Рустэм Хамитов: «Стоят эти майнинговые фермы, жужжат… Но что-то в этой истории не так»

О бюджете, ресурсах и развитии

Я бы хотел, чтобы сегодняшний разговор прошел как можно более неформально. Думаю, что у вас есть заготовленные вопросы. Предлагаю отложить их в сторону и, что называется, задавать вопросы от души. То, что вас действительно интересует, что вам интересно, важно для вас сегодня.

Для начала хотел бы сказать, что, выступая сегодня в Государственном Собрании — Курултае республики, я приводил основные цифры, характеризующие наш экономический потенциал, экономическое развитие. Цифры по году в целом неплохие. Они касаются прежде всего макроэкономических показателей. Это и рост промышленного производства, и вопросы, связанные с наполнением, расходованием бюджета.

Говорил о том, что, к сожалению, у нас в этом году будет профицит бюджета порядка 5—8 млрд рублей. Мы еще не знаем точно, какими будут декабрьские поступления. Но профицит — это всегда недоиспользованные возможности. Конечно же, нам бы хотелось, чтобы эти деньги были использованы должным образом и направлены на новые стройки, объекты.

По разным причинам строительный комплекс не справился с освоением ресурсов в полном объеме так, как нам хотелось бы. Это говорит о нескольких вещах, в том числе о завышенных ожиданиях в части возможностей нашего строительного комплекса. Не могут. Деньги есть, а освоить их должным образом не могут. А мы не из тех, кто раздает деньги направо и налево и не осуществляет за этим контроль. Наоборот, мы очень серьезно и дотошно контролируем расходование ресурсов.

Мы не из тех, кто раздает деньги направо и налево и не осуществляет за этим контроль. Наоборот, мы очень серьезно и дотошно контролируем расходование ресурсов.

Бюджет — это народные деньги. Это святые деньги. И работать с ними надо абсолютно прозрачно, честно, таким образом, чтобы никому не было стыдно за результаты труда.

Наш бюджет является социально ориентированным. Расходы на образование в нем составляют 35,5 процента. Это второе место в Приволжском федеральном округе с точки зрения пропорции. В Российской Федерации немного регионов, которые в таком объеме направляют ресурсы своих бюджетов на образование. Это 13-е место в Российской Федерации.

На здравоохранение, исключая деньги Фонда обязательного медицинского страхования, мы направляем 8,2 процента. Это тоже второе место в Приволжском федеральном округе после Ульяновской области, у них 8,3 процента. Порядок цифр такой же. Это тоже 13-е место в Российской Федерации.

По доходам консолидированного бюджета мы всегда в числе 15 крупнейших регионов Российской Федерации по налогу на прибыль, на доходы физических лиц. Собственно, о том, что у нашего населения начали появляться деньги, говорят и такие косвенные признаки, как рост платных услуг, розничной торговли.

У меня есть таблица «Топ-10 регионов России по объему рынка новых легковых автомобилей» — Москва, Московская область, Санкт-Петербург, Татарстан, Башкортостан… Мы пятые в России. Сзади нас — немаленькие территории, такие как Краснодарский край, Свердловская, Ростовская области, которые по численности больше нас. Далее — Самарская и Челябинская области.

Это говорит о том, что ресурсы есть. И мы это ощущаем по цифрам, которые на сегодняшний день характеризуют материальный достаток наших людей. В частности, за 11 месяцев средняя заработная плата перешагнула через 30 тысяч рублей. Это, может быть, не так много по отношению к российскому показателю, который достигает 38 тысяч рублей. Вполне понятно, это средняя цифра, которая на самом деле не очень многое характеризует. Тем не менее впервые по формальному показателю «средняя заработная плата» мы перешли через рубеж в 30 тысяч рублей.

Бюджет — это народные деньги. Это святые деньги. И работать с ними надо абсолютно прозрачно, честно, таким образом, чтобы никому не было стыдно за результаты труда

Об экономических итогах уходящего года

Считаю, что республика в этом году сработала достойно в этой части. По пятибалльной шкале можно было бы поставить твердую «четверку», поскольку основные плановые показатели нами выполнены.

Но, безусловно, есть недочеты, над которыми надо работать. Среди главных недочетов — возможно, некоторое снижение инвестиций. Этот процесс, с одной стороны, объективен. Потому что заканчивается крупнейшая модернизация «Газпром нефтехим Салават». На модернизацию этого предприятия было направлено больше сотни миллиардов рублей, и сегодня этот процесс завершается. С другой стороны, начинается большая работа по модернизации уфимской группы заводов, которая принадлежит «Башнефти». Надеюсь, что уже со следующего года этот небольшой минус, который будет в этом году, превратится в плюс.

При этом республика перейдет «гроссмейстерский» рубеж в 300 млрд рублей инвестиций, и мы останемся в десятке крупнейших инвестиционных регионов Российской Федерации. Это тоже факт. Я бы здесь не драматизировал ситуацию, понимая, что в инвестиционном процессе бывают периоды, связанные с определенным снижением цифр.

Кроме того, если мы говорим об экономике, меня не устраивает профицитный бюджет, я уже сказал об этом. Нам нужно полное освоение того, что мы зарабатываем, полное исполнение бюджета. Мы имели на этот счет довольно сложный разговор в правительстве республики. Соответствующие выводы будут сделаны. Мы постараемся укрепить строительную отрасль Республики Башкортостан, подумаем, как это сделать. Может быть, в ближайшем будущем проведем определенные административные изменения для того, чтобы такого рода ситуации не повторялись.

<…> Далее. Опять же социальный вопрос — тема обманутых дольщиков. У нас около 3 тысяч человек сегодня находится в зоне риска. Я знаю эту тему глубоко, подробно разбираюсь с каждым случаем. И когда обездоленные люди, у которых отняли деньги, обманули, обращаются ко мне, всегда реагирую.

На сегодняшний день мы считаем эту тему одной из приоритетных. Надеюсь, что в ближайшее время нам удастся предпринять ряд мер. Прежде всего это будет связано с тем, что, скорее всего, эти стройки доведет до финиша республика. Через ряд структур, которые у нас есть, и через то, что мы будем выделять определенные ресурсы на развязывание этой ситуации.

Опять же социальный вопрос — тема обманутых дольщиков. У нас около 3 тысяч человек сегодня находится в зоне риска. Я знаю эту тему глубоко, подробно разбираюсь с каждым случае

Конечно, для мошенников, которые обманывают людей, такая схема на руку. Очень хорошо: собирай с людей деньги, обманывай, забирай их себе и беги с ними куда-нибудь — никто тебя никогда не найдет. А государство будет рассчитываться. Мы понимаем такие риски. Тем не менее нам надо решить проблему обманутых дольщиков, и мы ее решим.

О «майских» указах

Что касается «майских» указов президента, мы в числе регионов, которые их неукоснительно выполняют. Конечно же, мы будем оставаться таковыми, поскольку ресурсы и возможности есть.

Понимаем, что в следующем году нам понадобится еще больше денег на то, чтобы достичь исполнения «майских» указов 2012 года президента Российской Федерации.

Запланировано направить на эти цели более 7,5 млрд рублей. Надеюсь, что уже в самом начале года мы сможем выделить значительные объемы финансирования для того, чтобы не было никаких сбоев в течение года с точки зрения средних заработных плат наших бюджетников — сотрудников здравоохранения, образования, культуры, науки.

Мы с этой задачей справимся, у нас нет никаких сомнений. Я уже сказал о том, что наш бюджет сбалансирован. Доходы 2017 года превысят доходы 2016 года примерно на 10—12 процентов. В ближайшие дни мы получим дивиденды от «Башнефти» — более 6 млрд рублей. Это хороший вклад в экономику республики со стороны компании.

Долгов у нас нет. У нас в бюджете порядка 18 млрд рублей заимствований. Это очень немного для нашего 140-миллиардного бюджета. Эти кредиты мы берем для того, чтобы сохранить кредитную историю. Ну и когда дают дешевые бюджетные кредиты, грех отказаться, потому что там процентная ставка очень низкая.

Мы — страна северных городов-миллионников. А миллионники — очень тяжелы с точки зрения коммунального обслуживания даже в южных широтах, а что уж говорить о севере.

О качестве работы городских служб в Уфе

Начнем со снега. Субстанция эфемерная — сегодня выпал, завтра растаял. Пока есть снег, давайте поговорим о нем.

На самом деле, в мире, по-моему, 15 городов-миллионников, которые расположены в холодных широтах, из них 12 — в Российской Федерации. Мы — страна северных городов-миллионников. А миллионники — очень тяжелы с точки зрения коммунального обслуживания даже в южных широтах, а что уж говорить о севере.

Не хватает техники — раз. Не хватает, может быть, организованности, оперативной реакции — два. В свое время промышленные предприятия очень много помогали в очистке снега. И сегодня помогают, правда, не в том объеме, и техники, видимо, нет — это три.

Можно говорить и о том, что всеобщая автомобилизация предъявила огромные требования к качеству дорог, очистке снега. Наши города не были приспособлены для такого количества автомобилей. Мы сегодня втиснули в ту же Уфу в 10 раз больше автомобилей, чем было 20 лет назад. Это тоже объективный фактор.

Значит, надо идти по нескольким направлениям: а) с точки зрения снижения желания ездить на личном автомобиле; б) нужно работать над городским транспортом; в) при этом, понятно, чистить улицы.

Технику мы закупали и будем закупать. Насколько я знаю, сейчас подписывается контракт на поставку 30 машин-снегоочистителей. В следующем году, наверное, будет закуплено еще порядка 20 автомобилей. Кроме того, нужны маленькие, верткие машинки, которые ходят по тротуарам.

Нужны дворники. Их нет. Вы бываете в Москве, видите, что там дворников много. В пять утра уже стук этих лопаток, которыми очищают лед. Посыпают, конечно, химией очень много и усердно. Москва уже по-другому не может. А северные города в Финляндии, Швеции используют мелкую щебенку, они, наоборот, ничего не растапливают.

Если мы поедем в Петербург или Казань, то увидим совершенно другую организацию работы городского транспорта. Можно только по-хорошему позавидовать нашим коллегам. В Уфе пока ничего не меняется

Хочу сказать, что вообще-то этой темой надо заниматься плотно, серьезно. Не после того, как выпал снег, а до того. Это раз. Два — использовать все современные подходы к решению этой проблемы с учетом жизни северных стран: Канады, Финляндии, Швеции, Норвегии, ряда других. И соответствовать требованиям людей.

Про общественный транспорт я сказал. На сегодняшний день в Уфе общественный транспорт — это анахронизм, пережиток конца XX века. Пока ситуация не улучшается. Да, формально можно доехать из любого конца города в любую точку. Насыщенность частным транспортом большая. Но транспорт в то же время не лицензирован, не сертифицирован. Очень много «серых» перевозчиков. То же относится к междугородним перевозкам.

Если мы поедем в Петербург или Казань, то увидим совершенно другую организацию работы городского транспорта. Можно только по-хорошему позавидовать нашим коллегам. В Уфе пока ничего не меняется. Но есть руководство Уфы, которое занимается этим вопросом и, наверное, предложит какие-то варианты решения.

О доверии к биткоинам как платежному средству

Я вообще не крупный специалист в области финансов. Я все-таки инженер. Но возникает ощущение некой искусственности всего этого процесса.

Мир, вообще говоря, проходил через такие ажиотажные спросы на ряд предметов. Допустим, в XVI—XVII веках была знаменитая история с тюльпанами из Голландии. Там разорилось гигантское количество людей. Даже великий человек Исаак Ньютон инвестировал значительное количество ресурсов. У него на тот момент было 6 млн долларов в современных цифрах. 3 млн он вложил в этот «тюльпанный проект» и потерял их. Гений, но не просчитал риски, которые стояли за этой историей.

Не хотелось бы, конечно, чтобы биткоин оказался такой же «тюльпанной» историей. Потому что пострадает очень много людей, потеряют ресурсы.

Но в то же время у всего этого есть какая-то ненадежность. Из воздуха делают деньги. Стоят эти майнинговые фермы, «майнят», жужжат, тепло вырабатывают, потребляют громадное количество электроэнергии. Но на самом деле что-то в этой истории не так.

У меня нет и не было биткоинов. Вы люди свободные, можете покупать биткоины, а я — государственный служащий, мне нельзя. Конечно, нет.

На самом деле мы знаем, что те, у кого были биткоины, сегодня уже стали миллиардерами. Эти истории тоже есть. Но я не верю в эти истории мгновенного богатства. Да и не нужно это.

Я по жизни общаюсь с богатыми людьми. Не могу сказать, что они очень счастливы, что у них все супер. Наоборот, они загружены, столько вопросов в голове роится. Могу сказать, что они сидят и думают, в чем капиталы хранить, в какой валюте, где и как, в каких банках, как не разориться. Не надо богатства. Достаток нужен, а богатство не нужно.

Я по жизни общаюсь с богатыми людьми. Не могу сказать, что они очень счастливы, что у них все супер. Наоборот, они загружены, столько вопросов в голове роится

О долгах регионов

Не знаю ни одного закредитованного региона, который ощущал бы себя счастливым, и у него впереди было бы безоблачное существование. Это первое.

Второе. Надо уметь осваивать эти деньги. Вот почему мы имеем сегодня профицит. Мы видим, что предлагаются незрелые, несовершенные проекты, без экономического обоснования, проектирования, экспертизы. Завиральные цифры разного рода.

С этим мы столкнулись, когда формировали перечень объектов к 100-летию республики. Есть проект — деньги 100 процентов получишь. Говорят: «Да, у нас есть проект, есть документация». Заявляют одно, другое, пятое, десятое. В итоге — 50 проектов вообще без документации. Заявили все свои проекты, думали, мы и на проектирование дадим денег, и на рабочую документацию.

То есть культуры освоения, правильного расходования денег на самом деле тоже еще нет. Хотя прививаю ее с первых дней своей работы. Семь с половиной лет назад сказал: «Будут проекты — будут деньги». Деньги есть — проектов не хватает.

<…> Но с другой стороны, еще раз говорю, кредиты, заимствования хороши только на бумаге. Знаю, как мучается ряд губернаторов, глав регионов по возврату долгов, какие у них сложнейшие отношения с Минфином.

У нас с Минфином России вообще все хорошо. Вопросов к нам нет никаких. Это совершенно другая культура общения и другие варианты получения ресурсов — дешевых, долгих, нужных.

Мы с вами, сегодняшнее поколение, несем ответственность за сохранение башкирского языка. Мы не можем допустить того, чтобы позиции башкирского языка пошатнулись или ухудшились, потому что только здесь, на этой земле мы можем организовать эту работу. И мы будем ее проводить

О родных языках

Что касается родных языков, то надо знать язык отца и матери. Это тоже из семьи идет. А мы начали обращать внимание на формальности: есть обязательность — нет обязательности, заставляем — не заставляем. Это все второстепенно. Первое и главное — семья. А второе — конечно же, создать возможности для свободного развития языка по всем направлениям. Мы в скором времени примем программу. У нас будет фонд, гранты по башкирскому языку.

Мы с вами, сегодняшнее поколение, несем ответственность за сохранение башкирского языка. Мы не можем допустить того, чтобы позиции башкирского языка пошатнулись или ухудшились, потому что только здесь, на этой земле мы можем организовать эту работу. И мы будем ее проводить.

Конечно, я чувствую, понимаю эту ответственность и всеми своими мыслями устремлен, чтобы сохранить язык, развивать его, создавать эти условия — организационные, финансовые, административные, любые. Но все это должно быть на основе разума, взаимного согласия с точки зрения отсутствия конфликтных ситуаций и т. д.