Дмитрий Стратан: «Элитные» виды спорта улетели в космос с их зарплатами»

«Баль забивал, Львов стоял на ушах»

— Дмитрий Иванович, по моему разумению, любой львовский мальчик должен был мечтать о славе футболиста. Особенно во времена вашего детства. К примеру, вам семь лет, идет чемпионат мира 1982 года, и тут львовянин Андрей Баль забивает гол Бразилии. Весь Львов наверняка стоял на ушах, и вы вместе с ним. Почему встав с ушей на ноги, вы пошли в водное поло, а не в футбол?

— Я вам скажу, что я должен был играть в футбол даже не столько из-за «Карпат» и их воспитанника Андрея Баля. Я внучатый племянник Александра Проценко, который в роли начальника команды в том же 1982 году вывел кишиневский «Нистру» в высшую лигу чемпионата СССР. Его сын Вячеслава Проценко был заметным футболистом в чемпионате СССР.

— Помню-помню, там еще «Жальгирис» вышел, а в «Нистру» была целая группа футбболистов из Украины.

— Да, включая Григория Батича, воспитанника все тех же «Карпат». И я занимался футболом параллельно с плаванием, при том что футбол любил еще и как болельщик, следил за высшей лигой чемпионата СССР. Болел за московский «Спартак».

— Странный выбор.

— Дело в том, что в детстве мне нравился умный футбол, как сейчас нравится умное водное поло. А в моем детстве умный футбол олицетворяли полузащитники «Спартака» Юрий Гаврилов и Федор Черенков. Моя старшая сестра и брат были ярыми болельщиками киевского «Динамо», что логично для Украины, а мы с отцом болели за «Спартак», тем более что за него играл еще и Вагиз Хидиятуллин…

— Которого «сослали» служить в армию, и он играл поэтому за СКА-«Карпаты», что вы могли видеть воочию.

— Да, не простили ему определенные нарушения, перевоспитывали, дав возможность нам, львовским болельщикам, понаблюдать за его мастерством воочию. Мы с папой постоянно ходили на стадион, имели свои места и в первой лиге болели, естественно, за наши «Карпаты». Для меня день начинался футболом во дворе и заканчивался тем же, хотя я по натуре игровик и вписывался во все игровые команды. К примеру, в водном поло я поиграл практически на всех позициях, включая вратаря, когда мы поехали на олимпийский отбор 2008 года, имея в составе всего одного голкипера. И в одной из игр и мне пришлось встать в ворота. У меня есть предрасположенность к играм, а плаванием я занимался, поскольку родители видели, что я часто болею, и решили исправить это через занятия спортом. Вскоре я вообще забыл о том, что такое простуда, хотя до этого я боялся воды. Но пересилил себя, в том числе благодаря детскому тренеру Октаю Джангировичу Измайлову, обучавшему меня с нуля.

«Мы с другом поклялись стать лучшими. Сбылось на 50 процентов»

— А как вы перешли из плавания в водное поло? Разонравилась «циклика», монотонное плавание от бортика к бортику?

— Нет, все прозаичнее. Мои однокашники, которые были чуть старше, перешли в спецкласс, а меня туда не взяли. Да и мама моя не была в восторге от того, что сын станет учиться в спецклассе, отдавая предпочтение спорту перед учебой. В итоге я продолжал учиться в своей школе, попробовал поиграть в баскетбол, продолжать гонять в футбол, пока мой наставник Октай Измайлов не позвонил Александру Васильевичу Новикову и не рассказал обо мне: мол, есть хороший парень, перспективный, но пока остался не у дел, присмотрись к нему. И вот как-то в начале 86-го я пришел сдавать школьные нормативы по плаванию, и там мне предложили перейти в водное поло. Подумал, хорошо, попробую, пришел, но остался равнодушен. Многие ребята, пришедшие в водное поло, вспоминали, что им сразу понравилось, поскольку там играют, есть противоборства и так далее, но меня как-то это все не увлекло. Поначалу тренировался постольку-поскольку, с января по май. И тут встал выбор: продолжать учебу в своем классе или переходить в спортинтернат. Если раньше мама моя была против спецкласса, то тогда выступила за спортинтернат. Только через годы она рассказала мне, что, оказывается, ее убеждал мой тренер, Александр Васильевич. По ее словам, Новиков буквально каждый день приходил к ней на работу, убеждал в том, что мне нужно учиться в спортинтернате. А поскольку Александр Васильевич был очень образован и начитан, то смог переубедить маму, которая ранее считала, что спортсмены — это люди недалекие. Так я продолжил учебу и тренировки уже в спортинтернате, но поначалу также не видел для себя будущего в водном поло. Пока не произошло событие, ставшее некой точкой невозврата.

— Заинтриговали.

— В моем случае это стал какой-то турнир, на который все поехали, а меня с моим товарищем не взяли. И вот тогда мы с ним поклялись, что сделаем все возможное, чтобы стать лучшими.

— Стали?

— 50 на 50. Мой товарищ профессиональным спортсменом не стал, уехал в Германию и прекрасно себя там чувствует. А у меня с того момента произошел какой-то перелом в сознании, я стал тренироваться с особым усердием. Зациклился на водном поло, жил этим, у меня была одна цель: стать лучшим!

«У меня с того момента произошел какой-то перелом в сознании, я стал тренироваться с особым усердием. Зациклился на водном поло, жил этим, у меня была одна цель: стать лучшим!». Фото facebook.com

«Я не был москалем, боже сохрани»

— Стать лучшими в лучшей команде? История подсказывает, что с середины 80-х «СКА-Карпаты» отошли на второй план, а лидером львовского спорта стало ватерпольное «Динамо», игроки которого выступали за сборную СССР.

— Совершенно верно. Берендюга, Прокопчук, Смирнов выступали за национальную сборную Союза, Никифоров, Сидорович, Харин играли за молодежку, Прокопенко, Рождественский, Скуратов стали чемпионами мира 1985 года в составе молодежной сборной СССР. Это были люди, за которыми мы следили, равнялись, и, когда я попал во взрослую команду еще школьником, в 16 лет, то не застал в ней только Пашу Прокопчука и Колю Смирнова, уехавших за границу. Это была очень хорошая школа, в которой работали два великих тренера Юрий Михайлович Гайдаенко и Геннадий Наумович Пинский, пусть земля им будем пухом.

Построение и работа школы львовского «Динамо» — для меня эталон спорта высших достижений. Руководил спортинтернатом Александр Юрьевич Бойко, который сейчас работает в Голландии. И с первых выпусков 1961 — 1964 годов рождения там начали выдавать на-гора Берендюгу, Прокопчука, Смирнова, дальше пошло-поехало. Конечный результат был за счет того, что набор со временем сменился отбором, возникла сумасшедшая конкуренция, происходило взаимодействие детских тренеров с наставниками команды высшей лиги, и были двух-трехразовые тренировки в день. Все было построено для достижения спортивного результата.

— А каким был быт Львова в период вашего детства?

— Начну с того, что у меня очень интересная родословная. Папа молдаванин, мама русская. Причем с Дальнего Востока, город Арсеньев, а жили они во Львове, где я и родился. И мне было там комфортно.

— Вы не были для местных «москалем»?

— Боже сохрани. Не был и сейчас не являюсь, несмотря на свой российский паспорт. У меня жена русская, дети, все было ровно, а сейчас… Сейчас все сложнее, но, вы меня извините, на это есть причины, и глубокие причины. Но ваш вопрос касался моего детства, и я его вспоминаю с удовольствием. Рос в полноценной семье, в любви, жизнь была комфортной. Я же говорил, что болел за «Спартак», живя на Западной Украине, но окружающие относились к этому спокойно. Сейчас бы я назвал обстановку тех лет модным для нынешнего времени словом — толерантность.

Что касается жизни тех лет, то, надо понимать, что мы жили на границе с Польшей. Поэтому у нас все было самое модное в те годы, от самых модных вещей до наиболее продвинутой музыки. Я ею очень серьезно увлекался, пока хлорка мозги не съела (смеется). Все, что только выходило за рубежом, достигало Львова через пару-тройку дней. Тогда шутили, что «если Львов обнесут колючей проволокой, то у каждого местного жителя найдется повод за что сесть». Львов был многонационален…

— Мне казалось, что большое количество диаспор могло быть только в Одессе. А Львов — это украинцы, ну и оставшиеся там поляки. Правда, мои познания о Львове ограничивались составами команд по футболу и водному поло, плюс местными спортсменами из других видов спорта.

— Я вас умоляю, посмотрите в интернете людей, которые родились во Львове, кого вы там только не встретите. У нас было столько национальностей, что для каждой из них имелись свои школы: русская, армянская, еврейская, польская, украинская. Многонациональный город, уважающий людей, независимо от их нации. При этом там жили и живут очень трудолюбивые люди. Западная Украина всегда боролась за кусок хлеба, поэтому ее населяют такие свободолюбивые люди.

«Мы жили на границе с Польшей. Поэтому у нас все было самое модное в те годы, от самых модных вещей до наиболее продвинутой музыки. <...> Все, что только выходило за рубежом, достигало Львова через пару-тройку дней». Фото nevsedoma.com.ua

«Открытие границ привело к огромной эмиграции»

— Сейчас мы подошли с вами к моменту, когда настала пора «развалить Советский Союз». Вы получили паспорта гражданина СССР в 1991 году, а через полгода страны не стало. Как вы встретили это событие?

— Да, мне было 16, и я к тому времени уже привлекался в состав «Динамо», о чем говорил. Правда, в стране происходили изменения, которые уже можно было прочувствовать. И поездки были не те, и люди перестали интересоваться спортом, к тому времени открылся свободный проход через границу в Польшу, и львовяне заделались челноками. Что-то везли отсюда на продажу, что-то покупали там, чтобы продать здесь. Начинались девяностые, когда перестали жить, надо было выживать. Открытие границ привело к огромной эмиграции, люди стремились уехать хоть тушкой, хоть чучелом, как в старом еврейском анекдоте.

— Возвращаясь к вопросу о развале Союза. Вы внутренне порадовались тому, что в новой стране не будет таких конкурентов, как Москва, Алма-Ата, Тбилиси?

— А куда девать конкурентов на Украине? Там оставались «Динамо», Киев, СК КЧФ, который умудрялся выступать поначалу на два фронта — и чемпионат Украины, и чемпионат России, Харьков, которые перешли в новый чемпионат, с опытом выступления в высшей лиге Союза. Потом в Мариуполе подросла талантливая молодежь, поскольку местную команду «Ильичевец» взял на содержание одноименный завод. Все было очень серьезно в чемпионате Украины.

К тому же Львов настигла та же проблема, что и все ведущие команды бывшего Союза. У нас за границу поехали ведущие ватерполисты. Чтобы не быть голословным: Берендюга и Ломакин в Болгарию, Прокопчук, Потульницкий, Рождественский, Смирнов в Италию, Глушко и Харин перебрались в Словакию. Сергей Харин остался там, играл в местной сборной страны, в том числе на Олимпиаде. Тышкивский и Осадчук уехали в Хорватию, и Саша Тышкивский там остался, приняв местное гражданство.

— А Осадчук затем тренировал в Австралии.

— Да, он из Хорватии перебрался в Австралию, принял там местное гражданство, поиграл, а теперь работает тренером. Дмитрий Андреев поехал в составе сборной на Олимпиаду в Атланту, и там остался, сейчас живет в Америке. Игорь Ухаль уехал в Германию. Лавришенец перебрался во Францию. Дима Иришичев уехал в Италию, затем я его уговорил перебраться в Волгоград. Правда, я сам перед этим уехал в Словению, выступать за местную команду «Копер».

«В Атланте о нас банально забыли»

— Не самый очевидный выбор.

— Почему?

— Из бывшей Югославии вышли три ватерпольные супердержавы — Сербия, Хорватия и Черногория. Словения, не говоря уже о Боснии и Македонии, не славится сильным уровнем местного водного поло.

— Тем не менее команду в «Копере» собрали очень неплохую, и с тем ее уровнем, думаю, она поборолась бы за выход в финал в нынешнем чемпионате России.

— То есть это не помешало вам быть призванным в олимпийский состав сборной Украины в Атланте?

— Ни в коей мере. Начать надо с того, что я уже был кандидатом в сборную в 1992 году. Тогда сильнейший состав сборной СНГ готовился в Севастополе для того, чтобы сыграть на Олимпиаде в Барселоне, а я выступал за команду, которая была спарринг-партнером. Затем играл за сборную Украины на чемпионатах мира и Европы. На чемпионате Европы мы были седьмыми, на Олимпиаде крупно проиграли только Хорватии, которая сметала всех со своего пути вплоть до финала. А остальным мы уступили мяч-два, поскольку тогда сборная Украины была очень серьезной сборной. Это остатки могущества СССР, когда в спорте были лучшие, а в сборной оставались лучшие из лучших.

Затем в Атланте нас преследовало невезение. К примеру, первую игру с румынами сыграли вничью, хотя по игре должны были побеждать, но там нас продержали в запасном бассейне несколько часов, поскольку банально не приехал автобус. Организаторы о нас просто забыли.

— История показала, что от Украины на Олимпиадах выступали только две сборные. Вторая — женская гандбольная, ставшая призером в 2004 году в Афинах.

— Да, бронзовые, как и мы на той же Олимпиаде, только тогда я уже представлял сборную России.

Сборная России на Олимпиаде в Афинах, 2004 год. Фото ruswaterpolo.com

— Как случился ваш переход?

— Разговоры об этом велись заранее. Лидер Севастополя Ирек Зиннуров говорил об этой возможности, поскольку сам собирался возвращаться в Россию, его звали в Волгоград. На Олимпиаде со мной разговаривал лидер «Спартака-Лукойл» Владимир Карабутов, он сказал, что меня хочет видеть их главный тренер Александр Глинянов. Ранее со мной разговаривали в Словении, куда Волгоград приезжал играть матчи Кубка ЛЕН-Трофи. Правда, до того меня приглашали в «Динамо» Москва, но львовский динамовец не мог бы перейти туда.

— Почему?

— Куда угодно — к одноклубникам из Алма-Аты, Тбилиси, но не к москвичам. Это был принципиальный вопрос.

— Кстати, будучи динамовцем, вы к каким родам войск относились?

— К внутренним. Только я не стал надевать погоны, поскольку с развалом Союза наша команда не имела отношения к обществу «Динамо». В итоге я решился на переезд в Волгоград и переход в сборную России.

«Карантин я практически «не заметил»

— Вас не остановил карантин, какой-то временной отрезок, когда нельзя играть за одну сборную, будучи задействованным ранее в другой.

— Это правило существовало, но обстоятельства помогли мне его «не заметить». Дело в том, что Олимпиада проходит под эгидой международной федерации ФИНА, и я в 1997 году пропустил только один турнир Кубок мира. А чемпионаты Европы проводит континентальная организация ЛЕН, и я в 1997 же году спокойно поехал туда выступать уже в составе сборной России. Причем новоиспеченным чемпионом страны.

Контракт с Волгоградом мне предложили на четыре года, очень финансово обеспеченный на то время и обоюдовыгодный. Команда получала готового сборника, а я приходил в состав, где были местные звезды Карабутов, Смоловый, ранее подтянулись Зиннуров, а вместе со мной Николай Козлов, Алексей Панфили, вернувшийся из Чехии. И в первый же сезон мы выиграли чемпионат России.

— Вскоре в сборную России пригласили грузина Реваза Чомахидзе, там уже были Марат Закиров, уроженец Таджикистана, упомянутый вами Панфили, уроженец Молдавии. Чуть позднее присоединился уроженец Севастополя Александр Федоров. И в России снова была создана команда — прообраз сборной СССР. Вы в этот момент представляли Волгоград, город, который на тот момент молился на футбольный «Ротор».

— И он был достоин того. Обыграл «Манчестер Юнайтед» в еврокубках, боролся за золото чемпионата России с московским «Спартаком». Город тогда сходил с ума, и истинные болельщики по сегодняшний день боготворят «Ротор» тех лет — Веретенникова, Есипова и главного тренера той команды Виктора Прокопенко, царствие ему небесное. Что касается меня, то к началу спортивной карьеры я уже перестал быть активным болельщиком, хотя в детстве бежал к телевизору на любую спортивную трансляцию, не только футбола. То же фигурное катание, для меня танцевальный дуэт Наталья Бестемьянова и Андрей Букин — это кумиры детства, в пару Екатерина Гордеева — Сергей Гриньков я был влюблен, очень жаль, что Гриньков так рано ушел из жизни.

— Кстати, в Волгограде, как это ни странно, тоже было фигурное катание, оттуда вышли два олимпийских чемпиона Максим Маринин и Евгений Плющенко.

— Плющенко? Во-первых, меня никогда не интересовало мужское одиночное катание, а Плющенко… Давайте лучше не будем о нем. Возвращаясь к Волгограду, напомню, что сам город тогда был спортивным, там же баскетбол был на виду — мужской «Аквариус», женское «Динамо», гандбол, как мужской, так и женский, все были в лидерах. И болельщиков хватало на всех. На наших играх, даже тех, которые относились к проходным, люди не могли найти места на трибунах. Болели там неимоверно, это я прочувствовал, как играя за Волгоград, так и выступая против местной команды за «Штурм». А плавание какое там было: Александр Попов, Евгений Садовый, Денис Панкратов…

В СССР и в ранней России спортсмены были в более-менее равных условиях. И футболисты-хоккеисты, и остальные, между видами спорта не было такой разницы, которая наблюдается сейчас. Если говорить о водном поло, то мы можем сейчас равняться на гандбол, осознавая, что он выше нас ступени на три. Значит, там люди ушли от нас вперед, пытаются работать, а мы… Как-то так.

«Для меня танцевальный дуэт Наталья Бестемьянова и Андрей Букин — это кумиры детства, в пару Екатерина Гордеева — Сергей Гриньков (на фото) я был влюблен, очень жаль, что Гриньков так рано ушел из жизни». Фото 24smi.org

«Поражение от Венгрии сидит занозой в душе»

— Затронем эту тему позже, а сейчас давайте вспомним две олимпийские награды сборной России. Начнем с Сиднея-2000.

— Если говорить о клубах, то там жизнь начинала налаживаться, но в плане сборной времена тогда были тяжелые. И что касается сборов, их организации с бытовой точки зрения, и многого другого. Если конкретизировать, то первое, что приходит в голову — как доктор ходил на базар, покупая там овощи, фрукты, зелень, чтобы элементарно накормить нас.

Не все было так весело изначально, но итог оказался радостным для нас, когда мы финишировали на втором месте, и это притом, что сборная, по сути, только начинала свой путь. Это в 2002 году мы были готовы настолько, что выиграли Кубок мира, и на Олимпиаду в Афинах ехали, чтобы побеждать, но стали в итоге третьими.

— Но в Сиднее вы стояли у края и в четвертьфинале, где минимально выиграли у США, и в изнуряющем полуфинале с Испанией.

— С США тот случай, когда статистика немного обманывает, в отличие от нюансов. Там мы вели весь матч, контролировали ход игры. Испанию мы обыграли на морально-волевых, поскольку к началу третьего дополнительного периода на скамейке запасных уже никого не оставалось из-за удалений. Только стартовая семерка. Случись еще одно удаление или травма, и в воду пришлось бы прыгать запасному вратарю. Но это уже известная история, много было написано о том полуфинале с 20 лишними минутами, изменившими правила ватерпольных соревнований, когда сейчас ввели день отдыха. Мы же после такого полуфинала на следующий день играли с венграми, что во многом объясняет наше поражение.

Уверенность к нам пришла по ходу группового турнира, как аппетит приходит во время еды. Мы обыграли в группе всех, и с каждым разом выходили на новый матч все более уверенными в своих силах. А вот в Афины мы изначально ехали с этой уверенностью. Но там мы снова проиграли Венгрии, на этот раз в полуфинале, и это поражение до сих пор сидит занозой в душе.

— Еще можно обнаружить разницу между, допустим, Атлантой и Афинами в том, что клубы, из которых люди ехали в сборную, были, по большей части, российскими. Хотя в 1996 году сборную набирали из легионеров.

— Да, Мировая лига-2002 года стоит водоразделом, поскольку там из иностранных клубов было восемь человек, включая меня. Я играл за «Марсель». А потом — да, московское «Динамо» очень сильно укрепилось финансово, Волгоград, образовался чеховский «Штурм», своими контрактами несколько «подорвавший» трансферный рынок водного поло в России. Плюс у сборников было очень большое желание выигрывать, для чего в стране привыкли создавать базовые клубы.

Хотя в выступлении спортсменов в сильных заграничных клубах я вижу свой очевидный плюс. Это другая культура, другая субкультура, в том числе в местном водном поло, впитывая которую, человек растет профессионально. Сейчас в нашей сборной всего два легионера — Даниил Меркулов и Константин Харьков, и то, по большому счету, они только начинают свой путь в водном поло, их только подводят к высококлассному уровню. Будь у нас в сборной сейчас восемь-девять легионеров либо игроков, имеющих опыт выступлений в сильных заграничных клубах, Россия играла бы совсем по-другому, я вас уверяю.

«На игры ветеранов у меня сил не остается»

— А как же тогда Греция? У нее сборники ориентируются на местный чемпионат. Кстати, Греция в Сиднее заняла последнее место, а уже в Афинах была четвертой, уступив нам в матче за третье место.

— Ну, последнее объясняется высоким моральным подъемом, от осознания того, что ты играешь в домашних стенах, плюс подготовкой, когда они четыре года целенаправленно делали все ради наилучшего итога. Хотя Греция в годы моих выступлений была крепкой сборной, а сейчас она и вовсе входит в эту самую элиту. Там серьезные тренеры, сильные легионеры в клубах, главный из которых — «Олимпиакос» — входит в элиту мирового водного поло.

— Готовясь к нашему интервью, я с удивлением обнаружил официальный документ правительства Молдовы, который заверял готовность местных спортсменов к Олимпиаде в Афинах-2004. Там в числе кандидатов в сборную числились Сергей Маркоч и Панфили, местные воспитанники, а также Щедеркин, Бонкин, Маслюк, Родионов, Шидловский, сплошь москвичи. На вас не выходили с предложением сыграть за Молдову?

— На меня точно не выходили, хотя, я могу ошибаться, но мне кажется, что перечисленные вами ребята играли за Молдову на каком-то отборочном турнире.

— Интересно, что в прошлом году еще один молдаванин из той команды, Сергей Витошинский, объединил часть названных ребят, в частности Маслюка, Михайлова, усилил Зиннуровым, и их команда стала серебряным призером чемпионата Европы, уступив только суперстар из Венгрии.

— Молодцы, что находят время и силы для тренировок и турниров, но я сейчас «играю» за «Динамо-Астрахань», только уже стоя на бортике. На ветеранов сил не остается. Тем более что из профессионального водного поло я ушел в 39 лет. Пять лет назад, в сезоне 2014 года, играл за «Спартак-Волгоград», будучи вместе с тем же Панфили и Сашей Аксеновым еще и в качестве игрока «Спартака-2».

— А как вы из Волгограда очутились в новой команде «Штурм-2002» из Чехова?

— Между ними у меня был сезон в одном из лидеров французского водного поло «Марселе», куда я уехал вместе с Сергеем Гарбузовым. Великолепный год, в целом фантастический сезон, который я провел под руководством одного из лучших тренеров мира Николы Стаминича, который дал мне очень многое, и некоторые моменты из его тренерской философии я использую в нынешней своей работе. Причем многие из его наработок давались как бы «промежду прочим», но если ты грамотный человек, готовый впитывать знания, ты понимал, для чего все это.

И вот в Марсель приехал из России Максим Панайоти, который рассказал, что он начальник новой команды «Штурм-2002», которая организуется в Чехове, с такими-то перспективами. Поначалу у меня было ровное отношение к этому предложению, поскольку, повторюсь, во Франции было комфортно всем — мне, моей жене, детям. Но потом я решил рискнуть, вернуться в Россию, поскольку это был новый вызов, что мне всегда нравится, подобное максимально мотивирует.

Руководство клуба собрало состав, который поначалу вмешался в борьбу за медали с московским «Динамо» и Волгоградом, потом начал побеждать, задав новый вектор в чемпионатах России.

«Я решил рискнуть, вернуться в Россию, поскольку это был новый вызов, что мне всегда нравится, подобное максимально мотивирует». Фото eurosport.ru

«Летающая тарелка» Чехова»

— Поначалу в Чехов переехала гандбольная команда ЦСКА, превратившись в «Чеховских медведей», затем возник «Штурм-2002». Чехов был готов к появлению практически одновременно двух суперклубов?

— Постольку-поскольку. Начнем с того, что первой родиной «Штурма-2002» было Раменское. Там находился бассейн, который выполнял роль некой базы для нашей ватерпольной сборной страны. Поначалу мы базировались в Раменском, а потом, вы правы, в Чехов переехал великий тренер Владимир Максимов, ЦСКА переименовалось в «Чеховских медведей», под них построили современный спорткомплекс и рядом решили построить еще и бассейн. Для тех времен это был фантастический объект, лично мне напоминающий летающую тарелку. Производил такое же ошеломляющее впечатление. Там въезжаешь в город, и поначалу ощущение, что это обычная глубинка, пара домиков, деревья и вдруг — бац! — «летающая тарелка», в которой мы и гандболисты взлетели до российского золота. Построили бассейн, и там появилось очень хорошее синхронное плавание, в котором работала одна из лучших синхронниц мира Ольга Брусникина.

— Супруга игрока сборной России Сергея Евстигнеева.

— Да. Теперь в тамошнем бассейне синхронистки, ватерполисты, для которых построено училище, куда съезжаются сильнейшие игроки со всей России. Был очень сильный набор 1992—1993 годов рождения — это и Артем Ашаев, Иван Нагаев, Дмитрий Холод, Владислав Тимаков, который умер, играя в Казани. Их начали подводить к основе, а я принял предложение Волгограда вернуться в команду, где начинал российскую часть своей карьеры. Итогом этого возвращения были пять чемпионств, Кубки России и напоследок еще и Кубок ЛЕН-Трофи.

После чего начал тренерскую карьеру. В Волгоград приехал президент клуба «Динамо-Астрахань», с которым мы долго общались, после чего я возглавил астраханскую команду, с которой работаю по сей день.

— Но был какой-то момент, когда водное поло в Астрахани едва не умерло.

— Да, был такой период. Мы получаем деньги из бюджета, а там все было сложно, на нас не хватало. В конечном итоге команду решили сохранить, сократив заработные платы на 50 процентов, урезав средства на проведение сборов, у нас их просто нет.

— В результате в Астрахани сейчас есть только футбол, гандбольная «Астраханочка» и вы.

— Судя по уделяемому вниманию, я бы расставил их следующим образом: «Астраханочка», «Волгарь», мы. На сегодняшний день я чувствую, что профессиональный клуб должен существовать не так, как происходит у нас, но, между тем, понимаю, что нас бы поддержали, если бы имелись возможности для этого.

Поэтому мы не можем сейчас бороться с ведущей тройкой России, куда входят «Динамо», Волгоград и «Синтез», но при всем этом надо отдать должное руководству, что мы не развалились, как, допустим, очень симпатичная команда, которая была до недавнего времени в Киришах Ленинградской области.

«Элитные» виды спорта улетели в космос с зарплатами, которые там крутятся»

— Это возвращает нас к теме неравенства между спортсменами, завышенных бюджетов в футболе-хоккее, заоблачных зарплат. Об этом уже в открытую говорит на советах по спорту Владимир Путин, настаивая на том, что госструктуры не должны тратить деньги на профессиональные спортивные команды. В итоге: умерли «Кириши», волейбольная команда «Прикамье» из Перми, президентом которой по совпадению также был Владимир Путин, но другой. Едва не умерла ватерпольная Астрахань. На чем экономим? На кутарках? При том, что футбол-хоккей захлебываются в деньгах.

— И это сказывается на детском спорте. Сейчас, я заметил, сформировались три категории родителей. Первая состоит из тех, кто мечтает увидеть в своем сыне чемпиона, говорю о сыновьях, поскольку имею дело с этой стороной. А сын может быть не такой, как ты, не хороший или плохой, просто другой.

Вторая категория родителей — это те, кто отдает сыновей в спорт с целью: пусть поплавает, потренируется, а дальше я его «выдерну» из спорта, как только дело подойдет к поступлению в институт. И тут тренер может убиваться с учеником, даже не зная, что для его родителей спорт — это место, куда они отдают сына, чтобы не мешал им заниматься своими делами. А потом приходят ко мне родители 17-летнего парня и говорят: Владимир Иванович, идите вы к «ибиниматографу», нашему сыну пора поступать в институт, выигрывайте свои турниры без него.

К третьей категории родителей я бы отнес тех, кто пытается свое чадо просунуть всеми правдами и неправдами. У ребенка нет ничего, просто не заложено природой, а родители толкают его в команду, стращая высшим руководством или увещевая низшее. А что спорт? Дети сейчас тренируются по два-два с половиной часа в день. Для достижения высоких результатов — это ничто, тут я возвращаясь к нашей истории в львовском «Динамо», когда мы тренировались по два, а то и по три раза в день.

— Есть еще четвертая часть родителей, которая пытается посредством детей решить в дальнейшем свои финансовые проблемы.

— Есть и такая, хотя в водное поло, как и в плавание, родители ведут своих детей, чтобы они были здоровым. Потому что любят своих детей. А кто-то любит своих детей и делает в них инвестиции, которые рассчитывает со временем вернуть, и отдает детей в те же хоккей-футбол, большой теннис. А что касается нас, то, конечно же, хотелось бы, чтобы на водное поло обратили больше внимания, которое мы заслуживаем. На самом деле, много-то не надо, просто это позволит нам двинуться вперед.

Во времена СССР не было такой разницы между видами спорта. У всех были примерно равные зарплаты, разве что в футболе-хоккее имели преимущество за счет большого количества игр, следовательно, и премиальных. Но «вилка» была небольшая, как и на момент развала Союза, и в первые годы существования России. А затем «элитные» виды спорта улетели в космос с зарплатами, которые там крутятся. Что мы наблюдаем сегодня по вертикали? Футбол-хоккей, баскетбол-волейбол, гандбол, мини-футбол, любительские лиги по футболу и хоккею, где, я с удивлением узнаю, платятся зарплаты больше, чем в водном поло, которое занимает одно из последних мест.

— Года два назад на вашей родине, на Украине водное поло практически умерло. Вначале из чемпионата ушла команда Севастополя, затем прекратила существование команда-лидер из Мариуполя, что стало «контрольным выстрелом в голову» украинскому плаванию. Но сейчас мы с удивлением обнаруживаем, что стало оживать львовское «Динамо». Откуда нашлись деньги?

— Там началось возрождение. Поначалу это была одна, вторая, третья, четвертая детские школы водного поло, и уже сегодня можно проводить первенство города по юношам с участием шести-семи команд. Плюс у главной команды появились спонсоры, отсюда изменения в составе. Вернули своих воспитанников из-за границы, подписали легионеров, включая Юре Марелья, ранее игравшего за «Синтез», и Срдана Антониевича, выступавшего в сборной Казахстана.

Помимо этого налаживаются международные связи. Ездят в Польшу, Словакию, где традиционно крепкое водное поло, играют с Беларусью, Литвой, где водное поло развивали еще во времена СССР. Детские команды выезжали на турниры в Венгрию, и есть идея заявиться на детский чемпионат этой страны. Там расстояния до границы 500—600 километров. В этом отношении в Ужгороде начались процессы по созданию профессионального водного поло, поскольку там вообще большая венгерская диаспора и расстояние еще меньше, и они уже выступают в чемпионате Венгрии.

Самая большая проблема нынешнего Львова — это бассейн. Там у первой команды тренировки проходят в 25-метровом бассейне с четырьмя дорожками. Бассейны, доставшиеся в наследие от советского спорта, сейчас разрушились, а во времена Украины не было построено ни одного нового. И не только во Львове, достаточно вспомнить судьбу главного бассейна Киева, который закатали в асфальт, или закрытого в Мариуполе. Не знаю, как обстоят дела в Одессе, поскольку сейчас там появилась команда, очень неплохие ребята в составе.

«Самая большая проблема нынешнего Львова -это бассейн. Там у первой команды тренировки проходят в 25-метровом бассейне с четырьмя дорожками. Бассейны, доставшиеся в наследие от советского спорта, сейчас разрушились, а во времена Украины не было построено ни одного нового». Фото dynamolviv.com

«Сын все детство занимался хоккеем, мечтая стать футбольным вратарем»

— 31 марта выборы президента Украины, но лидеры в предвыборной борьбе — Зеленский, Порошенко, Тимошенко не озвучили свои интересы в спортивной отрасли. Есть безвиз, Томос, многое другое, но про спорт не вспоминает «примерно никто».

— Я не думаю, что люди не заинтересованы в спортивной отрасли. Но, с моей точки зрения, на Украине сейчас много других проблем. Они связаны с тем состоянием войны, в котором сейчас находится страна, живут бедно, работают, чтобы дети могли ходить в школы, чтобы оплачивать тарифы ЖКХ, и в этот момент затрагивать темы спорта, делая на них ставку в предвыборной борьбе, для любого кандидата будет неуместно. Мне легко рассуждать о спорте, поскольку перед началом очередного игрового тура мы приобретаем билеты на самолет и летим на матчи. А у людей на Украине подчас нет денег, чтобы куда-то выезжать. Или же там команды мастеров на каких-то перекладных, на автобусах добираются до соревнований, что в России свойственно разве что детскому спорту.

— При этом, всего лишь семь лет назад Украина (вместе с Польшей) провела футбольный чемпионат Европы, чем не могли похвастать на тот момент ни СССР, ни Россия.

— И я вам хочу сказать, что был отличный чемпионат. Но это был яркий эпизод, вспышка, которая не символизировала вливание денег в детский спорт, откуда происходит приток в спорт профессиональный. Сейчас же будут выборы, не знаю, за кого проголосует народ, но это один из плюсов страны, что там у людей есть выбор. Новому президенту страны необходимо думать о поднятии уровня жизни людей. Когда это произойдет, надо будет говорить и о физкультуре, ЗОЖ, профессиональном спорте. Что люди хотят: хлеба и зрелищ, но зрелища нужны, когда хлеба в достатке, понимаете?

— У вас вырос сын с уникальной историей. Детство он провел нападающим, в том числе в хоккейной команде «Легион» из Волгограда, после чего я обнаружил его в составе астраханской команды «Волгарь-2000» в качестве вратаря. Ничего удивительного, казалось бы, если бы он не переквалифицировался в футболисты. «Волгарь» — родина Рината Дасаева, растите из сына достойную смену великому голкиперу?

— Ну, начнем с того, что уровень хоккея в Волгограде не дает оснований рассчитывать на то, чтобы вырастить профессионального спортсмена, хотя мы попытались. Пока сын в один прекрасный день не подошел к нам с женой, и не сказал, что всю жизнь мечтал быть футбольным вратарем. Я у него поинтересовался, где ты раньше был, почему молчал, поскольку о своем нежелании быть ватерполистом он нас быстро известил. Сейчас Даниил пытается осуществить свою детскую мечту, совмещая это с учебой. У меня есть еще взрослая дочь, которая раньше занималась плаванием, а сейчас переключилась на волейбол, входит в сборную Астрахани. В целом я могу назвать себя счастливым отцом, а также мужем, сыном и братом.