Кто учил гимназистов и реалистов в дореволюционной Казани: учитель Ленина, отец типографа Тагирова и другие

Математика

Всех школьных преподавателей, разумеется, не перечислить. Поэтому автор отобрал произвольно нескольких. Вот учитель математики Первой казанской гимназии Илиодор Александрович Износков. Родившийся спустя 10 лет после восстания декабристов, скончался он, уже когда власть была в руках Совета народных комиссаров, в декабре 1917-го.

«…учителем математики был милейший Илиодор Александрович Износков, пользовавшийся совершенно исключительной любовью учеников, самым исключительным уважением, так как он чудный человек, один из очень немногих людей, высокообразованный, честный и работящий. Я знаю Илиодора Александровича до сих пор, так как и сейчас он, уже старец, служит у Константина Петровича Победоносцева чиновником особых поручений. Помню, что мы любили Илиодора Александровича как-то особенно, культивно, вроде «обожания» (хотя и серьезного), практикуемого в женских институтах. Лично для себя я скажу, что это один из очень-очень немногих людей, в которых я всегда удивлялся их наиполнейшей безукоризненности и какой-то удивительной, заразительной изящности. Как я полюбил его в детстве, так год от году сильнее я люблю его и теперь. По выходе из гимназии Илиодор Алекандрович женился вторично, и мы, бывшие его ученики, поздравили его, из-за чего вышла глупая, неприятная история, поднятая везде совавшимся инспектором Кудряшевым», — пишет в своих воспоминаниях Степан Васильевич Смоленский.

Износкова сменил Антон Ксаверьевич Жбиковский, прекрасный специалист-математик, составитель стабильного, как сказали бы в наше время, учебника арифметики для гимназий, доктор математики и приват-доцент Казанского университета. При всех своих достоинствах Антон Ксаверьевич был страстным картежником и после получения доктора бросил науку — во всяком случае так пишет его бывший ученик из Первой гимназии. На самом деле забросил или нет, сказать сложно, но как заслуженный преподаватель Первой Казанской мужской гимназии Антон Ксаверьевич был удостоен чина действительного статского советника, и надо признать, что это был единственный приват-доцент университета в таком чине — не всякий ординарный профессор его имел, не говоря уже об экстраординарных.

Французский

Из Первой гимназии перенесемся на время в Третью, что была в Гимназическом (потом Школьном) переулке недалеко от Ново-Горшечной улицы. Одно время французский язык там преподавал Адольф Иванович Пор. Короткая биографическая справка о нем, взятая из известного справочника Н.П. Загоскина, кочует из издания в издание, иногда в сопровождении нелестных замечаний советского автора, написавшего книгу о гимназических годах Ленина. И тем-то там плох А.И. Пор, и этим. А все потому, что Адольф Иванович поставил Владимиру Ульянову «хорошо», а не «отлично». Что, впрочем, не повлияло на получение обитателем мавзолея золотой медали.

Александр Николаевич Наумов, сидевший с Владимиром за одной партой и получивший серебряную медаль, вспоминает об учителе без пристрастия:

«Французский язык проходили мы под руководством Адольфа Ивановича Пора — высокого, здоровенного швейцарца, довольно красивого брюнета с тщательно расчесанными густейшими волосами на голове и раздвоенной плотной солидной бородой. Это был серьезный и дельный педагог, который умел нас, школьников, заставлять заниматься и слушаться».

А если вспомнить биографические подробности из загоскинского словаря, то перед нами встает храбрый человек с весьма живой биографией.

В Третьей гимназии А.И. Пор был, по-нынешнему говоря, совместителем. Основным местом его работы был университет, где он состоял лектором (так в то время назывались преподаватели новых языков) французского языка. Лекторы языков в то время довольно придирчиво избирались, а не назначались произволением начальства, так что неспособного к преподаванию (вспомним характеристику обиженного за Ульянова советского автора) никогда бы не допустили к обучению студентов университета.

И раз речь зашла о лекторах новых языков университета, совмещавших университетскую работу с работой в средних учебных заведениях, то как не вспомнить про Александра Дмитриевича Иенидуния (часто к его фамилии присоединялось словечко «бей»). Понятно, что правильней фамилия педагога звучит Енидунья, но будем придерживаться официального написания. Родившийся в 1873 году преподаватель Одесских высших женских курсов и кадетского корпуса, сторонник «живого метода» преподавания Александр Дмитриевич был благожелательно встречен в Казанском университете. Кроме университета, где он был лектором английского языка, Иенидуния преподавал французский в Реальном училище. Кроме прочего, в Казани он был известен как коллекционер художественных произведений (его собрание вошло в фонды местного Нацмузея), но более всего — как руководитель кружка любителей лаун-тенниса.

К слову, Венгеров дает год рождения Александра Дмитриевича — 1877-й, а журнал «Иностранные языки в школе» сообщает о нем как о горячем стороннике натурального метода преподавания иностранных языков.

После революции Иенидуния-бей уехал в Константинополь и преподавал там в Robert College. А справочники учат нас, что именно этот колледж был первым из американских образовательных учреждений за границами США. Его закончили множество знаменитостей, в том числе и нобелевский лауреат писатель Орхан Памук.

Жаль, но фотографией Александра Дмитриевича автор не располагает. Поэтому заменим ее картинкой Колледжа Роберта.

Рисование, черчение, чистописание

Ну и раз мы остановились на Реальном училище, то нелишним будет напомнить, что основанное в 1875 году учебное заведение теснилось в доме Тихонова (иногда пишут — Тиханова), хорошая копия которого сейчас стоит на месте бывшей гостиницы «Казань». Практически сразу встал вопрос о строительстве собственного дома для училища. Архитектора для составления проекта и наблюдения за строительством не пришлось искать на стороне — им стал преподаватель рисования и черчения того же училища, выпускник Академии художеств Христофор Григорьевич Пашковский.

Акт 2 сентября 1879 года состоялся уже в актовом зале собственного здания на углу Б. Варламской и Левого Булака. В целом очень неплохом, хотя в нем есть и огрехи, справочнике Л. Муртазиной «Казанские архитекторы конца 18-го — начала 20-го века» (1999) допущена оплошность: дом на Горького, 3 был построен, конечно же, не в 1903—1905, а практически одновременно со строительством Реального училища. Стоит уточнить и год кончины Христофора Григорьевича — 1913. Интересно, что как раз в год окончания строительства Реального училища жена Пашковского Александра Николаевна (в первом браке Варушкина) родила сына Доната (Николая), ставшего артистом Александринского театра. Он же участвовал как режиссер в создании первого советского игрового фильма по сценарию А. Луначарского «Уплотнение».

Еще немного о преподавателях Реального училища. Одним из двух учителей рисования, черчения и чистописания был там надворный советник Петр Максимилианович Дульский. Каждому, кто хотя бы немного интересовался старой Казанью, известна его книга «Памятники казанской старины», изданная в 1914 году; в это время Дульский как раз преподавал в Реальном.

В том же училище и в то же время преподавал магометанское вероучение коллежский советник Шакирдзян Ахметзянович Тагиров. И если его имя не так известно, то имя его сына Фаика знают все любители типографики и шрифтового искусства.

«Тагиров создал около 60 творческих работ, вышедших в восьми крупнейших издательствах страны, выполнил 184 научных исследования, руководил десятками научных работ в области шрифтоведения — проектирования, рисования, эксплуатации, психофизиологии шрифтов, изучения графики письменности и национальных алфавитов и создания на их основе систем стенографии, машинописи, наборных типографских шрифтов «бхилаи Тагирова» (хинди, 1965), «оперативная Тагирова» (корейский язык, 1966), гурмукхи народная (пенджаби,1968), «акцидентная Тагирова» (1971)», — за этой краткой справкой кроется огромный и интереснейший труд.

Гимнастика

Именно так — гимнастикой, называлось в то время физическое воспитание. Следует сказать, что в начале XX века стало уделяться больше внимания вовлечению гимназистов в спорт. В Первой гимназии, где учились по преимуществу сыновья состоятельных и влиятельных родителей, был развит лаун-теннис. В Третьей гимназии, где родителями были люди попроще, был оборудованный гимнастический городок и что-то вроде футбольного поля.