Казанская учительская семинария: альма матер кряшен, вотяков, черемисов

Школьная политика в отношении коренных народов

Как указано на сайте «ЕИС Закупки», речь идет о здании Казанского колледжа технологии и дизайна по адресу: ул. Марджани, 26. Как пишет заведующий Центром изучения истории и культуры татар-кряшен и нагайбаков Института истории имени Марджани АН РТ Радик Исхаков, ее появление связано с «официальным признанием в конце 1860-х годов системы Николая Ильминского в качестве основы школьной политики в отношении коренных народов Восточной России, законодательно закрепленной в «Правилах о мерах к образованию населяющих Россию инородцев» от 26 марта 1870 года», за которыми последовало появление множества новых «инородческих» школ — и открытию в 1872 году в Казани учительской (инородческой) семинарии. Александр II таким образом совмещал просветительскую деятельность с очередной волной христианизации. В это время у татар, к примеру, еще не было школ такого профиля, только медресе.

Семинарию открыли 26 октября 1872 года. Половина воспитанников — это крещеные чуваши, татары, мари, мордва, удмурты, башкиры. Остальные — русские (к 1894 году их количество уменьшилось до одной трети). Учились здесь 3 года, всего было выпущено более 1 500 человек. Кто-то учился за счет казны, кто-то платил 130 рублей, были и стипендиаты. Из них 686 — русских, а 243 — крещеных татар. Также был, что интересно, один абхаз и один эстонец.

В 1877 году для повышения уровня знаний по русскому языку в семинарии был открыт «приготовительный» класс с годичным сроком обучения. Также здесь появились четыре подготовительных начальных училища для представителей мордовского, чувашского, марийского и удмуртского населения. После выпуска студенты становились учителями в народных училищах.

Чему здесь учили?

Закон Божий, русский и церковнославянский языки, естествознание, арифметика и геометрия, русская история и география, основы педагогики и дидактики, письмо и черчение. Также было церковное пение (на родном языке!), практика в переплетной, кузнечной, столярной и слесарной мастерских, а также практика для переводчиков. Говорят, что местный церковный хор считался в Казани лучшим. В начале ХХ века появились отдельные хоры, поделенные по народностям.

Сначала семинария находилась в здании Центральной крещено-татарской школы (Ершова, 18), которая открылась в 1863 году, здесь давали сначала начальное, а потом неполное среднее образование. То здание, которое сохранилось — 1871 года постройки, его проектировал Владимир Бечко-Друзин. А всего у школы было 11 зданий. После революции здесь работали кряшенские педагогические курсы и кряшенский педагогический техникум, в 1929-м в здании разместилось общежитие Казанского ветеринарного института. Были, к слову, и другие заведения такого рода в России — Симбирская чувашская учительская школа, Карлыганская центральная вотская школа, Унжинская центральная черемисская школа.

В Старо-Татарской слободе семинарию также проектировал Бечко-Друзин, трехэтажное здание на 23 окна на каждом этаже возвели к 1876 году. В центральной части располагалась высотой в два уровня церковь Захария и Елизаветы. Так же называлась построенная в 1749-м митрополитом Лукой Конашевичем деревянная церковь.

Рядом стоял второй корпус семинарии. В нем первоначально жили студенты и преподаватели. Долгое время здесь в наше время располагался головной офис признанного банкротом «ИнтехБанка», здание было выставлено на торги за 155, 3 млн рублей, а через три дня подешевело до 108,7 млн рублей.

Волжские Кирилл и Мефодий

Николай Ильминский стал ее директором с самого основания и работал до смерти в 1891 году. После его смерти 14 лет директором был его приемный сын Николай Бобровников.

Ильминский родился в Пензе, учился, а потом преподавал в Казанской духовной академии как «бакалавр естественных наук и турецко-татарского языка», работал в Санкт-Петербурге, по научным делал ездил в Дамаск, Константинополь и Каир, потом вернулся в Казань, чтобы в академии на противомусульманском отделении заняться преподаванием арабского и турецкого языков. Интересно, что из академии он ушел в 1858-м, будучи обвиненным в пропаганде мусульманства.

Ильминский, который считал, что только на родном языке населения миссионер может добиться серьезных успехов, изучал языки в поездках по деревням, в своих переводах пользовался разговорным кряшенским диалектом, а вместо арабской графики использовал русский алфавит. При этом стараясь избежать заимствований и из арабского (кроме таких слов, как «Алла», «дин», «иман»), и из русского.

Ильминский не скрывал, что у обучение ведущая цель — миссионерская. При этом он показал себя и эффективным педагогом. К примеру, в семинарии церковнославянский язык изучали по его пособиям. Он вел практику разговорных уроков, обозначив, скажем, что в первых двух класса ученики должны овладеть 100—300 русскими словами.

Стране нужен мех

Семинарию закрыли в 1918-м, точнее она соединились с татарской учительской школой и превратилась сначала в Восточную академию, а потом в Казанский пединститут.

В 1920-е годы здесь разместился кожевенный техникум — он был единственным в то время ссузом, готовившим специалистов для меховой и валяльно-войлочной отрасли. Сначала здесь учили всего 3 года, первый выпуск — это 11 техников-технологов. Потом появилось меховое отделение по специальности «технология меха», в связи со строительством в Ново-Татарской слободе мехового комбината. Техникум стал Казанским индустриальным, а в 1940-м — технологическим. Во время Великой Отечественной войны занятия проходили в общежитии на ул. Нариманова, 40, а в здании располагался госпиталь. В 1955-м он объединился с меховым техникумом и стал Казанским техникумом легкой промышленности. Интересно, что на сайте учебного заведения подробно описана вся история объекта, начиная с Ильминского. В этом году зданию исполняется 150 лет.