«Слепая любовь толкнула на преступление»: в Казани мать убила больного сына из сострадания
Казанский суд вынес матери-убийце приговор со сроком ниже нижнего предела. Оспаривать его никто не стал
Мягкий приговор по делу об умышленном убийстве вынес Приволжский райсуд Казани. Он отправил на 5 лет в колонию общего режима 59-летнюю военнообязанную пенсионерку, которая задушила своего 32-летнего сына. Согласно приговору суда, погибший сам умолял мать лишить его жизни, поскольку мучился от сильных болей на фоне психического заболевания и букета других, которые обострились после выписки из больницы. Мать пыталась ему помочь, брала кредиты и платила за консультации врачей, но ничего не помогало. Детали семейной трагедии — в материале «Реального времени».
Суд установил: убила из сострадания
Надежде Овсянниковой — 59. Из них 16 женщина провела на армейской службе — в одной из забайкальских частей, в которой находился радиоузел особого назначения. Служила Овсянникова сначала поваром, затем начальником столовой для военных. В 2010-м, по окончании контракта, вышла на пенсию в звании сержанта. По приезде в Казань устроилась поваром в одну из гимназий.
Вот уже восемь месяцев Овсянникова находится под стражей. В ближайшее время ее должны этапировать в одну из женских колоний. В июне Приволжский райсуд Казани признал ее виновной в умышленном убийстве, установив, что 27 ноября 2022 года Надежда Сергеевна накинула на шею своего 32-летнего сына удавку из пояса, но действовала при этом «из сострадания, вызванного болезненным состоянием» парня. После убийства сама пыталась уйти из жизни, искала лезвия и таблетки. Утром следующего дня сообщила о преступлении родственникам и стала ждать полицию.
На судебном процессе было пролито много слез — и обвиняемой, и ее родственниками. В прениях гособвинитель Чулпан Шаехова запрашивала для Овсянниковой 7 лет колонии общего режима. Заметим, планка наказаний по части 1 статьи 105 УК РФ (умышленное убийство) предусматривает от 6 до 15 лет несвободы.
Адвокат Рамиль Бикмуллин указывал — его подзащитная очень любила своего сына и делала все, чтобы спасти его, помочь избавиться от болезней и боли, которую невозможно было вытерпеть:
— Она обращалась в различные учреждения, оплачивала всевозможные анализы, проносила через себя всю боль и страдания, которые испытывал ее самый близкий человек. Оставила работу, когда у сына начались суицидальные настроения, мысли и поступки, обременила себя многочисленными долгами ради спасения. На преступление ее толкнула слепая материнская любовь и сострадание, не говоря уже о том, что сын настойчиво просил ее об этом, оказывал моральное воздействие.
Председательствующий по делу судья Рамиль Гайфутдинов посчитал возможным назначить фигурантке наказание ниже низшего предела — 5 лет колонии общего режима. С учетом обстоятельств, личности обвиняемой и мотивов преступления.
Ни сама осужденная, ни ее госзащитник, ни прокуратура оспаривать приговор не стали. Не стал этого делать и брат Овсянниковой, которого признали потерпевшим в данном деле.
«Я говорила ему: «Попаду в ад», он отвечал: «Мама, тебя простят»
В суде и на следствии подсудимая полностью признавала вину. Рассказывала: сын неоднократно просил убить его, поскольку не хотел больше страдать.
— С апреля 2022-го (после выписки из больницы, — прим. ред.) Женю мучили различные заболевания: дикие боли в животе, болела челюсть, в глазах был сильный зуд, гной, зуд на коже — аллергия на препараты. В голове — непрекращающийся шум, дикие боли, шум был и в легких, ему было тяжело дышать. И в последнее время все заболевания начали обостряться, — вспоминала Надежда Овсянникова. — Последние дни он подолгу сидел в ванной с включенной водой и слушал, как шумит вода, говорил — чтобы не слышать шумы в голове, которые его мучили. Рассказывал, что ночью, когда ему удавалось уснуть, снились кошмары, психиатрическая больница.
Со слов матери, сын с детства рос болезненным. С десяти лет у него началась аллергия и сезонная пневмония — в период холодов начинал задыхаться. Однако до поры до времени жить это не мешало. Евгений окончил девять классов, еще два года отучился в вечерней школе, параллельно — в компьютерном колледже. Затем поступил в Забайкальский институт предпринимательства. Но получить диплом не успел, бросил вуз на третьем курсе, когда родители развелись и мать с сыном решили переехать к родственникам в Казань.
Здесь у парня началась депрессия, связанная и с переменой обстановки, и с разводом родителей, и с отсутствием друзей. Новых у него не появилось. Какое-то время подрабатывал грузчиком и промоутером. Подсудимая рассказывала — года три назад у сына начались проблемы с головой. Он стал затворником — не выходил из дома и практически не покидал свою комнату.
— У них был период, когда, по словам Надежды, они три месяца друг с другом не виделись. Евгений не хотел выходить из комнаты, а она готовила ему еду и оставляла поднос на полу, чтобы поел. Еще сестра рассказывала, что сын избил ее, после чего бригада скорой психиатрической помощи забрала его в больницу, — делился на суде двоюродный брат обвиняемой.
Сама Овсянникова об избиении ничего не рассказывала. По ее словам, в первый раз Женю госпитализировали к психиатрам в 2021-м, когда он довел себя практически до истощения. В стационаре провел четыре месяца, но домой вернулся с букетом приобретенных заболеваний, включая тремор глаз и проблемы с желудком. «Я поняла — у него была аллергия на некоторые медицинские препараты, которые он принимал. Также он жаловался на страшные головные боли, которые не проходили», — со слезами делилась женщина.
В январе 2022-го Евгения повторно госпитализировали в Республиканскую психиатрическую больницу, откуда в апреле 2022-го перевели в РКБ в связи с переломом правой руки. Травму он получил, когда решил помериться силой в армрестлинге с другим пациентом. Через два дня после этого, со слов матери, парня привезли домой — с аппаратом Илизарова на плечевой кости. Врачи уверяли: в месте перелома за несколько месяцев образуется костная мозоль и аппарат можно будет снять. Однако состояние больного было таким, что сращивание не завершилось и за 8 месяцев.
Подсудимая рассказывала: последние полгода сын постоянно высказывал мысли о суициде, а потом стал просить лишить его жизни:
— Плакал: «Если положишь в больницу, мне еще хуже будет». Рассказывал о нескольких попытках совершить самоубийство и просил: «Убей меня». Он стал невыносимым. Я ему говорила: «Я попаду в ад за убийство». Он отвечал: «Мама, тебя простят, я буду молиться за тебя, зато не буду терпеть такие муки». Постоянно придумывал и предлагал способы своего убийства. Я сопротивлялась этим словам.
Насколько качественно лечили Овсянникова?
Уголовное дело рассматривалось судом лишь в рамках обстоятельств убийства. Качество оказания медицинской помощи Овсянникову при жизни не исследовалось. Проверяли ли эти детали сотрудники следствия и Минздрав, в процессе не озвучивалось.
Впрочем, со слов родственников Овсянниковых, известно: от госпитализаций Надежда Сергеевна отказалась. На суде она заявляла: глубоко пожалела, что вообще обратилась за помощью к врачам-психиатрам из госучреждения. Считала, что парня попросту залечили. В подтверждение этой информации защита приобщила результаты последних предсмертных анализов Евгения — в результате назначения тяжелых медицинских препаратов, в том числе устаревших и опасных, что месяцами остаются в организме, у пациента за год «посадили» печень и поджелудочную. А ведь он не был буйным, чтобы требовалась такая радикальная «терапия», и пагубными привычками не страдал — не пил и не курил. Такая информация озвучивалась в ходе процесса.
Родственники рассказывали: если раньше бывали у Овсянниковых в гостях, то со временем близкое общение сошло на нет.
«Евгений запрещал — пусть не приходят. Он с какого-то времени даже чужой парфюм и посторонние запахи не мог переносить», — объясняла Овсянникова суду и родне. И вспоминала последний день с сыном: «27 ноября, около 4 часов утра, Женя снова позвал меня к себе в комнату. Опять начал предлагать убить его, умолял, говорил: «Я не живу, а существую как инвалид, препараты не помогают...»
Один из родственников Овсянниковой, что первым по ее звонку прибыл на место преступления, едва не попал в подозреваемые. Силовики не сразу поверили в признание матери. Думали, что та хочет взять на себя чужую вину. Однако экспертизы по изъятым на месте уликам подтвердили версию женщины.
Также выяснилось, что опробованная сыном «водная терапия» вылилась в колоссальные счета по коммуналке.
На суде никто из близких обвиняемую не осуждал, все сочувствовали. Лишь один из братьев, получивший статус потерпевшего, строго, по-мужски, заявлял: убийство не выход. Впрочем, о наказании для нее не просил, иск не предъявлял. Подтверждал, что лично наблюдал не вполне адекватное состояние Евгения, который зимой 2022-го «нес какой-то бред про дьявола и сам с собой разговаривал». По факту ближний круг признавал — семье Овсянниковых, как сыну, так и матери, требовалась помощь. Причем помощь специалистов. Но их рядом не было. В том числе потому, что сама Овсянникова предпочитала скрывать всю тяжесть ситуации.