Директор музея Даля: «Я бравирую тем, что являюсь страстным противником цифровизации»
В Казани собрались более 300 музейных работников
В Казани 24—26 апреля проходит федеральный проект «Музейные маршруты России», собравший около 300 гостей. После Татарстана он отправится в Дагестан, Бурятию и Чечню. Один из итогов встречи — появление музейной экспозиции «Казань без окраин», которую авторы надеются продолжить.
Курирует музей Москвы
Ведущий проект Министерства культуры РФ в области музейного дела открылся с презентации в Национальном музее РТ выставочного проекта из Всероссийского историко-этнографического музея из Торжка.
Завтра музей Москвы, который в проекте назван музеем-куратором региона, представит экспозицию «Казань без окраин», которая расскажет о районе улиц Пушкина, Щапова, Толстого, Большой Красной. В музее-квартире Мусы Джалиля будет организована выставка с воспоминаниями горожан, семейными фотографиями и предметами быта. Предполагается, что такой формат работы, если его примет публика, будет продолжен.
Сегодня же в театре имени Качалова подписывались соглашения о сотрудничестве между музеями России. Чаще всего к трибуне выходила Алиса Вяткина, директор Национального музея Республики Татарстан.
Как рассказала директор Департамента музеев и внешних связей Минкультуры России Елена Харламова, идея с кураторством — одна из особенностей этого года, обсуждаются темы, «которые волнуют и все музеи страны, и с привязкой к региону, чтобы это была действенная история, а не просто «свадебная церемония».
Кроме того, в 2024-м будет немало юбилейных тем — это и 1 000-летие Суздаля, и 90 лет Шнитке, и 225 лет Пушкину, и столетие Виктора Астафьева.
Кроме того, отдельные сессии, посвященные PR-менеджменту, пройдут летом в Нижнем Новгороде и Петербурге.
Подаемся на премию Лихачева!
Уже на сцене Харламова сообщила, что в Москве после четырехлетней паузы с 23 по 26 мая пройдет фестиваль «Интермузей». И завтра начнется прием заявок на первую премию в области музейного дела имени Дмитрия Лихачева. Номинаций — 16, подавать заявки могут и государственные, и частные музеи.
— Вы нам пришлете соискателей, профессиональное сообщество выберет шорт-лист из семи человек. И вернут вам список. И вы сами выберете одного, — объяснила принцип работы Харламова.
Значительную часть времени с музейными работниками провела министр культуры РТ Ирада Аюпова, которая под аплодисменты, в частности, сказала, что музеи в первую очередь для увековечения памяти, а не для событий.
— Популяризация очень важна, — отметила министр. — Но это дополнительный кейс, чтобы те люди, которые придут за нами, наши дети, которые сидят в гаджетах… Зайдите в любой ресторан, родители, чтобы отвязаться от своих детей, дают им телефоны. Мы все этим грешим. Чтобы это поколение не закрыло музеи, популяризация нужна.
Семь вызовов для музея
Пленарное заседание посвятили теме новой жизни мемориальных музеев, причем мероприятие долго не могло «раскачаться». К примеру, когда началась первая дискуссионная панель, значительную ее часть занял после слов благодарности и вручений подарков презентационный фильм от председателя наблюдательного совета Фонда содействия возрождению традиций милосердия и благотворительности «Елисаветинско-Сергиевское просветительское общество» Анны Громовой о мемориальных музеях, связанных с историей эпохи правления династии Романовых.
На этом фоне потрясающее впечатление произвело выступление Дмитрия Бака, директора Государственного музея истории российской литературы имени Даля. Он вывел семь вызовов — и ответы на них. Кажется, мемориальным музеям в Татарстане стоит прислушаться. Первый вызов — произвольность выборки.
Второй вызов — о героях экспозиции. Кто они — люди искусства и/или выдающиеся люди? Большинство музеев в России связаны с деятелями искусства. Но можно, открывая кабинет Брюсова, остальные этажи использовать для других экспозиций.
Третий вызов связан с проблемами визуального и вербального экспонирования. В качестве примера Бак привел зал, в котором представлен аутентично весь текст «Преступления и наказания», что производит на посетителей колоссальное воздействие.
Четвертый вызов связан с эффектом подлинности и техногенным ослаблением.
— Я бравирую тем, что являюсь страстным противником цифровизации и делания культа из нее, — заметил Бак и ответил новой «концепцией подлинности». К примеру, в музее литературы XX века есть площадки Мандельштама, Булгакова, Платонова, которые в доме не бывали. Но так, безусловно, проще работать с недвижимостью. Еще один ответ — частичная ротация постоянной экспозиции для оживления.
Пятый вызов — цифровые экспозиции и мнимая доступность. Здесь ответ в интерактивности, соучастии, сторителлинге. Хороший пример — дом-музей Пастернака в Переделкине. Понятно, что его можно изучать по фото. Но лучше доехать.
Шестой вызов — смысловые клише.
— Мы работаем с динамикой литературных репутаций, — сказал Бак. — Добролюбов прав, когда пишет про «луч света в темном царстве». Но нужно понимать, что он прав только в рамках своей территории.
Так что Чуковский — еще переводчик и критик. Пришвин (после публикации 20-томного дневника) — философ.
Последний вызов — издержки конкуренции.
— Мы конкурируем не с музеями, а с другими видами досуга, — указал Бак. И отметил, что у них в музее можно ответить на вопрос, выйдя из залов, — и получить скидку. Так посетитель понимает, что он не просто побывал в музее, но и получил результат.
Сегодня вечером Бак читает открытую лекцию «А.С. Пушкин — код российской культуры!». Завтра, кстати, будет еще одна лекция, «Фотография в нашей жизни», ее прочтет Захар Коловский, генеральный директор Государственного музейно-выставочного центра РОСФОТО.