Февраль 1917-го: радость татар падению «старого режима», демократические призывы и несбывшиеся чаяния

Послания: от западных рубежей до Китая

Пожалуй, ни одна из российских революций не вызывала поначалу такого единодушия и восторга как Февральская революция 1917 года. Став для большей части населения большой неожиданностью, она в то же время была долгожданным и даже желанным событием, поскольку казалось, что она разрешит многочисленные проблемы, разрубив их как гордиев узел. Почти в одночасье монархия и трехсотлетняя династия превратились в атрибут прошлого. Несколько месяцев российское общество жило в атмосфере надежд и чаяний о грядущей светлой жизни, о «свободе, равенстве и братстве». В эти весенние дни мало кто подозревал, что период единодушия и общегражданского единения будет столь кратковременным, что вскоре последует жестокое разочарование в новом строе. Всеобщее ликование населения в первые дни после крушения монархии и учреждения Временного правительства отразилось в многочисленных приветственных телеграммах, десятками, сотнями, тысячами приходившими в Петроград, в Таврический дворец, где размещалась Государственная дума. Общее количество их не подсчитано, но без сомнения их тысячи, если не десятки тысяч.

Телеграммы, посланные в Государственную думу от мусульманского населения, особенно из мест компактного проживания татар, были собраны в отдельных «папках». Во время работы в одном из столичных архивов мной было выявлено более двухсот такого рода «мусульманских» телеграмм, которые пришли из мест компактного проживания татарского населения.

Львиная доля таких приветственных телеграмм приходится на март: из примерно 200 телеграмм более 175 датируются первым весенним месяцем 1917 года. По мере того, как эйфория исчезала и сменялась сначала спокойным отношением, а потом разочарованием и плохо скрываемым раздражением, уменьшается и затем вовсе иссякает поток приветственных телеграмм-посланий.

Еще одна важная характеристика — кто являлся автором или инициатором посылки телеграммы, а также география. Телеграммы-приветствия приходили из всех центров, где мусульмане проживали более-менее компактно. А это практически вся Российская империя от западных границ до Сибири и Дальнего Востока, от северного города Архангельска до южного Туркестана, от европейской части России до Туркестана и Сибири. Географически они представлены не одной сотней населенных пунктов: Астрахань, Архангельск, Баку, Барнаул, Верхнеудинск, Вятка, Екатеринбург, Елисаветополь, Зайсан, Иркутск, Казань, Касимов, Коканд, Кунгур, Курган, Нижний Новгород, Орск, Омск, Пенза, Петропавловск, Самара, Саратов, Семипалатинск, Симбирск, Ставрополь, Тара, Тобольск, Томск, Троицк, Тюмень, Пенза, Пермь, Ташкент, Уфа, Харьков, Челябинск, Чистополь, Ярославль и другие. Более того, телеграмма пришла из города Кульджа (современный Китай), где наряду с уйгурами, казахами проживало немало и татар. Телеграммы шли как из крупных промышленных и культурных центров, так и из «глубинки», из провинции. Не оставались в стороне и жители деревень, посадов, поселков и пр. в основном Казанской, Уфимской и Оренбургской губерний.

В этническом плане среди авторов и инициаторов составления телеграмм преобладали волго-уральские татары, хотя они очень редко указывали этническую принадлежность («татары»), чаще выступая от имени мусульманского населения данного населенного пункта.

Едва ли содержание этих телеграмм само по себе способно дать полную и «единственно-верную» картину о том, что происходило в стране, однако преобладающий общественный дискурс они отражают вполне адекватно. Знакомство с их содержанием позволяет окунуться в атмосферу весны 1917 года. Что более всего волновало мусульман в первые послереволюционные месяцы? О чем они мечтали? На что надеялись? Чему верили и кому доверяли? Какие идеи доминировали в сообществе российских мусульман в этот период времени?

Имамы — во главе собраний

Прежде всего, телеграммы свидетельствуют, насколько дискредитирована, не уважаема, а потому отчуждена была монархия от народа, насколько сильна была ненависть общества к павшему режиму. Ни единого доброго слова, ни капли сожаления по отношению к прежней власти, которая именовалась не иначе как «вековым деспотизмом», «беспощадной реакцией», «игом», «романовской опричниной»; властью, «губительной для Отечества», «истязавшей родину» и т. д. Одновременно почти все телеграммы выражали новому Временному правительству полное и безусловное доверие и поддерживали его как первое «истинно народное правительство».

Судя, по телеграммам, отражавшим довольно широкий спектр общественных настроений, татар волновали те же проблемы, что и всю страну: это и продолжавшаяся мировая война, и вопрос о земле, и продовольственное положение, и осуществление демократических преобразований в стране, особенно в государственном управлении, и многие другие актуальные проблемы того времени. Но самым важным и значительным был вопрос о будущем нации. Эта идея пронизывает все без исключения телеграммы. Причем в них выражалась вера, что новое правительство сумеет осуществить все необходимые преобразования и в будущем все народы, в том числе и татарский, заживут счастливо и равноправно.

Одна из первых подобных телеграмм была послана 5 марта и подписана перводумцем, казанским адвокатом Саид-Гиреем Алкиным: «5/lll. Казань. Инородцы при старом режиме, теперь чувствуем себя гражданами, равными со всеми национальностями великого государства, доказавшего свою политическую зрелость, в глубокой уверенности, что дело раскрепощения страны и освобождения угнетенной России от векового деспотизма доведется до счастливого конца, мусульманское население г. Казани приветствует Временное правительство как оплот будущего счастья нашей Родины. По поручению своих единоверцев бывший член Государственной думы первого созыва Саид-Гирей Алкин».

Следует отметить, что бывшие члены мусульманской фракции Государственной думы (Саид-Гирей Алкин, Гариф Бадамшин, Али-Мардан-бек Тобчибашев, Мамед Джафаров, Фатали Ханхойский и др.), как и другие общественные деятели, довольно часто становились инициаторами составления подобных приветственных телеграмм. Общественные деятели, как правило, отражали волю общего собрания.

Одна из первых подобных телеграмм была послана 5 марта и подписана перводумцем, казанским адвокатом Саид-Гиреем Алкиным

Сразу же, после распространения вести о падении старого режима, везде, где проживали мусульмане, на традиционных «пятничные намазах» были совершены молебствия в честь установления новой власти, затем прошли многолюдные митинги и собрания. Вот, например, как описывались лишь некоторые из них: «Семипалатинск, 10/lll. Праздник свободы ознаменован громадным стечением народа, торжественным богослужением, присягой всех религий, вечной памятью погибшим борцам за свободу, молением дарования победы, парадом войск..., торжественной манифестацией всех рабочих, всех мужских, женских учебных заведений, степных киргиз, сбором пользу семей погибших борцов. Депутация мусульманского духовенства выразила полное подчинение мусульман Временному правительству, готовность к жертвам общему делу, единодушную работу, помощь Родине, образцовый порядок».

Мусульмане города Челябинска сообщали, что «собравшись 6 марта по случаю величайшего в мире переворота постановили приветствовать Государственную думу в лице ее Исполнительного комитета, выразить глубокую признательность, подчиниться всем его распоряжениям, поддерживать его всеми мерами и просить; о созыве Учредительного собрания на основе всеобщего, равного, прямого, тайного голосования». Другая телеграмма сообщала, что в Бирском уезде Уфимской губернии 19 марта состоялась «манифестация с красными флагами в числе около 3 тысяч человек...». На подобных митингах и собраниях произносились восторженные речи, приветствовались перемены в стране, зачитывалась и обсуждалась программа нового правительства.

Нередко от имени многолюдных собраний выступали имамы, которые безусловно доминировали в качестве руководителей собраний и митингов. Среди оперативно поприветствовавших новую власть было и руководство Оренбургского магометанского духовного собрания: 9 марта его руководство послало по трем адресатам (председателю Исполнительного комитета Государственной думы, председателю Совета министров и членам мусульманской фракции) приветствие следующего содержания: «Уфа. Оренбургское магометанское собрание приветствуя новое правительство, почтительнейше заявляет о своей полной готовности радостно послужить дорогой родине и мусульманскому населению своего округа под руководством нового правительства вместе с сим Духовное собрание циркулярно оповещает духовенство округа для объявления народу об этому с совершением молебствия за благоверное правительство. Председатель Духовного собрания Баязитов, члены Капкаев, Мамлеев, Урманов». Впрочем, это поспешное выражение лояльности и преданности новой власти не слишком помогло официальным «духовным лидерам» удержаться на плаву. Уже через неделю все руководство ОМДС во главе с ненавистным муфтием Мухаммед-Сафой Баязитовым было смещено и посажено под домашний арест. Однако на низовом уровне представители мусульманского духовенства пользовались уважением населения и часто выступали его духовными руководителями (юлбашчылар).

Чаяния мусульман

В телеграммах довольно часто говорится о программе демократических преобразований, объявленной Временным правительством. Какие же ее положения привлекли внимание мусульманского населения в первую очередь, чему было отдано предпочтение? Несомненно, прежде всего это пункт, провозглашающий и гарантирующий отмену «всех сословных, вероисповедальних и национальных ограничений». Духовный гнет, чувство ущемленности, второсортности было для многих нерусских народов России, в том числе и татар, возможно более тяжелым и мучительным, нежели даже физические и материальные лишения и страдания. И потому провозглашение равенства народов, ликвидация любой несправедливости, малейшего ограничения по национальному или религиозному признаку и «закрепление справедливости и равноправия», по мнению мусульман, являлось первейшей задачей нового режима и основным итогом революции. Радость, восторг, ликования по этому поводу пронизывают практически все телеграммы. Главное на будущее — что произойдет коренное обновление страны и будет построено справедливое, гражданское общество. Основное пожелание — не чувствовать себя «инородцами», «пасынками», «изгоями», «чужими в родной стране», а стать полноправными гражданами свободной России.

Значительное место отводилось вопросу о политическом переустройстве страны, о будущей форме правления. Без сомнения, вопрос о том, что придет на смену свергнутого многовекового режима, был одним из самых актуальных и судьбоносных. Наиболее часто встречающееся пожелание — это скорейший созыв Учредительного собрания. Об этом писали мусульмане Казани, Челябинска, Иркутска, Уфимской губернии, Хабаровска и других городов. Причем, если программа правительства предполагала установление формы правления Учредительным собранием, то телеграммы свидетельствовали, что симпатии мусульман были явно на стороне демократической, федеративной, народной республики с основами народовластия.

Наряду с общедемократическими пожеланиями, в телеграммах нашли отражение и интересы отдельных групп, слоев населения. В ряде телеграмм, посланных из сельской местности, указывается на то, что правительство должно как можно быстрее решить аграрный вопрос. Так, например, жители Стерлибашево (Уфимская губерния) надеялись на скорое решение земельного вопроса «в пользу безземельных и малоземельных крестьян»; крестьяне Камского устья выражали уверенность, что «скоро осуществятся народные права и крестьяне будут наделены землей через Учредительное собрание». Но в целом число подобных телеграмм незначительно.

Таким же парадоксальным, на первый взгляд, зная основные причины Февральской революции, было некоторое единодушие в вопросе о войне. Практически каждая вторая телеграмма призывала к скорому, победоносному, успешному завершению войны. Редким исключением является телеграмма, посланная от многочисленного собрания крестьян Белебеевского уезда, состоявшегося 12 марта, и выражающая надежду на «скорейшее заключение мира». Остальные же больше призывали к легкой и быстрой победе «наших доблестных войск» над внешним врагом «на всех фронтах», еще раз подтверждая, что настроения «революционного оборончества» и «добросовестного патриотизма» имели распространение и в татарском обществе.

Весьма красноречиво и то, что в телеграммах, посылаемых татарами, практически игнорируются пункты правительственной программы, провозглашающие «полную и немедленную амнистию по всем делам политическим и религиозным», посвященные «выборам в органы местного самоуправления» и касающиеся положения в армии. И хотя эти проблемы волновали татар не в меньшей степени (о чем ярко свидетельствует, например, татарская пресса того времени), но все же вопросы самоопределения, культурного и религиозного развития, равенства народов находились в центре внимания. Они являлись наиболее жгучими и болезненными.

В целом, большинство телеграмм не отличаются четкой позицией, особенно в политическом отношении. Они носят больше общедемократический характер. По-видимому, большая часть населения выражала общую смутную надежду на перемены, особенно в национально-культурной и религиозной сферах, что было для них ближе и понятнее. Телеграммы отражают то, насколько иллюзорными были многие представления народа, для которого была характерна слепая вера в возможность немедленного вступления в иной мир, светлый и справедливый, построенный на справедливых и гуманных началах и в котором народы будут одинаково равны и счастливы, а все люди станут братьями. К сожалению, эти надежды не были оправданы ни Временным правительством, ни большевиками, хотя последняя власть эксплуатировала подобные настроения по полной. С другой стороны телеграммы показывают, насколько сложна и противоречива была позднеимперская действительность, насколько хрупко, подвижно и порой легко манипулируемыми были общественные и национальные настроения, пережившие значительные изменения в течение 1917 года.

5/III. Саратов.

Мусульмане г. Саратова, преисполненные неподдельным чувством неописуемого восторга приветствуют в лице Вашем, Ваше Высокопревосходительство, новое правительство, ставшее у кормила многострадальной России в столь не бывало тяжелое время и молят Бога, чтобы он ниспослал Вам силу вывести страну на широкую и торную дорогу светлой и свободной жизни, достигнув нашей доблестной армией решительной и полной победы над дерзким и упорным врагом. Председатель собрания Б.С. Юскаев.

7/III. Челябинск.

Мусульмане Челябинска, собравшись 6 марта по случаю величайшего в мире переворота, поставили приветствовать Государственную думу в лице ее Исполнительного комитета, и выразить ему глубокую признательность, подчиниться всем его распоряжениям, поддерживать его всеми мерами и просить о созыве Учредительного собрания на основе всеобщего, равного, прямого, тайного голосования. Уполномоченные Басанов, Салимов, Ибрагимов.

10/III. Казань Забулачная.

Мусульманские мугаллимы всех медресе г. Казани выражают свою глубокую радость и полное сочувствие возрождению России. Воодушевленные всеобщей радостью, с восторгом приветствует новое правительство. Одинаково принимающее к сердцу интересы всех граждан без различия нации. Да здравствует свободная Россия, возрожденная для благоденствия всех верных сынов. По уполномочию казанских мугаллимов Ахметзян Мустафин.

10/III. Пермь.

Собрание мусульман города Перми и пригорода в лице Исполнительного комитета приветствует освободителей Родины: новое правительство, совет рабочих и солдатских депутатов. Надеемся и твердо верим, что они доведут Россию до желанной победы над врагом и засияет над дорогой родиной луч правды и справедливости. Председатель собрания Кайдаров.

12/III. Екатеринбург.

Екатеринбургское мусульманское общество сердечно приветствует новое правительство и всецело присоединяется к призывам его в целях осуществления общенародных интересов.

19/III. Ижевск.

Мусульманское собрание Ижевского завода в заседании своем постановило приветствовать Ваше Превосходительство за освобождение дорогой нам родины и взятие под свое управление и сердечно выражает свою глубокую преданность Временному Исполнительному комитету Государственной думы. Просим Бога даровать победу над врагом и сломить его окончательно. Уполномоченный Гялиакберов.

26/III. Уфа.

Собрание мусульман г. Уфы, ознакомившись о обнародованным Временным правительством манифестом, отменившим вероисповедальные и национальные ограничения, единогласно поручило нам выразить Временному правительству и Исполнительному комитету Государственной думы чувство восторга, вызванного этим актом, являющимся залогом братства всех народов, населяющих нашу великую родину. Уполномоченные собрания Еникеев, Наврузов.

5/IV. Иркутск.

Уверенные, что с обновлением нашей Родины загорается заря новой жизни для свободной гражданки мусульманки, что тяжкие цепи политического и бытового рабства пали навеки, мы, иркутские мусульманки, шлем вам, как одним из первых борцов за свободу, свой восторг и искренний привет. Да здравствует Учредительное собрание и демократическая республика. По уполномочию иркутских мусульманок Газиза Мухамедьярова.