Как татарин сохранил русскую народную песню

Кто не слышал знаменитую песню «Во поле березонька стояла, во поле кудрявая стояла...»? Наверное, нет такого человека в России, в стране белых берез и любителей задушевных песен. «Во поле березка стояла» многими считается русской народной песней. С этим трудно поспорить, так как эта композиция давно уже стала своеобразным символом русской душевности и любви к тем же березкам.

Эта песня отсылает к народным праздникам и хороводам. Одним из таких праздников в Поволжье было весеннее гулянье в Семик перед праздником Святой Троицы. Например, в Уфе в этот день почти все мещанско-крестьянское население города собиралось на горке между старой Уфой и Успенским монастырем, пели и плясали, водили хороводы. Этот праздник был известен по всей России с давних времен, но если раньше в нем участвовало все население, то уже к началу XIX столетия представители так называемых привилегированных семейств, «лучших домов» предпочитали другие развлечения. Также Семик хорошо сохранился у некоторых нерусских народов — у чувашей, крещеных татар (кряшен) и т. д.

Неудивительно, что и русские хороводные песни, та же «Во поле березонька...», со временем стали забываться. Поэтому запись этого образца устного народного творчества в начале ХIХ века, литературная обработка и дополнение сюжета песни, а также появление в печати было сродни второму рождению «Во поле березоньки...».

Новая вариация старой песни стала популярной среди образованных кругов российского общества благодаря русскому поэту татарского происхождения Николаю Мисаиловичу Ибрагимову.

Ему так понравились лирические образы кудрявых берез из народных песен, что он написал свою версию. Ибрагимов был преподавателем российской словесности в Казанской гимназии, а потом и в Казанском университете, был настоящим хранителем русского языка. Организовал даже в 1806 году первый литературный кружок в Казани — «Общество любителей отечественной словесности».

В Казани есть даже своеобразный памятный знак в честь Николая Ибрагимова и песни «Во поле березонька стояла...». Этому живому памятнику с березой почти двадцать лет. В сквере, напротив Арского кладбища, у подножия одной березы установлена мемориальная табличка со следующей надписью:

«Эта березка посажена в память о Николае Мисаиловиче Ибрагимове (1778—1818), авторе песни, ставшей народной. Н.М. Ибрагимов был первым преподавателем русской словесности Казанского университета, наставником известных писателей Сергея Аксакова, Владимира Панаева, Михаила Рыбушкина. В 1808 году создал Общество любителей отечественной словесности — первое литературное объединение в Поволжье. По инициативе Казанского общества любителей словесности «19 октября» и при участии союза молодежи завода «Электроприбор» 2001 г.»

Как уже понятно из начальной части текста, я не утверждаю, что Николай Ибрагимов — автор этой песни. Считается, что миф о татарском авторстве русской народной песни появился в советские годы, для усиления установки на интернациональную дружбу. Хотя на самом деле Николай Мисаилович только зафиксировал эту песню как фольклорист и по моде того времени литературно переработал. Примерно то же самое делал потом и Александр Сергеевич Пушкин, многие его великолепные сказки базируются на устном народном творчестве.

Поэтому работа Николая Ибргаимова по сохранению народного наследия заслуживает отдельной благодарности и, конечно, достойна памяти.

Судя по всему именно в советские годы ему было придумано и татарское имя «Нигмат». На самом деле Николай Мисаилович Ибрагимов происходил из рода крещеных татар. Отец его был мелким чиновником, имел чин губернского секретаря, Николай уже получил русское воспитание, отсюда и его особое отношение к русскому языку. Пока большая часть дворянства общалась исключительно на французском, сын губернского секретаря татарского происхождения думал о сохранении русского языка.

Вот некоторые сведения о Николае Мисаиловиче Ибрагимове из книги «Казанское общество любителей отечественной словесности» (1814 г.).

К тому времени Николай Мисаилович имел чин титулярного советника (в отличие от своего отца он продвинулся в табеле о рангах на несколько ступеней выше), служил инспектором Императорской Казанской гимназии и старшим учителем высших классов не только российского (русского языка), но и математики. Он был организатором, действительным членом и издателем данного Общества.

Кстати, еще одним известным членом Казанского общества любителей отечественной словесности был профессор Карл Фукс, а из иногородних членов общества обращает на себя внимание мелкий чиновник из Петербурга, он же знаменитый писатель Сергей Тимофеевич Аксаков. В целом среди членов общества много было представителей православного духовенства.

Согласно этому изданию, Общество открылось в 1806 году (а не в 1808 г.). В первом собрании председателем был избран Ибрагимов, позднее его сменил профессор И.Ф. Яковкин (кстати, сын священника). Это было желанием самого Ибрагимова. Собрания общества имели домашний характер, собравшиеся обсуждали образцы российской словесности, устраивали критические разборы пьес, стихов и других произведений.

Позднее решили, что необходимо издавать труды членов Общества. Из университетского хозяйства, по поручению министра народного просвещения, были выделены даже средства на издание сочинений членов Общества.

Очевидно, что песня «Во поле берёзонька стояла...» была представлена в качестве литературного достояния широкому кругу читателей именно на фоне деятельности Казанского общества любителей отечественной словесности.

Однако опубликовали «Во поле березку...» только в 1825 году, уже после смерти того, кто ее зафиксировал и переработал.

Николай Мисаилович Ибрагимов умер в Казани, в 1818 году, ему было всего 40 лет. Но дело его живет, и песню «Во поле березка стояла...» теперь уже точно никто не забудет.