Ленар Гильмутдинов, главный художник ТЮЗа: «Мы в театре не бараны, чтобы идти за вожаком»

Первый в жизни будущих театралов

— Ленар, хотя официально ТЮЗ ушел отпуск, ощущение какого-то неблагополучия остается, как послевкусие от прошлого сезона. Вы много лет проработали в этом театре, как вы можете прокомментировать происходящее? Я бы попросила вас объективно оценить ситуацию.

— Пришел молодой человек Туфан Имамутдинов, точнее, его к нам назначили. Он сообщил, что будет строить свой театр. С одной стороны, это похвально, когда у главного режиссера есть такие глобальные планы. Но тот, кто его назначал, к сожалению, не объяснил Туфану, что пришел он в театр юного зрителя. Это театр со своей историей и спецификой в силу того, что наш театр для многих ребят — первый в их жизни, и от того, что они у нас увидят, в дальнейшем сложатся их отношения с театром вообще. Но Имамутдинов все это игнорирует, как игнорирует и многих людей в театре. Будущий репертуар, который он озвучил, вообще никакого отношения не имеет к театру юного зрителя. Наш новый главный режиссер постоянно пытается нас убедить, что репертуарный театр отжил, и сейчас другое время. Но наш ТЮЗ — это именно репертуарный театр, театр для детей, единственный русский театр для детей в Татарстане. Что значит отжил? Театры нашего формата — это площадка для подготовки будущих зрителей оперного театра, Камаловского, Качаловского.

— Насколько я знаю, техническое оснащение казанского ТЮЗа оставляет желать лучшего.

— Да, это так. И когда нам назначили нового главного режиссера, мы были уверены, что он займется этой проблемой, потому что не очень хорошая материально-техническая база влияет на уровень постановок, все это находится в зависимости друг от друга. Мне кажется, что наше министерство культуры совершило опрометчивый шаг, назначив на должность главного режиссера человека, который не имеет опыта работы. Нам объяснили, что какие-то люди из театра ходили в минкульт, упрашивали назначить к нам этого талантливого молодого человека. Я об этом ничего не знал, хотя я главный художник театра, но людей этих не знаю. Разговор был другой — он шел о том, что трем режиссерам дают сделать у нас спектакли, и потом по результатам работы и их творческих программ выбирают лучшего.

Наш ТЮЗ — это именно репертуарный театр, театр для детей, единственный русский театр для детей в Татарстане

— Да, прошлым летом мне об этом говорила одна из заместителей министра культуры РТ. Идея с кастингом режиссеров была отличная.

— А в результате никакого кастинга не было, нам просто назначили Имамутдинова. И пришел человек, с появлением которого у нас уже ушло четырнадцать классных специалистов, еще многие сотрудники ищут новые места работы, атмосфера в театре сложилась нездоровая. Один человек делает все, что хочет, диктует свою волю, а остальные должны молчать. Но так работать невозможно. В мире творческих людей конформистов нет, мы все взрослые люди и имеем свое мнение, мы не стадо баранов, бегающее за вожаком. У нас есть опыт работы в театре, и с нами надо считаться.

— Ленар, сколько лет вы работаете в должности главного художника?

— С 2006 года, до этого много лет оформлял спектакли во многих театрах Татарстана — оформил более ста спектаклей. Я могу вам сказать с ответственностью, что в цехах ТЮЗа, с которыми мне приходится иметь дело, собраны классные специалисты, но они уходят. А заменить их будет некем, потому что многие профессии утрачиваются. В театральном училище, в художественном училище уже нет педагогов, которые учили этих специалистов. Когда мы говорим Имамутдинову, что тот или иной специалист хочет уволиться, он отвечает: «Да пусть увольняется, сейчас безработица, десять других придут». Но такие не придут, это точно, такие специалисты — это штучный товар. Это не Москва, выбора особенного нет. Конечно, сейчас в театр пришли новые технологии, новые специалисты, но без специалистов старой школы здесь не обойтись.

В цехах ТЮЗа собраны классные специалисты, но они уходят. А заменить их будет некем, потому что многие профессии утрачиваются. В театральном училище, в художественном училище уже нет педагогов, которые учили этих специалистов

— А что говорит об этом худсовет театра?

— У нас сейчас нет худсовета, с приходом нового главного режиссера он перестал существовать, Имамутдинов его отменил. Работать с людьми — это не так просто. Имамутдинов изначально пришел с установкой, что у нас в театре все плохие. Не знаю, кто ему об этом сказал. А нам сейчас нужен человек, который объединит всех в театре, поможет аккумулировать все творческие силы в коллективе. Это необходимо, потому что после ухода из жизни Владимира Чигишева, бывшего нашего главного режиссера, мы переживаем непростой период.

— Я не совсем понимаю: обычно уходят из театра актеры в обиде, что нет ролей, но у вас уходят администраторы, люди из цехов. Там-то в чем причина?

— Люди из цехов уходят из-за необъяснимых требований. Они просто измучены. У Имамутдинова в роли художника выступает его жена, она не сценограф. Первый его спектакль «Любовь людей» по просьбе директора кое-как сделали, собрали, но потом работать просто стало невозможно.

— А что за история с плагиатом у вас произошла?

— Декорация к спектаклю «Любовь людей» — это декорация известного европейского художника к спектаклю по одной из пьес Артура Миллера. Картинка одна и та же.

«Плагиат недопустим»

— Вы ручаетесь за свои слова?

— Да. Но картинка картинкой, а декорацию еще надо сделать, вся нагрузка легла на цеха. Объяснить цехам, что и как, Имамутдинов и его жена не могут, у меня просто не было слов, когда я все это наблюдал. Имамутдинов бегает, на всех пишет докладные директору.

— Кажется, впервые в истории театров Татарстана у нас в дело была замешана полиция. Что за заявление написал на вас главный режиссер?

— Он написал, что я его оклеветал. Хотя я показал ему картину с декорацией, Имамутдинов говорит: «Это наши декорации!» Я ему ответил, что декорации чужие. Я открыто все сделал.

Нам сейчас нужен человек, который объединит всех в театре, поможет аккумулировать все творческие силы в коллективе, потому что после ухода из жизни Владимира Чигишева мы переживаем непростой период

— А чем завершилась ситуация с полицией?

— Да ничем. Я ни на кого не клеветал, никого не оскорблял. Я просто сказал, что нигде, а особенно в государственном театре, недопустим плагиат. Вот и все. Мы же не самодеятельный театр, мы деньги получаем за свою работу. Я главный художник ТЮЗа, в мою работу просто входит обращать внимание на то, что нам подсовывают чужие декорации. Кстати, и в «Войне глазами детей» идея декорации тоже чужая, и об этом я говорил Имамутдинову. Самый легкий способ — это надергать чужих идей и ни о чем не думать.

— Группа сотрудников ТЮЗа была на встрече с министром культуры. Как реагировал на ситуацию Айрат Сибагатуллин?

— Сказал, что приход нового человека — это всегда ломка, это сложно, но все утрясется, работайте спокойно, никуда больше ничего не пишите. Он задал нам вопрос: «Вы что, считаете, что министерство культуры некомпетентно?» Мы ответили, что так выходит. Ну как можно назначать человека даже без малейшего опыта? До того, как меня назначили главным художником, я десять лет работал в разных театрах, например. У меня было огромное количество постановок. А тут человек ни одного дня не проработал в штате ни одного театра. Как нам работать в такой атмосфере, если появился некий полубог, которому все дозволено?

— Ленар, давайте в финале нашей беседы попробуем найти какой-то позитив. Ведь вам в театр нужен главный режиссер, верно?

— Конечно, нужен! Но вот подумайте, для чего человечество в разных религиях создавало и создает храмы? Чтобы объединять людей в молитвах Богу. Главный режиссер — это человек, который объединяет талантливых людей, заражая их своей художественной идеей. Это основа его профессии.

Я с детства ходил в ТЮЗ, и это был другой мир, это был глоток поэзии. Мне кажется, что эту поэзию надо возвращать в театр

— То есть театр — это соборность?

— Да. Не разъединение! Главному режиссеру нужна художественная программа и внятная репертуарная политика. У нас три академических театра имеют хорошие гранты — и слава богу, рад за коллег, так и должно быть. И главный режиссер ТЮЗа должен добиваться, чтобы и на нас руководство республики обратило внимание, но вместо этого Туфан Имамутдинов пишет пасквили, рассказывает о мифическом будущем участии в каких-то фестивалях. А с чем нам на фестивалях участвовать? Не с чем пока.

— У вас есть личное зрительское отношение к ТЮЗу?

— Я вырос в центре Казани, на Свердлова, не самый спокойный район был. Я с детства ходил в ТЮЗ, и это был другой мир, это был глоток поэзии. Впечатления были настолько сильные, что я выбрал профессию театрального художника. Мне кажется, что эту поэзию надо возвращать в театр.