«Кто послал их на смерть недрожавшей рукой?»
Театр из Ганновера привез в Казань инсценировку романа Ремарка
На большой сцене Качаловского театра открылся Международный фестиваль «Европа — Россия — Азия». Он начался со спектакля Городского драматического театра из Ганновера «На Западном фронте без перемен». Подробности — в материале «Реального времени».
Без пяти минут Нобелевский лауреат
Роман «На Западном фронте без перемен» был инсценирован ганноверским театром и поставлен режиссером Ларсом-Оле Вальбургом в 2014 году — в год столетия Первой мировой войны, события которой изменили Европу.
Эрих Мария Ремарк ушел на фронт в 1916 году, был ранен, ранения были многочисленные, и остаток войны он провел в немецких госпиталях. Роман «На Западном фронте без перемен», где описывались ситуации, известные писателю на собственном опыте, вышел в свет в 1929 году и практически сразу стал сенсацией. За год было продано полтора миллиона экземпляров — «потерянное поколение», прошедшее войну и с трудом вписывающееся в мирную жизнь, зачитывалось книгой.
Роман позже перевели на 36 языков мира, через год он был экранизирован и получил двух «Оскаров». Огромные тиражи и экранизация сделали Ремарка богатым человеком, но, похоже, деньги не принесли ему покоя, практически всю жизнь он страдал от депрессий.
В 1931 году бестселлер был выдвинут на Нобелевскую премию и, скорее всего, получил бы ее, но помешал протест Союза немецких офицеров, который утверждал, что роман Ремарка «оскорбляет немецкую армию». В принципе, отсутствие Нобелевской премии не сделало Ремарка менее популярным. Позже «На Западном фронте без перемен» экранизировался еще дважды.
В России Ремарк — это писатель «оттепели». «Три товарища», «Черный обелиск», «Триумфальная арка» и, естественно, «На Западном фронте без перемен» — любимые и обсуждаемые романы российской интеллигенции шестидесятых годов прошлого века. Для советского читателя романы Ремарка стали обетованным «глотком свободы».
Но вот любопытный факт — по данным Российской книжной палаты за 2016 год, Ремарк вошел в десятку самых издаваемых в России авторов. Тираж его книг — почти полмиллиона экземпляров.
Диалоги «потерянного поколения»
«На Западном фронте без перемен» — это свидетельства двадцатилетних, прошедших жернова войны. Любой. В любой части света. Это ощущения людей, только входящих в жизнь, которых проводят через грязь, кровь и смерть. В этом смысле спектакль ганноверского театра немного шире, чем история Первой мировой.
Когда публика входит в зал, занавес уже открыт. Белоснежная гостиная с серебряными рамами от картин на стенах и белый рояль в центре. Стильно и изысканно. Выходит пианистка в длинном белом платье и берет несколько аккордов. На этом идиллия закончится.
История вчерашних школьников, попавших на фронт и не понимающих, почему они здесь и кому все это нужно, — это основа спектакля. Они будут еще какое-то время почти что по-школьному балагурить, со смехом искать пропитание, с едой-то для армии проблемы, будут хорохориться. Но между тем и начнут задавать вопросы, не понимая с кем и почему они воюют. Например, почему вдруг воюющий на противоположной стороне некий французский ремесленник неожиданно решил погубить Германию? И абсолютно уверенно можно сказать, что воюющие на противоположной стороне и русские, и французы задаются теми же вопросами.
Как пел Александр Вертинский в то же самое время о тех, кто воевал на противоположной стороне: «Кто послал их на смерть недрожавшей рукой?».
И постепенно белоснежная декорация заливается кровью и грязью, белоснежное платье пианистки почти до колен становится окровавленным, мир становится грязным и кровавым. Война совсем не фейерверк, а просто трудная работа.
Его, этого прежнего уютного мира с запахом картофельных оладьев и бобового супа, уже нет и больше не будет. Даже когда наступит мир, жизнь будет другой, потому что забыть кровь, грязь и смерть, пусть даже прошедшую мимо, невозможно. Все это будет повторяться в ночных кошмарах.
Инсценировка романа Ремарка так выстроена, что в ней меньше действия и больше рассказов о нем, но это не снижает эмоционального градуса спектакля, который генерирует максимальная отдача актеров. Все пятеро — легки и эмоциональны, и главное, трогательны.
Ларс-Оле Вальбург сделал для большого числа российских зрителей провокационный спектакль, изобилующий натурализмом. Но это не эпатаж ради эпатажа, не желание шокировать публику. Не стоит в связи со спектаклем ганноверского театра писать только о том, что там «льются 200 литров жидкости, напоминающей кровь, и разделывается поросенок». Не об этом спектакль Вальбурга. Он — об отчаянном желании жить. О том, что и сейчас рядом с нами живут люди из такого же «потерянного поколения» — прошедшие Афган и чеченские войны. И безмолвный вопрос спектакля: «Когда же кто-то за это ответит?». И боюсь, что в обозримом будущем этот ответ мы не услышим.
Необычная тишина стояла в зале Качаловского театра, казалось, никто не кашлянул и не скрипнул ни один стул — и так почти два часа, пока без антракта шел спектакль, завершившийся длинными овациями.
