Герман Стерлигов: «Криптовалюты — это как шмайсер, который вырывают из рук врага русские партизаны...»

О криптовалютах, грамотной борьбе с врагом и судьбе АРТЦ

— Герман Львович, вы открываете первый официальный магазин биткоинов в России: откуда у вас появился интерес к криптовалютам?

— Для российского крестьянства, для его возрождения и подъема нужны деньги. Государство пока не выделяет средств на это дело, но надо сказать, что оно и не мешает возрождению крестьянства, что является большим плюсом. Поскольку денег не выделяют, нам приходится изыскивать средства самим, и, когда мы видим, что открываются возможности по зарабатыванию значительных средств для того, чтобы использовать их в деятельности Российского крестьянского собрания, мы не можем пройти мимо. Именно такая ситуация сложилась с криптовалютами.

После того, как мы услышали выступление Владимира Владимировича Путина с его позитивным отзывом о перспективах криптовалют, мы незамедлительно вникли в эту тему, и открыли первый официальный магазин биткоинов (это элитный магазинчик). Одно из правил магазина – это соблюдение конфиденциальности в отношении не только имен клиентов, но и объемов сделок. Тем более, налоговая от нас этой информации не требует, потому что операции с биткоинами пока никак не урегулированы российским законодательством, и никакого налогообложения здесь нет.

— Почему такой большой «входной билет»? Откуда взялась цифра в 60 миллионов (это минимальная сумма покупки)?

— Потому что у нас пока маленькая инфраструктура, и мы не можем обслуживать большое количество людей. Сократить количество людей можно только уровнем сделки – чем выше планка, тем меньше людей обращается. Мы бы с удовольствием обслуживали и туристов, которые, скажем, едут в Анталию, но у нас еще нет наработок. Думаю, в ближайшее время они появятся и планка будет снижена.

«Крупные структуры обычно считают финансовые операции миллионами, поэтому для простоты понимания мы установили планку в миллион долларов». Фото bitcoin.com

А сумма такая для простоты подсчета: 60 миллионов – это примерно 1 миллион долларов и примерно 250 биткоинов. Крупные структуры обычно считают финансовые операции миллионами, поэтому для простоты понимания мы установили планку в миллион долларов.

— Герман Львович, нет ли противоречия в том, что ранее вы не очень позитивно высказывались о технологиях и об электричестве, и в то же время занялись криптовалютой?

— Чем больше у нас успехов в криптовалютах, тем лучше у нас автомобили, чем больше у нас денег на нашу деятельность, тем быстрее на планете отключат электричество. Это, как шмайсер, который вырывают из рук врага русские партизаны, и всаживают «очередь» ему в живот.

— Нет ли опасений, что этот проект может повторить судьбу Антикризисного расчетно-товарного центра (АРТЦ)?

— Антикризисный расчетно-товарный центр достиг максимального результата, который вообще можно было себе представить, потому что то, что делал АРТЦ, сейчас делают руководители государств: расчет без использования доллара (то, что предлагал и отрабатывал АРТЦ), перерасчет через золото. Страны БРИКС работают сейчас по этим принципам, по нашим лекалам уже открыта биржа в китайском Куньмине, также открывается вторая биржа в Гонконге. То, что сделал АРТЦ – это примерно в 10 раз больше, чем мы ожидали, когда его открывали.

То, что в России нам не дали лицензию на эту деятельность, объясняется тем, что страна на тот момент была колонией, у которой не было права собственного голоса. По этой причине ФСФР нам не дала заниматься международной резервной расчетной системой – это право было оставлено за Англией и за США. А сейчас Владимир Владимирович Путин борется за суверенитет страны, и то, что было невозможно несколько лет назад, сегодня становится возможным, и мы сейчас, по сути, продолжаем эту деятельность. Я считаю, АРТЦ – это очень хороший пример того, как востребованы те механизмы, которые сейчас реализуются в криптовалютах.

Шестнадцать магазинов: пять в Москве и одиннадцать в регионах — это Воронеж, Краснодар, Санкт-Петербург, Киров, Пермь. Вот такой набор

О магазинах Германа Стерлигова в Казани, «неправильном» сыре Олега Сироты и магазинной отраве

— Герман Львович, помимо этого у вас есть сеть фирменных магазинов?

— Магазинами в основном занимаются мои дети. Сергий главный в этом вопросе — он занимается развитием новой сети высокого ценового сегмента натуральных продуктов питания, для того, чтобы у людей, которые выращивают не химическую отраву, а настоящие продукты питания, была возможность сбыта — я говорю о крестьянах, которые не травят свои поля и свою скотину. Сеть — это то место, куда они могут дорого сдавать свои продукты, произведенные на своем крестьянском хозяйстве. До сих пор такой возможности у людей, которые делают настоящую пищу, не было. Им приходилось отдавать все туда же, куда сдают фермеры и агрохолдинги — в общий чан с отравой. А теперь у крестьян, которые не продают свою совесть за дополнительные выгоды, есть альтернатива — наша маленькая сеть.

— А сколько у вас сейчас магазинов по России?

— Шестнадцать магазинов: пять в Москве и одиннадцать в регионах — это Воронеж, Краснодар, Санкт-Петербург, Киров, Пермь. Вот такой набор.

— Казани стоит ждать пришествия вашего хлеба?

— Ну, это зависит от того, как быстро там появится партнер, потому что мы ориентируемся на появление человека, который в состоянии построить пекарню — не будем же мы свежий хлеб возить в такую даль — в Казань. Его каждый день надо печь. Уже после пекарни можно будет открывать магазин, потому что остальные продукты можно и под Казанью найти — я уверен, что у вас некоторых коров доят вручную, а если не доят, то будут доить, потому что это становится выгодным с появлением наших магазинов. Доили крестьяне аппаратом и продавали молоко по 20 рублей, а мы говорим: «Слышь, друг, давай-ка аппарат на помойку, доить будешь вручную и продавать нам молоко по 200 рублей». Конечно, люди сразу соглашаются, выкидывают аппараты и доят вручную.

Пока конкретных предложений из Казани не было, но разговоры на эту тему были уже с местными жителями. Вообще, мы за Казань — прекрасный город, и там нет ни одного магазина, где продаются только натуральные продукты питания. Пока казанцы обречены на то, чтобы есть отраву. И не надо себя обманывать, именно так дело и обстоит и в Казани, и в Петербурге, и в Москве, и в Пекине. Хотя, в Москве уже не так — там есть наши магазинчики.

«Мы, к сожалению, не продаем продукцию Олега, потому что у них есть непроходной фактор — они допускают в своем производстве молоко, надоенное аппаратами». Фото vk.com/sirotaoleg

— Вы говорите о том, что ваша сеть — это рынок сбыта для «добросовестных крестьян». А много ли тех, кто отказывается от использования современных технологий в пользу натурального производства?

— Очень мало! Даже на нашу сеть продуктов не хватает. У нас хватает хлеба, есть зерно (уже решена проблема), но пока нет гречки, очень мало молока, надоенного вручную, да и не обколотых коров не найти практически. Настоящий сыр — это дефицит чудовищный, настоящей вываренной соли очень мало. В общем, есть не дефицит клиентов, а дефицит продуктов.

— Герман Львович, вы упомянули нехватку сыров, но как же сыроварня вашего зятя Олега Сироты? Его продукт не представлен на ваших полках?

— Мы, к сожалению, не продаем продукцию Олега, потому что у них есть непроходной фактор — они допускают в своем производстве молоко, надоенное аппаратами. Сейчас Олег исправляет эту ситуацию, насколько я знаю, но пока мы не реализуем его продукцию.

Мы вообще не реализуем продукты из молока, надоенного аппаратом, потому что аппарат, когда доит корову, обязательно еще высасывает кровь и что похуже, поэтому это недопустимо. Только ручная дойка.

О «золотых» буханках, правильном хлебе и жалобах челнинцев в УФАС

— Вас, наверное, уже утомили с вопросами о цене хлеба (с полки его можно забрать в лучшем случае за 550 рублей) в ваших магазинах, но я все же не могу не спросить: из чего складывается ценообразование?

— У нас население немножко туповато, потому что телевизором испорчено и компьютером, а главное — плохой пищей. Если бы люди могли сделать два-три арифметических действия, они бы увидели, что у нас хлеб дешевле, чем так называемый «бездрожжевой» хлеб в сетях. Просто там цены указаны за 250 граммов, а у нас — за килограмм буханки.

Что касается ценообразования, то у нас в каждой буханке хлеба только меда на 150 рублей, а хороший мед очень дорого стоит и его очень мало. Сейчас перемерли пчелы, в Татарстане они тоже перемерли в этом сезоне — до 80% пчел погибло. И сейчас мед очень дорогой, а особенно натуральный.

Кроме того, в цену хлеба входит сама пекарня: печи, амбары, мельницы — это все очень дорого. У нас, кстати, только дров для печей в год уходит на один миллион рублей. Это так кажется, что взял, испек и все. Наш хлеб, 54 буханки, выпекается 13 часов вместе с подъемом теста.

Мы за сколько хотим, за столько и продаем наш хлеб. Захотим, миллион рублей поставим за буханку — это ручная работа, эксклюзивная

— В начале года производители хлеба из Набережных Челнов и Кирова пожаловались на ваш магазин в УФАС из-за цен — чем закончилась история?

— Я не в курсе вообще. Это как в спортлото пожаловаться — это психи. Мы за сколько хотим, за столько и продаем наш хлеб. Захотим, миллион рублей поставим за буханку — это ручная работа, эксклюзивная. Кому не нравится, пусть идут и покупают парашу в магазине за 30 рублей.

— А вы можете рассказать нашему читателю, как выбрать хороший хлеб?

— Ну, смотрите, вы приходите в какой-нибудь бутик или в монастырь, где пекут хлеб и спрашиваете: «Драгоценные мои, у вас зерно откуда?». Вам в большинстве случаев просто не ответят откуда у них зерно — при таком варианте не надо покупать хлеб. Если вам отвечают, допустим, что хлеб с Краснодарского края, то вы следом спрашиваете, не из элеватора ли он. Если вам говорят, что с элеватора, то вы разворачиваетесь и уходите. Если зерно побывало в элеваторе, то его обязательно обработали ядами от всяких тараканов и клопов — каждое зернышко в прозрачной пленке яда, чтобы эта нечисть его не жрала, а потом все это идет в помол, и люди думают, что едят настоящий хлеб, а на самом деле травятся страшным ядом.

Нормальное зерно — это только то зерно, которое было убрано в частный крестьянский амбар безо всяких элеваторов. В таком случае надо дальше задавать вопросы: «Откуда мука? Как мололи?». Если мололи на металлических жерновах, то это тоже не надо брать, потому что получается порошок, который забивает все внутренности — у нас сейчас все туалеты в стране и в мире превратились в читальные кабины. Если мука намелена на каменных жерновах, то сохраняются волокна и мука очищает организм.

После этого вы спрашиваете: «Какая закваска?». Про дрожжи я даже не говорю — это страшные яды. Надо уточнить: «А у вас хлеб вообще бездрожжевой?», и добросовестный продавец вам скажет: «Нет, мы чуть-чуть добавляем дрожжей». Это называется химический стартинг для того, чтобы тесто вовремя поднималось, а значит, это обычный дрожжевой хлеб с химическими добавками. Я уж не говорю о том, что в хлебе не должно быть никаких разрыхлителей, усилителей и прочей отравы. Хлеб состоит из воды (она должна быть колодезная или родниковая), меда (сахара не должно быть в хлебе — это яд), муки и закваски (важно, чтобы она была натуральной).

Мы же крестьяне и нам нужны лучшие девки. Нам второй сорт не нужен, и поэтому мы отбираем только первый. На наш век красивых и натуральных девчонок хватит, я думаю, как и на век наших детей

О «лучших девках», мировой власти извращенцев и гонениях на Путина

— Вы недавно искали девушек для работы в новом краснодарском магазине. В объявлении говорилось: «Нужны натуральные барышни — без надутых губ, некурящие, без силикона, без татуировок, без проколотых носов, вообще без макияжа. Перечитайте последние два слова еще раз — вообще без макияжа». Удалось ли таких найти?

— Мы же крестьяне и нам нужны лучшие девки. Нам второй сорт не нужен, и поэтому мы отбираем только первый. На наш век красивых и натуральных девчонок хватит, я думаю, как и на век наших детей. Мы исходим из этого, а вам оставляем этот отстой — бесстыжий, больной, венерический, ну, как продукты, которыми вы в магазинах отовариваетесь. Так и девчонки у нас натуральные, а у вас, к сожалению, отстой.

Найти их удалось, у нас работают прекрасные девчонки. К нам мужики приходят специально, чтобы пообщаться с такими красавицами очаровательными. Их не найти тяжело, а тяжело удержать, потому что много предложений замуж — утечка кадров происходит, поэтому все время ищем новых. Красивая и скромная девчонка недолго работает — обязательно находится мужчина, которому она очень нужна. И она уходит от нас, и становится матерью и женой, что нас радует. Мы готовим персонал — его разбирают, мы находим персонал — его разбирают и все бесплатно (смеется).

— Вы также не пускаете в свои магазины представителей ЛГБТ-сообщества. Эти таблички про то, что «определенным гражданам» вход воспрещен — это ваше принципиальное решение или это такой тонкий маркетинговый ход?

— Мы долго не открывали в Москве магазины и рестораны именно потому, что мы не хотели обслуживать п*****сню. Потом мы решили, что повесим таблички и запретим им вход. Тогда мы сможем работать спокойно и будем чисты перед Господом и перед людьми в том, что мы не обслуживаем п*****сов. Это никакой не пиар-ход.

Мы, конечно, потеряли наиболее богатую клиентуру, потому что сейчас в мире (подчеркиваю, что в мире, а не в стране) власть п*****сов и извращенцев. Извращенцы реально являются мировым правительством и поэтому в колониях колониальные власти всячески заверяют публично, что они за защиту педерастии, за ЛГБТ, свободу геев и так далее. Это объясняется тем, что в метрополии правят п*****сы, и в колониях тоже косят под то, что они таких поддерживают.

Мы долго не открывали в Москве магазины и рестораны именно потому, что мы не хотели обслуживать п*****сню. Потом мы решили, что повесим таблички и запретим им вход. Тогда мы сможем работать спокойно и будем чисты перед Господом и перед людьми в том, что мы не обслуживаем п*****сов

— Как вы относитесь к тому, что в России довольно жесткое неприятие ЛГБТ?

— У нас, конечно, лучше ситуация, потому что Путин — не п***рас. Это вообще колоссальный критерий. И Трамп — не п***рас, и в Америке меняется сейчас ситуация. Они выбились из-под власти мировой п*****сни. Именно с этим связаны гонения на Путина, санкции и так далее. Он не хочет плясать под их дудку.

Когда говорят, что у нас «пятая колонна»… «Пятая колонна» — это люди, назначенные из Лондона, и у Владимира Владимировича пока нет ресурсов, чтобы справиться с ними всеми. Это очень серьезная схватка мирового масштаба, это не вопросы междусобойчика в России. Я желаю от всего сердца, чтобы Путин не просто удержался у власти, а чтобы он стал реальной и полной властью в России.

О признаках наличия нетрадиционной ориентации, «нормальных» мужиках во власти и своих покупателях

— Возвращаясь к табличкам: вам приходилось выгонять из своих магазинов «содомитов»?

— Да, вышибали пинками уже неоднократно. Не калечили, но вышибали. У человека на лбу написано: «Я п***рас». Крашенные волосы, одежда соответствующая, символика всех этих сект, серьги в ушах, косы на голове — все понятно, свободен.

— В Москве, Питере и Перьми из-за табличек люди обращаются в правоохранительные органы и жалуются на вас — хоть раз эти жалобы заканчивались для вас штрафом или другим наказанием?

— Вне зависимости от того, какие визги разносятся со стороны п*****сов, мы все равно их не будем пускать в наши магазины. Нас никто не заставит обслуживать п****сню. Мы скорее закроем наши магазины, чем будем их обслуживать, даже если нас будет заставлять государство. Но уверяю вас, слухи о том, что в нашей власти много п*****сов сильно преувеличены. Это связано с тем, о чем я уже выше говорил про метрополию — им приходится делать вид, что они тоже лояльны к этому. А вообще, в основном, в государственной власти нормальные люди и в правоохранительных органах тоже. И у нас нет никаких проблем или штрафов — у нас все в порядке.

«Наши покупатели — это умные люди. Не богатые или бедные — они умные. Дураки покупают отраву для своих детей, травят их как крысят, а умные люди приходят и покупают настоящие продукты». Фото ura.ru

— Герман Львович, а кто ваш покупатель? Это обязательно люди при деньгах?

— Наши покупатели — это умные люди. Не богатые или бедные — они умные. Дураки покупают отраву для своих детей, травят их как крысят, а умные люди приходят и покупают настоящие продукты. Настоящий продукт, к слову, дешевле покупать, чем ненастоящий. Допустим, человек приходит в «Макдональдс», тратит там примерно 500 рублей и ест химическую парашу, а через два часа опять голодный. Я уж не говорю о том, какой он вред принес здоровью. У нас 500 рублей стоит большая часть буханки — этого человеку хватит на три дня здорового питания. В хлебе вообще все есть, еще соли докупить и меда, и прекрасная получится пища, здоровая. Но человек тратит деньги на «Макдональдс» — ну, он дебил. Чем мы ему можем помочь? Ничем. Плюс в большинстве городов, в том числе и в Казани, просто нет альтернативы, поэтому, если человек живет в городе, он должен понимать, что он обрекает себя и своих детей на то, что они будут травиться, травиться и травиться. Можно где-то отдельные натуральные продукты найти, но такого, чтобы ты пришел в магазин и там все было натуральное — нет.