Кристиан Нобоа: «Рубин» стал другим, а Бердыев по максимализму остался прежним»

«Рубин» второго чемпионского сезона был гораздо сильнее»

— Кристиан, с какими чувствами ты вернулся в «Рубин»?

— Счастлив вернуться ко всем знакомым людям, которых у меня в «Рубине» много. Знаю, что здесь меня очень ценят и любят.

— Как вспоминаются чемпионские годы в «Рубине»? Какой «Рубин» был сильнее — первого победного сезона-2008 или второго?

— Однозначно, «Рубин» 2009 года, когда мы взяли второе чемпионство. Тогда в команде появился аргентинский форвард Алехандро Домингес. С ним у нас получилась команда совершенно другого уровня. В России с нами нельзя было рядом поставить ни единого соперника. Мы у всех очень легко выигрывали с разницей в два-три мяча. Тут без вариантов, «Рубин» второго чемпионского года был сильнее.

— В 2010 году, когда ты играл в Казани, тобою интересовались зарубежные клубы. Можешь их назвать?

— Клубы назвать не могу, только страны. Скажем так, мной интересовались по одной команде из испанского, итальянского, английского и немецкого чемпионатов.

«На тот момент, когда поступило предложение из «Ростова», я разговаривал с Курбаном Бекиевичем, он мне объяснил свою идею. Рассказал, какую хочет построить в Ростове команду, свое видение. В итоге, он убедил меня в целесообразности перехода». Фото fc-rostov.ru

«Греческую Суперлигу и Премьер-лигу и сравнивать не стоит»

— С чем был связан твой переход в 2012-м в московское «Динамо»?

— На тот момент я больше думал о своей семье. Супруга была беременна и поэтому сложно было решиться на переезд куда-то за границу. Для того, чтобы оставаться в привычной среде, продолжать общаться на родном языке я и принял это предложение. Плюс, по финансовым возможностям «Динамо» предложило больше.

— Потом все-таки из России уехал в Грецию. Можешь сравнить греческую Суперлигу и Премьер-лигу?

— На сто процентов уверен — российская Премьер-лига сильнее, даже и сравнивать не надо. Если говорить о тех годах (Нобоа выступал за ПАОК в сезоне 2014/15, — прим. ред.), то разница между «Олимпиакосом» и другими клубами была просто нереальной. Реальной конкуренции за титул не было. Сейчас, насколько я знаю, хотя бы три-четыре команды могут между собой посоперничать.

— Следующий твой переход, в «Ростов» в 2015-м, был связан в первую очередь с тем, что команду возглавил Курбан Бердыев? И связанный с этим вопрос — если бы тогда была альтернатива — перейти в «Ростов» или в «Рубин», что бы ты выбрал?

— Не знаю, сложно сказать. Просто на тот момент, когда поступило предложение из «Ростова», я разговаривал с Курбаном Бекиевичем, он мне объяснил свою идею. Рассказал, какую хочет построить в Ростове команду, свое видение. В итоге, он убедил меня в целесообразности перехода, и я согласился.

— Как удалось в короткие сроки поднять последнюю команду Премьер-лиги до участия в Лиге чемпионов и серебряных медалей? Это магия тренера?

— Наверное, в «Ростове» причиной успеха стала общая работа буквально всех — тренеров, медицинского штаба, игроков, административного штаба. Спасибо руководству клуба за то, что смогли приобрести необходимых игроков. Никто на тот момент не надеялся, никто о таком не смел и мечтать, а что получилось на деле — это же потрясающе!

«Не знаю, может быть он и был открытым с другими игроками, может быть. Но со мной отношения были чисто профессиональными, рабочими». Фото fc-zenit.ru

«С Манчини у меня сложились чисто профессиональные отношения, а с Бердыевым — человеческие»

— У тебя был вариант перейти в «Рубин» еще летом 2017-го?

— Я летом беседовал с руководством «Рубина». Предложение перейти было, но только на один год. Я тогда искал контракт на более длительные сроки. «Зенит» предложил на 3 года, и я согласился.

— Как ты оценишь первую часть сезона 2017/18, которую ты провел в «Зените»? Не жалеешь о переходе?

— Думаю, я в принципе доказал, почему я перешел в «Зенит», почему мог там играть. Из 9-10 матчей, в которых я сыграл, в семи я признавался лучшим игроком в команде. Может быть, свои 100 процентов я не смог там показать, но в любом случае, на это были и объективные причины. У главного тренерам были свои игроки, которых он должен был выпускать на поле, но я старался в каждом матче показать свой максимум.

— Роберто Манчини сделал опору на аргентинских футболистов. Тебе легче было приспособиться к их манере игры ввиду одного языка, близости менталитета, футбольной культуры, южноамериканского понимания игры?

— Хотелось бы сказать, что в России, в российском клубе нужно адаптироваться не к аргентинцам или к какой-то другой национальности. Мы же выступаем в российском чемпионате и нам надо приспосабливаться к нему, к российской действительности. У меня в принципе в «Зените», ни с Манчини, ни с кем-то еще проблем не было.

— Вообще с Манчини какие у тебя отношения сложились?

— Таких человеческих отношений, как с Курбаном Бекиевичем у меня с Манчини не было. Чисто профессиональные. Бердыев мог с тобой присесть, объяснить все вопросы, обсудить все моменты, а здесь были чисто профессиональные отношения.

— Манчини как человек открытый или закрытый? Итальянцы все-таки в большинстве своем люди открытые.

— Не знаю, может быть он и был открытым с другими игроками, может быть. Но со мной отношения были чисто профессиональными, рабочими.

Понимаю, что нам сложно будет набрать очки, которых бы хватило, чтобы дойти до Лиги чемпионов или Лиги Европы, но постараемся подняться в таблице по максимуму и показать свое мастерство

«У «Рубина». в который пришел сейчас, совершенно другая тактика»

— Какие цели ты сейчас ставишь перед собой в «Рубине»?

— Естественно, первоочередная задача — максимально подняться в турнирной таблице. Понимаю, что нам сложно будет набрать очки, которых бы хватило, чтобы дойти до Лиги чемпионов или Лиги Европы, но постараемся подняться в таблице по максимуму и показать свое мастерство.

— Этот «Рубин» похож на тот, из которого ты уходил, или отличается существенно?

— Нет, совсем другой. Тот «Рубин», в котором мы играли в 2008—2009-м сильно отличался и по манере игры, и футболисты были совсем другие. Сейчас же у нас совершенно другая тактика.

— А Курбан Бердыев изменился?

— Он всегда хотел и хочет добиться максимума от каждого игрока — в этом смысле он остался таким же. Нисколько не изменился. Поэтому именно у него футболисты регулярно показывают максимум своих возможностей.

— Как будешь делить середину поля с Ивелином Поповым? Или еще с кем-то?

— Понятно, что Попов очень сильный игрок. У него своя позиция, посмотрим, как тренер будет нас использовать.

— В контрольной игре с «Лиллестремом» у вас все получалось первые 35 минут, а потом команду было не узнать. Виноват пропущенный «из ничего» гол?

— Результаты контрольных матчей не так уж и важны. Главное для нас, создать в команде, в коллективе атмосферу доверия, чувствовать друг друга. Ошибки в контрольных матчах случаются, их потом можно разобрать на теории, исправить их и понять, какие у нас, как у команды, сильные стороны, а какие — слабые. Это необходимо, чтобы потом в чемпионате избежать этих ошибок.

Он всегда хотел и хочет добиться максимума от каждого игрока — в этом смысле он остался таким же. Нисколько не изменился. Поэтому именно у него футболисты регулярно показывают максимум своих возможностей

«ФИФА должна была предоставить Южной Америке больше путевок на ЧМ»

— Затрону больной для тебя, как одного из ведущих игроков сборной Эквадора, вопрос. В 2017-м завалили весь цикл, проиграв шесть встреч подряд. При этом в твоих партнерах сильные игроки — Кайседо, Валенсия. Как можно объяснить спад вашей сборной?

— Не могу выделить лишь одну причину. Слишком много всего оказалось замешано. Здесь и политические вопросы, проблемы с тренерским штабом, в коллективе с игроками. И даже с вашими коллегами — журналистами, которые постоянно нападали на команду. Все это в комплексе и привело к столь плачевному результату.

— Тебе не кажется, что существует дискриминация южноамериканских команд? Им предоставлено всего четыре путевки на чемпионат мира.

— Согласен с вами. Это, конечно, прерогатива ФИФА, но в любом случае они должны были предоставить больше мест в финальной части нашему континенту.

«В России чувствую себя хорошо везде»

— Ты пожил в разных российских городах — Казани, Москве, Ростове, Санкт-Петербурге. Где Кристиан Нобоа чувствовал себя наиболее комфортно?

— Особой разницы между городами не чувствовал. Везде мне жилось комфортно. Где-то теплее, где-то более суровый климат, но в целом везде в России чувствую себя хорошо.

— А где самая горячая торсида? Похожая на южноамериканскую? Не в Ростове ли?

— Может быть в Ростове болельщики, действительно, самые горячие. Но и в Питере сейчас по 50 тысяч ходят на стадион, в «Рубине» в чемпионские годы и на матчах Лиги чемпионов стадион заполнялся.

Особой разницы между городами не чувствовал. Везде мне жилось комфортно. Где-то теплее, где-то более суровый климат, но в целом, везде в России чувствую себя хорошо

— С болельщиками ты везде находил взаимопонимание?

— Без проблем. Надеюсь, что поклонники «Рубина» вновь вернутся на стадион, как было всегда.

— За какую сборную будешь болеть на чемпионате мира?

— За южноамериканские команды.

— У тебя есть идеал футболиста?

— Месси.

— А клуб?

— «Реал Мадрид».

— И последний вопрос — совсем нефутбольный. У тебя, сына офицера, дослужившегося до главнокомандующего ВМС Эквадора, была вероятность пойти по этой, военной линии?

— Конечно, у меня был вариант продолжить династию, но эта сфера деятельности мне никогда не нравилась, мне всегда нравился футбол. Папа меня спрашивал — может пойдешь по моим стопам, но я отказался. Футбол увлекал меня больше.