рискуя запустить болезнь.

— Сегодня не всем по карману даже быстро собрать анализы на плановую госпитализацию. А выход я вижу один — нельзя это перекладывать на родителей! Финансирование здравоохранения в стране должно увеличиваться, сегодня процент расходов бюджета на здравоохранение у нас один из самых низких в мире.

Сегодня не всем по карману даже быстро собрать анализы на плановую госпитализацию. А выход я вижу один — нельзя это перекладывать на родителей! Финансирование здравоохранения в стране должно увеличиваться, сегодня процент расходов бюджета на здравоохранение у нас один из самых низких в мире.

— И что в этой ситуации, пока у страны не хватает денег на здравоохранение, можно пожелать родителям?

— Что им пожелать? Родители и будущие родители, следите за своим здоровьем. Потому что только у здоровых людей рождаются здоровые дети.