«Преимущества новых технологий захвачены небольшим числом крупных фирм»

Цифровая революция трансформирует экономику. Потенциальные экономические выгоды от цифровых технологий огромны, однако наряду с новыми возможностями возникают и новые проблемы. Цифровое преобразование изменило рынки, мир бизнеса и труда, из-за чего произошло увеличение неравенства в доходах и богатстве внутри экономики. Неравенство возросло не только между фирмами в общем, но и между работниками в частности. Распределение как капитальных, так и трудовых доходов стало более неравномерным, а доходы перешли от труда к капиталу. Технологические изменения, однако, не являются единственной причиной растущего неравенства. Провалы политиков также были важной частью этой истории. Политики должны будут более чутко реагировать на новую динамику цифровой экономики для достижения более инклюзивных результатов.

Мы живем в эпоху растущего социального недовольства и политического раскола. Во многих странах социальная неудовлетворенность экономическими результатами резко возрастает, разжигая популистские и националистические настроения. Увеличение неравенства в доходах является одной из важных причин этого социально-политического кризиса.

Мы также живем в эпоху крупных технологических изменений во главе с цифровой революцией. Современные технологические изменения — достижения в области компьютерных систем и программного обеспечения, мобильной телефонии, цифровых платформ, робототехники, «облачных» вычислений, искусственного интеллекта и киберфизических систем, возможно, не имеют аналогов по своим масштабам и скорости.

Связаны ли эти два мегатренда нашего времени? Ответ — да. Цифровые технологии меняют мир бизнеса и работают глубоко. Политика же медленно адаптируется к новой динамике. Взаимодействие между технологическими изменениями и рыночными условиями, на которое влияет преобладающая политическая среда, является ключевым фактором, способствующим росту неравенства доходов.

Однако более неравное распределение доходов не является неизбежным следствием «оцифровки» мира. Более инклюзивные результаты, безусловно, возможны при более качественной и более гибкой политике.

Увеличение неравенства доходов на фоне бурного развития цифровых технологий

Начиная с 1980-х годов — с периода нарастающего бума цифровых технологий, практически во всех крупных странах с развитой экономикой возросло неравенство в доходах. Особенно резко оно выросло в верхней части распределения доходов. Неравенство в благосостоянии еще острее — примерно в два раза выше, чем неравенство в доходах. Увеличение неравенства было особенно заметно в Соединенных Штатах. За более чем двадцатилетний период, заканчивающийся в 2015 году, неравенство располагаемого дохода в США, измеряемое самым широким показателем неравенства (индекс Джини), увеличилось более чем на 10%. Доля дохода самого богатого 1% населения увеличилась более чем вдвое с начала 1980-х годов и составила около 22%. Доля 1% в богатстве в целом выросла до 40%. Те, у кого были доходы среднего класса, оказались вытеснены, и типичный рабочий в течение длительных периодов видел в основном застойную реальную заработную плату. Более высокое неравенство было связано со снижением экономической мобильности между поколениями.

Эта статья посвящена странам с развитой экономикой, но рост неравенства в доходах не ограничивается этой группой. В странах с формирующейся рыночной экономикой тенденции распределения доходов являются более смешанными, но во многих крупных странах с формирующейся рыночной экономикой также наблюдается рост неравенства доходов. В двух крупнейших странах с развивающейся экономикой, Китае и Индии, неравенство заметно возросло.

В котле политических дебатов большую часть вины в росте неравенства в доходах, а также в дисбалансе между предприятиями и рабочими местами принято связывать с глобализацией. Однако реакция на глобализацию угрожает отступлением к экономическому национализму и к политике, направленной внутрь страны. Глобализация действительно является фактором, способствующим росту неравенства. Тем не менее гораздо более важным фактором остаются технологические изменения.

Мало того что пресловутый экономический пирог распределяется менее равномерно, он также растет медленнее, усиливая социальное недовольство. Как это ни парадоксально, во время бума цифровых технологий рост производительности в основных экономиках скорее замедлился, чем ускорился. Это замедлило и общий экономический рост.

Трансформации в мире бизнеса

Цифровые технологии меняют не только бизнес-модели, но и то, как фирмы растут и конкурируют между собой. Они меняют рыночные структуры. Изменения затрагивают все рынки, от производства и торговли до финансов. То, как новые технологии внедряются в различные отрасли промышленности и фирмы, имеет важные последствия для их экономического взаимодействия и распределения выгод.

Неравномерное распространение новых технологий и расширение разрыва между фирмами

То, как технологические инновации распространяются в экономике и взаимодействуют с рыночными условиями, имеет большое значение как для роста производительности, так и для распределения доходов. Преимущества новых технологий не получили широкого распространения среди фирм. Они были захвачены по большей части относительно небольшим числом более крупных фирм. Рост производительности был относительно сильным в ведущих фирмах на технологической границе. В то же время он значительно замедлился в подавляющем большинстве других, как правило, небольших фирм, что привело к снижению совокупного роста производительности. В период с 2001 по 2013 год в странах ОЭСР производительность труда среди пограничных компаний выросла примерно на 35%; среди неграничных фирм рост составил всего около 5%. Совокупный рост производительности труда в странах ОЭСР в десятилетний период до 2015 года составлял лишь половину от роста за предыдущие два десятилетия. Растущее неравенство в производительности между фирмами не только замедлило рост производительности, но и привело к росту неравенства в доходах.

Ослабление конкуренции является одной из важных причин неблагоприятной производительности и динамики распределения.

Барьеры для конкуренции и связанные с этим рыночные трения препятствуют более широкому распространению новых технологий и вызывают постоянный рост разрыва в производительности и прибыльности между фирмами. Данные по странам ОЭСР показывают, что в отраслях, менее подверженных конкуренции, технологические инновации и распределение слабее, расхождение между фирмами шире, а совокупный рост производительности медленнее. Исследования экономики Соединенных Штатов и Европы также показывают, что более низкая интенсивность конкуренции на рынках снижала инвестиции в новый производительный капитал, поскольку компании, обладающие растущей рыночной мощью, инвестировали меньше и значительно увеличили свой капитал за счет более высоких наценок и выкупа акций.

Размывание конкуренции отражается в различных показателях: рост концентрации рынка в отраслях, повышение наценок, показывающих возросшую рыночную мощь, рост корпоративной косности с уменьшением динамизма бизнеса, измеряемого новыми формациями фирм. Эти тенденции в целом наблюдаются в странах с развитой экономикой, но особенно заметны в Соединенных Штатах. Доля четырех крупнейших компаний США в общем объеме продаж возросла с 1980-х годов в каждом из основных секторов, охватываемых экономической переписью США. Увеличение концентрации рынка больше в отраслях, которые являются более интенсивными пользователями цифровых технологий. Наценки на предельные издержки для американских публично торгуемых компаний почти утроились, при этом рост сконцентрировался на фирмах с высокой наценкой, набирающих долю на рынке. Доля молодых фирм (в возрасте пяти лет или менее) в общем количестве американских фирм снизилась примерно с половины до одной трети.

Рынки сместились в сторону более монопольных структур, что привело к росту экономической ренты. Доля «чистой прибыли» или ренты (прибыли, превышающей прибыль в условиях конкурентного рынка) в общем доходе в экономике США выросла с 3% в 1985 году до 17% в 2015 году. Поскольку монопольная прибыль повысила рыночную стоимость корпоративных акций и привела к значительному приросту капитала, доля общей рыночной стоимости акций США, отражающая монопольное влияние («монопольное богатство»), выросла с незначительных уровней примерно до 80% за тот же период.

Динамика «победитель получает больше» и провалы в конкурентной политике

Почему растет рыночная мощь и ослабляется конкуренция? Во-первых, новые технологии способствуют повышению концентрации на рынке, изменяя конкуренцию таким образом, что это приводит к результатам «победитель получает больше». Цифровые технологии предлагают преимущества первопроходца, экономию за счет масштаба, сетевых эффектов и использования «больших данных», которые способствуют росту доминирующих фирм, а глобализация усиливает экономию за счет масштаба, облегчая доступ к рынкам по всему миру. Рост «нематериальной экономики», где такие активы, как программное обеспечение и интеллектуальная собственность, все больше и больше важны для экономического успеха, был связан с более сильной тенденцией к появлению доминирующих фирм. Цифровизация также позволяет компаниям, контролирующим «большие данные», извлекать больше излишков потребителя с помощью все более сложных алгоритмических цен и индивидуальной настройки предложений.

Динамика «победитель получает больше» была наиболее заметна в высокотехнологичных секторах, что нашло отражение в росте таких «суперзвезд», как Facebook и Google. Однако они все чаще влияют на экономику в целом, поскольку цифровизация проникает в бизнес-процессы в других секторах, таких как транспорт, связь, финансы и коммерция. А в розничной торговле крупные розничные магазины, которые ранее заменили собой популярные магазины, теперь теряют долю рынка в онлайн-мегамаркетах, таких как Amazon.

Во-вторых, провалы в конкурентной политике усилили динамику, основанную на технологиях, создавая более концентрированные рыночные структуры. К ним относятся слабые стороны антимонопольной политики, недостатки в патентных системах, которые препятствуют более широкому распространению инноваций. Связанные с этим факторы включают в себя увеличение количества совмещенных прав собственности на компании, которые конкурируют с крупными институциональными инвесторами, рост поиска ренты и поведение фирм, демонстрирующее большую способность устанавливать барьеры для входа через дифференциацию продуктов и другие средства.

Кредитное и иное финансовое посредничество выросло в три раза быстрее экономической активности

Цифровые технологии играют важную роль в финансировании экономики, усиливая импульс дерегулирования финансового сектора. В странах ОЭСР кредитное и иное финансовое посредничество выросло в три раза быстрее экономической активности за последние десятилетия. Быстрая финансовая деятельность усугубила неэффективные и неравные результаты, вызванные снижением конкуренции на рынках. В период кредитного бума, предшествовавшего мировому финансовому кризису, львиная доля кредитов была отдана домохозяйствам, а не фирмам, что стимулировало рынки акций и недвижимости, а не производительные инвестиции. Было много инноваций в финансовых услугах, основанных на новых технологиях. Однако большая их часть была сосредоточена на таких областях, как торговля и управление активами, которые в первую очередь приносят пользу состоятельным людям и не оказывают влияния первого порядка на экономическую производительность.

Размер вознаграждений в финансовом секторе резко вырос по отношению к реальной экономике. В Соединенных Штатах финансовый сектор получил огромную долю прибыли в 35—40% всей корпоративной прибыли за годы, приведшие к финансовому кризису. Значительная часть этих высоких прибылей отражается в рентах во все более концентрированном секторе: доля пяти крупнейших банков в банковских активах увеличилась с 25% в 2000 году до 45% в 2014 году. Финансовое благосостояние росло, но приносило выгоду главным образом тем, кто был наверху; в Соединенных Штатах верхний 1% распределения богатства занимал половину акций и активов заемных фондов в 2013 году, а верхние 10% — более 90%.

Трансформации в мире труда

Подобно тому, как трансформации в мире бизнеса, вызванные технологическими изменениями и обусловленные цифровизацией, являются ключевым фактором, влияющим на распределение доходов от капитала, технологические преобразования в сфере труда являются ключевым фактором, влияющим на распределение доходов от работы.

Рост неравенства в заработной плате и снижение доли трудового дохода

В странах ОЭСР рост неравенства в производительности и прибыльности предприятий отражается в увеличении неравенства в доходах рабочей силы. По мере увеличения разрыва в прибыльности между фирмами увеличивались и различия в заработной плате. Распределение ренты также способствовало увеличению различий в заработной плате между фирмами. Фирмы с лучшими показателями получали большую долю общей прибыли и делили часть сверхнормальной прибыли со своими работниками. Не менее важную роль сыграл и аутсорсинг. Неравенство в заработной плате между фирмами возросло в отраслях, которые более интенсивно инвестируют в цифровые технологии. В целом неравенство в заработной плате резко возросло за последнюю пару десятилетий, и большая часть этого роста объясняется увеличением различий в заработной плате между фирмами.

В то время как работники фирм на технологической границе зарабатывали больше, чем работники других фирм, выгоды от более высокой производительности труда в этих фирмах распределялись неравномерно, а рост заработной платы отставал от роста производительности. Заработная плата выросла в фирмах с лучшими показателями, но меньше, чем рост производительности. Для большинства других компаний ограниченный рост заработной платы отражал ограниченный рост производительности, хотя даже в этих фирмах рост заработной платы, как правило, не достигал скудного роста производительности. В Соединенных Штатах чистая производительность труда увеличилась на 72% в период с 1973 по 2014 год, в то время как реальная почасовая оплата труда среднего работника увеличилась лишь на 9%.

Повышенная концентрация рынка сыграла свою роль в переносе доходов с рабочей силы на капитал. Доминирующие фирмы приобрели не только больше монопольного влияния на товарных рынках, но и монопсонную мощь для того, чтобы диктовать уровень заработной платы на рынке труда.

Новым явлением стали быстрорастущие цифровые рынки труда — такие онлайн-платформы, как TaskRabbit и Amazon Mechanical Turk. В то время как рыночная мощь работодателей усилилась, рыночная мощь трудящихся ослабла из-за снижения уровня профсоюзов и размывания законов о минимальной заработной плате.

Эти события усилили влияние трудозамещающих технологических изменений на распределение доходов между трудом и капиталом. Производство сместилось в сторону фирм и процессов с использованием большего капитала (материального и нематериального) и меньшего количества рабочей силы. Крупнейшая фирма США в 2017 году — Apple — имела рыночную капитализацию в 40 раз выше, чем крупнейшая фирма США в 1962 году — AT&T, но ее общая занятость составляла лишь одну пятую от последней. Смещение доходов от труда к капиталу увеличило общее неравенство доходов, так как владение капиталом распределялось весьма неравномерно.

Международная торговля и офшоринг также способствовали смещению доходов в сторону капитала, оказывая понижающее давление на заработную плату, особенно низкоквалифицированных работников. В целом исследования показывают, что глобализация сыграла значительную роль в снижении доли трудовых доходов. Однако это также показывает, что роль глобализации была намного меньше, чем роль технологических изменений и связанных с ними результатов.

Исследования МВФ показывают, что в странах с развитой экономикой технологические изменения повлияли на снижение доли трудовых доходов примерно в два раза сильнее, чем глобализация.

Изменения в спросе на рабочую силу, поляризации рабочих мест и несоответствия навыков

Технология была доминирующей силой в изменении спроса на рабочую силу. Цифровые технологии и автоматизация сместили спрос на навыки более высокого уровня. Глобализация оказывает давление в том же направлении. В частности, спрос сместился с рутинных навыков среднего уровня, которые более уязвимы для автоматизации, как, например, в таких областях, как канцелярская работа и серийное производство. Рынки труда стали испытывать все большую поляризацию: доля занятых среди работников среднего звена падает, а доля высококвалифицированных рабочих, таких как технические специалисты и менеджеры, растет. Доля занятости на низкооплачиваемых рабочих местах также увеличилась, но в основном на нетрадиционных ручных работах в таких службах, как личный уход, которые трудно автоматизировать.

В период с 1995 по 2015 год доля рабочих мест со средним уровнем квалификации в общей занятости сократилась в среднем на 9,5 процентного пункта в странах ОЭСР, в то время как доля рабочих мест с высоким уровнем квалификации и низким уровнем квалификации выросла на 7,5 и 2 процентных пункта соответственно. Одновременно с этим произошел подъем экономики «кабриолета», когда все больше работников занялись нестандартными условиями труда, такими как временная работа или неполный рабочий день и занятость за свой счет.

Поскольку спрос на навыки изменился, предложение медленно адаптировалось. Образование и обучение проигрывали гонку с технологиями. Нехватка высокоуровневых навыков, требуемых новыми технологиями, предотвратила более широкое распространение инноваций между фирмами. В разных отраслях возросло несоответствие навыков: в странах ОЭСР в среднем около четверти работников сообщают о несоответствии между их навыками и навыками, необходимыми для работы.

Несбалансированность между спросом и предложением на квалификацию способствовала неравенству в доходах, увеличивая премию по зарплате для навыков более высокого уровня. Премия за квалификацию выросла во всех основных экономиках, особенно в период 1980—2000 годов.

Этот рост был особенно резким в Соединенных Штатах: те, кто получил степень в аспирантуре, могли ожидать, что в 2016 году они получат около 215% от заработной платы тех, кто имеет только среднее образование, по сравнению с 155% в 1980 году.

Применение технологий для более инклюзивного роста

Итак, рост цифровой экономики еще больше увеличил неравенство доходов. В то же время потенциал новых технологий для стимулирования роста производительности не был полностью реализован. Однако это не должно вызывать отчаяния, а тем более негативной реакции.

Наиболее динамичные экономические изменения по своей природе разрушительны, создают победителей и проигравших и влекут за собой сложные переходные процессы. Технологии и глобализация здесь не исключение. Они являются ключевыми силами, которые стимулируют экономический прогресс. Достижения в области цифровых технологий открывают большие перспективы для повышения производительности и экономического роста, создания новых и лучших рабочих мест для замены старых и повышения благосостояния людей. К сожалению, политика и институты медленно адаптируются к новым вызовам цифровой экономики и часто усугубляют его результаты.

Возрождение конкуренции для цифровой эпохи

В эпоху цифровых технологий политика конкуренции должна быть пересмотрена для того, чтобы рынки продолжали обеспечивать открытое и равное игровое поле для фирм, поддерживать сильную конкуренцию и контролировать рост монополистических структур.

Оказавшись на доминирующих позициях, фирмы могут укрепить себя, установив множество барьеров для входа и захватив растущих конкурентов. Бенефициары открытой, конкурентной системы часто работают над тем, чтобы закрыть систему и подавить конкуренцию, что требует проведения реформ для того, чтобы «спасти капитализм от капиталистов». Конкурентная политика также должна стать более глобальной, чтобы решать трансграничные проблемы, возникающие у транснациональных технологических гигантов, которые влияют на концентрацию рынка и конкуренцию во многих странах.

Улучшение инновационной экосистемы для более широкого распространения технологий

Режимы интеллектуальной собственности должны быть лучше сбалансированы, чтобы поощрять инновации, а также способствовать более широкому экономическому взаимодействию.

Законы об авторском праве и патентах, которые мы имеем сегодня, больше похожи на интеллектуальную монополию, чем на интеллектуальную собственность. Утверждая, что патенты фиксируют преимущества действующих лиц, а не стимулируют ожидаемые скачки инноваций, некоторые призывают к полному демонтажу патентной системы. Это был бы слишком радикальный подход, но необходим фундаментальный пересмотр, чтобы изменить чрезмерно широкие или строгие меры защиты, привести правила в соответствие с текущими реалиями и дать свободу конкуренции.

В Соединенных Штатах государственные расходы на НИОКР упали с 1,2% ВВП в начале 1980-х годов до половины этого уровня в последние годы. Это подчеркивает необходимость оживления государственных исследовательских программ и обеспечения широкого доступа к их открытиям. Многие прорывные инновации, разработанные на коммерческой основе частными фирмами, происходят из исследований, проводимых при поддержке правительства. Недавние примеры — основной алгоритм поиска Google, ключевые функции смартфонов Apple и даже сам интернет. Правительствам следует подумать о том, как дать налогоплательщикам долю в таких выгодных результатах государственных исследований, не в последнюю очередь для пополнения государственных бюджетов на НИОКР. Здесь налоговая система играет важную роль.

Инвестируйте в навыки для меняющегося мира труда

Достижения в области цифровизации, робототехники и искусственного интеллекта привели к тому, что некоторые разработали ужасные сценарии массовых потерь рабочих мест из-за автоматизации («робокалипсис»). Однако опыт прошлых крупных вех автоматизации показывает, что технологические изменения сделали некоторые старые рабочие места избыточными, но они породили новые, создавая новые роли и задачи и стимулируя экономический рост. В будущем все больше людей будут работать независимо друг от друга, в том числе в качестве микропредпринимателей в расширяющемся «массовом капитализме», обеспечиваемом цифровыми платформами, что можно наблюдать на примерах Uber или Airbnb.

Основная проблема заключается в том, что характер работы меняется, и основная задача политики заключается в том, чтобы вооружить работников неординарными, творческими навыками и навыками более высокого уровня и поддерживать работников в процессе адаптации. Традиционное формальное образование должно быть дополнено новыми моделями и вариантами переподготовки и обучения на протяжении всей жизни. Поскольку старый карьерный путь «учись — работай — уйди» уступает место непрерывному обучению, усиленному старением рабочей силы во многих странах, необходимо расширить доступность и качество непрерывного образования.

Твердая приверженность делу улучшения доступа к недорогому и качественному образованию, включая повышение квалификации и переподготовку, также имеет жизненно важное значение для социально незащищенных слоев населения. Даже в странах с развитой экономикой, таких как Соединенные Штаты, почти две трети работников не имеют высшего образования.

Реформа налоговых систем

Налоговая политика часто рассматривается как компромисс между эффективностью и ростом с одной стороны и справедливостью с другой. Компромиссы важны, но есть беспроигрышные возможности для реформ. Сокращение налогового клина для работников с низкой заработной платой за счет более широкого использования таких вариантов, как налоговые льготы на заработанный доход, может повысить участие рабочей силы, а также улучшить результаты распределения. Страны могут рассмотреть возможность переноса части финансирования социальных пособий на общие налоговые поступления, чтобы избежать чрезмерной загрузки взносов на социальное обеспечение и подоходного налога. Такой сдвиг в финансировании может также потребоваться для расширения охвата социальным обеспечением тех, кто работает самостоятельно или в краткосрочных или других нетипичных контрактах. Изменяющийся характер работы потребует большего внимания к горизонтальной справедливости в отношении налогов и трансфертов для работников при различных типах организации труда.

Более эффективное использование налогов на имущество может повысить как эффективность, так и справедливость налоговых систем. Налоги на богатство недоиспользуются и не поспевают за ростом благосостояния. Высокое неравенство богатства является ключевым фактором сохранения неравенства доходов между поколениями.

Работа Томаса Пикетти по неравенству вызвала спор, но одно ее ключевое предложение — найти лучший способ облагать налогом богатство — безусловно, имеет смысл. Динамика благосостояния последних десятилетий рисует картину частных богатств и общественной бедности. В то время как частное благосостояние возросло, общественное благосостояние сократилось, что ограничивает возможности государственной политики.