На службе Башкурдистану: татарские мурзы у истоков национальной республики
Командиры мусульманских полков в башкирском войске. Часть 2
Уфимский историк Рустем Таймасов в сегодняшней колонке, написанной для «Реального времени», завершает рассказ об участии татарских офицеров в создании Башкирской автономной республики (Башкурдистан). В ней наш автор подробно останавливается на представителях таких известных фамилий, как Терегуловы и Алкины.
«Политически ненадежный» командир 1-й Башдивизии
В некотором смысле судьбу Еникеева повторил один из представителей рода Терегуловых. В имеющихся у нас документах, к сожалению, не указано его имя. Этот офицер в звании подполковника появляется в башкирских войсках также в июле 1918 года. Вместе с прапорщиком Галимъяном Тагановым (соратник Заки Валидова, один из архитекторов военного строительства Башреспублики) он развернул бурную деятельность в Златоустовском уезде по мобилизации и формированию 3-го пехотного полка. Вышеуказанные офицеры успешно провели сбор необходимого числа людей.
В начале августа они воодушевленно сообщали Башправительству в Челябинск, что «мобилизация проходит успешно. В первый день явилось 900 человек, принесли с собой 68 винтовок, гранаты». В последующие дни явилось так много башкир, что часть из них отправили на пополнение национальных частей, которые понесли значительные потери на Екатеринбургском фронте.
Закономерно, что после завершения формирования и вооружения 3-го полка его возглавил подполковник Терегулов, вошедший в доверенный круг офицеров Башправительства. В конце августа он получил новое назначение и возглавил только что образованную 1-ю Башдивизию. Это была вершина его службы в башкирском политическом проекте и военной карьере в целом. Но его политическая надежность также оказалась не такой прочной, на какую, возможно, рассчитывали башкирские лидеры.
В дни работы Уфимского государственного совещания, где собрались представители всех значимых политических сил Востока страны для выбора Всероссийского правительства, подполковник Терегулов попал под сильное влияние группы татарских офицеров (Биглов, Ишмухаметов и другие), выступавших против территориальной автономии и формирования национальной армии из башкир. Валидов, находившийся в то время в Уфе, подписал приказ, по которому офицеру 3-го пехотного полка Евдокимову предписывалось незамедлительно арестовать Терегулова и заключить его в городской комендатуре.
Но подполковник сумел ускользнуть от Валидова и исчезнуть в неизвестном направлении. Как сложилась дальнейшая судьба Терегулова, нам неизвестно. Вместо него 3-й полк возглавил уже упомянутый Таганов и в этом качестве повел своих бойцов на действующих фронт, оказавшись в итоге в группе знаменитого военачальника Каппеля.
Усман Терегулов — первый татарский офицер, поддержавший башкирский проект
Были и еще трое представителей рода Терегуловых, служивших «Башкурдистану». Все они сохранили верность идеям Башреспублики, пройдя очень сложный и тернистый путь Гражданской войны.
Больше всего сведений сохранилось об Усмане Терегулове. Он был, пожалуй, первым татарским офицером, который присоединился к башкирскому политическому проекту и полностью посвятил ему свою жизнь. По разным данным, этот офицер примкнул к вооруженному сопротивлению башкир против большевиков еще весной 1918 года, когда в горах Южного Урала Амир Карамышев (заместитель заведующего военным отделом Башправительства Заки Валидова) организовал партизанский отряд.
В начале июня в Челябинске Усман Терегулов и два башкирских офицера (Галимъян Таганов и Габдулхак Габитов) развернули работу Башкирского военного совета — главного органа «Башкурдистана» по формированию и управлению национальными войсками. Прапорщик Терегулов чуть позже стал секретарем этой структуры, занимаясь широким кругом организационных вопросов, ведь именно в эти летние месяцы проходили проверку на прочность первые башкирские полки и, соответственно, решалась дальнейшая судьба Башреспублики.
В июле Усмана Терегулова перебросили в южноуральские горы для участия в организации добровольческих отрядов из башкир старшего поколения (то есть непризывного возраста). Вместе с Амиром Карамышевым и его ближайшим помощником Мусой Муртазиным (впоследствии комдивом РККА) он сформировал Тамъян-Катайский отряд из 300 бойцов, который вместе с другими войсками был брошен на Верхнеуральский фронт против красной группировки под командованием Блюхера и братьев Кашириных.
После смерти Амира Карамышева, который возглавлял башкирские войска на данном фронте, Башправительство доверило эту позицию Усману Терегулову. На молодом офицере сосредоточилась большая ответственность. Ему приходилось не только воевать с превосходящим по численности противником, но и тратить много энергии на обеспечение своих солдат пропитанием, оружием и боеприпасами. Дело в том, что этот вопрос лежал целиком на командовании Верхнеуральского фронта, имевшим прямой доступ к поставкам продовольствия, оружия и боеприпасов из Сибирской армии. Однако сибиряки не спешили делиться с башкирами, что, учитывая ожесточенность боев на данном фронте, выводило Усмана Терегулова из себя. Не в силах дальше сдерживать эмоции, он направил в Башправительство гневный рапорт, в котором полной мере высказал свое отношение к сибирским генералам.
Возмущенный вопиющей несправедливостью, он писал: «Воины башкиры <…> безропотно исполняли все приказы <…> несмотря на то, что они были голые, нагие, босые и голодные. Шли в бой почти с дубинами, не годными к стрельбе берданками», но, несмотря на все трудности, «башкиры не опозорили имя воина-башкирина, смело и храбро прикладами отбивали атаки».
По мнению Терегулова, генерал Ханжин (осуществлявший общую координацию военных действий на данном фронте) «не хотел видеть героизм воинов башкир, не услышал их голодный и измученный стон», а на требования выдачи хлеба «даже не последовали ответы». Далее автор рапорта уверяет, что только «кровью измученных башкир» белые силы удержали фронт. Заканчивается рапорт молодого офицера очень эмоционально: «Прошу от имени воинов башкир Верхнеуральского фронта: зачем и почему гигантские труды башкир затоптаны в грязь?»
Добавим, что столь пренебрежительное отношение сибирского командования к башчастям и нежелание их поддерживать стало одной из причин сближения Башправительства с Комучем, что привело к взаимовыгодному военно-политическому альянсу между сторонами.
После ухода красных с Южного Урала и ликвидации Верхнеуральского фронта Усман Терегулов принял командование над Тамъян-Катайским добровольческим отрядом, который на рубеже 1918—1919 годов вошел в состав башкирских сил Стерлитамакского фронта. В конце января 1919 года, когда Башправительство накануне заключения официального союза с Советской Республикой приступило к замене в своих войсках ненадежных офицеров на проверенных людей, Усман Терегулов (к этому времени уже поручик) был назначен командиром 6-го стрелкового полка и в этом качестве перешел вместе со всеми башкирскими частями на сторону Красной армии 18 февраля 1919 года.
Усман Терегулов, практически беспрерывно сражавшийся с красными на протяжении 9 месяцев, разделил политическое решение Башправительства, поскольку оно подразумевало признание большевиками Башкирской автономной республики и создание Башкирской национальной армии, что нашло отражение в Соглашении между сторонами 20 марта 1919 года. Более того, Терегулов стал одним из немногих офицеров, кто впоследствии согласился возглавить национальные части уже советской Башреспублики. Он принял участие в боях против Деникина на Южном фронте и Юденича на Петроградском фронте.
Халил и Ахмеджан Терегуловы: на службе у молодой республики
Менее известен его родной брат Халил Терегулов, который вместе с братом на раннем этапе присоединился к борьбе за «Башкурдистан». Почти вся его служба в 1918 году была связана с участием в решении вопросов мобилизации башкир в нацчасти, которые можно уверенно отнести к числу важнейших.
В соответствии с «Мобилизационным планом Башвоенсовета», составленным 18 июня 1918 года, на военную службу до конца декабря того же года призывалось 18 тысяч человек, которые должны были составить две пехотные дивизии и одну кавбригаду. Однако, как мы уже отмечали выше, в середине октября Директория приступила к роспуску региональных правительств и унификации армии. Призыв в башкирские войска был остановлен. То есть вместо семи ранее планируемых месяцев на мобилизацию и обучение своих военнослужащих Башправительству было отпущено только пять.
Тем не менее благодаря ударным темпам летней мобилизации к концу августа были сформированы две пехотные дивизии, один кавалерийский полк и фактически второй кавполк, пока созданный в формате добровольческого отряда. То есть за три месяца были созданы те самые две дивизии и, по сути, кавбригада. Более того, в начале сентября был создан Отдельный Башкорпус, что выходило за рамки июньского плана.
Будет правильным отметить, что Халил Терегулов, будучи заведующим мобилизационным отделом Башвоенсовета (затем Башкирского войскового управления), сыграл важную роль в становлении нацвойск и, соответственно, всего башкирского политического проекта. После перехода Башправительства и его вооруженных сил на сторону Советской республики Халил Терегулов, как и его брат Усман, остался верным «Башкурдистану», занявшись привычными вопросами мобилизации населения, но уже в красные башчасти.
Оставил свой след в документах тех лет и близкий родственник предыдущих Терегуловых, возможно, их двоюродный брат — Ахмеджан. Любопытно, что в башвойсках он оказался после службы в красногвардейском татаро-башкирском отряде, который был разоружен чехословаками в Челябинске в начале июня 1918 года. Ахмеджан Терегулов оказался в тюрьме вместе со своими товарищами по отряду, пока их не освободили по просьбе Башправительства.
Ахмеджан вместе с другими бывшими красногвардейцами, согласившимися вступить в башчасти, был зачислен во 2-й пехотный полк. Терегулову поручили взять на себя командование учебной командой. Вместе с полком Ахмеджан принял участие в тяжелых боях против красных на Екатеринбургском фронте, закончившихся триумфальным взятием города. Башкирским воинам горожане торжественно вручили почетное знамя, на котором была сделана надпись на русском и тюркском языках: «Благодарный Екатеринбург — освободителям».
В последующем 2-й полк в составе башкирской группы воевал на Актюбинском и Стерлитамаком фронтах. В период чисток комсостава в башкирских частях в начале 1919 года Ахмеждана Терегулова назначили начальником штаба 1-й Башдивизии. После перехода на сторону Советской республики занимал различные командные должности в красных башчастях, а в начале 20-х годов был военным комиссаром Башреспублики.
Ну и, наконец, последний представитель татарских офицеров, принявших активное участие в реализации башкирского политического проекта и о котором остались сведения в различных архивных документах. По некой иронии судьбы им является Ильяс Алкин — бывший лидер Харби Шуро. Данная организация в 1917 — начале 1918 годов выступала, как уже было указано ранее, против образования Башкирской республики, поскольку это шло вразрез с объявленной на 2-м Мусульманском военном съезде Урало-Волжской республики («Идель-Урал»).
После погрома мусульманских организаций Ильяс Алкин искал разные возможности самореализации, и они появились после выступления чехословацкого корпуса. Как особо уполномоченный Комуч по Казанской губернии он в конце августа 1918 года пытался сформировать четырехполковую пехотную дивизию из местных татар. Но его замысел потерпел полное фиаско — татарское население отнеслось к воззваниям уполномоченного Комуча прохладно, и на призывной пункт практически никто не пришел.
Убедившись в тщетности попыток Алкина создать татарские части, командующий Народной армией Комуча Галкин распорядился перебросить из Уфы в Казань 3-й Башполк. По мнению генерала, появление башкирской национальной части должно было сдвинуть с мертвой точки процесс привлечения казанских татар в Народную армию.
Однако из-за резкой перемены на Поволжском фронте переброска башкир в Казань не состоялась. Перегруппировавшаяся Красная армия начала масштабное наступление на Поволжье и в этих условиях стало не до пропаганды национальных частей среди казанских татар. 10 сентября Казань была взята силами РККА. Башкирский полк вместо участия в парадах и прочих демонстрационных мероприятиях для местного населения бросили в самое пекло сражений с красными силами в самарско-сызранском направлении.
Ильяс Алкин снова оказался не у дел. С утратой Комучем военно-политического могущества и усилением на Востоке страны правых сил, надежды на реализацию вынашиваемых проектов у бывшего лидера Харби Шуро окончательно угасли. Наверное, именно в этот период времени он переосмыслил свои дальнейшие планы. Единственной военно-политической силой на Востоке страны, которая сгруппировала вокруг себя людей самых разных национальностей в деле реализации тюрко-мусульманской республики, было Башправительство и созданные им войска.
Точно неизвестно, в какой период времени он решился присоединиться к башкирскому движению, но если учитывать его тесные связи с Комучем, то очевидно, что это произошло ближе к событиям 2 декабря 1918 года в Оренбурге, когда Заки Валидов вместе с эсерами, меньшевиками, бывшими народоармейцами и казачьими вожаками (несогласными с режимом Колчака) попытались организовать вооруженное выступление против атамана Дутова.
Переворот не удался, но решимости у башкирских лидеров не убавилось, тем более что белое командование не могло их арестовать из-за наличия рядом с ними башкирских войск. Уже 5 декабря часть заговорщиков тайно собирается в Уфе, и башкирскую сторону представлял не кто иной, как Ильяс Алкин. Это на первый взгляд странное обстоятельство объясняется простыми причинами. Заки Валидов еще до революции хорошо знал Сеид-Гирея Алкина и его сына Ильяса. Видимо, они сумели договориться о совместной работе.
Во второй половине декабря 1918 года поручик Алкин назначается на военную службу в качестве помощника командующего башкирскими силами Стерлитамакского фронта Мухтара Карамышева. Эта группировка сдерживала наступление частей 1 армии РККА под командованием Гая (Гайк Бжешкянц).
Алкин погрузился с головой в войну, с которой пока ему не приходилось сталкиваться так близко. На протяжении двух месяцев башкирские войска мужественно сражались с наступающими красными силами, пока их политические лидеры вели переговоры с большевиками и определяли наилучшие условия возможного сотрудничества.
В ходе чисток командного состава башкирских войск в феврале 1919 года Ильяс Алкин как один из самых надежных в политическом отношении офицеров назначается на должность начальника штаба Башкирского корпуса и временно исполняющего обязанности командующего Башкирским войском. Очевидно, что в этот период времени степень доверия башкирских лидеров к Алкину была чрезвычайно высокой. Ему доверили не только общее управление частями, но такое важное направление, как идеологическая работа с личным составом, учитывая, видимо, его большой предыдущий опыт политической деятельности.
От имени командования башвойск он обратился с воззванием к солдатам, в котором в доступной и понятной форме объяснил основной смысл перехода на сторону Советской Республики. 18 февраля вышло его воззвание к солдатам, которое содержало жесткую критику белого движения и их лидеров, расправившихся с демократией и вернувших старые порядки. Соответственно, рассуждал в документе Алкин, естественными союзниками башкир являются Красная армия и Советская республика, предоставляющие башкирам настоящую автономию.
«Генералы и офицеры <…> говорят вам, что верховный правитель Колчак и генерал Дутов дадут вам свободу, дадут вам свободный Башкурдистан. Не верьте им, товарищи башкиры, это гнуснейшее, ничем не прикрытое лицемерие», — заявлял в воззвании Алкин.
Под председательством Ильяса Алкина (он же был и основным докладчиком) 20—21 февраля был проведен Башкирский военный съезд, на котором было обсуждено современное положение, одобрено решение о переходе на сторону Советской республики и выбран Башкирский военно-революционный комитет, в который вошли члены Башправительства, включая Алкина, связавшего более чем на год свою судьбу с республикой. В мае 1920 года он попал под прессинг большевиков и был вынужден покинуть Башкирию.
Итак, ряд татарских офицеров приняли участие в становлении Башреспублики в 1918 — начале 1919 годов. Многие из них решили и далее участвовать в реализации автономии, но уже на советской платформе. Выше мы уже указывали причины, побудившие десятки татарских офицеров примкнуть к башкирскому политическому проекту, главная из этих причин заключалась в успешном прецеденте реализации идеи тюрко-мусульманской республики в лице Башкурдистана, положившего начало новой федеративной России.
Значительная число офицеров-татар остались противниками политической самостоятельности башкир (например, командир 16-го стрелкового татарского полка М.-А. Биглов), но в конечном итоге почти все они были рассеяны вихрем Гражданской войны по разным фронтам, поэтому процесс образования Татарской республики (создана декретом СНК в мае 1920 года) осуществлялся уже не ими, а большевиками в рамках утвердившейся к тому времени концепции национально-территориального строительства страны.
Татарские офицеры, о которых говорилось выше, включая тех, кто на определенном этапе покинул башкирское движение, навсегда вписали свои имена в историю Башкортостана, созданного героическими усилиями множества людей, пожертвовавших собой ради идеи первой национальной республики современной России.