Пространство Тарковского: в Казани вспоминают великого режиссера
Верил ли Андрей Тарковский в Бога, кто лечил его в Казани и чей коллаж висел у него на стене
В Галерее современного искусства началась Неделя Андрея Тарковского, где зрители будут обсуждать фильмы великого режиссера, слушать лекции о его творчестве и встречаться со знавшими его людьми. «Реальное время» поговорило с некоторыми из тех, кто общался с Тарковским в Казани.
«Все понимали, что рядом — гений»
Казанский фотограф Фарит Губаев был одним из немногих фотомастеров, кому удалось снимать Андрея Тарковского в Казани. Как вспоминает Губаев, впервые он увидел режиссера на встрече со зрителями в Молодежном центре, где проходили очень популярные тогда заседания Клуба друзей кино, попасть на них было большой удачей.
«Тарковский официально был в Казани один раз, когда приезжал на встречу со зрителями в Клуб друзей кино, очевидно, помог его пригласить Рашит Сафиуллин, который работал с Тарковским над фильмом «Сталкер»» и над спектаклем «Гамлет» в Ленкоме. Он и познакомил меня с Тарковским.
Тогда режиссер задержался в Казани на два-три дня, и мы гуляли по городу, водили его в музей ИЗО, ему там показали запасники, ходили в мечеть Марджани. Мне все время хотелось фотографировать его, но Тарковский одергивал: «Не снимайте меня!». Приходилось щелкать фотоаппаратом украдкой. Сейчас в Галерее современного искусства выставлен один из таких моих снимков, где Тарковский смотрит как-то укоризненно. В тот приезд он узнал о том, что в Казани есть врач, который лечит нетрадиционными методами, Мушарапов, и у этого доктора вскоре начала лечиться жена режиссера Лариса», — вспоминает Губаев.
По его словам, Тарковский был очень непростым человеком, общаться с ним было нелегко, страшно было сказать какую-то банальность или еще хуже — глупость. «Окружающие с первых минут понимали, что рядом с ними — гений», — говорит Губаев.
Подарок для Антониони
Фарит Губаев вспоминает такой случай. Однажды он был в Москве, и Рашит Сафиуллин, ставший после совместной работы с Тарковским другом дома режиссера, взял казанца в гости к Андрею Арсеньевичу.
«Меня поразила квартира Тарковского. Мы сидели в комнате, обставленной старинной мебелью. На стене висел красивейший коллаж — подарок Тарковскому от его друга, Сергея Параджанова. Неожиданно зазвонил телефон, и Лариса из соседней комнаты крикнула: «Андрей, это тебя». Тарковский снял трубку и, к моему изумлению, долго и свободно говорил на итальянском. Положив трубку, пояснил, что звонил Антониони. Для меня это было шоком.
Потом Тарковский сказал, что скоро едет в Италию и хотел бы что-то подарить Антониони, который увлекается стариной, антиквариатом. «Нет у вас на примете чего-то интересного?» — спросил он у меня. Я сказал, что понимаю — Антониони трудно чем-то удивить, и все, что приходит мне на ум, это старинное татарское платье, которое хранится в сундучке у моей мамы. Знаете, у татарских женщин были такие сундучки, где хранились старинные вещи, что-то вроде приданого, вещи абсолютно новые. Вот такое платье, попросив его у мамы, я и привез в Москву в следующий свой приезд. Подарил ли Тарковский его Антониони, не знаю», — рассказывает Фарит Губаев.
«Домовой» для Андрея Тарковского
Казанский художник Александр Бусыгин тоже был знаком с Тарковским и даже принимал его у себя дома, это было уже во время неофициального приезда режиссера. Знакомство же тоже произошло через Рашита Сафиуллина. Впервые Бусыгин увидел Тарковского все в том же Клубе друзей кино, и когда зрители начали передавать режиссеру записки с вопросами, написал свой: «Верите ли вы в Бога?».
«Тарковский как-то быстро ответил: «Верю, верю», и записку спрятал в карман. Он выглядел очень стильно, в голубом комбинезоне, у нас тогда такие не носили. Потом выяснилось, что многие модные вещи шила ему теща — прекрасная портниха», — рассказывает Александр Бусыгин.
Он и познакомил режиссера с врачом Мушараповым, который не просто начал лечить его жену, но и был очень интересен Тарковскому своими неординарными взглядами. Бусыгин позже написал картину под названием «Разговоры о ноосфере», на которой изобразил Тарковского, Мушарапова и себя.
Тарковский побывал на проходившей тогда масштабной выставке «Большая Волга», где среди прочих ему понравилась картина Александра Бусыгина, которая называется «Сенной базар». Был он и в доме у художника на улице Ульяновых, где Александр показывал ему и другие свои работы.
Дом на Ульяновых стоял под горой, рядом овраг, место мистическое. Дом был необычный, интересной планировки, с тайнами и скрипами. Ну и разговоры велись часто о вещах мистических. Поэтому, решив сделать режиссеру подарок, художник написал… домового. Как рассказывает жена Александра Ольга Бусыгина, это была двойная картина в овальной раме. И она перевертывалась! На одной стороне был нарисован домовой, а на другой — дом.
Картина очень понравилась жене режиссера Ларисе Павловне, которая, пока лечилась в Казани, часто бывала у Бусыгиных. Она отвезла подарок в Москву, Тарковскому, и пообещала, что картина будет храниться в музее. Очевидно, уже тогда были мысли, что надо создавать музей Андрея Тарковского. Что стало с этой работой Александра Бусыгина — сейчас неизвестно.
Экспозиция «Тарковский. Художник пространства» в Галерее современного искусства поэтична и информационна одновременно. Отчасти — это новый взгляд на творчество одного из самых талантливых режиссеров прошлого века, а по прошествии десятилетий после его ухода наследие Тарковского пора переосмысливать в контексте всей мировой культуры, в которую он вписан своими фильмами. Жаль только, что читать лекции на Неделе Тарковского в Галерее не приглашены профессиональные киноведы, специалисты по творчеству Андрея Арсеньевича.
