Как одна женщина спасала прошлое в Казани
Через два года после Октябрьской революции архив бывшего Губернского правления в Казани оказался никому не нужен: его фонд был в плачевном состоянии, а многие материалы утрачены. Однако благодаря стараниям сотрудников Северо-Восточного института часть документов этого учреждения удалось сохранить. Подробнее о том, кому мы обязаны спасением одного из самых внушительных архивных фондов города, рассказывает в своем дзен-канале доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института истории им. Ш. Марджани Академии наук РТ Лилия Габдрафикова.
Речь об архивах. Огромное спасибо ей. Спойлер — было это в 1919 году, а вы о чем подумали? Молодая барышня (мне почему-то думается, что это было так) во время Гражданской войны была занята спасением документов бывшего Губернского правления. Они, кстати, тогда валялись в одном из подвалов Казанского кремля. Женщина была будто из будущего, находилась вне своего катастрофического времени, хотя спасала память о прошлом.
Она была сотрудницей Северо-Восточного археологического и этнографического института. Учреждение со столь экзотичным наименованием появилось в Казанской губернии в конце 1917 года. Одной из задач нового образования было сохранение архивов, так как после падения империи до них никому не было дела. Почти никому. Вокруг ведь война, дефицит, нехватка сахара и дров, какие еще архивные документы?
В январе 1919 г. помещение архива бывшего Губернского правления, размещавшегося на подвальном этаже, посетила представительница Северо-Восточного института Н. Фредерикс. Вот, что она сообщала в своей служебной записке: «Все дела большей частью лежат на полках, но хозяйничанье солдат сказалось: некоторые связки документов валяются развязанные на полу, тут же грязные тряпки, обглоданные кости, кадки с чем-то вроде краски, частью пролитой, которые загораживают проход. Так что приходится перелезать через брошенные связки бумаг. Порядок в годах только там, где работал профессор Покровский. На одной из полок я нашла забытую им книгу «Исторический вестник». Также она писала, что выбиты стекла в окнах, «со стороны обстрела Красной Армии». Архив бывшего Губернского правления никому не был нужен и находился в плачевном состоянии. Благодаря стараниям сотрудников Северо-Восточного института все же удалось сохранить оставшуюся часть документов этого учреждения. На сегодняшний день фонд Казанского губернского правления в ГА РТ (ф.2) — один из самых внушительных, документы датируются 1798—1917 годами.
В январе 1919 г. вышеупомянутая Н. Фредерикс узнала, что на территории крепости (кремля) за военным училищем в одной из башен свалены документы и имущество этого учебного заведения. «Стекла все выбиты обстрелом, так что все может погибнуть», — сообщала она.
Среди документов Северо-Восточного института не удалось выявить полное имя этой женщины, она не числилась в официальном списке сотрудников. Наталья? Надежда? Нина?
Но в январе 1919 г. Н. Фредерикс проделала огромную работу по выявлению и некоторой систематизации архивов упраздненных учреждений. Она искренне переживала за судьбу архивов, каждая ее служебная записка пронизана этим чувством. Так, докладывая об архиве полиции, Фредерикс сожалела, что вокруг «полная вежливость ко мне и полное пренебрежение к архиву».
Ну а наша героиня — Н. Фредерикс в 1919 году сыграла важную роль в сохранении документального наследия Казанской губернии — Губернского правления, Казенной палаты и других учреждений, когда каждый день был на счету и бумажные свидетельства прошлого портились, уничтожались на глазах.
Кстати, популярные нынче «ревизские сказки» как раз являются документами из фонда Казенной палаты.
Например, 21 января 1919 г. Н. Фредерикс узнала, что документами бывшей Казенной палаты солдаты топили печи. «Я первым же делом отправилась в подотдел бывшей Казенной палаты, — сообщала чуть позднее она. — Там оказалось, никто ничего не знает об Архиве, долго искали ключи и не нашли. Дали мне в проводники старика-бухгалтера, работавшего в Архиве и знающего его. Мы оба отправились к Гордееву в банк, там тоже оказалось, что никто не знает, где они».
В итоге через бывшего секретаря Казенной палаты выяснили, что еще в 1917 г. для Архивной комиссии (еще один специальный орган, появившийся накануне революции) были отобраны «самые важные и интересные дела». Например, среди них имелся документ о Степане Разине. Все эти дела были отправлены в Симбирск. Остальные документы «приказано было уничтожить». Кроме того, еще около двух тысяч дел, «не представляющих никакого исторического интереса», были распроданы.
Остаток архива хранился в Тайницкой башне Казанского кремля. Архив за это время подвергался погрому, часть документов была сожжена «пулеметной командой».
Как писала Н. Фредерикс, за это время «никто из служащих не поинтересовался даже узнать, что сталось с Архивом, и вспомнили о нем, когда я пришла за ключами». Среди оставленных документов были в том числе и «ревизские сказки», так высоко ценимые сегодняшними исследователями и составителями генеалогических древ. Вместе со стариком-бухгалтером Фредерикс отправилась к Тайницкой башне, чтобы осмотреть документы. Вот только сразу попасть туда не удалось. «Но к Тайницкой башне нельзя даже близко подойти, ибо она завалена вся навозом, я ничего подобного никогда не видела — все сплошь покрыто отбросами», — докладывала она руководству 24 января 1919 года.
Архив Казенной палаты хранился не только в Тайницкой башне, но еще в одной башне кремля. По акту от 21 февраля того же года все хранящиеся там документы были переданы недавно организованному Губернскому архиву. Архив был вывезен в здание бывших Казанских высших женских курсов.