Гаяз Исхаки доезжает до Парижа
Анализируем дневники великого татарского писателя в эмиграции. Часть 14-я, последняя
Мы заканчиваем обзор первого тома дневников писателя Гаяза Исхаки, выпущенного в этом году Институтом языка, литературы и искусства имени Галимджана Ибрагимова. В нем описывалось его путешествие из Японии, через Корею, Китай, Тихий океан и Средиземное море во Францию. Наконец, Исхаки и его друг, журналист Фуад Туктаров, добрались до Парижа. А мы ждем новых публикаций от ИЯЛИ.
Восемь билетов на поезд (и багаж)
Основной вопрос, который продолжают решать татары — это деньги. Потому что билеты на поезд им никто не купит. К примеру, 24 февраля Исхаки пишет, что сумел обменять 10 иен, на это товарищи купили еды. Курс — 25 крон. Дали заодно телеграмму Садри Максуди, председателю Милли Идарэ, а ныне преподавателя Сорбонны, что выедут из Праги 29 февраля.
Несколько дней Исхаки раздражает, что за российские деньги им предлагают очень мало. Есть вариант — отправить деньги в Париж и обменять там. Это татары делают при помощи чешского посольства. На руках у них 15 тысяч крон, еще столько получат в Париже. Ехать надо на поезде, который идет в Париж не через Швейцарию, а через Германию: «Это, во-первых, сократит наш путь, а во-вторых, немного удешевит». Но пока расписание нового поезда неизвестно.
1 марта выясняется, что Туктаров со справками опоздал. На четверг, пятницу мест уже нет. Туктаров явно планирует уехать в воскресенье. Исхаки же целый день ищет еще несколько тысяч на обмен, но найти не может.
В этот же день он идет в Новый немецкий театр. Так Исхаки называет нынешнюю Пражскую оперу. Открылась она в 1883-м, когда чешские земли были частью Австро-Венгрии, здесь жило особенно много немцев, у которых был запрос на оперы на своем языке: «Очень хорошо играли. Есть очень красивые голоса. Очень хорошо играют. Хоть и не понимаю язык, музыка и изящество дали много пищи уму. Давно не видел такой игры, такого искусного театра. По сравнению с чешским театром, люди сюда ходят». Но, жалуется Исхаки, в театре очень холодно, люди сидят в верхней одежде, мало света.
3 марта — новые новости: французские железнодорожники устроили забастовку, в ближайшую пятницу, то есть пятого, уехать не удастся. Четыре тысячи, которые искали Исхаки, не нашлись. 4 марта исполняется 3 месяца, как татары сидят в Праге. Наконец, 5 марта они точно узнают, что следующий поезд уедет седьмого. Но билетов на него нет. К счастью, на следующий день в кассе билеты обнаруживаются.
Одно обидно — завтра юбилей Томаша Гаррига Масарика, первого президента Чехословацкой Республики. Уроженцу Гединга исполняется 70 лет. Последний день Исхаки проводит во встречах, обменах иен. Уже ясно, что средств не хватает.
7 марта на улице полно народу, но смотреть времени нет. В три часа татары приезжают на вокзал и покупают первый билет — до чешско-австрийской границы. Кто-то положил один чемодан Исхаки в багаж, пока его не было на вокзале. Это несколько омрачает настроение писателя, ведь за это тоже надо платить. На первой границе чехи хотят проверить вещи, но увидев документы, не делают этого. Снова — покупка билетов.
8 марта они в Тироле, идет снежный дождь. Поезд долго стоит у Инсбрука. Дорога через Швейцарию не работает, поезд поедет через Италию. А это значит, надо снова брать билеты — и за багаж тоже платить. Дорога удлиняется на сутки — ехать через Милан, Турин. Плюс это новые границы, новые проверки.
Исхаки запоминается Симплонский тоннель, в то время — самый длинный в мире. Он проходит в Альпах и связывает швейцарский Бриг с итальянским Домодоссола. 19 803 метра!
Словом, в итоге татары покупают билеты восемь раз. Испугавшись, что денег не хватит, они берут у знакомого чеха в долг сто франков. На четыре Исхаки покупает колбасу и шоколад.
На такси к Максуди
10 марта в окнах поезда виднеются трубы Парижа. На вокзале они ожидают увидеть Садри Максуди, но его нет. Выходя с вокзала, они получают проверку от парижской мэрии: нет ли незаконно провозимых яиц, масла, угля? Татары отвечают, что у них дипломатические визы, их даже не надо показывать.
Берут таксомотор и называют адрес отеля, где живет Максуди, «Виктория палас». Переживают, хватит ли денег на это такси. А вдруг Максуди нет в Париже?
«Мусье Максудов...», — Консьерж звонит по телефону. Садри дома, сейчас спустится. «Садри-эфенди жив-здоров. Даже чуть-чуть помолодел. За таксомотор платим 10 франков. Слава Аллаху, мы в Париже. В Париже, куда стремились 14 месяцев».
После полудня татары хотят навестить Алимардана Тупчыбашева, руководителя парламента Азербайджанской Демократической Республики, бывшего депутата Первой думы. В начале 1919 года Азербайджан был де-факто признан Парижской мирной конференцией. Он живет в чрезвычайно дорогом отеле в центре. Крошечный номер без еды и воды — 75 франков. Тупчыбашев уехал в Лондон. Это взгляд Исхаки. Сам экс-депутат тогда писал: «У нас очень тяжелое финансовое положение: 100 000 франков, которые мы получили от Грузии, уже израсходованы. Едва доживем до февраля, а потом будем драться!».
Номера в отеле Максуди своего у татар нет. Завтра обещают. «Сегодня ночуем в сделанном из досок, холодном, как номер на Макарьевской ярмарке, сыром номере. И даже за него платим по 12 франков. Париж в первый день встретил без особой любви. Воздух холодный и грязный».