«Показатель инфляции в России — фактор политический»

«Россия по-прежнему зависит от импорта продовольствия»

— Рост инфляции в стране — один из самых обсуждаемых экономических вопросов. Насколько нынешняя ситуация критична и была ли она прогнозируема?

— Ситуация, конечно, не критическая, далеко не критическая. Что касается прогнозов, то рано или поздно это должно было случиться. И должно было случиться не у нас, а за рубежом, потому что в те периоды, когда экономика работала, не была в локдауне, дополнительная эмиссия абсорбировалась производством и финансовым сектором.

А в период, когда глобальная экономика была принудительно остановлена, деньги практически сбрасывались с вертолета над банками и инвестиционными компаниями. Кое-что дошло и до людей, но в основном деньги осели в финансовом секторе и дальше вниз не пошли. А финансовому сектору нужно было куда-то эти деньги вкладывать — не только в спекулятивные финансовые инструменты, но и в ценные бумаги, отражающие реальные активы. Следовательно, спекулятивный рост происходил не столько на акциях и облигациях, сколько на производных финансовых инструментах. Это привело к тому, что цены на реальные товары начали расти. Это начало рикошетить сверху донизу и, естественно, не могло обойти и Россию, потому что Россия, несмотря на бравурные отчеты об успехах импортозамещения, по-прежнему зависит от импорта продовольствия.

Можно ли это было предсказать? Да. К этому все и шло. С другой стороны, нет худа без добра. Этот инфляционный всплеск, который начался на рынке металлопродукции и стройматериалов в целом, привел к тому, что правительство занялось изменением системы ценообразования в России. Системы, которая довлела над экономикой, над потребительским сектором без малого 30 лет. Это, безусловно, хорошо и даже отлично. Если не было бы этого всплеска, если бы металлургические олигархи и олигархи в сфере удобрений не наглели бы внутри страны, то это все осталось бы так же, как и было. Неудивительно, что они встали на дыбы против государства. И государство в результате их нагнуло.

И теперь ценообразование не только в металлургии и строительном секторе, но и в сфере внутреннего производства продуктов питания находится под контролем правительства и регулирующих органов. Это очень хорошо. Это положительная экстерналия, позитивный внешний эффект, напрямую не связанный с самим событием.

Этот инфляционный всплеск, который начался на рынке металлопродукции и стройматериалов в целом, привел к тому, что правительство занялось изменением системы ценообразования в России

«Ковид стал черным лебедем»

— Как вы оцениваете меры, которые принимает наш Центробанк для снижения инфляции? Некоторые эксперты утверждают что они неэффективны.

— Эксперт эксперту рознь. Есть эксперты ангажированные, есть эксперты недообразованные, есть эксперты, заинтересованные в хайпе. Сложно говорить о чьем-то мнении. Если взглянуть на то, что происходит в России, отрешенно, можно сказать, что правительство обращает внимание на причины всплеска инфляции, внутренние, там, где их можно нивелировать. Например, как говорит Мишустин, наша алчность — это двигатель предпринимательства. Вопрос не в том, чтобы ее убить, а в том, чтобы ее поставить в рамки. Это с одной стороны.

С другой стороны, есть Центробанк, который действует по совершенно непонятным теоретическим выкладкам, которые многократно доказали свою никчемность, и от них отказались во всем мире, потому что регулирование ставкой — прием 50-летней давности. Последний раз, когда случился подобный сбой, был в начале нулевых, когда Алан Гринспен опустил ставку до одного процента годовых — и моментально начал надуваться ипотечный пузырь в США. А после от этой идеи отказались окончательно и начали насыщать экономику деньгами, что идет вразрез с монетарной теорией просто категорически.

Но, что самое интересное, перенасыщение мировой экономики деньгами больше 10, даже 12 лет не приводило к росту инфляции. Это еще один парадокс для классической монетарной теории. Она гласит, что если будет больше денег в экономике — значит, они будут обесцениваться, товары будут дорожать, и, соответственно, покупательная способность и благосостояние будут падать. Ничего подобного не происходило больше 10 лет.

И не произошло бы, если бы не ковид. Гарантированно не произошло бы. Никаких сверхординарных событий перед ковидом не происходило. Ковид стал «черным лебедем», после появления которого Центробанки и правительства решили перенасытить экономики и потребительский сектор деньгами. В итоге при неработающей экономике это привело к тому, что сначала ценные бумаги, а потом уже и реальная продукция начали расти в цене. А тут еще и ошибки, наиболее явная из которых — это ошибочная политика Еврокомиссии на газовом рынке Европы.

Что самое интересное, перенасыщение мировой экономики деньгами больше 10, даже 12 лет не приводило к росту инфляции. Это еще один парадокс для классической монетарной теории

— Каков ваш прогноз по инфляции на конец года и чего ждать в следующем году?

— Показатель инфляции в России — фактор политический. Там, где вмешивается политика, экономисту делать нечего. Если инфляция будет выше, например, шести процентов, то по пенсионному законодательству придется индексировать пенсии два раза в год. С оценкой инфляции в России нужно быть крайне аккуратным, а лучше — не прогнозировать ее вовсе. В этом году достичь показателя менее шести процентов не удастся, потому что всем очевидно, что инфляция выше. Она даже выше восьми процентов.

Но есть же методика измерения инфляции, индекса потребительских цен и прочих подобных категорий, которая всегда подкручивается так, как это нужно власти. В этой ситуации можно говорить исключительно о субъективных ощущениях каждого конкретного индивидуума. Даже сопоставление двух чеков с одними и теми же товарами из одного и того же магазина, годичной давности и сейчас, вряд ли скажут, что инфляция выросла на определенный фиксированный процент. Потому что меняется себестоимость, меняется кредит, цена кредита, меняются внешние эффекты, связанные с количеством рабочих дней в году или в месяце. А издержки-то предприятия все равно несут. Как мы можем прогнозировать и вообще говорить об инфляции в ситуации, когда у нас плавающие исходные данные?

«Продовольственные талоны нужны и необходимы при любой инфляционной погоде»

— То есть это пандемия повлияла на текущую ситуацию так — запустив инфляцию?

— Влияние пандемии на текущую ситуацию проявляется не в инфляции, а в других вещах — например, в изменении денежных и реальных доходов людей, в активности государства в плане увеличения пособий или введения новых пособий. Пандемия здесь важна, но важна опосредованно.

Главное же, что инфляция — это политический показатель, точно такой же, как например, численность населения. Нет ни одной страны в мире, которая бы точно и честно сказала, сколько людей живет на ее территории, сколько граждан страны. Численность населения — это потенциал страны.

Влияние пандемии на текущую ситуацию проявляется не в инфляции, а в других вещах — например, в изменении денежных и реальных доходов людей, в активности государства в плане увеличения пособий или введения новых пособий

А инфляция — это показатель эффективности работы правительства. Никто в здравом уме и трезвой памяти не будет себе отрезать хвост. Поэтому какая будет инфляция? Вот я вам скажу, допустим, 10 процентов. А почему 10? А вот мне так кажется... Последний раз за столетие альтернативный способ определения инфляции закончился в 30-х годах закрытием Конъюнктурного института. Кондратьев тогда занимался измерением инфляции в стране по своим методикам. Кончилось это тем, что Кондратьев погиб в Суздале, а институт закрыли. (Николай Кондратьев — советский экономист, обосновавший теоретические основы НЭП и разработавший теорию экономических циклов. Расстрелян в годы репрессий, — прим. ред.).

— Рост цен на продукты питания мы уже упомянули, будет ли он продолжаться и дальше? Не усугубится ли ситуация настолько, что произойдет введение талонов или продовольственных пайков для малоимущих?

— Не надо сваливать все в одну кучу. Продовольственные талоны нужны и необходимы при любой инфляционной погоде. Это механизм поддержки малоимущих, низкооплачиваемых слоев населения. Это поддержка тех людей, которые в силу разных причин не могут подняться по своему благосостоянию выше. Это, к сожалению, данность, потому что в любой стране всегда будут бедные и всегда будут богатые. Всегда.

Просто параметры бедности будут отличаться. Бедные есть и в Люксембурге, и в Монако, и в других странах. И их очень много. Но бельгийский бедный от украинского бедного отличается очень серьезно. В уважающих себя государствах, таких как США, такие программы существуют уже много-много лет. Наиболее активно они были развиты как раз в прошлом году, когда грянул коронакризис. Программа материальной продуктовой помощи была поставлена на поток. В этом нет ничего зазорного. Пусть люди будут получать какие-то продукты, потому что они попадают в те группы, которые нуждаются. Например, у нас многодетные получают бесплатно детское питание, ни у кого же это не вызывает вопросов. Почему вызывает вопросы, если одинокие пенсионеры будут получать продуктовую помощь или продуктовый электронный сертификат? Это значит, что у людей будут оставаться деньги на прочие расходы. Причем эти деньги явно не попадут в офшоры, они будут израсходованы в экономике.

Что касается роста цен, то я очень сильно сомневаюсь, что он будет продолжаться какое-то долгое время. В Европе, например, пока что промышленная инфляция уже начала спадать. К сентябрю это уже было отчетливо видно. Продуктовая инфляция — пока нет. Но это не значит, что она будет расти до бесконечности. Потому что по тем ценам, по которым производитель предлагает свою продукцию, потребители покупать не хотят. У них нет мешка с деньгами. Следовательно, нужно снижать цену. Приблизительно такая же ситуация происходит сейчас в России: началось все с промышленной инфляции, а потом уже выросли цены на конечную продукцию.

Почему вызывает вопросы, если одинокие пенсионеры будут получать продуктовую помощь или продуктовый электронный сертификат? Это значит, что у людей будут оставаться деньги на прочие расходы

«Только в России курс рубля используется для того, чтобы бороться с инфляцией»

— Какие изменения курса рубля к доллару и евро ожидаются к концу года, что давит на нашу валюту, а что может ее поддержать?

Нобелевский лауреат Пол Самуэльсон наставлял своих учеников-студентов: «прогнозируйте все, только не цену». Курс — это та же цена. В данном случае цена доллара или евро. Никаких факторов, которые могли бы резко укрепить или ослабить валюту до конца года, нет и не предвидится. Курс будет приблизительно в тех рамках, которые мы наблюдаем сегодня, плюс-минус два рубля. При этом, опять же, курс — это, к сожалению, инструмент для борьбы с инфляцией, инструмент протекционистской поддержки отечественного производителя. Чем ниже курс, тем более конкурентоспособна продукция российского производства на внешних рынках.

— Как раз то, что нужно экспортерам?

— Да. Но это не значит, что экспортеры будут счастливы, а все остальные — нет. Экспортеры будут платить в виде налогов, пошлин и сборов существенно больше, чем они платили 5 или 10 лет назад. История нынешнего года — металлурги. Нефтяники отдают до 70% своей выручки, газовики — порядка 40%, а металлурги — порядка 8% своей выручки. Сейчас эта цифра будет больше. И это нормально абсолютно. А вот производители промышленной продукции на экспорт, вполне вероятно, будут платить меньше. Эти меры будут стимулировать производство.

Это общемировая многовековая практика. Здесь никаких ноу-хау нет и быть не может — все было многократно опробовано и в Америке, и в Европе, и в России, и в Китае, и в Японии. Только в России курс рубля используется для того, чтобы бороться с инфляцией, что само по себе, конечно, бред. Кстати, окончание японского экономического чуда совпало (случайно конечно) с заседанием лидеров стран большой семерки в нью-йоркском отеле «Плаза» в 1985 году. Тогда лидеры большой семерки просто продавили японское правительство, чтобы оно резко укрепило йену. Японская продукция моментально потеряла свою конкурентоспособность. И все девяностые Япония находилась в состоянии стагнации, хотя до этого темпы экономического роста были сумасшедшими.

А вот Китай не повторяет ошибку японцев, его не продавишь. За счет искусственно заниженного курса национальной валюты он сейчас продолжает мировую глобальную экономическую экспансию. А у нас укрепление рубля автоматически означает уменьшение инфляции, сегодня ты поставляешь по 100 рублей, а завтра — по 90...

Во всем мире, помимо «нефтяного проклятия» и «сырьевого проклятия», существует такое понятие, как «сырьевое благословение»

«Нефтяная игла — это лживая либеральная мантра нулевых годов»

Вы упомянули цены на нефть. Какова сегодня доля влияния мировых цен на нефть на благополучие российской экономики?

— 30 процентов. Приблизительно столько составляет доля доходов от углеводородов в национальном бюджете.

— То есть российской экономике удается слезть с нефтяной иглы?

— Нефтяная игла, нефтяное проклятие — это ошибочная, лживая либеральная мантра нулевых годов. Так давно уже никто не считает, никто не думает. Если кто-то повторяет это, то он застрял просто в том периоде и не знает, что на дворе — конец 2021 года, потому что во всем мире, помимо «нефтяного проклятия» и «сырьевого проклятия», существует такое понятие, как «сырьевое благословение».

Проблема в том, как распорядиться этим благословением. Если бездумно распоряжаться природными ресурсами, что нам предельно ошибочно приписывают, то это, конечно, проклятие. Но есть масса примеров самых разных стран, где наличие сырьевых запасов было использовано во благо. Австралия, Норвегия, Чили, Мексика, многие страны Ближнего Востока, из последнего — Саудовская Аравия, которая к 2024 году собралась не только построить город будущего, но и запускать туда туристов. Это сырьевое благословение! Вам дают возможность не испытывать финансовых неудобств и проблем для того, чтобы развивать страну. Деньги для рывка есть. В отличие, скажем, от Японии и Южной Кореи, где ничего такого нет. Стартовые позиции у стран, располагающих солидными природными ресурсами, существенно выше.

— Какие факторы, на ваш взгляд, влияют на цену на нефть сейчас и как это отражается на нас?

— На нас это никак не отражается. Как жили, так и живем. Нефтяники платят в бюджет требуемые суммы, давным-давно наведен порядок, нефтянка не вызывает никаких вопросов ни у государства в целом, ни у правительства в частности. Там все устаканено, все работает.

Какие факторы? Тот же самый газовый кризис в Европе. Он и оказывает негативное воздействие на этот рынок. Негативное, потому что требуется дополнительно до 1 миллиона баррелей в сутки. Не зря же Байден пытается призвать ОПЕК+ к наращиванию добычи.

Тот же самый газовый кризис в Европе. Он и оказывает негативное воздействие на этот рынок. Негативное, потому что требуется дополнительно до 1 миллиона баррелей в сутки

— Как эта договоренность ОПЕК+ о снижении добычи сейчас сказывается на нефтяной отрасли России?

— Когда заключалось это соглашение, мы допустили одну большую ошибку. Мы согласились на уменьшение производства нефти, добычи. Тогда как надо было сокращать экспорт. В итоге мы сократили добычу, а экспорт снизили уже как следствие. Потому что внутреннее потребление мы сократить не можем. И за счет экспорта нам пришлось влезать в те рамки, которые мы были вынуждены соблюдать. Почему это произошло, я не знаю. Поэтому, если это соглашение будет пересмотрено, то для России это будет только в плюс.

«Типичное русское лицемерие — когда зло прикрывается добродетелью»

— Уже затрагивали мы тему пандемии, сильно ли она скажется на ВВП России за 2021 год?

— А дело ведь не в ВВП. В Европе есть одна страна, где за последние 50 лет были наименьшие темпы экономического роста. Это Швейцария. Там очень маленькие темпы экономического роста, но очень высокое качество жизни. Так что ВВП — это далеко не показатель успешности какой бы то ни было экономики.

Например, все последние годы до пандемии темпы роста поступлений в бюджет были двузначными, до 20 процентов увеличения ежегодно, тогда как экономика росла на 1—1,5 процента в год. И кому какое дело, как росла эта экономика, если бюджет-то пополнялся? Нам ошибочно говорят, что чем больше будет экономический рост, там больше будет денег у нас в карманах.

Это и так, и не так. Экономический рост — это штука индивидуальная для каждого вида деятельности. Где-то, к сожалению, каким бы ни был экономический рост, он не приведет к повышению доходов населения. Например, если производство устаревшее, и вы работаете на складе. Вы выпустили тысячу болванок, и ни одна из них не продана, а денег на заработную плату просто нет. Хотя темп у вас потрясающий. А где-то другая ситуация — жадность собственников-олигархов не дает повышать заработную плату. Здесь необходим регуляторный процесс со стороны государства, конечно.

Экономический рост — это мантра, обманка, вуаль для того, чтобы прикрыть собственное бездействие. Когда у вас доля заработной платы в ВВП составляет 50 процентов, а во всем мире, в среднем, 70 процентов, то каким бы рост экономики ни был, вы все равно будете по сумме платить людям меньше, чем платят в тех странах, которые вы будете обгонять по темпам экономического роста. Они будут жить лучше. Поэтому призывать к темпам экономического роста, к более эффективной работе — это здорово, но это еще и оправдание собственной никчемности и бездеятельности. Ведь производительность труда зависит в основном не от работника, а от того, насколько в этом заинтересован собственник, менеджмент, а, главное, государство.

Экономический рост — это штука индивидуальная для каждого вида деятельности. Где-то, к сожалению, каким бы ни был экономический рост, он не приведет к повышению доходов населения

— Существуют ли на сегодняшний момент внешнеполитические факторы давления на российскую экономику?

— Они были, есть и будут всегда. Так продолжается 100 лет, пока существует государство Россия. Исчезнет один фактор, обязательно появится другой. Можно призывать жить в мире и согласии, но в реальности такого не будет никогда. Есть мировая глобальная конкуренция, обязательно будут другие страны, которые будут вставлять вам палки в колеса. Потому что вы мешаете им развиваться. Это абсолютно нормальная история. То, что вы считаете нормальным и легитимным для себя, как например, присоединить Крым, где-то, в той же Америке, среднестатистический житель которой в жизни не определит, где этот Крым, считается нонсенсом, возмутительным поведением. Считается, что это необходимо ограничить санкциями.

Вот такой мир. Это было и после завоевания Новгорода Великого Иваном Грозным, тогда ганзейские купцы объявили бойкот. Под санкциями мы были в большей части XX века. Без санкций мы жили всего 2 года. Буш их отменил, а Обама в 2014 году снова ввел. Так и живем. Проблема-то не внешняя. Проблема внутреннего свойства мешает нам жить достойно.

Мешает то, что власть заинтересована в развитии страны только на словах, а на деле делает так, как нужно группе приближенных. Власть нисколько не обеспокоена поиском эффективных управленцев-менеджеров и одновременно отталкивает тех, кто что-то соображает. Эти люди уходят из системы государственного управления, уходят из бюджетной сферы, уходят из страны, эмигрируют, это ужасно. Мы на словах поддерживаем ученых, а на деле ученые садятся на самолет и улетают туда, где лучше работать. Мы говорим о поддержке многодетных семей, о том, что рост численности граждан страны — это главное, а московская мэрия вбрасывает тему отмены бесплатных парковок для многодетных семей. Типичное русское лицемерие, когда зло прикрывается добродетелью. Это нам и мешает, и пока это будет, абсолютно ничего не изменится.

А пенять на внешние факторы — то же самое, что пенять на смену времен года...