«В названии Казани явно выражено женское начало»

«Казань — важный центр кожевенной промышленности России. Сочетание старинных и современных зданий делает ее местом, привлекательным для путешественника» [1].

Обратим внимание на довольно подробные описания мусульманской специфики Казани, оставленные не только местными исследователями, но и путешественниками. Если для местного населения данная особенность оказывается обыденной привычностью/привычной обыденностью, то для приезжих — играет роль экзотической сюрреалистичности.

Когда ясное, дивное тело Нарцисса
к темному зеркалу,
заворожив озерную гладь,
склонится;
когда белое тело
в гипнотическом сне неутоленной жажды,
наклонясь к своему отраженью,
оттиском серебристым застынет;
когда
в циферблате песчаных соцветий безмолвной плоти
время утонет,
растворяя Нарцисса в космической круговерти,
в глубях сердца
тогда запоет сиреной
тот же самый
манящий и недоступный облик [2].

Существенным моментом мифологического восприятия города можно назвать половую дифференциацию. В названии Казани явно выражено женское начало. Обратим внимание на интересную деталь: «Города предстают в литературе в качестве женских персонажей, а в изобразительном искусстве передаются как женские фигуры <…>, в древневосточном культурном пространстве подобные представления воплощаются в образе богини города» [3]. Поэтому, рассуждая в духе сюрреализма, Гала, выступающая в роли модели на полотнах Сальвадора Дали, олицетворяет не только женское начало, чувственность и сексуальность, но и свои истоки (Казань как место рождения).

Рассуждая о Казани как о ярко выраженной женственности, тем не менее подчеркнем: о происхождении города до сих пор не существует единой версии. Как заметил Э. Турнерелли, «имя этого города столь же загадочно, как и его происхождение» [4]. Согласно одной группе версий, название города связано с казаном/чугунным котлом, имеющим мужской род. Так, в одной легенде говорится, что выбор места для города подсказал колдун, предложив построить город там, где закипит сам по себе врытый в землю казан. После поисков такое место обнаружили в точке, где Булак-речка впадала в Казанку. Другая легенда гласит следующее. Когда жизнь в Шахри Булгаре стала невыносимой из-за монгольского хана Хантимера, предводительница одного из племен старуха Туйбике ушла по Волге, взяв с собой людей и котел. Выбрав местность, люди основали город, а котел зарыли в землю [5]. Э. Турнерелли приводит еще одну версию происхождения названия Казани. Один из слуг золотоордынского хана Батыя, охотившегося в районе Казанки, «допустил оплошность: зачерпывая воду, он уронил котел в реку. Легко представить, сколь велико было разочарование охотников, оставшихся в тот день без обеда: вокруг простиралось совершенно пустынное место, заменить потерю было невозможно. Вероятно, впечатление от утраты было настолько удручающим, а аппетит охотников столь сильным, что река, поглотившая бесценную утварь, навсегда осталась для них связанной со словом «котел». Позднее хану пришла идея основать на месте несостоявшегося пиршества город. Естественно, он получил имя «Казан»; память о происшествии с котлом, мало значимом для других, но крайне обидном для самих голодных охотников, сохранилось, таким образом, на века» [4]. Еще одна версия говорит о том, что ландшафт местности, в которой наличествуют котловины (казанлык) и окружающие их возвышенности, придают городу Казани сходство с казаном. Помимо перечисленного, в одной из легенд говорится, что основатели Казани именно котел как символ богатства и изобилия зарыли под первое строение.

Тело Нарцисса — отныне пустая шкурка —
сгинет
в омуте отраженья,
и сгинет навечно:
так ссыпает песчинки клепсидра —
и нет им назад дороги [2].

Согласно другой группе версий, происхождение Казани имеет женские корни. Есть версии происхождения названия от слова «каен» — береза, а также от названия водной травы (мать-и-мачехи или лебеды душистой).

Неясность происхождения явно указывает на женскую натуру Казани, пытающуюся укрыть от пытливых исследователей свое происхождение. Но если принять во внимание мужскую версию происхождения слова, связанную с казаном, то даже в этом случае присутствует женское начало. Казан — один из главных атрибутов татарской кухни, имеющий универсальное значение. Как символ казан олицетворял сплоченность и целостность народа, достаток и гостеприимство, власть и богатство. Котел воспринимается как некая большая общность, способствующая объединению людей. Вспомним выражение «вариться в общем/одном котле», то есть присутствовать в какой-либо среде, воспринимая ее взгляды, интересы, понятия. Помимо этого, котел олицетворяет движение, осуществляемое при большой температуре. Например, пословица «словно в котле кипеть» символизирует непрерывные хлопоты человека, испытывающего постоянное волнение. До наших дней сохранилось выражение «Казан ас» / «Котел подвесь», означающее просьбу о приготовлении пищи.

Казан можно отнести к разряду древнейшей кухонной утвари. В древние времена племя обязательно имело большой казан/тай-казан: в нем можно было приготовить мясо целого коня. Отметим, казан играл важную роль в процессе приготовления пищи и во время разнообразных ритуалов. В мифопоэтической картине тюрко-монголов небо и подземный мир виделись в виде перевернутого казана как своеобразного купола. Неслучайно весь космос воспринимался как куполообразное/котлообразное пространство. Местоположение казана нередко принималось в качестве центра/точки отсчета мироздания. Так, Казань, по одной из версий, основанная благодаря месту закипания казана и олицетворяющая его, для волжских булгар символизировала центральное святилище или сакральный город. Священная трактовка казана перешла и к бытовому предмету кухни, в котором варили, выпекали или обжаривали пищу. Подчеркнем, «в кулинарном искусстве любого народа важен не сам факт приготовления того или иного продукта, а способ, с помощью которого он приготовлен» [6]. Для татар казан был универсальным элементом кухонной утвари: в нем варили супы, каши и картофель, жарили катламу, баурсак, кипятили молоко и готовили кисломолочные изделия (например, корт/красный творог).

Даже если принять за истинную версию о происхождении имени города от слова «казан», то его значение привносит в женский образ Казани черты маскулинности, то есть мужества, отваги, силы, стойкости. Казань превращается в мужественную женщину, о чем свидетельствует ее более чем тысячелетняя история.

Надо отметить, что Гала Дали, рожденная в Казани, представляла собой ярко выраженный тип мужественной женщины. Всю свою взрослую жизнь, в том числе совместную жизнь с гением, она демонстрировала окружающему миру свою самостоятельность и смелость, отважность и решительность, способность принимать решения и категоричность. За этими чертами прятались ее многочисленные страхи — страхи женщины, которые она довольно редко обнажала. У Галы, если не считать детства, никогда не было подруг: женское общество она всегда старательно избегала, вращаясь в среде талантливых, творческих, могущественных и богатых мужчин. По мнению Сальвадора Дали, Гала воплощала «пароксизм воли к могуществу Вечной женственности» [7]. Данная характеристика явно указывает на мужественность (воля к могуществу) и божественную женственность (Вечная женственность), заключенные в Гале.

О Нарцисс!
Исчезая
в зыбком омуте отраженья,
ты тело теряешь,
а призрак
все манит и манит,
нанося смертельные раны,
уводя к сталактитам топазов,
желтым башенкам горькой любви [2].

Следуя далианской логике и силе его воображения, благодаря которым гений фигуру человека прятал за множеством архитектурных деталей (примером этому является незавершенная работа 1933 года «Человек-невидимка»/«Незримый человек»), превратим Казань в реальную женщину. Это будет одно из чудес в духе маэстро, ежедневно вопрошающего, «какие чудеса совершит сегодня этот Сальвадор Дали?» [7]. Для этого «нужно, чтобы мои сны наполнились прекраснейшими и сладчайшими образами, чтобы днем давать пищу моим мыслям» [7].

Твое белое тело тонет,
растворяясь в потоке кристаллов,
едким маревом черный камень
разъедает живую плоть
и уносит твои останки
к устью ночи,
к порогу рассвета,
что зажег рубины в короне,
взрезав вены на дальнем,
кровавом причале.
Ты все понял, Нарцисс? [2]

Надо сказать, что женский образ Казани высвечивается в ее карте-схеме. Если внимательно и долго смотреть на контур города, подключая к процессу подсознание и чувства, то он неожиданно трансформируется… в национальный женский головной убор — калфак. Н.И. Воробьев называет его простым колпаком. В татарской национальной культуре калфак играет роль мощного символа. Узоры, украшающие его, передают чувства и переживания сотворившей его женщины, демонстрируя духовный мир и его красоту. Отметим, в древности этот головной женский убор относился к числу элементов повседневной одежды. Сегодня он стал атрибутом праздника и сценического костюма.

Схематически Казань полностью соответствует форме калфака с его геометрической причудливой изворотливостью. Но последняя рождается из простой конфигурации головного убора. Калфак представляет собой прямоугольник, верх которого заканчивается конусом. Калфак надевался, надвигаясь на лоб, а его конусообразная часть откидывалась либо назад, либо набок. Благодаря этому женский убор приобретал кокетливость и замысловатость.

Форма калфака вполне соответствует вкусам Сальвадора Дали: она сочетает в себе правильность и изворотливость. Более того, конус явно указывает на любимые маэстро рога носорога. Как известно, рог носорога олицетворял для гения логарифмическую спираль, являющуюся совершеннейшей формой мироздания. Надо отметить, что логарифмическая спираль чудесна и мифична. Якоб Бернулли, характеризуя фигуру, назвал ее Spira mirabilis/удивительная спираль (логарифмическая, или равноугольная, спираль — фигура, в которой увеличение размера витков не влияет на форму благодаря тому, что касательная в каждой точке имеет одинаковый угол с радиус-вектором, — прим. автора). Данная характеристика была связана со свойством спирали: она после различных преобразований могла восстановиться («измененная, я вновь воскресаю»/EADEM MUTATA RESURGO).