«Их нравы»: как упадок османов заставил турецких дипломатов учить иностранные языки

Падай ниц

Характеризуя дипломатические отношения Османской империи с другими странами, можно с определенной долей уверенности говорить о том, что на первоначальном этапе, в период расцвета империи, они представляли собой некий синтез греческой византийской и исламской традиций. В предыдущих очерках мы уже упоминали о том, что османские султаны не спешили обзаводиться постоянными дипломатическими представительствами за рубежом. Основной причиной этого было то, что султан не считал других монархов равными себе. В этой связи стоит отметить, что и правители других мусульманских стран также не имели постоянных дипломатических представительств в Османской империи. К примеру, посольство Ирана появилось в Стамбуле лишь в XlX веке. Османский посол же, направленный в другую страну, не мог быть отождествлен с правителем своей страны и говорить от его имени а занимался лишь ad hoc дипломатией. То есть выполнял строго определенное поручение и обладал весьма ограниченными полномочиями.

Обычно в обязанности посла входила доставка писем и поздравлений султана к монархам других стран и подтверждение мирных договоров. Посол не вел переговоров, он лишь извещал противоположную сторону о позиции и решениях султана по тому или иному вопросу. Вероятно, кульминацией такого положения дел было то, что по османскому дипломатическому протоколу, иностранный посол, во время встречи с султаном должен был пасть ниц и целовать землю. Некоторые турецкие историки пишут, что послов заставляли следовать этому пункту протокола, а иногда даже применяли силу.

Первое посольство в Лондоне

Однако к концу XVll века расклад на международной арене поменялся не в пользу Османской империи. В следствие чего, султан Великой Порты впервые был вынужден признать монарха другого государства равным себе по статусу после заключения Карловицкого мирного договора 1699 года, который ознаменовал начало заката одной империи и превратил другую страну, в данном случае Австрию, в одного из ключевых игроков европейской дипломатии. В этой связи примечательно и то, что уже в дальнейшем в османских хрониках «московского принца» начинают именовать как «царь». Окончательно от ad hoc дипломатии Османская империя отказалась в 1793 году, когда было открыто официально представительство в Лондоне. К этому времени Османская империя потихоньку начинает перенимать европейскую модель в дипломатических сношениях.

Возвращаясь к полномочиям посла, необходимо указать, что кроме обязанностей почетного почтальона, он еще и занимался заключением мирных договоров. По этому поводу в османской дипломатической практике существовал интересный обычай. Послы двух стран, заключающих мирный договор после войны, встречались на границе двух государств. Место предстоящей встречи обозначали тремя камнями или деревьями, находящимися на определенном расстоянии друг от друга. Первая встреча происходила у среднего камня или дерева. Первым слезть с лошади должен был посол проигравшей стороны. Это подчеркивало превосходство победителя над проигравшим соперником, поэтому исполнению данного ритуала уделяли особое внимание.

Провалы из-за незнания языка

Другим примечательным моментом османской дипломатии является то, что при отправке посла в другую страну, одновременно принимали посла этой страны. Такая практика называлась «мюбаделе». То есть пока османский посол выполнял свои обязанности в другой стране, представитель этой страны находился как бы «в заложниках» у османов и служил своеобразным гарантом безопасности османского посла.

С открытием постоянных представительств Османской империи в европейских столицах и переходом на европейскую модель дипломатических взаимоотношений, возникают определенные сложности, связанные с незнанием европейских языков и определением ранга посланника. В первое время вопрос с языком разрешается с помощью переводчиков, обычно, из числа христианских меньшинств, проживающих на территории Великой Порты, которые владели и османским, и европейскими языками. Однако эта практика имела определенные минусы, так как некоторые переводчики не гнушались передавать содержание секретных документов в компетентные органы иностранного государства. К примеру, в период, когда в Париже послом был Саид Эфенди, его переводчик, грек по имени Гадрика, работал на французское правительство, передавая копии переписки между Саид Эфенди и Баб-ы Али французской стороне.

У европейцев же дела с османским языком обстояли гораздо лучше. Венецианцы, поляки, французы и австрийцы при своих посольствах еще в XVll веке открывали школы изучения османского языка в Стамбуле для своих дипломатов. Многие такие школы именовались академиями и институтами, в которых, кроме языка, в дальнейшем изучались этнография и востоковедение. С этой точки зрения языковую школу при Австрийском посольстве в Стамбуле можно считать предтечей Венского института востоковедения.

«Османская перестройка»

Кроме владения языком перед османскими послами существовала и другая проблема. Империя ставила задачу сбора информации о намерениях страны пребывания и своевременного доклада в Стамбул. Послы, на протяжении многих веков выполнявшие функции почтальонов не всегда были готовы к своим новым обязанностям. Особенно остро это проявилось в период Наполеоновских войн. Как пример можно привести письмо уже знакомого нам Саида Эфенди, посла Великой Порты в Париже, направленное в Стамбул, в котором он говорит, что у Наполеона нет планов относительно Египта. К тому времени, когда письмо дошло в Стамбул, наполеоновские войска уже заняли Александрию.…

Начиная с XVlll века, централизованная власть Османской империи приобретает новую форму. Если раньше всем руководил «Диван», то теперь акценты смещаются в сторону «Баб-ы Али» (Великой Порты), которая начинает играть роль правительства и кабинета министров. Первоначально «Баб-ы Али» была резиденцией Великого визиря, вокруг которой начинают вырастать новые властные органы. Среди них особенно выделяются четыре основных ведомства — это ведомство помощника Великого визиря, ведомство по правовым вопросам, «Ваканувис» (канцелярия) и «Реисюль Кюттаб» (секретариат). В ведении Великого визиря находилась вся внешняя политика Османской империи, а Реисюль Кюттаб, который в XlX веке превратился в Министерство иностранных дел, первоначально ведал лишь подготовкой писем для Великого визиря.

Султаном-реформатором, который начал «османскую перестройку», можно назвать Селима III, взошедшего на престол в 1789 году. Его пакет реформ, который предусматривал нововведения в армии, образовании, экономике и управлении, назывался «Низам-ы Джадид» (новый порядок). Именно благодаря этой реформе у Османской империи появились свои постоянные представительства за рубежом.

Дипломатия тема обширная, и за один раз обо всем не рассказать. К наиболее интересным моментам из истории Османской дипломатии мы вернемся в следующих публикациях.