Как исследования нобелевских лауреатов помогут России преодолеть нищету
Накануне в мире отметили Международный день борьбы за ликвидацию нищеты. Для многих стран, как и для России, где почти 20 млн бедных, этот вопрос один из самых насущных. Неслучайно Нобелевскую премию по экономике в этом году присудили именно за борьбу с бедностью. Глава российского минфина Антон Силуанов обещал изучить исследования лауреатов. Однако насколько применимы в нашей стране идеи Банерджи, Дюфло и Кремера, есть ли в них новизна и почему, несмотря на заявленные с высоких трибун успехи в улучшении благосостояния населения, десятой части россиян все еще не хватает денег даже на продукты — в авторской колонке для «Реального времени» рассуждает татарстанский блогер-аналитик, автор телеграмм-канала Bikbov.guru Альберт Бикбов.
«В фармацевтике уже давно так работают»
Саму Нобелевскую премию по экономике в этом году вручили за избитые научные достижения. В борьбе с бедностью все уже давным-давно придумали. Еще в 2002 году Нобелевскую премию получил американский экономист Вернон Смит, основоположник всей этой экспериментальной экономики. Он придумал эксперименты, которые проходят в режиме реального времени, по изучению эффективности, допустим, какого-то метода государственного вмешательства или госпрограммы. Например, хотят детям начать раздавать бесплатно учебники. Какое это окажет влияние? Тут же проводятся замеры, есть контрольные группы, и есть экспериментальные. Все эти группы подбираются специальным образом. На основе этих полевых экспериментов можно сделать выводы, помогает ли бедному населению раздача учебников или нет.
Вот эти люди, которые премию получили — трое: американский экономист индийского происхождения Абхиджит Банерджи и его супруга француженка Эстер Дюфло, а также американский экономист Майкл Кремер — они продолжили исследования в той же области, что и Смит в 2002 году.
Причем большинство этих методов перекочевало из фармацевтической промышленности. Есть заурядная вещь, которая лет 30—40 в фармацевтике работает. Так называемый слепой метод (изучение реакции людей на какое-либо воздействие, при условии, что испытуемые не посвящаются в важные детали исследования; применяется для исключения субъективных факторов, которые могут повлиять на результат эксперимента; эффект плацебо).
Когда случайным образом подбирают, рандомизируют группы, и исследователи сами не знают — кому что конкретно дали: «плацебо» или новое лекарство. В конце сводят все результаты и смотрят. В фармацевтике уже давно так работают. Поэтому многие ученые удивились, за что же тут давать Нобелевскую премию, когда сам подход давным-давно проработан?
«Почему нужно наделять льготами бедных, а не взять и закрыть эти программы, потому что они неэффективны?»
У нас в России это — одна из острейших проблем: когда разрабатывают какие-либо госпрограммы или совершенно новые инициативы, не учитывают научные исследования. Нет нормальной практики полевого экспериментаторства. Чтобы научно подтвердить — будет работать эта программа или нет.
Представим программу «Наш двор». Как она отразится на благосостоянии татарстанцев? Что улучшит? Или программа полилингвальных комплексов — как она заработает? Будет ли действенной в Казани? Ясно, что мы все понимаем — это должно быть полезно. Но насколько действенно?
У нас в России постоянно что-то делают, чтобы преодолеть бедность, улучшить качество жизни населения. Ладно, я привожу удачные примеры, по поводу которых особого скепсиса не возникает. Но есть еще различного рода всякие дотации, субсидии и другие меры поддержки для малообеспеченных и нуждающихся категорий граждан. Как они работают? Почему нужно наделять их льготами, а не взять и закрыть эти программы, потому что они неэффективны, хотя бы по данным тех же полевых экспериментов? Поэтому тут огромное поле деятельности для исследований, консалтинга.
«Есть практическая польза от полевых экспериментов»
Полевой эксперимент хорошо работает как в области борьбы с бедностью, так и в оценке эффективности любых субсидий — это универсальный инструмент, как отмычка. Так можно работать с разными типами госпрограмм, зацикливаться только на ликвидации нищеты не стоит.
В России и Татарстане давно пора внедрять такие умные методы исследования, которые нобелевские лауреаты предложили — опытным путем изучать, какие методы действуют, а какие нет. С научным подходом везде, а не только в борьбе с бедностью, экономится сумасшедшая сумма денег. К примеру, внедрили программу субсидирования в приоритетных направлениях бизнеса, а она вообще не работает, хотя нам кажется, что есть какие-то подвижки. Вот это в ходе полевых экспериментов и можно выяснить.
В России полагаются на социологические исследования, но и их делают, мягко говоря, не всегда правильно и корректно с научной точки зрения. Поэтому, конечно, есть своя практическая польза от этих методов полевых экспериментов.