«Милицией спекуляция покрывается»: Казань торговая до войны

Удачное нововведение

Вот что было написано в самом конце выпуска наших заметок от 28 сентября: «Прощаясь на этом с читателями, обещаю в следующем выпуске покончить с прейскурантом и немного рассказать о том, что такое сеть «Гастроном», об организации торговли в предвоенной Казани и не забыть о главном: как действительно обстояли дела в нашем городе с продовольствием. Это будет нелегкое чтение, но мы должны знать не только о рябчиках, куропатках, гусях и тетеревах в гастрономе по ул. Горького, 40 в Москве».

Осталось выполнить обещанное.

Сначала о приятном. Приятное — это магазины организованного в составе Наркомата торговли Главного управления показательных гастрономических и бакалейных магазинов «Главгастроном». С 1938 года название стало попроще: слово «показательных» было опущено.

Организация такого управления и сети магазинов «Гастроном» была удачным нововведением. Надо помнить, что то время резко отличалось от нашего многим. И прежде всего скудостью товаро-материальных ресурсов. Хорошо организованная торговля требовала значительных ассигнований на оборудование: от простых прилавков и витрин до кассовых аппаратов и холодильного оборудования. Сейчас это трудно представить, но тогда (да и много позже) мука, крупы, сахар продавались на вес и, что называется, «в тару покупателя» — полотняные мешочки и бутылки для постного масла. Появление на рынке фасованных бакалейных товаров было поводом для газетных заметок. Как серьезное достижение рассматривалась организация фасовочного участка в магазине. Хлеб отпускался весом и нарезался ручным ножом, рычажные ножи появились значительно позднее. Профессиональный техминимум продавца предусматривал умение правильно сделать кулек для конфет или макарон, грамотно завернуть в оберточную бумагу кусок колбасы или сыра.

Не такой, как сейчас, была и укупорка спиртного. Автор настолько стар, что помнит еще водочные и ликерные бутылки с капсюлями (такими картонными затычками), которые заливались сверху коричневой или белой смолкой. Сухие вина укупоривали корковой пробкой, крепленые (из тех, что попроще) — кроненпробкой с заливкой смолкой. Именно так были укупорены те две бутылки портвейна, которыми автор этих строк отмечал в августе 1959 года в Сухорецком лагере поступление в техникум.

Вернемся, однако, к «Гастрономам» — этим форейторам прогресса в продовольственной торговле. В хорошо оборудованных магазинах можно и нужно было хорошо торговать. Вопрос один — чем? Поэтому сеть «Гастроном» пользовалась приоритетом в снабжении, именно сюда поступали еще нечастые фасованные товары, здесь при всей тогдашней скудости старались поддерживать приличный ассортимент.

Следует сказать пару слов об «Особторге». Потому что в войну и в первое послевоенное трехлетие (1945—1947) существовали так называемые гастрономы «Особторга». Сейчас название это звучит загадочно и не без чекистского оттенка. На самом деле все безобидно: вся особость этих гастрономов состояла в том, что они были «коммерческими». Проще говоря, там цены были выше, а ассортимент шире, чем в обычных гастрономах. В Москве и Ленинграде были еще и «литерные» гастрономы «Особторга» для тогдашней «элиты».

Первый казанский гастроном был открыт на ул. Баумана в доме 29, дом этот хорошо сохранился. Второй (с бакалейным уклоном) — в снесенном ныне доме 33 по той же улице. В Соцгороде был Гастроном №7.

Перед войной карточек не было — были (тогда и много позже) так называемые «предельные нормы отпуска в одни руки», висевшие в магазинах почти до самого краха коммунистического режима. Торговля продтоварами шла в основном через Казгорпищеторг, сеть которого состояла из «хозрасчетных магазинов» с их филиалами. Возьмем для примера хозрасчетный магазин №2 на нынешней Кремлевской в доме 15. У него были следующие филиалы: по ул. Кремлевской, 11, на ул. Пушкина, 15, на Пионерской, 3, молочный на углу Куйбышева и Галактионова, на Куйбышева, 22, дежурный магазин в Пассаже и два магазина на Бассейном (в просторечии — «еврейском») рынке.

Справочник учит нас, что «кроме этой сети Горпищеторг имеет в Молотовском, Сталинском и Бауманском районах сезонную сеть киосков, развозок и разносок».

Заречье в торговом отношении стояло чуть особняком: Кировский и Ленинский районы обслуживал не Казгорпищеторг, а Райпищеторг Кировского района. Схема та же: хозрасчетные магазины и их филиалы. Например, хозрасчетный магазин №8 в поселке Сухая река имел филиалы в пос. Стандартные дома, в селе Сухая река и на рынке Ленинского района.

Хлеб, конфеты, водка

Хлебом в Казани торговал Хлебторг через 91 магазин и три ларька. Но не только он. Была еще и небольшая сеть «Росглавхлеба» с пятью магазинами и несколькими ларьками, киосками и автолавкой. Судя по описанию, сеть эта была с кондитерским оттенком: вместе с хлебом торговали там печеньем, пряниками, сухарями, халвой, карамелью.

Ведомства (железнодорожники, водники, военные) имели свои продовольственные магазины. Люди с холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками за продовольствием шли в дом 11 по ул. Лобаческого — там их кормил «Спецторг».

Главные кондитерские магазины находились в самом центре: знаменитый «Росконд» на нынешней Кремлевской, 13, второй, от фабрики им. Микояна, – в здании «Казанского подворья». Папиросами, табаком и махоркой торговали в 22 киосках и двух специализированных магазинах, один из которых был в здании, стоявшем на месте бывшего ДТК на ул. Баумана. Фирменный молочный магазин с кафе-закусочной располагался на Баумана, 47, а в Пассаже торговал маслом магазин Росглавмаслопрома.

«Образцово-показательный» магазин Главрыбы был там, где мы всегда привыкли видеть магазин «Рыба — Балык» на углу Куйбышева и Профсоюзной.

Бормотуху поставлял казанцам в своих 18 магазинах Казвинзавод. Вина получше можно было купить в магазинах Самтреста, Азсовхозтреста и треста «Арарат».

В 27 пивных-американках и четырех пивных залах торговал своим пивом «Красный Восток».

«Спекуляция пустила большие корни»

Подводя итог, мы можем сказать, что перед войной Казань имела довольно развитую сеть продовольственной торговли. Как говорится, было бы чем торговать. А вот с этим дела обстояли неважно. В прошлом выпуске был приведен отрывок письма гражданки Зайченко в Наркомат торговли, касающийся торговли на рынках. В этих заметках я привожу остальную часть письма. В ней очень мало веселого. Но мы должны знать все: и о (скажу еще раз) куропатках и рябчиках в Гастрономе №1 в Москве, и о казанских очередях и бескормице 1940 года.

Вот это письмо.

«Зайченко — Председателю Совнаркома В. М. Молотову. Копия — Вышинскому.

Уважаемый т. Вышинский, прошу прочитать мое письмо сначала и до конца и принять меры воздействия на виновников безобразий, которые творятся в г. Казани. Я хочу описать Вам то кошмарное положение, которое имелось и имеется у нас в Казани. Но прежде мне хочется задать вопрос, почему наши депутаты молчат, каким образом выполняется план торговли в магазинах, когда до потребителя буквально ничего не доходит, все расхищается на базах, а в магазинах это расхищение только завершается.

Почему не обратят внимание на сильное истощение детей дошкольников и школьников, которые не имеют ни сладкого, ни жиров.

Почему молчат, что в колхозах не желают работать, бегут в город, посевы остались не убранными в 1939 году и не вся земля засевается в 1940 году. Почему у нас страшный голод и истощение? Почему такое хулиганство на улицах, среди подростков бандитизм, милиция для них ничто. Почему говорят о достижениях и всеми силами скрывают, что у нас творится. Почему народ озлобляется?

Теперь расскажу все. Вы, мне кажется, даже не представляете, что у нас делается, а наше Правительство мало заботится о нуждах населения и не видит голода и истощения среди населения, особенно среди детей. Почему у нас спекуляция растет не по дням, а по часам.

Разве наши дети — не такие, как в Москве, в Ленинграде? Почему наши дети не имеют сладкого и жиров совершенно, почему они обречены на гибель? В магазинах у нас буквально ничего нет. Дети вот уже больше года не имеют даже самого необходимого, они истощены до крайности. Какие же они «будущие строители коммунизма». Где забота о их здоровье?

В чем виноваты наши дети, что они не видят ни булки, ни сладкого, ни жиров, даже грудные дети не имеют манной каши. Иногда выбрасывается в магазинах кое-что, но разве можно получить? На весь город имеется один магазин, где бывают конфеты и то не каждый день. Что там делается? Кошмар. Милиция бездействует, она сама смотрит где-бы чего-бы получить без очереди. Для них это, как правило, получать без очереди.

Большинство жен милиционеров занимаются спекуляцией, перепродают по базарам или ходят по домам. Милицией это все покрывается. Вот почему у нас не могут изжить спекуляцию. Да и как ей не быть, работники прилавка на глазах растаскивают редко бываемый товар, и ничего. Пишут, говорят об этом, волнуются, но толку никакого. Работники прилавка тоже занимаются спекуляцией, перепродают через третьи руки. И покупают. Что делать? У меня я вижу, как тает ребенок от истощения, и я на последние гроши покупаю у спекулянток для него сахарный песок по 30 руб. кило и манную крупу по 25—30 руб. кило для каши. Где выход? Кроме спекулянток достать невозможно и негде. Детсады и ясли не охватывают всех детей.

Спекуляция пустила большие корни. Например. В детсаду работает руководительница татарка, а муж у нее — военный. Муж ее сестры работает в большом магазине ТУМ, кем-то из главных. Так эта руководительница приносит и продает в детсаду десятками вязаные кофты по 160 руб. (вместо 60 руб.), перчатки, материалы, шелка и все в три раза дороже, а в магазинах ничего нет. Она говорит, что будто это ей приносит спекулянтка.

Другой пример. Один брат работает в большом магазине ТУМ или в Универмаге, другой брат (татары) работают зав. холодильником. Один брат тащит другому ведрами, другой отплачивает ему ящиками. А жена зав. холодильником Нюра, приносит знакомой прачке продавать сразу по 50—70 шт. шелковых комбинаций, трико, материалов, а в магазинах опять ничего нет. Вот что у нас делается.

Наше Правительство себя обеспечивает больше, чем того требует хорошая жизнь. К 1 мая в Областкоме получили в своих закрытых распределителях (т. е. у них нет официально закрытых распределителей, но они превратили буфеты в закрытые распределители и великолепно снабжаются). Получили они все, что не пожелает твоя душа: и кур, и консервы, и колбасы, и икры, печенье, пирожное и конфеты. В автомобилях развозили все по домам. Одним словом все, о чем мы забыли даже думать. А что получило население? Оно простаивало ночи за хлебом (тогда не был этот вопрос разрешен). Население ничего не получило. Привозили в магазин муки на 500 чел., а отпустили 200 чел., а остальная мука исчезает (стоящие в очереди переписывались, и таким образом обнаруживалось, сколько муки выдано). Завы и милиция строго следили, чтобы не было переписи. Это им невыгодно. Штрафовало публику, но публика переписывалась. Публика волнуется, озлобляется, составляет протоколы, а что толку. Bсe это где-то тонет. Так и остался народ к маю с черным хлебом, даже белого не было. Эту муку получили кто-то, а кто? — Милиция с родней, родные работников магазинов, их знакомые, которые знают где, что, когда будет, депутаты, которые получают трижды без очереди, комиссии лавочные и т. д., а публике остаются крохи. Даже в колхозах стали говорить, что «попал в депутаты и брюхо стал растить» и забыл что обещал. Каждый снабжается по возможности. Нужно что-то предпринять и изжить это как можно скорее.

С приветом Зайченко.

Вы думаете, что это ложь, что это все не так. Да и как Вам не думать так, когда сам Динмухаметов расписал все так красиво и поэтично, только, как ему не стыдно так говорить, уже лучше бы он молчал о «благосостоянии рабочих и интеллигенции», о том что нет у нас больше нищеты и голода. Какое же чувство вызывают эти строки у трудящихся Казани? — Гнев, краску стыда за ложь и никакого доверия к своим депутатам. Почему все так стремятся убежать из Казани, особенно интеллигенция, трудовая интеллигенция?

Почему милиция разгоняет очереди, сажает десятками в грузовик и увозит километров за 30—40. Штрафует по 25 р., кто стоит в очереди. Зачем? Потому что у нас не должно быть таких тысячных очередей, потому что «у нас все есть», на словах.

Постарайтесь наблюдать за теми же депутатами, которые приезжают в Москву из Казани. Они, как голодные волки, набрасываются главным образом на продукты питания. Сами объедаются и домой везут полные чемоданы. Зачем? Зачем везут такие простые вещи как сахар, масло? Подумайте об этом. Это только подтверждение моих слов. Вот очень интересный пример. Несколько лет тому назад в Казань должен был приехать Калинин. Все поднялись на ноги (год был тяжелый, голодали). На окнах в витринах появились сахар, мука, крупа, печенье, мануфактура, а в магазинах пусто. Зачем? Очень просто. Правительство знало, что Калинин может проехаться по улицам и увидит обилие всего, а еще оно знало, что Калинин не будет входить в магазины и не увидит обмана. Так делается и теперь. У нас все только показное. Это надо учесть».

Поступило в НКТ 20 июня 1940 г. РГАЭ, ф. 7971, оп. 16, д. 80, л. 53—57. Заверенная копия.

В ответе Наркомторга РСФСР по поводу этого письма говорилось, что Казани были выделены дополнительные фонды товаров и продовольствия, усилена борьба со спекуляцией. Одновременно отмечалось, что положение в Казани тем не менее оставалось крайне тяжелым (РГАЭ, ф. 7971, оп. 16, д. 80).