«Современное поколение будет кардинально менять работу минимум два раза в жизни»

«Нужно мыслить не столько профессиями, сколько навыками, которые люди должны приобретать»

— Александр Александрович, чего нам ожидать в сфере образования в 2020-е годы?

— Меня часто спрашивают: «Куда пойти учиться? Какие профессии будут востребованы?» Тем более что сейчас информационное пространство пестрит такими яркими заголовками, как «10 профессий, которые исчезнут», «15 профессий, которые появятся», которые подогревают сферу выбора образовательной траектории. Я думаю, что в наше время не очень правильно мыслить в категории профессии, потому что профессия строителя, врача или учителя не менялась тысячелетиями. В Древнем Египте или Греции были те же профессии. Но меняются требования к навыкам, которые необходимо демонстрировать, чтобы быть успешным. Например, уже скоро хирургу необходимо будет уметь работать с помощью специальных хирургических роботов, трактовать результаты анализа больших данных.

Была такая наглядная история, когда расшифровывали геном человека. К ученым приходили новые данные, самые современные, но не было людей, которые были в состоянии их прокомментировать пациенту — перевести с одного языка на другой. То есть геном расшифровали, а что же теперь делать с этим? Это очень характерная для России черта — купить новую высокотехнологичную производственную линию и закрыть ее через пару лет по причине отсутствия либо кадров, способных ее обслуживать, либо оторванности от всего процесса. Зато «вложились в инновации». Так что первое — это нужно мыслить не столько профессиями, сколько навыками, которые люди должны приобретать. Эти навыки надо постоянно обновлять, проводить их ревизию и инспекцию.

Например, аналитики и Всемирного экономического форума, и ЮНЕСКО признают, что современное поколение будет кардинально менять работу минимум два раза в течение жизни. У последних даже есть такая программа — грамотность в области будущего (future literacy), мы в Вышке планируем совместную кафедру с ними. То есть такой советский догмат, что один раз выучись, получи красный диплом и он будет тебя всю жизнь кормить, уже ушел в прошлое. При этом первое образование, безусловно, важно. Это среда, где формируются мысли и умение думать, приобретаются навыки коммуникации, постановки и решения задач, то есть такие «мягкие» навыки (soft skills). Это, безусловно, очень важно, так как конкретные знания — жесткие навыки (hard skills) точно будут обновляться за жизнь современного человека.

Я думаю, что у нас есть в этом смысле определенное преимущество перед другими странами, потому что если спросить, кто работает по специальности, то будут интересные результаты. У меня проходит много лекций для разных аудиторий — от открытых публичных до MBA. На них я прошу зал: «Поднимите руки те, кто разбирается в экономике?» Одни люди руки поднимают. Потом задаю вопрос: «А у кого диплом экономиста?» Тут уже другие поднимают руки.

Важно выбрать первую точку отсчета в образовании с хорошей средой, хорошими преподавателями, которые будут учить учиться (это важный навык в будущем). Но не важно, на кого ты выучился — на экономиста, на юриста или на инженера (сейчас очень популярный тренд), все равно через 5—10 лет будут новые вызовы и возможности и нужно будет переучиваться

Очень много руководителей с дипломами технарей, но все потом получали какое-то дополнительное образование, и к этому надо относиться как к данности. Важно выбрать первую точку отсчета в образовании с хорошей средой, хорошими преподавателями, которые будут учить учиться (это важный навык в будущем). Но не важно, на кого ты выучился — на экономиста, на юриста или на инженера (сейчас очень популярный тренд), все равно через 5—10 лет будут новые вызовы и возможности и нужно будет переучиваться. Поэтому с точки зрения личного портфеля компетенций не нужно гоняться за какой-то одной профессией, которая будет кормить тебя в будущем, надо немного по-другому рассуждать.

Надо задать вопрос: «Какие вообще будут тренды будущего? Как трансформируются рынки и организации? Кто им будет нужен?» Мы вот с вами уже о многих из них сказали. Эти тренды будут разворачиваться и в России, и в мире. В каких-то областях мы в фарватере, например по программированию и компьютерному дизайну, по некоторым областям новых материалов и нанотехнологий, энергетики. Важно смотреть, какие будут тренды для науки, бизнеса, преподавания, творчества. А дальше надо оценить, как вы со своими компетенциями сможете вписаться в эти новые возможности. Пытаться сейчас ухватиться за какую-то «топовую» профессию — это, на мой взгляд, не очень продуктивно.

«Многие вузы сейчас сдвигаются к тому, что студенты не курсовые пишут, а делают проект»

— А каким должно стать высшее образование в 2020-х годах, чтобы не отставать от трендов и запросов времени?

— На мой взгляд, высшее образование несет несколько функций. Помимо образовательной, это в первую очередь предоставление среды, «питательного бульона» для лидеров будущего. Например, почему все стремятся попасть в топовые вузы? Потому что это не только конкретные предметы. Сейчас можно в любой точке планеты, в любом городе России, где есть интернет, взять и пройти необходимые курсы, практически все из которых бесплатные. Если не знаешь английский, то можешь перевести любой курс через интернет-переводчик. Но вот университетскую плохо вербализуемую среду, экосистему с общением, с увлечениями, с внелекционными занятиями — вот это через интернет не воспроизведешь, даже с очками дополненной реальности.

Я думаю, что образование будет трансформироваться в сторону того, что какие-то предметы, которые можно выучить удаленно или которые можно получить относительно быстро, будут приобретаться экстерном, но экосреда, «дух образования» в вузах будет сохраняться. Я вот прихожу к нам на Мясницкую, 20, где прошли лучшие годы «вышкинского» экономфака, — и знаете, как говорят, «стены помогают» обдумать и принять правильное решение.

Многие вузы сейчас сдвигаются к тому, что студенты не курсовые пишут, а делают проект. По сути, это «боевая тренировка», приближенная к реальности. У нас в ИСИЭЗ есть магистратура на английском, там половина иностранцев, половина наших ребят обучаются в сфере управления наукой, технологиями и инновациями. У нас ребята 3 года назад взяли такой проект по регуляторной песочнице «sandbox» (экспериментальные правовые режимы для инноваций). Три года назад об этом вообще никто не говорил. Мы сказали — ребята, если хотите, то вперед. На Западе тренд в этом направлении уже был. Они попробовали, сделали проект на тему: какие экспериментальные правовые режимы были бы эффективны при поддержке инноваций. Хорошо защитились. Через год после защиты многие отечественные визионеры, например Герман Греф, стали активно говорить об этой теме, еще через год Минэкономразвития разрабатывает уже закон об экспериментальных правовых режимах для цифровых технологий.

Я думаю, что образование будет трансформироваться в сторону того, что какие-то предметы, которые можно выучить удаленно или которые можно получить относительно быстро, будут приобретаться экстерном, но экосреда, «дух образования» в вузах будет сохраняться

Это как раз наглядный пример, как хорошее высшее образование позволяет изучать и прорабатывать такие прорывные вещи, смотреть вперед и главное — не бояться ошибаться. Но для этого преподаватели должны быть другой формации. Сегодня еще часто можно встретить преподавателя, который работает, как «ходячий учебник», ходит и читает свою монографию, написанную им же 30 лет назад. Если хочешь сдать его предмет, то учи методичку. Такие преподаватели уже отходят в прошлое. Преподаватель должен стать наставником, помощником, партнером, другом, вдохновителем, где-то даже коучем. Он должен уметь подсказывать, показывать разумные варианты выбора, а не просто заставлять бездумно зазубривать. Сейчас человеческая память во многом уже перенеслась в киберпространство — никто не держит в голове даты революций, кто когда родился, вся память ушла в интернет. Я не говорю, что это абсолютно хорошо. Возможно, образованный человек и должен помнить много деталей. Другое дело, что информации сейчас настолько много…

Мы говорили про навык критического мышления, что надо воспитывать его в себе и в детях, чтобы отличить правду от вымысла, потому что сейчас фейки — это просто бич. Сегодня искусственный интеллект позволяет писать такие тексты, которые даже ученые не могут легко отсеять как придуманные. Еще несколько лет назад статья, написанная искусственным интеллектом попала в серьезный научный журнал, то есть прошла всех людей-рецензентов. Кстати, сам журнал был, по-моему, про ИИ.

Так что преподаватели больше должны направлять, вдохновлять, наставлять. Это большой вызов для российских коллег, но они тоже должны меняться. У нас есть первоклассные преподаватели и целые хорошие школы научные, но нам нужно больше таких лидеров-наставников. Это важный тренд. И люди должны поменять свое отношение к образованию и к его функциям. В конечном счете, я думаю, что эта десятилетка станет временем реализации возможностей. То есть люди смогут реализовать то, что они действительно сами хотят.

И тут возникает большой вопрос: умеем ли мы хотеть? Это отдельный разговор, связанный с экономикой. Умеют ли наши люди желать и мечтать, потому что у меня ощущение, что у некоторых поколений это желание было отбито. То есть была главная цель — выживание, не до того было, чтобы мечтать. А это важно для коллектива и для компании, людям нужно иметь внутри такую свободу в желаниях. У нас она начинает появляться, но сохраняются отголоски перестроечного периода.

У нас есть первоклассные преподаватели и целые хорошие школы научные, но нам нужно больше таких лидеров-наставников. Это важный тренд

«Китай вытесняет грязное производство за пределы страны»

— Вы говорили о программе «Общество 5.0» в Японии. Расскажите, каким видят свое будущее зарубежные страны?

— В первую очередь и экономисты, и политики сильно озабочены вопросами неравенства. Хотя, на мой взгляд, озабоченности больше, чем реальных дел. Второе — это, конечно, экологические вопросы. Вы помните, как прогремело выступление Греты Тунберг в прошлом году? Но тут та же история. Про экологию говорят уже десятилетия, но реальных дел немного, хотя экологическая тема будет разворачиваться вне сомнений.

Сейчас, например, в ряде скандинавских стран (Швеция, Норвегия) стали появляться такие термины, как «стыд за перелет на самолете». То есть там появились целые классы людей, которым стыдно, что они летают. Или людям стыдно, что они много покупают. Для нашего человека, пережившего период советского дефицита, это, наверное, нонсенс, но на Западе это реальность. Это может развиваться вирусно и охватывать все больше и больше областей. По данным маркетинговых опросов в той же Америке, порядка 80% респондентов готовы были отказаться от приобретения продукта или услуги, если компания, которые их производит, вела себя неэтично. А что такое этично, что нет? Это отдельный большой разговор. Но даже в России стали об этом задумываться, в прошлом году был форум в Сколково про этику и бизнес.

Поэтому тренд будет направлен на обеспечение относительного равенства и на улучшение качества жизни. Посмотрите на тот же Китай. Они очень активно росли, вкладывались в экономику, по сути, жертвуя здоровьем своих граждан, которое ни во что не ставилось в свое время. А сейчас, наоборот, они объявляют программу «Чистое небо». Китай вытесняет грязное производство за пределы страны. Они очень много инвестируют в другие страны, чтобы свою сделать более экологически чистой. И да, это Китай, который мы считали таким низкотехнологичным. Это уже давно в прошлом. Это он только в наших головах таким остался.

— На Западе не закладывают в прогнозы какие-то большие революционные изменения?

— Прогнозы бывают разные, и революционные сценарии — это тоже часть большой картины будущего. Из наиболее ярких джокеров я бы выделил бессмертие человека (некоторые футурологи ожидают его в период 2045—2050 годов), переход к нанофабрикам (когда можно будет производить что угодно в домашних условиях) к 2030—2035 годам, может быть, решение энергетических задач, хотя там история больших «обещаний» исчисляется уже десятилетиями.

— Недавно была новость, что в Париже перестали выдавать лицензии циркам, где есть дикие животные. В Индии признали дельфинов личностями с особыми правами и запретили дельфинарии. Есть тренд на то, чтобы относиться к животным более человечно?

— Не только к животным, к окружающему миру в целом. Только не надо забывать, что эти тренды тесно коррелируют с уровнем экономического благосостояния — инстинкты самосохранения еще никто не отменял. Но благодаря новым технологиям, я надеюсь, у человечества есть шанс и самому развиваться, и об окружающих позаботиться.

Про экологию говорят уже десятилетия, но реальных дел немного, хотя экологическая тема будет разворачиваться вне сомнений

— Посоветуйте, пожалуйста, несколько книг, которые помогут увидеть ближайшее будущее и позволят приобрести этот важный для менеджеров навык.

— Из управленческих книг мне нравится «7 навыков высокоэффективных людей» Стивена Кови. Советую также «Богатый папа, бедный папа» Роберта Кийосаки. Это классика. Там тоже есть некоторые ограничения, потому что эти книги написаны в эпоху предыдущих экономических циклов, но тем не менее.

Про будущее мне нравится наш российский документ «Прогноз научно-технологического развития РФ на период до 2030 года». В его разработке приняло участие порядка 2 тысяч экспертов, среди которых было много академиков. То есть это очень солидный документ — он вошел в топ-5 наиболее влиятельных мировых прогнозов по версии ОЭСР в 2018 году. Сейчас китайцы хотят воспроизвести его у себя, а это тоже показатель.

Из таких «более футурологических», но интересных прогнозов я бы порекомендовал книгу Митио Каку «Физика будущего». Хотя многое из этого «будущего» мы уже лицезрим.