От сумы до тюрьмы: Алексей Кудрин озаботился проблемами заключенных и их охранников

Центр Алексея Кудрина собрал нереализованные предложения

Накануне Центр стратегических разработок Алексея Кудрина опубликовал обзор предложений экспертов по улучшению системы исполнения наказаний. О том, что пенитенциарная система давно требует существенных изменений, говорили многократно, но приступили к ним законодатели относительно недавно.

В обзор ЦСР, подготовленный Екатериной Коростелевой, вошли предложения экспертов, которые не были учтены в законопроектах, не рассматривались законодателями или были отозваны их инициаторами и не стали частью Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года. Все предложения опубликованы в открытом доступе.

В качестве экспертов выступили общественные и государственные деятели, правоведы, юристы, представители ФСИН, судейское сообщество, некоммерческие организации и другие.

Все инициативы предлагается разбить на три группы — в первой эксперты предлагают меры, направленные на снижение количества тюремного населения в России. Вторая группа предложений затрагивает организацию пенитенциарной системы, предполагая ее оптимизацию, изменение состава и полномочий задействованных структур, моделей использования труда заключенных и так далее. В третьей группе речь идет о социальной реабилитации и мерах в попытке не допустить рецидива со стороны осужденных.

От войны с преступностью к снижению вреда

Первая группа получила название «Система исполнения наказаний в контексте уголовного правосудия». Одним из основных тезисов здесь является переход от стратегии «войны с преступностью» к «снижению вреда», который позволяет нарушителю, готовому исправиться, вернуться в социум в качестве его полноценного члена. Еще один немаловажный тезис — наказание не обязательно должно быть жестоким и сопровождаться насилием, достаточно, чтобы оно основывалось на возмещении ущерба пострадавшим и обществу, а нарушитель понимал его неотвратимость.

Эксперты предполагают, что карательный характер реакции государства на преступление повышает агрессивность со стороны нарушителя и влечет за собой рост преступности, а эффективность лишения свободы, подразумевающей затраты на содержание как заключенных, так и надзирателей, снижает. В качестве альтернативы предлагается за нетяжкие преступления выплачивать штраф.

Основной массив предлагаемых мер связан со смягчением репрессивного подхода, который приведет к снижению количества тюремного населения. Первыми в очереди на выход — впервые нарушившие закон или относящиеся к уязвимым группам, то есть дети и женщины. В рамках гуманизации системы также предлагается ввести в уголовное законодательство новую категорию — «уголовный проступок», который не должен вести за собой судимости или лишения свободы. В тюрьме, по мнению экспертов, должны находиться люди за тяжкие и особо тяжкие преступления. Остальных категорий заключение не должно касаться, поскольку оно приводит к их криминализации. Вместо этого таким правонарушителям предлагается ввести штрафы, а если они не в состоянии их оплатить, то обязательные работы.

Еще один способ сокращения тюремного населения — это снижение продолжительности заключения.

Наркосфера как способ повысить статистику раскрываемости

Отдельная тема касается преступлений, связанных с наркотиками. Эксперты говорят о том, что нередко реальные сроки лишения свободы даются даже за приобретение и хранение наркотических средств для собственного потребления. По их мнению, такое наказание не соответствует реальной общественной опасности деяния. Также в обзоре отмечается, что, по мнению экспертов, простота расследования дел по хранению наркотиков ведет к тому, что две трети населения российских тюрем находится там за наркопреступления, в результате чего реальная борьба с преступностью подменяется борьбой за статистику. Напомним, что в Казани за 9 месяцев этого года за наркотики были осуждены более 500 человек, 60% из которых — в возрасте от 18 до 30 лет.

Кроме того, эксперты отмечают, что необходимо учитывать не весь вес найденного наркотика, а только вес чистого действующего вещества, исключая таким образом возможности наказания за табак, мел и другие вещества. Ну и, конечно, эксперты делают акцент на том, что больных наркоманией нужно лечить и психологически поддерживать, а не уголовно преследовать. Вопросы в этом плане вызывают принудительное лечение и реабилитация наркоманов, поскольку некоторые из экспертов полагают, что эти меры дают крайне низкие результаты и являются грубым нарушением прав человека.

СИЗО как крайняя мера

Предлагаются изменения и меры пресечения: в СИЗО эксперты предлагают сажать только в крайних случаях, развивая альтернативные варианты для нетяжких преступлений — например, залог вместе с подпиской о невыезде или ограничением коммуникаций по аналогии с домашним арестом. Обсуждается и законодательная инициатива ФСИН обязать суды учитывать загруженность следственных изоляторов.

Требуется доработка также процедуры освобождения от наказания по болезни. Эксперты говорят о необходимости при принятии решения учитывать возможную опасность нового преступления, совершенного освобожденным лицом. Кроме того, постановление «О медицинском освидетельствовании осужденных, представляемых к освобождению от отбывания наказания в связи с болезнью» необходимо дополнить рядом угрожающих здоровью человека болезней, комиссию, принимающую решение, вывести из под юрисдикции администрации исправительных учреждений и привлекать к обследованию специалистов из гражданских клиник, а вопрос об освобождении решать в присутствии заключенного, чтобы суд видел, как он себя чувствует.

Поднимается в обзоре и вопрос с условно-досрочным освобождением, который является весьма непрозрачным и развивает коррупционную составляющую.

Численность сотрудников ФСИН уменьшить

Во второй группе рассматриваются предложения по трансформации организации исправительных учреждений. Его сотрудников предлагается демилитаризировать, преобразовав ФСИН в гражданское ведомство и введя туда пенитенциарную полицию, правда, с этим утверждением согласны далеко не все. Высказывается мнение также снять со служащих погоны, лишив их таким образом ряда льгот. Взамен предлагается повысить социальный статус сотрудника, что предполагает рост зарплаты.

Поднимается и вопрос уменьшения численности сотрудников системы, поскольку, согласно обзору, сейчас 70% бюджета ФСИН тратится на содержание личного состава. На самих заключенных приходится чуть меньше 20% бюджета. В свою очередь, оценивать работу системы предлагается не по количеству пресеченных попыток побега или переворота, а получения осужденным востребованных на воле профессий, по уровню смертности и самоубийств, а также по проступкам заключенного после выхода на волю.

На пути к изменениям

Хотя вышеперечисленные предложения пока и не получили реализации, но со временем, казалось, неприступная, очень закрытая система таки потихоньку начала меняться. Например, в июле этого года Госдума одобрила федеральный закон, касающийся осужденных с детьми. Матерям и отцам-одиночкам с детьми до 14 лет и с ребенком-инвалидом разрешили длительные свидания вне колонии. У осужденных родителей появилась возможность дополнительного свидания с ребенком на воле в выходные и праздничные дни. Правда, тут есть два существенных «но»: эти меры должны быть предусмотрены условиями отбывания наказания в конкретном месте лишения свободы, а заключенный должен быть осужден не за особо тяжкие преступления или преступления в отношении несовершеннолетних, он не должен болеть открытой формой туберкулеза, ВИЧ-инфекцией, препятствием станет и не завершенный полный курс лечения венерического заболевания, наркомании, алкоголизма или токсикомании. Последнее относится и к изменениям, перечисленным ниже.

Принятый закон также разрешает осужденным женщинам покидать колонию на срок до 15 дней для устройства ребенка в детском доме или у родственников. Еще 15 дней четыре раза в год дается матерям и отцам-одиночкам с детьми-инвалидами на выезд в город. С детьми до 14 лет такое право дается два раза в год на 10 дней.

Кроме того, буквально на днях президент России Владимир Путин подписал закон, разрешающий одно длительное свидание в год для пожизненно заключенных и осужденных, отбывающих наказание в строгих условиях колоний особого режима.

«Осужденный там, как раб лампы, полностью зависим от администрации колонии»

«Реальное время» попросило правозащитников ответить на вопрос о том, какие изменения, по их мнению, необходимо провести пенитенциарной системе в первую очередь и как они оценивают современные тенденции в области исполнения наказаний.

• 

  Светлана Сидоркина Адвокат, международная организация «АГОРА»

  Здесь действительно проблем очень много и можно касаться разных аспектов. Недавно я в «Фейсбуке» выкладывала пост относительного того, что ФСИН занимает 6-ю строчку в бюджете России по расходам, которые тратятся у нас на тюремное содержание. Государство выделяет ФСИН 300 млрд рублей ежегодно — эта сумма в полтора раза превышает ту, которая выделяется на Минздрав в бюджете России. И эта сумма превышает средства, которые тратит целая страна Белоруссия на 9,5 млн человек. В России, согласно статистике, 600 тысяч заключенных.

  Я считаю, что тут, во-первых, нужно пересматривать вопрос относительно лишения свободы. Часть легких преступлений можно перевести в разряд административных правонарушений — люди не должны сидеть за палку украденной колбасы. Второе — основной объем осужденных составляют осужденные за наркотики. Я считаю, что им назначаются слишком большие сроки наказания, и большая часть сидельцев по наркотикам — это, как правило, лица, которые оказались в местах лишения свободы в рамках провокации со стороны сотрудников. И третий момент, который, на мой взгляд, является значимым, — это то, что в местах лишения свободы находится слишком много больных, на которых также выделяется финансирование из бюджета. Для этого нужно полностью пересматривать категорию лиц, которые подлежат освобождению в связи с наличием заболеваний, и это уберет часть проблем, которые есть у тюремной системы в связи с нахождением больных и, естественно, благоприятно скажется на самих больных лицах, которые нуждаются в освобождении.

  На мой взгляд, это три основных аспекта, которые требуют решения и которые привели бы к меньшим расходам тех средств, которые выделяются из бюджета. Но еще бы я отметила четвертый аспект — очень неэффективно используются производственные ресурсы, которые есть в системе ФСИН, потому что, на мой взгляд, слишком много злоупотребления в этой области в том плане, что, насколько мне известно, заключенных вынуждают подписывать заявления о бесплатном труде в порядке статьи 106 УИК. Расценки очень низкие, которые в промзонах выплачиваются заключенным. Если бы это все было пересмотрено, то, на мой взгляд, и производительность труда была бы более высокой, и у осужденных была заинтересованность работать, получать достойную зарплату и быстрее выходить на условиях условно-досрочного освобождения.

  [Новые законопроекты в области пенитенциарной системы] — это, безусловно, положительные моменты, но в общей системе, которая есть на сегодняшний день, это, конечно, капля в море. Общая тенденция все равно остается негативной, и еще раз подчеркну, что в своем посте в «Фейсбуке» я приводила выдержки из доклада, там приведена статистика в российских колониях: протестное настроение среди заключенных на условия содержания и взаимоотношения с администрацией колонии последние четыре года резко увеличивается. Эта тенденция идет по нарастающей, а не по убывающей. Я считаю, что это связано именно с ужесточением условий содержания, невыполнения элементарных требований внутреннего распорядка в колониях и, соответственно, перенасыщением колоний заключенными, которые там находятся, потому что многие проблемы возникают именно из-за переизбытка заключенных в местах лишения свободы. Я в посте писала про ИК-10 в Республике Мордовия. У них переполнены даже ШИЗО, ПКТ (помещение камерного типа, — прим. ред.) и одиночные камеры.

• 

  Игорь Шолохов Руководитель Казанского правозащитного центра

  В последнее время мы часто сталкиваемся с проблемой удаленности места отбывания наказания от места проживания осужденных. По правилам уголовно-исполнительного кодекса, предпочтительно осужденный должен отбывать наказание либо по месту жительства, либо по месту осуждения. Зачастую под различными предлогами, чаще всего это связано с какой-то оперативной необходимостью, его отправляют туда, куда Макар телят не гонял — в какие-нибудь северные труднодоступные районы, а семья у него живет, условно говоря, в Подмосковье. А его закидывают на расстоянии 3 тысячи км — и все, на этом обрываются все социальные связи.

  Второй момент — это качество тюремной медицины. Зачастую в так называемых областных больницах, в которые в каждом регионе могут поступить на лечение осужденные, — это единственная возможность для них получить какую-то более или менее качественную помощь. Но колонии могут быть удалены на большие расстояния от областных больниц, а в самих исправительных учреждениях чаще всего не хватает специалистов, лекарств, и осужденные вынуждены оставаться без эффективной медицинской помощи.

  Еще один вопрос, который вытекает из предыдущего — это так называемое актирование, освобождение от отбывания наказания заключенных, заболевания которых входят в перечень правительства Российской Федерации, дающий им право на освобождение. Это люди, которые находятся чуть ли не при смерти — то заболевание, которое у них имеется, не лечится в условиях изоляции, и им не предоставляется возможность освободиться и умереть в нормальных условиях, потому что большой срок, тяжкое преступление оценивается в суде со знаком «минус» для осужденного и его, даже не взирая на ходатайство той же колонии, которая выступает в суде в интересах осужденного, суд оставляет для дальнейшего отбывания наказания.

  Это навскидку те вопросы, которыми приходится заниматься. Но это далеко не все. Там полно проблем, начиная от условий содержания — хотя во многом они стали гораздо лучше, чем 20 и даже 10 лет назад. Закрытость системы, от которой никуда не деться — осужденный там, как раб лампы, полностью зависим от администрации колонии. И он действительно опасается куда-то обращаться, жаловаться, потому что понимает, что завтра же ничего не изменится и он все так же будет находиться на нарах за колючей проволокой в полной власти администрации, которая захочет и переведет его в какую-нибудь тьмутаракань, захочет — спровоцирует незначительное нарушение, из-за которого можно изменить условия содержания.

  Кроме того, это трудоустройство, маленькие зарплаты. В разных колониях по-разному, есть колонии, которые располагают заказами, но зарплата не поддается никакой критике. Она настолько мелкая, ее не хватает не то что помогать семьям, а даже на то, чтобы купить себе чай и сигареты.

  Что касается изменений: хорошо, что до 15 дней увеличили длительные свидания, но, опять-таки, если семья проживает в Калининграде, а осужденный находится в Приморском крае, то 15 дней не решают вопрос. У нас была очень сильная попытка реформирования уголовно-исполнительной системы, для этого туда в свое время был, можно сказать, вндрен внешний человек из другой системы — по фамилии Реймер (Александр Реймер — экс-глава ФСИН, под началом которого была проведена реформа системы, признанная провальной. Позже он был признан виновным по делу о хищении 1,3 млрд рублей при закупке электронных браслетов, — прим. ред.). Там много чего подвергалось изменениям — и условия содержания, и камерное расселение осужденных. И чем это все закончилось? Где теперь господин по фамилии Реймер?