«Ислам в России III»: поиск новых горизонтов

Совсем недавно в Европейском университете в Санкт-Петербурге завершила работу наша летняя школа «Ислам в России». Благодаря поддержке Группы компаний «ТАИФ» и благотворительного фонда Зиявудина Магомедова «Пери», мы собираемся уже третий раз (до этого были в Казани и Махачкале). Уже сейчас ясно, что это мероприятие со своей историей и миссией. Расскажу о том и другом, и зачем это нужно.

Импорт из Амстердама

Идея с проведением летней школы родилась на улицах Амстердама, в Нидерландах. Несколько лет назад с моим другом Данисом Гараевым мы обсуждали перспективы исламоведения в России. Мы сошлись на мысли, что основной проблемой является отсутствие целенаправленной работы с молодыми людьми. Часто бывает так, что есть талантливые и интересующиеся ребята, но ими никто толком не занимается, и они уходят в другие сферы. Поэтому мы решили попробовать создать такую интеллектуальную площадку, на которой наши опытные коллеги могли бы найти себе учеников и затем неформально «вести» их по научной стезе. И чем раньше этот процесс начнется, тем лучше.

Изначально мы заложили несколько принципов летней школы. Во-первых, она должна ориентироваться на международные академические стандарты, поэтому без знания английского языка — никуда. Во-вторых, мы решили сделать школу мобильной, чтобы не только привлекать ребят из разных мест, но и активно задействовать имеющийся потенциал в регионах. В-третьих, это сочетание классических тем, связанных с изучением письменных памятников и проблем современности, а также разнообразие теоретических подходов. Следование этим принципам оправдывает себя: мы получаем хорошие отзывы от студентов, и уже видим успешных воспитанников летней школы со своими интересами и планами.

Ученый «звездопад» в Золотом зале

На этот раз в Петербурге собралась поистине звездная команда. Наши студенты приехали не только из городов России от Москвы до Иркутска, но и из ближнего зарубежья (Армения, Казахстан, Узбекистан). В Золотом зале Европейского университета на протяжении недели выступали наши коллеги, на чьих статьях и книгах уже выросло целое поколение студентов. Это наши постоянные сотрудники и друзья В.О. Бобровников и Ш.Ш. Шихалиев, а также С.М. Горшенина, И.А. Алексеев и Б.М. Бабаджанов, впервые присоединившиеся в этом сезоне. Адиб Халид, Сэмуэль Хирст и Дэвид Схиммельпеннинк ван дер Ойе провели семинары на английском языке об истории джадидов в Средней Азии и об имперском востоковедении. Большой удачей для нас стала возможность послушать лекцию выдающегося ираниста А.А. Иванова в Государственном Эрмитаже. Когда я был студентом, я не мог и мечтать о таких лекторах.

Первый день Летней школы был полностью посвящен изучению исламской культуры в Дагестане. Особо нужно отметить презентацию и обсуждение проектов Фонда Зиявудина Магомедова «Пери» по оцифровке письменного наследия мусульман в Махачкале и Дербенте. В Дагестане эта работа идет очень активно, там знают цену своему наследию: уже открыта реставрационная мастерская для дагестанских рукописей, ведется 3D оцифровка древних эпиграфических памятников. В Татарстане, увы, пока о подобного рода крупномасштабных проектах можно только мечтать и тихо завидовать дагестанским коллегам, сотрудничающим с профессионалами мирового класса.

Что в сухом остатке?

Спустя три сезона можно подводить предварительные итоги. Оправдала ли себя затея? Нужно ли продолжать? В целом уже сейчас я вижу первые плоды нашей работы. Ребята, которых мы собираем ежегодно на нашем форуме, активно общаются между собой, даже без нашего «научного» вмешательства. А ведь найти единомышленников — это большое дело. Я не скрываю, что летняя школа — это рекрутинг студентов на нашу магистерскую и аспирантскую программу по изучению российского ислама. Однако столь же значимым является и создание сообщества молодых исследователей, формально не связанных с нашим университетом, но разделяющих наши интересы и поддерживающих нашу исследовательскую парадигму. За три года у нас сложился «костяк» (core team) преподавателей и студентов из разных городов и даже стран. Я думаю, что так мы выйдем на что-то вроде научной школы, а это уже серьезное явление в академическом (и не только) пространстве.

Хорошо, в академическом плане со школой все ясно. Она нацелена на талантливых молодых ученых. Но какой от этого прок обществу? В чем социальная ответственность этих размышлений об исламской культуре? Я уверен, что в современном мире добросовестная компетенция в исламских делах стратегически важна. Даже если часть наших слушателей не пойдет в науку или не будет заниматься исламом, все равно в них уже будет заложено представление о многогранном и богатом опыте российских мусульман, не сводящемся к делению на черное и белое. Именно поэтому мы стараемся сочетать семинары в аудитории с экскурсиями в музеи и общением в мусульманской среде.

Университетское образование, в том числе наши научные и просветительские проекты, не обязательно дает профессию, но точно формируют мировоззрение. Бер күрешү — үзе бер гомер, а глубокое погружение в изучение ислама с лучшими в мире специалистами способно существенно повлиять на отношение к исламской культуре в России (и даже переломить его). Люди, понимающие роль ислама в нашем обществе, нам очень нужны. Будь они кабинетными учеными, пишущими авторитетные тексты, или представителями других специальностей, но объективно оценивающими значение исламской тематики в прошлом и настоящем нашей страны.