Кризис 2014 года анфас и профиль. Обменники без валюты и «новые бедные»

Санкции. Нефть. Рубль

1 марта 2014 года Совет федерации санкционировал ввод российских войск на территорию Украины, а уже 18 марта в Кремле Владимир Путин обращался к Федеральному собранию и главам регионов в связи с присоединением Крыма: «В сердце, в сознании людей Крым всегда был и остается неотъемлемой частью России».

Внешний ответ не заставил себя ждать. В течение марта — апреля США заморозили на своей территории активы некоторых российских чиновников и должностных лиц госкомпаний, а также запретили своим гражданам вступать с ними в деловые отношения. Кроме того, были ограничены поставки в Россию продукции двойного назначения.

В июле 2014-го под санкции попали крупнейшие компании — «Роснефть», «Внешэкономбанк», «Газпромбанк», «Новатэк», «Уралвагонзавод», концерн «Калашников» и др. Им перекрыли доступ к долгосрочным кредитам со стороны финансового сектора США. В сентябре список подсанкционных компаний пополнился Сбербанком, ВТБ, «Россельхозбанком», «Транснефтью», «Газпром нефтью» и рядом других.

С августа к санкциям присоединился Евросоюз: сперва он заморозил поставки в Россию вооружений и товаров двойного назначения, а также приостановил экспорт технологий для нефтедобывающего сектора. А в сентябре, аналогично США, распространил санкции на российские оборонные, нефтяные предприятия и крупные банки.

Эльвира Набиуллина: «Мы действительно должны научиться жить в рублевой зоне, полагаться в большей степени на собственные источники финансирования и, по сути дела, дать шансы для импортозамещения». Фото Максима Платонова

Санкции вступали в силу на фоне крайне непростой ситуации с курсом валют. 1 января 2014-го доллар по официальному курсу Центробанка стоил 32,7 рубля. 4 марта он достиг отметки в 36,4 рубля — что соответствовало абсолютному на тот момент рекорду, ранее установленному в феврале 2009-го.

Но по-настоящему критическое падение рубля началось в конце 2014 года, когда вниз стремительно пошли цены на нефть. 7 сентября стоимость Brent на торгах впервые за 14 месяцев опустилась ниже $100 за баррель. 27 ноября ОПЕК, вопреки ожиданиям, решила, что не будет ограничивать объемы добычи, тем самым обрушив нефтяные котировки. В тот день цена Brent упала до $72. Это, однако, был не предел: 16 декабря Brent стоила уже менее $60.

В России в эти дни выстраивались очереди в обменные пункты. Днем 15 декабря и без того слабый в то время рубль начал еще быстрее терять позиции: к закрытию торгов курс опустился до 64,4 руб./$ и 78,9 руб./евро.

Ночью совет директоров ЦБ собрался на экстренном заседании, где в шестой раз за год принял решение повысить ключевую ставку. С предыдущего повышения прошло меньше недели (оно произошло 11 декабря), но на этот раз пришлось действовать решительнее: ставка была увеличена с 10,5 сразу до 17%. Ближе к полудню Эльвира Набиуллина дала короткое интервью «России 24», во время которого заявила: необходимо привыкать к новым условиям: «Мы действительно должны научиться жить в рублевой зоне, полагаться в большей степени на собственные источники финансирования и, по сути дела, дать шансы для импортозамещения».

Очередное повышение ставки никого не успокоило: рубль немного укрепился, однако возвращения к прежним уровням так и не произошло. 16 декабря в моменте курс доллара достигал 80 рублей, а евро торговался дороже 100. Отделения банков в некоторых городах не продавали валюту, поскольку ее раскупили; возле некоторых обменных пунктов в Санкт-Петербурге не горели электронные табло — они попросту не были рассчитаны на трехзначные числа.

Вечером на пресс-конференции после совещания у премьер-министра глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев дал совет россиянам — хранить деньги «ровно в том же, в чем хранили до сих пор».

Спекулятивные настроения на валютном рынке подогрела «Роснефть». 11 декабря она провела беспрецедентное по отечественным меркам размещение облигаций на 625 млрд рублей. Несмотря на свой масштаб, сделка готовилась в странных обстоятельствах: решение о размещении облигаций было принято всего за два дня до начала их фактической продажи; заявки от инвесторов принимались в течение часа вечером 10 декабря; цель привлечения займа компания не назвала.

Из-за непрозрачности сделки на рынке возникло мнение, что все привлеченные рубли компания собирается обменять на валюту. Глава «Роснефти» Игорь Сечин отрицал это, но вклад в распродажу рублевых активов уже был внесен.

16 декабря в 2014 году выпало на вторник. СМИ быстро закрепили за этим вторником эпитет «черный» — по аналогии то ли с 29 октября 1929 года (день грандиозного обвала Нью-Йоркской биржи, с которого принято отсчитывать начало «Великой депрессии»), то ли с 11 октября 1994-го (день критического падения рубля по отношению к доллару).

Бедность

«Бедность хотя и отступила — только немножко отступила, — но продолжает мучить еще 40 миллионов наших граждан», — говорил Владимир Путин в послании Федеральному собранию на втором году своего президентства. В следующем послании, 16 мая 2003-го, он снова повторил этот тезис («бедность отступает крайне медленно») — и назвал преодоление бедности одним из государственных приоритетов.

В первые полтора десятилетия нового века Россия добилась в этом больших успехов. Кризис 2014-го положил этому конец. Тренд на снижение бедности, господствовавший в течение многих лет, был прерван. Стремительный рост цен (в 2014 году инфляция выросла до 7,8%, в 2015-м — до 15,5%) обесценил зарплаты и сбережения. Уже в ноябре 2014-го реальные доходы россиян начали падать, это падение почти непрерывно продолжалось 38 месяцев — вплоть до начала 2018 года.

За один лишь 2014-й в ряды малоимущих попало около 600 тыс. человек, а всего в том году в этой категории находилось 16,1 млн граждан. Как стало ясно потом, это был не предел. В общей сложности с 2013 по 2017 год включительно в стране появилось 3,8 млн «новых бедных»; доля россиян, не дотягивающих до планки прожиточного минимума, выросла до 13,2%.

Большинство бедных домохозяйств сегодня проживают в городах, являются экономически активными и имеют несовершеннолетних детей. К слову, самая многочисленная категория малоимущих — это и есть дети в возрасте до 16 лет.

Особенно больно кризис ударил по экономически слабым регионам. В некоторых из них бедность разрослась до пугающих масштабов. Так, в Тыве доля малоимущих в 2016—2017 годах перешагнула отметку в 40%, в Ингушетии — в 30%, в Республике Алтай — в 25%. Всего по итогам 2017 года в стране насчитывалось 12 регионов, где уровень бедности составлял 20% и более.

Со временем населению становилось труднее обслуживать банковские кредиты. Доля просроченного долга, большую часть 2013 года продержавшаяся на уровне 4%, к середине 2016-го выросла до 9%. Просрочка по валютным займам увеличилась с 14% на начало 2014-го до 32% к лету 2017-го — на этом уровне она находится по сей день.

Глядя на похудевшие кошельки, россияне стали сокращать расходы. В 2014—2015 годах очищенные от инфляции расходы на конечное потребление снизились впервые с 2009-го. Сжатие внутреннего спроса дестимулировало инвестиционную активность бизнеса. Вкупе с сокращением иностранных инвестиций это отрезало шансы на экономический рост.

По-простому — застой

Рецессия в России давно прекратилась, но послекризисное восстановление никак нельзя назвать быстрым: в прошлом году рост экономики составил 1,5%, по итогам 9 месяцев 2018-го — 1,6%. Едва возобновившийся рост реальных доходов граждан идет с перебоями, его динамика после президентских выборов пошла на спад.

Власти надеются, что в ближайшие 6 лет смогут разогнать экономику до темпов, превышающих среднемировые. По базовому прогнозу МЭР, с 2021 года ВВП должен начать расти более чем на 3% в год. Однако многие сомневаются, что в среднесрочной перспективе России стоит рассчитывать на быстрый и устойчивый рост.

«Главным, на мой взгляд, препятствием для экономического развития сегодня является качество институтов — защиты прав собственности, правоохранительной системы, судебной системы и так далее, — считает завлабораторией исследований проблем экономического роста ИПЭИ РАНХиГС Мария Казакова. — Это накладывает некоторые ограничения на приток как внутренних, так и внешних инвестиций — одного из ключевых факторов роста. Кроме того, слабая защита прав собственности приводит к еще большему смещению структуры экономики в сторону простых производств (торговля, банки, страхование), не требующих привлечения передовых технологий и ноу-хау».

«Вторым серьезным ограничителем можно считать качество человеческого капитала. Причем решать эти две проблемы нужно одновременно. Даже если в результате реформы системы образования мы создадим много хороших вузов, увеличив таким образом предложение квалифицированного труда на рынке, их выпускники не смогут найти достойного применения своим навыкам до тех пор, пока бизнес-климат недостаточно развит. И тогда результатом реформы образования может стать отток человеческого капитала за рубеж, где эти выпускники смогут найти должное применения своим знаниям и навыкам», — рассуждает Казакова.

«То, куда зашла экономика, имеет имя собственное. Это называется низкие темпы экономического роста, а по-простому — застой», — констатирует экономист Сергей Хестанов. Причин много, и главная заключается в том, что модель сырьевого развития себя исчерпала: «Маловероятно, чтобы нефтяные цены и объем нашего экспорта сильно выросли». На это накладываются санкции, из-за которых Россия недополучает большой объем инвестиций. «Редкий случай: у нас нет ни нехватки капитальных мощностей, ни особого дефицита ликвидности финансовой системы. Это говорит о том, что денег в нашей экономике достаточно, — говорит Хестанов. — Проблема отсутствия роста не в отсутствии денег, а в отсутствии перспектив».