Виталий Милонов: «Давайте будем говорить о памятнике Зурабу Церетели, как он хочет себя увековечить»

Копипаст с бразильского

Все прекрасно понимают, что подобные 80-метровые статуи не являются никакой православной традицией. При этом должен сказать, что «нетрадиционность» не является стоп-фактором для установки памятников. По сути, многое, что не является. Например, академическая роспись храмов, соборов тоже не являлась традицией, но она появилась.

А здесь же совсем другая история. И вопрос даже не в традиции. Это попытка копипаста с того памятника, который стоит в другом городе. Я говорю про копирование бразильской статуи Христа в Рио-де-Жанейро. Там это духовно навеяно традициями индейцев, которых просвещали миссионеры и на свой манер сделали этот памятник, что, в общем, неплохо. Но у нас нет такой традиции.

«Это попытка копипаста с того памятника, который стоит в другом городе. Я говорю про копирование бразильской статуи Христа в Рио-де-Жанейро. Там это духовно навеяно традициями индейцев, которых просвещали миссионеры и на свой манер сделали этот памятник, что, в общем, неплохо. Но у нас нет такой традиции». Фото brasil-russia.ru

А некоторые совсем кощунственно заявляют: «Он будет как маяк». Ну тогда давайте еще в Иисуса Христа лампочки понатыкаем, чтобы они красненькими и зелененькими цветами горели, чтобы точно было как на маяке. Ерунда полная!

Сам этот памятник я видел. Мне лично он не нравится. Я слышал, что от него отказались где-то в Латинской Америке.

Я не даю эстетическую или профессиональную оценку самому этому объекту. Но нельзя называть его памятником Иисусу Христу ни в коем случае, поскольку ему памятники не ставят. Духовные символы религии нельзя называть памятниками — рукотворными объектами. Это противоречит здравому смыслу и основам христианского вероисповедания.

В данном случае я бы назвал это идеей тщеславия, которая прикрывается благообразными символами. Уж если что-то изготавливать, то нужно делать это достойно и красиво. Например, захотел прославить Всевышнего Рамзан Ахматович Кадыров — и он построил в Грозном мечеть «Сердце Чечни». Ну кто скажет, что это не прославление Господа? Вот мусульмане прославили Бога этой мечетью. Храм Христа Спасителя в Москве, Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге — это все прославление Бога.

«Храм Христа Спасителя в Москве, Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге — это все прославления Бога». Фото rpconline.ru

Я памятник воздвиг себе нерукотворный…

А здесь получается прославление самих себя. Применительно к этому памятнику имя Христа называет значительно меньше, чем имя Зураба Церетели. Давайте сразу определимся и будем говорить о памятнике Зурабу Церетели, как он хочет себя увековечить. Нам пока это не надо — ни в самом Петербурге, ни на периферии не стоит его ставить.

Политик, конечно, не должен прививать людям свою вкусовщину, свое мнение в качестве какого-то политического тренда. Но следует отметить, что мы в Санкт-Петербурге не любим подобные изваяния. Мы берем не тоннами или размерами, а все-таки некой филигранью. Тот же огромный Исаакиевский собор проработан в деталях: это действительно уникальное сооружение! Мы не работаем грубыми мазками. Поэтому Петербург имеет собственный стиль и определенное положение, которое обязывает соответствовать этому стилю. Ведь это объект всемирного наследия ЮНЕСКО, и мы не имеем права Санкт-Петербург изменять в каком-то виде.

Точно так же мэрия Рима не имеет права поставить что-то такое современное в центре. Насколько мне известно, последний раз это сделал Дуче (итал. Duce – вождь, титул Бенито Муссолини, – прим. ред.). Но и он очень сильно стилизовал под античный дворец.

Мне неловко, что для какого-то акта самопиара использован священный, сакральный для людей символ. И получается, что мы как бы не принимаем Бога, Иисуса Христа. А на самом деле — это статуя автора Зураба Церетели, не имеющая ко Всевышнему никакого отношения.

«Применительно к этому памятнику имя Христа называет значительно меньше, чем имя Зураба Церетели. Давайте сразу определимся и будем говорить о памятнике Зурабу Церетели, как он хочет себя увековечить». Фото tatler.ru

Установка памятника — как поход в загс

Традиция установки памятников подразумевает некоторую процедуру. Памятник не может быть элементом скоропалительного решения. Это решение должно быть выдержанным. И как бы мы ни хотели что-то срочно сделать, надо обязательно подождать некоторое время.

Даже когда молодожены собираются идти в загс, им дают месяц, чтобы первичная страсть немного отошла, и молодые люди сделали осознанный выбор, а не бежали на следующий день разводиться. Точно так же и с памятниками. Идея появилась — хорошо. Обсудили, выдержали год, два, сколько нужно — и потом памятник можно уже ставить. Тогда увидим, что в обществе есть консенсус — и можно, приняв общее решение, что-то устанавливать.

А то получается, что кому-то нравится Сталин, и он решил поставить Сталина в Петербурге. Захочет — может даже землю под это выкупить. Но отношение к этому человеку сложное. Все верующие знают, что есть люди святые, а остальные — ни черные, ни белые, у них есть и плюсы, и минусы. Из-за неоднозначного отношения нельзя ставить памятник Сталину.

К счастью, памятник князю Владимиру поставили, потому что абсолютное большинство его поддержало, кроме небольшой группы маргинальных либералов. Это великая эпохальная фигура, повлиявшая на всю историю Руси.

«Вкус, точка зрения какого-то чиновника, даже самого высокопоставленного, не должна лежать в основе градостроительного решения. Если людям нравится, то пожалуйста». Фото Максима Платонова

Зверюшки вокруг казанской «Чаши»

Памятник — это что-то такое, что делается для всех. И об этом надо спрашивать у людей. А в Казани вокруг загса поставили статуи драконов и крылатых барсов, что вызвало неоднозначную реакцию горожан.

Вкус, точка зрения какого-то чиновника, даже самого высокопоставленного, не должна лежать в основе градостроительного решения. Если людям нравится, то пожалуйста. Те же драконы могут быть восприняты на ура в Бурятии, поскольку их изображение — это такая буддийская восточная традиция.

Мы должны понимать, что памятник — это не дань моде, а то, что ставится на долгие-долгие годы. А мода приходит и уходит. Сегодня модны одни зверюшки, завтра другие. Но ни в коем случае нельзя делать так, чтобы сиюминутная мода отражалась на памятнике.