Орел Чингизтау: чему Гафури, Амирхан и Джалиль научили казахских поэтов
Татарское и башкирское влияние на казахскую литературу. Часть 2
Казанский писатель Лирон Хамидуллин в колонке «Реального времени» продолжает рассказывать о творческом и политическом пути литератора Мухтара Ауэзова, звезда которого зажглась в Оренбурге, тогда еще столице Казахстана. Наш колумнист уверен, что заметное влияние на творчество казахских прозаиков и поэтов оказали их татарские и башкирские коллеги.
Татарский задел
Многие писатели и ученые, проследившие начальный период творчества Мухтара Ауэзова, видимо, памятуя о первых рассказах писателя, написанных на основе суровой действительности, и о произведениях вроде «Енлик-Кубяк», говорят о том, что у него прослеживается влияние не только традиционного восточного литературного наследия, а скорее, и передовой русской литературы. Да и такие известные личности, как Вс. Иванов, А. Фадеев, Л. Соболев и Н. Тихонов, отмечают, что Мухтар Ауэзов хорошо изучил и овладел, очень умело развивал в своем творчестве эти два огромных наследия — процветавшую в средние века культуру Востока и набравшую силу в последние столетия культуру Европы.
Но, мне кажется, литературоведы еще не всегда уделяют необходимое внимание посредничеству татарских деятелей, находящихся между двумя культурами, стараются не замечать этот ажурный мостик, соединяющий две великие культуры. Поэтому я хочу сделать больший упор именно на это посредничество, высказать то, что знаю лично сам об этом.
Что касается личности Мухтара Ауэзова, то он, еще и до прибытия в город Оренбург, который по праву может считаться одним из выдающихся центров татарской культуры своего времени (а татары до революции всегда жили полицентрично, и наша культура была полицентричной), был в некоторой степени знаком с татарским миром. Так, во время учебы в Семипалатинске он тесно общался с передовой татарской молодежью.
Как известно, в годы, предшествовавшие Октябрьской революции, во многих регионах Казахстана прогрессивно мыслящая казахская и татарская молодежь — учащиеся, учителя, приказчики — объединившись, организовывали литературно-художественные кружки, молодежные общества и т. д. В городах, где представители этих двух братских народов жили вместе, в тесном взаимодействии, начала появляться первая казахская прогрессивно настроенная периодика: в 1911 году в городе Троицке, основное население которого составляли татары, на казахском языке стал издаваться литературно-политический журнал «Айкап» («Зеркало»). В начале 1913 года в городе Оренбурге группа молодежи, выступавшая за свободу и самостоятельность казахского народа, основала направленную на развитие национального самосознания газету «Қазақ» («Казах»).
Известно, что активно занявшийся в то время творчеством Галимджан Ибрагимов близко общался с редактором газеты «Казах» Ахметом Байторсыновым, был в дружеских отношениях с активным автором газеты Магжаном Жумабаевым, считавшимся в те годы самым известным (после Абая) поэтом казахской степи. В эти дни, когда наследие Магжана Жумабаева, имя и творчество которого были сокрыты от нас в сталинские годы, вновь возвращается его народу, осталось только снова поставить подпись «Жумабаев» под стихотворением-эпиграфом к роману Галимджана Ибрагимова «Дочь степи» и изучить, обновить взаимоотношения между этими великими личностями наших братских народов…
Да, в начале ХХ века едиными стараниями казахской и татарской молодежи в Троицке, Оренбурге, Уральске, Кустанае, Петропавловске (Кызыл Яр), Семипалатинске появились литературно-художественные кружки и любительские театры. По воспоминаниям Галиакбера Туребаева, друга молодости Мухтара Ауэзова, пьесу «Енлик-Кубяк» впервые на суд зрителей представил как раз такой состоявший из казахско-татарской молодежи драматический кружок «Есаймак» города Семипалатинска.
В те же годы среди казахской молодежи и только-только появившихся, развивающихся прозаиков и поэтов рос интерес к творчеству Габдуллы Тукая, Мазита Гафури, Фатиха Амирхана, Галимджана Ибрагимова. Это нашло отражениие, например, в биографиях авторов первых казахских романов и повестей Миржакипа Дулатова, Асфандияра Кобеева, поэтов Султанмахмуда Торайгырова, Магжана Жумабаева, Сакена Сейфуллина. Романы М. Дулатова «Бәхетсез Җамал» («Несчастная Джамал») и Асфандияра Кобеева «Калым» были изданы в Казани в 1910 и 1913 годах.
Хотя Мухтар Ауэзов и продолжил учебу в русскоязычных учебных заведениях, он тоже не сторонился знакомства с татарской литературой. В одной из своих бесед с известным филологом Г. Мусабаевым он открыто говорил об этом и заявлял: «Мое первое знакомство с классической русской литературой состоялось через татарскую литературу».
Как молодые казахи нашли общий язык с татарами и башкирами
Теперь снова вернемся к Оренбургу. В то время, когда сюда съехались Сакен Сейфуллин, Мухтар Ауэзов и подобные им деятели в качестве руководителей молодой автономной республики, здесь еще не успели остыть следы, оставленные великими сынами татарского народа Дэрдмендом (Закиром Рамиевым), Фатихом Карими, Ризой Фахретдиновым и др. На сценах театров, наравне с пьесами «Галиябану» и «Асылъяр» опытного драматурга Мирхайдара Файзи, ставились тогда «Кровавые дни» Шамиля Усманова, пьесы Фатиха Сейфи-Казанлы, Карима Тинчурина, Фатхи Бурнаша. В газете «Юксыллар сүзе» («Голос бедноты») работает неуемный пламенный поэт Хади Такташ.
Принимает участие в общегородских общественных делах писатель и драматург Шариф Камал, уже ставший в ряды аксакалов татарский литературы. В это время пробуждения его комедия «Хаджи-эфенди женится» не сходит со сцены, а его повесть «Акчарлаклар» («Чайки») читают все любители литературы, передавая книгу из рук в руки. Можно с большой уверенностью предполагать, что эту повесть классика татарской литературы читала и часть интеллигенции и молодежь казахского народа. Тогда ведь еще алфавит у нас был общий. Среди этих «аксакалов татарской литературы» можно было иногда увидеть и выглядящего ребенком по внешнему виду молодого татарского поэта Мусу Джалиля. Тогда на часто проходивших собраниях и митингах он постоянно воодушевленно читал свои стихи вперемежку со своим учителем Тухфатом Ченакаем.
В то время здесь еще то и дело проводятся литературно-музыкальные вечера, мастеров слова на сцене сменяют музыканты, певцы. В то время живут в Оренбурге и общаются с молодежью два будущих выдающихся татарских композитора — Салих Сайдашев и Джаудат Файзи, а также будущий заслуженный деятель искусств Татарской АССР, народный артист Татарской АССР, лауреат Госпремии ТАССР им. Г. Тукая Александр Ключарев. Они постоянно оживляют музыкальную часть вечеров. И Газиз Альмухаметов, известный певец (первый певец, ставший народным артистом Башкирской АССР), часто появляется здесь (впоследствии репрессирован, — прим. ред.). Он особенно любил раскатисто исполнять своим мощным, как у Шаляпина, голосом древние башкирские и татарские песни, мелодии которых, конечно же, были очень родными и близкими и для казахов, выросших в привольной степи!
Да, видимо, в те дни эти молодые люди, стремившиеся развивать и совершенствовать татарскую, казахскую и башкирскую культуры, нашли общий язык (ведь указанные три тюркских языка очень близки). Наверняка они вместе проводили время на различных собраниях и вечерах. Однако пока не столь многочисленны опубликованные воспоминания, в которых описаны эти встречи. Потому что в свое время не было необходимости писать — вот мы, татарские, башкирские и казахские писатели, молодежь, вместе общались там-то и там-то, дружили, объединялись. И даже то, что и было написано, по-моему, никем еще не изучено скрупулезно.
С первых дней образования казахской автономии довольно много представителей татарской интеллигенции были привлечены к организации системы образования в Казахстане на местах. Скажем, прозаик, поэт, переводчик и журналист Зариф Башири засучив рукава занимался изучением жизнедеятельности казахского, уйгурского и узбекского народов, составлением учебников для уйгурских и казахских школ, обустройством по-новому системы образования. И многие вновь открытые газеты-журналы на казахском языке «встали на ноги» именно благодаря активной помощи татарской интеллигенции.
К примеру, на старшего однокашника Мусы Джалиля, бывшего шакирда медресе «Хусаиния» Загида Шарки-Юсупова в начале 1923 года были возложены обязанности по организации издания и редактированию казахской газеты «Юл» («Путь»). Возможно, сам Мухтар Ауэзов, заведовавший в исполнительном комитете делами просвещения и культуры, и поручил ему это дело. До этого Загид Шарки-Юсупов работал в одно время с Шарифом Камалом в редакции газеты «Вакыт» («Время», закрыта в начале февраля 1918 года). Он был опытным журналистом, после установления в Оренбурге советской власти редактировал газеты «Мухбир» («Корреспондент»), «Юксыллар сүзе». И сам иногда брался за перо. В 1920-е годы несколько его пьес были поставлены на театральной сцене Оренбурга, на страницах газет и журналов постоянно публиковались его литературно-критические статьи и очерки. Он был учеником известного писателя и журналиста Шарифа Камала. Позже он близко общался с известными литераторами: когда редактировал в Донбассе татарскую газету «Пролетар» («Пролетарий»), то привлек к писательству Наби Даули; в 1930-е годы в Москве работал с Мусой Джалилем в газете «Коммунист», был заместителем редактора. После закрытия в декабре 1934 года газеты «Коммунист» был переведен в отдел национальных литератур «Литературной газеты», издаваемой Союзом писателей СССР. И работал он в этой газете, долгое время являясь заведующим этого же отдела, и ушел с этой работы только потому, что с началом войны выпуск газеты на некоторое время был прекращен.
Да, Мухтар Ауэзов, Сакен Сейфуллин, Сабит Муканов знали наших Мусу, Загида, Хади Такташа не только в годы совместной работы в Оренбурге, но и потом, постоянно общались с ними.
Прогулки по музею
Мухтар Ауэзов написал за свою жизнь довольно много произведений и трудов по исследованию творчества классиков казахской литературы и искусства. И как драматург он работал очень плодотворно. К примеру, написанная им драма «Абай» и созданная на ее основе для оперной сцены с участием нашего земляка, композитора Латифа Хамиди опера «Абай» и сегодня не сходят со сцены. А успехи в жанре прозы не надо перечислять — они известны всему миру. Татарскому читателю хорошо знаком и близок его роман-дилогия «Абай» и «Путь Абая», посвященный жизни и творчеству поэта Абая Кунанбаева, одного из основателей письменной казахской литературы, равного по значимости Пушкину у русских и Тукаю у татар. Это широкомасштабное эпическое произведение в свое время было переведено на татарский язык Сарвар апа Адгамовой, прекрасно знавшей язык и обычаи казахского народа, так как выросла она в приграничном с Казахстаном городе Троицке.
Понятно, что столь уважаемые личности, как Мухтар Ауэзов, никогда не забываются и после смерти. Мухтар ага ушел из жизни летом 1961 года. После его смерти построенный специально для него двухэтажный величавый дом-усадьба в центре Алма-Аты (ныне Алматы) был превращен в музей великого писателя. Двери этого дома-музея всегда открыты для гостей из разных стран и регионов.
Находясь в этом музее, я каждый раз испытывал чувство огромной гордости. В последний раз я посетил его весной или летом 1990 года, когда отмечалось 90-летие другого классика казахской литературы — Сабита Муканова. В начале 1920-х он также жил в Оренбурге: учился и работал под руководством своих старших товарищей и коллег. Я искренне радуюсь тому и счастлив тем, что рядом с таким великим человеком, как Мухтар Омарханович Ауэзов, в качестве его друзей и единомышленников было довольно много моих татар.
В прихожей же комнате музея в те годы был стенд, где были вывешены фотографии и выписки из выступлений участников торжественного 60-летнего юбилея писателя (1957 год). На этом стенде были фото и часть текста выступления и нашего ученого-литературоведа, профессора Казанского университета Хатипа ага Усманова. А на книжных полках музея, рядом с казахскими книгами, изданными в татарских типографиях Казани, Оренбурга, Уфы, Астрахани и Троицка в разные времена, лежали и книги моих соплеменников — тома Габдуллы Тукая, Галимджана Ибрагимова, Мусы Джалиля, Гумера Баширова и др. Ведь Мухтар ага раз за разом брал их в руки, перечитывал. На полях отдельных страниц видны его карандашные пометки. Еще на одной полке были книги, преподнесенные своему великому современнику лично авторами на их родном языке — сборник трудов Хатипа ага Усманова, посвященный татарской поэзии советского периода, роман Кави Наджми «Весенние ветры» с личной дарственной надписью, роман Ибрагима Гази «Простые люди» и другие издания. А из глубины музея смотрел на посетителей, улыбаясь, с большого красивого портрета сам Мухтар ага Ауэзов. И этот его портрет написал и подарил автору в 1941 году наш великий народный художник Баки ага Урманче…
Сколько в этом музее было воспоминаний! Во время прогулки по его залам перед моими глазами вставал дальний город Оренбург, белое здание, возвышающееся на крутом берегу Урала, — здание, сохранившее следы Сакена, Мухтара, Мусы… Да, в апреле — июне 1925 года Оренбургская губерния была выведена из состава Казакской автономии, столицу которой перенесли в Кзыл-Орду. Оренбург стал всего лишь столицей одной из областей РСФСР. А белое здание на берегу Урала-реки было передано областному комитету комсомола — туда через год был назначен инструктором межнационального отдела наш Муса Джалиль.
С сыном Мухтара ага — Муратом Ауэзовым — мы впервые встречались осенью 1974 года (он 1943 года рождения). После окончания Института восточных языков МГУ он работал в аппарате Союза писателей Казахстана. Защитив диссертацию «Проблемы национального своеобразия современной казахской литературы», он потом стал одним из ведущих ученых по своей специальности. В 1980-е он был художественным руководителем киностудии «Казахфильм», в 1990-е — послом Казахской Республики в Китае. В 2004 году в составе делегации Казахстана, возглавляемой президентом республики Нурсултаном Назарбаевым, посетил Казань — дальнюю родину своей матери, дочери оренбургского купца первой гильдии и «музы трех великих казахов» Фатимы Габитовой. И подарил он мне тогда книгу с воспоминаниями и стихами своей матери…
Справка
Лирон Хайдарович Хамидуллин — писатель, публицист, переводчик, заслуженный работник культуры ТАССР (1982).
- Родился 22 октября 1932 года (10 ноября 1932 года — по документам) в селе Старая Тюгальбуга ныне Новомалыклинского района Ульяновской области.
- В 1967—1983 гг. — директор татарского отделения Литературного фонда Союза писателей СССР.
- В 1985—1994 гг. — редактор Татарского книжного издательства.
- В 1998—2005 гг. — сотрудник Института Татарской энциклопедии АН РТ.
- Автор сборников очерков и рассказов: «Юлда» («В пути», 1968), «Дала иртәсе» («Степь пробуждается», 1972), «Офыктагы рәшәләр» («Миражи», 1990), «Ак төннәр хәтере» («Белые ночи памяти», 2002), «Күңелдә калганнар» («Раздумья», 2007), «Кичке шәфәкъ» («Вечерняя заря», 2009), «Барыбыз да көрәштек» («Все мы воевали», 2010), «Буранлы төндә» («В метельную ночь», 2012); повести «Дала иртәсе» («Степь пробуждается», 1971), фотоальбома «Дэрдменд» (2003), документальных книг «Зарница на небосклоне» (2009), «Дэрдменд» (2010), «Амирхан Еники» (2013), «Победа досталась дорогой ценой» (2015) и «Җиңү җиңел бирелмәде» («Победа досталась дорогой ценой», 2015), «Зарницы на горизонте» (2017).
- Лауреат премии Союза писателей и Министерства культуры Республики Татарстан им. Г. Исхаки (2011) и Дж. Валиди (2017). Награжден медалью «В память 1000-летия Казани» (2005) и благодарственным письмом председателя Госсовета РТ (2016).