Как в России создавались и разорялись первые частные команды по футболу

В Москву! В Москву!

Сразу после развала СССР наши бывшие соотечественники еще не готовы были ехать в российскую глубинку, к примеру, в Находку, в итоге за короткое время нахождения местного «Океана» в высшей лиге там не сыграл ни один экс-советский футболист. В целом в первом чемпионате России 1992 года за провинциальные команды сыграли только пять «легионеров», общими усилиями проведя всего 37 матчей. Зато бывших тянуло в столицу. В «Локомотиве» тренировал Юрий Семин, у которого сформировался костяк из «таджиков», благо Юрий Павлович сам ранее работал в «Памире»: Ашурмамадов, Батуренко, Мухамадиев, Фузайлов, перебравшийся из «Спартака» Рашид Рахимов, далее подтянулся Игорь Черевченко, отца которого Семин также знал по совместной работе. Московское «Динамо» сделало ставку на белорусов, тут не совсем понятно по какой причине это произошло. Пиком был 1997 год, когда в «Динамо» играли пять белорусов: Кульчий, Островский, Ромащенко, Штанюк, Яхимович.

ЦСКА и «Торпедо» долгое время базировались на собственных воспитанниках, благо там таковых хватало в избытке. Но в 1996 году автозаводчане тоже перешли на «рыночные отношения», так как были куплены хозяином стадиона «Лужники» Владимиром Алешиным, владельцем одноименного рынка, и Александр Тарханов ушел с частью армейских игроков в «Торпедо-Лужники». Тут можно провести любопытные параллели с Украиной, поскольку футбол обеих постсоветских стран долгое время будет развиваться по схожим принципам. В том же 1996 году сразу восемь футболистов «Днепра» из Днепропетровска вместе с немецким тренером Берндом Штанге перешли в киевский «ЦСКА-Борисфен»: так решили хозяева команды, перемещавшие новый футбольный проект в столицу Украины. Это показывает, что футбольные страны бывшего СССР жили по неписанным, но одинаковым правилам.

В 1997 году и армейцы, и торпедовцы собрали уже легионерские составы, включающие в себя по 10 выходцев из различных стран бывшего СССР. В ЦСКА это были преимущественно украинцы (6 из 10), в «Торпедо-Лужники» украинцы (четыре) и литовцы (три).

Высасывая футбольные силы из стран бывшего СССР, Россия вполне логично доминировала в еврокубковых противостояниях с «бывшими». Дважды было обыграно рижское «Сконто», трижды команды из Беларуси, дважды украинцы — «Днепр» и «Шахтер», и однажды грузины из «Мерани». Единственное в 90-е годы еврокубковое противостояние, в котором Россия уступила команде из бывшего СССР, состоялось в 1996 году, когда «Торпедо» проиграло тбилисскому «Динамо». За грузин играли футболисты, известные еще по чемпионату СССР — Зоидзе, Кудинов, Мачавариани, но погоду делало уже новое поколение. Иашвили, Каладзе, Цкитишвили после этого успеха рванули за границу, а еще семь футболистов перебрались в чемпионат России: трое в «Аланию». по одному в ЦСКА, Нижний Новгород, Саратов, а Деметрадзе в московский «Локомотив». Это были люди, воспитанные в СССР, со знанием русского языка и нашим общим менталитетом, ориентированные на Россию.

Встречи с «бывшими»

Правда, когда Союз был близок к развалу, редкие наши сограждане потянулись из «братских» республик в Россию. Наиболее показателен был пример двух звезд игравшего в высшей лиге харьковского «Металлиста»: Валентин Крячко и Леонид Сааков переехали в Белгород, располагавшийся в 80 километрах севернее. Представить подобное в советские времена было практически невозможно. Располагая примерно одинаковыми зарплатами, жители названных городов прекрасно понимали разницу в обеспечении товарами первой необходимости. А тут начинался обратный процесс, и пусть белгородская команда «Ритм» играла только на уровне третьей лиги, но Крячко и Сааков «предвидели» развал страны, и появление на Украине купонов, которые сами жители этой страны не считали за деньги, гораздо выше котируя российские рубли. Когда же развал СССР состоялся, то на украинском фундаменте в Белгороде поднялся еще и мужской волейбольный суперклуб.

В середине 90-х лучшие из бывших составляли большинство во всех российских командах. Тренер Виктор Прокопенко собрал в «Роторе» украинскую диаспору: в 1996 году из восьми «легионеров» Волгограда было пять украинцев: Геращенко, Жабченко, Корниец, Орбу и Тищенко.

Лимита на иностранцев в российском футболе не было, да никто и не считал бывших граждан СССР иностранцами. Не стеснялся и Санкт-Петербург. Да, в советские времена Ленинград был мощным спортивным городом, который, в отличие от многих себе подобных, не мог себе позволить такую опцию, как приглашение «легионеров». Поскольку еще живы были блокадники, и «хозяину» города Григорию Романову необходимо было расселять их из коммуналок, а потому команды по всем видам спорта комплектовались преимущественно местными воспитанниками. Затем городом руководил Анатолий Собчак, которого спорт не интересовал от слова совсем, и только с приходом мэра Владимира Яковлева ситуация стала меняться, хотя бы в плане футбола. Вернувшийся из первой лиги «Зенит» собрал в 1997 году 11 «бывших», из которых Незалежную представляли восемь: нынешний тренер молдавского «Шерифа» Вернидуб, успевший сыграть за сборную России Лебедь, а также Горшков, Дымарчук, Попов, Попович, Свистунов и обладатель паспорта Беларуси Герасимец, ушедший из жизни в начале октября нынешнего года.

В «Ростове» в 1999 году было девять украинцев, в 2000-м пятеро ушли, на замену прибыла другая пятерка, и итоговая цифра все равно составляла девять украинцев в составе. Только самарские «Крылышки» не поддавались процессу всеобщей «украинизации». В 1998 году у них играли по три грузина и узбека, в 1999-м были диаспоры из Армении и Украины (также по три футболиста), в 2000-м — по три белоруса и украинца.

Любовь к России проснулась с развалом СССР

Уже первые годы после развала СССР убедительно доказали, что «нищая» в те времена Россия кормила большинство из 14 братских республик. Все перевернулось в начале 90-х. Та же Грузия первой покинула футбольный чемпионат СССР еще в 1989 году, но годы независимости привели к такой эмиграции, что местные футболисты готовы были бежать с родины в российскую деревню, в глушь, третью лигу. Ветераны «Рубина» вспоминали, что в самые тяжелые годы казанской команды там играли два грузина Вепхия Гвенцадзе и Георгий Элиашвили, которые умудрялись отправлять деньги на родину, хотя их казанским одноклубникам тех зарплат не хватало на жизнь. В Альметьевск, где команда играла на уровне третьей лиги, приехал играть Коба Аргвлиани, который осел в городе и стал местным бизнесменом в районе Нижней Мактамы. В 1997 году во Владикавказе играли восемь воспитанников Грузии: Ашветия, Гахокидзе, Кобиашвили, Цхададзе, Шелия, абхазец Цвейба и осетины родом из Грузии: Инал Джиоев и Бахва Тедеев, которые перебрались во Владикавказ еще до того, как вспыхнула первая фаза вооруженного конфликта в Южной Осетии.

В Литве, поначалу вздохнувшей полной грудью, после освобождения от русских «оккупантов», футбол был стремительно захвачен криминалом, как ни в одной другой республике бывшего СССР. Тут и коррупционные мотивы, когда владелец вильнюсского «Жальгириса», логично располагавшего сильнейшей клубной системой, после развала СССР, создал из дублирующей команды вначале «Жальгирис-2», который затем переименовал в «Жальгирис-Вольмета». Задачей второй команды было отнимать очки у конкурентов основного «Жальгириса». Но в конкурентах этого «Жальгириса» оказались еще две команды, которые создали «братки» — «Экранас» из Паневежиса и шяуляйская «Кареда», названные по именам детей владельца команды Карины и Эдвина. С одной стороны создатели коррупционных схем с двумя командами, с другой — «бандосы». В итоге чемпионат Литвы стал одним из самых непредсказуемых в мире: шесть чемпионов за 10 лет, а лучшие футболисты устремились в Россию, и Литва делегировала 35 футболистов в чемпионаты нашей страны 1992—2001 годов. Один только маститый наставник Беньяминас Зелькявичус в 1997 году устроил из Челнов литовско-белорусский филиал (пять соотечественников и квартет белорусов), вместе с которыми вылетел в первую лигу. Даже до Казани доехали Видас Данченко и Саулюс Миколаюнас, хотя «Рубин» играл только на уровне первой лиги.

Поначалу из Казахстана люди стремились разъехаться на родину предков — в Грецию, Германию. Собственно, в Россию переехало только семеро: Волгин, Жуненко, Тимофеев и этнический немец Нидергаус в 1992-м, Гончаренко, Ледовских и Мирошниченко год спустя. Но в конце 1993 года в стране ввели тенге, в пропорции 500 рублей к 1 тенге, после чего местные жители сразу почувствовали себя обедневшими. И к концу девяностых у нас играло в четыре раза больше казахстанцев: уже 28.

Вот цифры по футболистам из других республик, перешедшим в команды российской высшей лиги. Узбекистан — 19, Армения — 17, Молдова — 16, Таджикистан — 12, Азербайджан и Латвия по 10. И это логично, поскольку команды этих республик были успешны в СССР. Команды Туркменистана (6 футболистов), Кыргызстана (3 футболиста) и Эстонии (двое) на момент развала Союза играли на уровне второй лиги чемпионата СССР, само собой, их воспитанники не были востребованы в российской высшей лиге. Помимо того, Кыргызстан и Туркменистан перебрались в Азиатскую конфедерацию, и футболистов из этих стран мы могли наблюдать только в «Кубке Содружества», да еще туркмен Курбан Бердыев со временем начал подтягивать игроков с родины.

Украинско-литовские «КАМАЗы»

В свою очередь Россия щедро делилась с соседями своими воспитанниками. За сборную Казахстана играли восемь россиян, поскольку республика понесла огромные потери после массового отъезда греков, евреев, немцев на исторические родины. Азербайджан задействовал пятерых россиян, Армения — двоих, и даже Украина компенсировала убыль за счет россиян Калитвинцева, Кормильцева, Леоненко, Серебренникова и Яшкина.

Не отставал от общих тенденций и единственный представитель Татарстана в российской высшей лиге 90-х годов — челнинский «КАМАЗ». В 1994 году была сделана ставка на украинцев — Горбатенко, Зубкова, Кузнецова, старшего брата Юрия Никифорова — Александра, Пискуна, Пучкова и легендарный Ивана Яремчука. Это давало результат, спортивным пиком команды стал 1996 год, когда в Кубке Интертото челнинцами были обыграны команды Болгарии, Германии, Польши и Чехии.

Увы, всплеск в футболе наложился на финансовый кризис в команде, вызванный проблемами на заводе, главном спонсоре клуба. Девяностые — это времена, когда в российском футболе напряги с деньгами были обыденностью. Частный бизнес приходил на выручку, «украшая» названия клубов логотипами своих фирм: «Факел-Профус» в Воронеже, «Локомотив-Эретиспорт» и «Локомотив-Спортсмен» в Нижнем Новгороде, «Жемчужина-Амерус-Энтерпрайзис» в Сочи, но все это было в конечном итоге как мертвому припарки. Не выдержал безденежья первый частный клуб «Асмарал», сгинув вместе со своими филиалами в Кисловодске и Петрозаводске. Затем посыпались и Воронеж, и Нижний Новгород, и Сочи, и Челны.

Дело Босмана и бразильцы Бормана

Заговорив об иностранцах, мы подошли к моменту, когда тектонические сдвиги, связанные с принятием «правила Босмана», начали менять международный футбол. Само «правило Босмана», принятое в декабре 1995 года, Россия прочувствовала не сразу. К тому времени Валерий Овчинников, по прозвищу Борман, познакомил Нижний Новгород с двумя бразильцами, а в «КАМАЗе» появились три иорданца. Хотя в низших дивизионах легионеры уже давно не были редкостью. К примеру, за питерский «Галакс» сыграл несколько матчей югослав Андрэ Вукович, которого презентовали как партнера знаменитого игрока сборной Югославии тех лет по детским командам Владимира Юговича. Поскольку само футбольное мастерство Вуковича так и осталось на уровне детских команд, то вскоре Андрэ пошел в модельное агентство «Модус Вивенди».

Отсутствие лицензированной агентской диаспоры позволяло не взвинчивать цены на футболистов, которые подбирались либо по знакомству (не путать с блатом), либо самими тренерами. Подпитка из стран бывшего СССР, возвращение футболистов из-за границы, к примеру, в 1995 году чемпионат страны одновременно усилили Горлукович, Кобелев, Писарев, Юран, воспитанник казанского «Рубина» Сергей Жуков и умелая работа по привлечению в наш чемпионат лучших воспитанников экс-СССР (Березовский, Демченко, Малай, Нижегородов, Семак) делали свое дело. Сравните как успешно выступали российские клубы в девяностые. У «Спартака» это был полуфинал Кубка обладателей кубков-1993, четвертьфинал Лиги чемпионов-1996 и полуфинал Кубка УЕФА 1998, причем в последнем случае красно-белые реабилитировались за обидное поражение на старте сезона, когда уступили словацкому «Кошице». «Локомотив» дважды подряд выходил в полуфиналы еврокубков в 1998-м и 1999 годах. У «Динамо» был четвертьфинал Кубка кубков в 1996-м. Достаточно успешный путь в Кубке Интертото проделал «КАМАЗа», а ведь, помимо этого, случались локальные успехи, когда «Торпедо» и «Ротор» побеждали «Манчестер Юнайтед», российские команды обыгрывали «Ливерпуль» и «Аякс».

(Продолжение следует)