«За регби денег не платили, давали талоны на питание»
О временах, когда казанское регби дебютировало и стало лучшим в России
История казанского регби — одна из самых загадочных в череде команд по игровым видам спорта. В советские времена в Казани были команды «Рубин», «Буревестник» и КХТИ, которые со временем слились в «Стреле», получив в хозяева Пороховой завод. С развалом СССР команда перешла из классического регби в регбилиг, затем вернулась под крыло Агроуниверситета, наконец, приняла современный облик, будучи переименованной в прошлом году в «Стрелу-Ак Барс». Один из ветеранов казанского регби Евгений Гордиенко был свидетелем всех описанных пертурбаций, рассказав о большинстве из них корреспонденту «Реального времени».
«Казанский спорткомитет располагался рядом со знаменитым пивбаром «Бегемот»...
— Евгений, в статистических справочниках есть записи о вашем участии в соревнованиях 1973 и 1975 годов, но отсутствует 1974-й. Не подскажете почему?
— Предположу, что это было связано с моим поступлением в спортивный институт, который тогда открылся в Казани. Там была любопытная история: в свои 25 лет я уже был играющим тренером регбийной команды «Рубин», которая существовала в те годы при КАПО, авиационном заводе им. Горбунова, наряду с футбольным «Рубином». Но в 1974 году команду решили сократить, мне пришлось уволиться с должности спортивного инструктора из профкома авиационного завода. В это время назначенный ректором, а по тому времени директором казанского филиала спортинститута Олег Новак предложил мне поступить, чтобы получить профильное физкультурное образование. Он-то меня хорошо знал, поскольку ранее возглавлял городской спорткомитет, а я там примелькался как тренер «Рубина» — то спортивные грамоты приходил подписывать, то по каким-то другим надобностям. Кстати, в те годы спорткомитет располагался по соседству с известнейшим местом, казанским пивным баром «Бегемот».
Поступив учиться, я тут же получил приглашение из новой регбийной команды «Буревестник», созданной на базе студентов КГУ, и не только. Туда уже бывшие рубиновцы ушли, тот же Рашид Валеев, они подтянули пару игроков, учившихся в КГМУ, медицинском, я — студент института физкультуры, но основа была своя, а руководил также играющий тренер Ренат Гайнутдинов, практически мой ровесник. Он сейчас уже Ренат Хамитович, поскольку пошел по учебно-преподавательской деятельности, в степени доктора физико-математических наук, профессор. Но, начав учиться в физкультурном, я практически не мог играть за «Буревестник», провел за сезон всего какую-то пару игр, которые, наверное, не остались в справочниках. А уже со следующего, 1975 года я стал полноценным игроком «Буревестника». Выполнял практически все штрафные, реализации попыток, дроп-голы, удары в аут. Правда, был сезон, когда я не мог тренироваться вместе с командой на сборах на «Кордоне», готовясь в это время самостоятельно на стадионе «Элекон», и абсолютно потерял чувство удара, и вместо меня удары в том сезоне стал выполнять Мансур Валиуллин.
— Я сам поступал в КГУ в 21 год, после окончания рабфака, и чувствовал некую грань между собой, другими рабфаковцами, поступившими после армии, и массой однокурсников, вчерашних школьников. А вы стали первокурсником в 25 лет, это практически граница, очерченная для желающих учиться на очном отделении, куда можно было поступать до 27 лет, но мало кто на это решался.
— Я уже к тому времени женился, необходимо было содержать семью. Играя в регби, это невозможно было делать, поскольку денег не платили, единственное что — выдавали талоны на питание, и это было хорошее подспорье, поскольку в «Рубине» и такого не было. Поэтому я устроился на работу в трест по озеленению, сейчас уже запамятовал, номер пять или шесть, сейчас это «Горводзеленхоз». А мой возраст накладывал некую дополнительную ответственность как на студента, поскольку спортинститут обустраивался практически на глазах. Помнится, Виктор Тогулев возложил на меня обязанности по доставке учебных парт с мебельного завода одного из районов республики. Казалось бы, Виктор Николаевич, первый декан единственного на то время факультета физкультуры и спорта, должен был заботиться только об учебном процессе, а он был, что называется, и швец и жнец.
...«Спортинститут располагался в здании «горелой школы»
— Как я слышал, он подбирал первый тренерско-преподавательский состав спортинститута...
— И не только, еще и выполнял обязанности завхоза. Но в нашем случае мы ехали в открытой автомашине, и на одном из поворотов, на Ленинской дамбе, парта вывалилась из кузова, оставшись лежать в районе пляжа. Пришлось нам оформлять с Виктором Николаевичем акт на списание. Как и создавать на базе вуза баню, перестраивая под это дело бывший туалет. Институт же изначально располагался в здании так называемой горелой школы на Горьковском шоссе, что на выезде из Казани. Или же, помню, достав с помощью ребят с Порохового завода лист алюминия, я расписал объявление о наборе студентов. Объявление получилось «на века».
— Недавно, рассказывая о тех временах в контексте «Синтеза», создателем которого был Олег Новак, я вспоминал о Вадиме Абрамовиче, который, будучи пловцом, совмещал этот вид спорта с водным поло.
— А у нас стал преподавателем, тоже помню его. Особенно запомнился момент, когда он вышел гулять со старшим сыном, расставив ему флажки, чтобы тот мог объезжать их на велосипеде, а сам читал учебник. Готовясь к лекциям, что называется, совмещал прогулку с тренировкой и обучением. Впрочем, и мне приходилось по такому же принципу совмещать спорт с учебой, более того, я с 1979 года начал тренировать детей. Помню, уже ближе к выпускным мне надо было сдавать какой-то непрофильный предмет, то ли научный коммунизм, то ли историю партии. Тогда я на игровом туре в Химках загрузился учебниками. Готовился между играми, выехал оттуда в Казань на экзамен, благо стоимость билетов на поезд была смешная — рублей пять, нам, как студентам, полагалась еще 50-процентная скидка. Съездил, сдал, вернулся в Химки. Тренер Ренат Гайнутдинов, о котором я уже говорил, спросил: «Сдал? Ну молодец». И на игру с елгавским РАФом не поставил — мол, ты не готов. Я подумал: «И зачем мне нужно было ездить туда-сюда?»
Правда, отмечу, что в тренерской работе Ренат Хамитович, полагаясь на научные знания, заработал одну комбинацию, которая практически гарантированно приносила очки, которые мы зарабатывали с такими грандами, как ВВА из Монино, Красноярском.
Это было под конец 70-х, когда мы уже играли на уровне чемпионата СССР, и с латышами, и с литовским «Стаклесом», а ранее было участие в чемпионате РСФСР, против Йошкар-Олы, Куйбышева, Обнинска, Таганрога, Пензы, предшественники нашего нынешнего соперника «Локомотива» тогда играли под названием «ВЭМ».
«С развалом СССР наша команда перешла в регби-13»
— Те же регбийные справочники подсказывают, что в «Буревестнике» выступал Алексей Песошин.
— Леха, как его называли в команде, выступал под шестым номером, будучи игроком схватки. Врать не буду, мы общались нечасто, но мне запомнилось, что он уже работал инженером на мехмате, который окончил, а по положению о соревнованиях в нашей команде могли играть два или три сотрудника КГУ. Перед турниром нужно было пройти медицинское освидетельствование, так вот Песошин его не прошел. Оказалось, у него повышенное давление, и врач вынес вердикт, что не может его допустить. А он был один из наших ведущих игроков, без него мы вообще не могли рассчитывать на победы. Я тогда был тренером и сгустил краски перед врачом, что без Песошина нам вообще нет смысла заявляться на турнир. Тогда доктор предложил сделать тест Летунова, согласно которому необходимо было присесть 30 раз за 30 секунд и снова померить давление. Песошин так и сделал, и со второго раза давление у него нормализовалось.
— Вы так и оставались любителями до развала Союза, играя, что называется, за еду?
— Нет, когда команда была под патронатом Порохового завода, стала называться «Стрела», то к этому времени поспело постановление Совета министров СССР о появлении специальности «инструктор по спорту», тем самым, отменяя практику «подснежников», то есть спортсменов, которые фиктивно числились на заводах и фабриках, содержавших команды.
Вскоре Союз развалился, и наш клуб перешел в регби-13. Это, кстати, помешало получить звание мастера спорта Валерию Носову. Игорь Петрушинин стал мастером спорта, а на следующий год должен был Носов, который затем долгое время работал в тренерском и административном штабах казанских команд. Вместе, кстати, с Павлом Калашкиным, Вячеславом Арташиным.
— …Который умер, не выдержав утраты членов семьи.
— Да, хороший был парнишка, и в схватках мы его использовали, и на краю мог сыграть, быстрый. Они в команде были со старшим братом Сергеем, но Слава выглядел посильнее.
Я же в той команде «Стрела» в регби-13 работал начальником команд и застал времена, когда на одноименном стадионе народу собиралось столько, что яблоку было негде упасть. В основном заводские работники бывшего хозяина команды — Порохового завода. Это середина девяностых, я тогда ездил по магазинам, собирал товар для устройства лотереи, что и приманивало людей. Ну и в целом они были не внакладе, в регби-13 «Стрела» часто побеждала, выиграв чемпионат страны пять раз, с 1995 по 2001 год.