Как Сталин обещал построить чувашам свой Вашингтон
Чувашия и Татаро-Башкирская республика в 1918 году: чем Волжско-Уральский штат отличался от «Идель-Урала». Часть 1-я
Сто лет назад все народы Поволжья и Приуралья проходили ответственный этап истории, когда определялся политический формат их жизни в составе послереволюционной России. Собирались съезды, формировались государственные органы, писались проекты и декларации. Участниками тех событий были люди, которые в глазах потомков получат статус национальных героев, великих просветителей и борцов за свободу. Сейчас каждый из народов помнит только своих выдающихся деятелей революционных лет. Однако в то время, когда контуры будущих автономных республик только вырисовывались, разные народы пытались договариваться между собой и искали наиболее оптимальные формы сосуществования с другими народами. Чувашский историк Сергей Щербаков занимается историей национального движения уже много лет и досконально изучил различные проекты будущего устройства Волго-Уральского региона. В колонке, написанной для «Реального времени», он обратился к 1918 году, когда народный комиссар по делам национальностей Иосиф Сталин продвигал идею создания Татаро-Башкирской Советской Республики.
Сталин обещал построить чувашам свой Вашингтон
В исторической литературе позицию чувашских лидеров весной 1918 года часто называют «неуверенной» и «вечно сомневающейся». Действительно, то они признают Волжско-Уральский штат, то отказываются от Идель-Уральского, категорически выступают против Татаро-Башкирской Советской Республики (ТБСР), а потом сами в нее просятся. Попробуй разберись, чего же они там хотят на самом деле.
А если послушать официальных представителей чувашей на совещаниях в Москве по вопросам создания ТБСР, то можно найти много странного и малопонятного. Вот, к примеру, на апрельском совещании нарком по делам национальностей Иосиф Сталин предлагает чувашскому представителю — левому эсеру Даниилу Эльменю, что «если вы не хотите войти в Татаро-Башкирскую республику, то создайте свои автономные советские республики. Эльмень ответил: «у нас для столицы достойного города даже нет». Затем Сталин спросил: «Помните Вашингтон 100 лет назад каким городом был, вы это знаете?» На что Эльмень промолчал. «Насчет столицы не надо печалиться, создадим новый город», — успокоил его Сталин» («Ялав», 1960, №4, с. 20). На майском совещании по тому же вопросу другой чувашский представитель, левый эсер Александр Краснов, вообще заявил следующее: «Говорят, что чувашская демократия могла бы объявить свою автономию. Но для нас в этом не было никакой необходимости» («Правда», 1918, 19 мая). И все это с учетом того, что в 1920 году была-таки создана чувашская национально-территориальная автономия руками тех же Эльменя и Краснова.
При таком раскладе не то что русские, татарские, башкирские и марийские историки задумаются об адекватности таких политиков, и даже историки Чувашии фиксируют «отсутствие политической воли у чувашских лидеров, морально-психологическую и интеллектуальную неуверенность, инертную реакцию на меняющиеся обстоятельства» (Клементьев В.Н. История национальной государственности чувашского народа. Чебоксары. 2014. с. 311). Оправдана ли такая оценка чувашских активистов национального движения 1918 года?
Около 10 лет мне удалось профессионально заниматься темой чувашского движения начала ХХ века. С каждым годом находил все более и более подтверждений стойкости, четкости, дальновидности и дипломатичности чувашских деятелей того времени, в том числе и вышеуказанных Эльменя и Краснова. Чтобы объяснить их слова и поступки необходимо было бы довольно обширное пояснение архивного наследия и событийного контекста как в Поволжском регионе, так и в России в целом. Слишком мало у нас сейчас знают о произошедших событиях и идеях, которые владели умами национальных лидеров в 1917—1918 годах. Попытаюсь раскрыть это применительно к чувашской позиции к проекту ТБСР весной 1918 года. Тут без экскурса в недавнее прошлое не обойтись.
Почему чувашские лидеры не стремились к территориальной автономии
Характерной чертой чувашского движения начала ХХ века и первых лет революционных преобразований было единство и общее стремление к идеалам культурной (экстерриториальной) автономии в унитарной (то есть без республик) России. В ней федерирование предполагалось не по территориальному, а по национальному принципу. Почему именно так? Ответ в разбросанности чувашского населения по Волжско-Уральскому региону (в Казанской, Симбирской, Уфимской, Самарской, Саратовской губерниях), а также в крайне остром малоземелье «коренных» чувашских уездов Казанской губернии. Создание национально-представительного органа, который на принципах равенства отстаивал бы интересы чувашей всей России, было краеугольным камнем их идеологической платформы.
За право быть всероссийским центром культурной автономии чувашей боролись Симбирск и Казань. В итоге такой государственный орган был создан в Москве, когда 26 апреля 1918 года был учрежден Чувашский отдел при Наркомнаце РСФСР, а реальным центром стала Казань. Чем занимался этот отдел? Доносил до Совнаркома решения общечувашских съездов и конкретные проблемы «с мест» чувашского населения, вне зависимости от места его проживания. А также истребовал из федеративного бюджета средства на культурные и образовательные нужды. Такая форма автономии могла бы стать очень плодотворной и эффективной, если бы не два обстоятельства — разгорающаяся Гражданская война и провозглашение России в январе 1918 года «федерацией советских национальных республик».
Чем Волжско-Уральский штат отличался от «Идель-Урала»
Чуваши были поставлены перед фактом — свою республику, обеспеченную ресурсами и объединяющую всех чувашей, создать невозможно. Нужно входить в чей-то состав либо быть «разрезанными» и разделенными по разным республикам. Лидеры Чувашского национального общества в 1917 году (Гавриил Алюнов и Иван Васильев) предвидели это и еще в ноябре 1917 года стали инициаторами создания Волжско-Уральского штата. Вместе с Национальным собранием мусульман внутренней России отстаивали демократические, антисоветские и интернациональные принципы. В планируемом Волжско-Уральском штате предполагалось такое соотношение: треть русского населения, треть мусульманского и треть нерусского христианского (чуваши, марийцы, кряшены, удмурты и мордва). Именно за такой проект проголосовал практически единогласно первый Всероссийский чувашский военный съезд в Казани 19 января 1918 года.
Однако в январе 1918 года среди мусульманских коллег произошли радикальные изменения, когда инициативу перехватило проэсеровское Военное Шуро, отодвинув прокадетское Национальное собрание в сторону. Теперь возобладал подход, что в штате (или республике) будет незначительное доминирование мусульманского населения (от 43% до 51%) путем невключения в него удмуртского и мордовского населения, а также крупных анклавов с русскими. Причем диалог с чувашскими коллегами велся в ультимативной форме: не согласитесь, то провозгласим без вас. Именно так и произошло в феврале 1918 года, когда Военное Шуро в одностороннем (сепаратном) порядке самопровозгласило Идель-Уральскую советскую республику со значительным преобладанием мусульман (до 60%), путем исключения из ее состава чувашских и марийских уездов западной части Казанской губернии.
Проект «Идель-Урал» встал в оппозицию губернским совдепам. Просоветские чувашские активисты (Дмитрий Петров-Юман, Александр Краснов и др.) поддержали Советы путем признания их проекта Казанской республики, которая в перспективе должна была объединиться с 11 губерниями (республиками) и создать Волжско-Уральскую советскую республику (ВУСР) с принципами интернационализма и равенства, без мусульманского доминирования. Нужно отметить, что Ленина и Сталина не устраивали ни «Идель-Урал», ни Волжско-Уральская советская республика. Первые — за их эсеровский уклон, вторые — за независимость губернских советских руководителей. В Казани это были Яков Шейкман и Карл Грасис. Чтобы разрешить этот конфликт, Сталин сделал ставку на татарских и башкирских социалистов (Мулланур Вахитов, Мирсаид Султан-Галиев и Шариф Манатов). В марте 1918 года он издал свое постановление о необходимости Татаро-Башкирской советской республики, сметая тем самым и «Идель-Урал», и Волжско-Уральскую советскую республику.
Таков контекст событий, предшествующий московским совещаниям в апреле и мае 1918 года по ТБСР.
Продолжение следует
Справка
Щербаков Сергей Владимирович — преподаватель истории Чувашского республиканского училища культуры.
- Родился в 1975 г. в д. Яуши Чебоксарского района Чувашской Республики. С 1978 г. проживает в г. Чебоксары.
- В 2001 году окончил исторический факультет ФГОУ ВПО «Чувашский государственный университет им. И.Н. Ульянова» по специальности «История».
- С 2006-го по 2013 год — историк-архивист в Государственном историческом архиве Чувашской республики.
- В 2012 году защитил в Чувашском государственном университете им. И.Н. Ульянова диссертацию на соискание ученой степени кандидата исторических наук на тему: «Экстерриториальная автономия в национальном самоопределении чувашского народа в начале ХХ века».
- В 2013-го по 2016 год — научный сотрудник в Чувашском государственном институте гуманитарных наук.
- Автор четырех монографий и более 30 научных публикаций по истории становления автономии и государственности чувашского народа и народов Поволжского региона.
- Научные интересы: этнонациональная история народов России и мира.