Дина Валиева: «В разгар пандемии прошли огонь, воду и медные трубы»

«Я влюбилась в образ Гульшагиды»

Терапевт, кардиолог Дина Валиева родом из деревни Аппаково Алькеевского района Татарстана. Она родилась в семье работников сельского хозяйства и, как признается девушка, медиков в роду никогда не было — Дина стала первой.

— Я самая обычная деревенская девчонка. Когда мы росли, нас детей всегда отправляли пасти гусей. А я всегда любила читать. Брала книги с собой везде. Помню, в третьем классе я в первый раз прочла книгу Абдурахмана Абсалямова «Ак чэчэклэр» («Белые цветы»). Я сразу влюбилась в образ Гульшагиды. Даже пучок на голове у меня после этой книги всегда ассоциировался с врачами. Создался образ, который не менялся на протяжении многих лет.

Третьеклассница озвучила свою мечту родителям. Девочка заявила твердо, что хочет стать врачом и никем больше. Когда подошло время выпуска из школы, родители признались, что скорее всего не смогут осилить этот вуз, попросили дочь выбрать что-то другое. Но Дина не могла думать о другой профессии. Видя ее целеустремленность, спустя время семья все же нашла возможность, и она поступила в вуз. Счастью и благодарности девушки не было предела:

Я сразу влюбилась в образ Гульшагиды. Даже пучок на голове у меня после этой книги всегда ассоциировался с врачами

— Помню день, когда переступила порог университета, как сегодня. Это было 27 июня 2004 года. Я поступила на внебюджетное отделение лечебного факультета Казанского государственного медицинского университета. Здесь я узнала, что многие абитуриенты уже в течение года занимались на подготовительных курсах на базе университета. Первый шок от учебы я почувствовала уже 2 сентября, когда мы направились в анатомичку (кафедра анатомии). Нам раздали кости и сразу начали называть их на латинском языке, не спрашивая, понимаем мы или нет. С этого дня я поняла, что университет — это не школа. Началась взрослая жизнь. Для меня, деревенской девочки, которая только грезила мечтами стать врачом, это было шоком. Но ничего, я освоилась, училась хорошо, даже встал вопрос о переводе меня на бюджет.

Первые 3 года в университете преподавали только теорию, практической медицины не было в том видении в котором хотелось видеть. «Клиника» началась после третьего курса. Вместе с тем началась практика в родном Алькеевском районе: сначала студентка помогала медсестрам в местной больнице, на третьем курсе стала практиковаться, работая в бригаде скорой помощи. На четвертом курсе девушку отправили на практику помощником врача в хирургическое отделение.

— Я закончила университет и поступила в интернатуру. Стоял выбор, по какому профилю пойти. Мне всегда была близка хирургия, но меня отговорили. Сказали, что это очень сложно для женщины, здесь большая конкуренция заполучить эту должность среди мужчин. Поэтому в итоге выбор пал на более женскую профессию — терапевта. Я поступила в интернатуру на кафедру внутренних болезней.

Параллельно девушка получала дополнительную специализацию по направлению «кардиология». Ее наставницей стала Зульфия Ким (главный внештатный кардиолог РТ). «Она поменяла мое отношение к пациентам, научила более комплексно подходить к ним, ставить диагноз не просто по одному симптому, а в комплексе, изучать отчего возникло то или иное состояние. Ценность этой профессии я осознала именно благодаря Зульфие Фаритовне», — призналась Дина Валиева.

Еще одним человеком, повлиявшим на судьбу девушки, стала заведующая терапевтическим отделением 18-й городской больницы Альфия Закирова, именно она обучила ее основам терапевтического профиля и в дальнейшем предложила работу.

В итоге выбор пал на более женскую профессию — терапевта. Я поступила в интернатуру на кафедру внутренних болезней

«В ночь перед первой сменой не могла заснуть»

Как рассказала Дина, первое разочарование для выпускника медуниверситета настало тогда, когда она получила свою первую зарплату. Девушка стала подрабатывать уже во время учебы, брала дежурства и начала частную практику.

— Мое первое дежурство было 15 октября 2011 года. Всю ночь перед сменой я не могла заснуть. Это была очень большая ответственность для меня. Сомневалась, а вдруг я не справлюсь, если приедут по скорой, а если я не смогу помочь пациенту. Но, к счастью, все прошло хорошо. Я провела два дежурства и мне за них заплатили 523 рубля. Очень хорошо помню эту цифру. Это была моя первая официальная зарплата.

Молодой врач устроилась параллельно на несколько работ. Ее целью было набраться опыта и стать независимой от родителей. В 2013 году Дине предложили перейти на другую работу — в военно-врачебную комиссию МВД, где она стала работать экспертом — врачом-терапевтом.

— Моя работа заключалась в том, чтобы принимать кандидатов на работу в МВД, действующих сотрудников. Это совершенно иная структура, иная дисциплина. Там совершенно другие требования. Здесь необходимо давать экспертную оценку всем диагнозам. Обязательно нужна доказательная база. Этому меня научила служба в медицинской части МВД. Но я была не аттестована и было много ограничений. Дальше поступило предложение перейти на госслужбу, что сподвигло меня уволиться с этой должности.

Я занималась экспертизой медицинской документации

В 2016 году Дина Валиева пришла консультантом в отдел лечебной помощи Управления здравоохранения по городу Казани МЗ РТ. Оказалось, что у девушки хорошие организаторские способности. Но через 3 года она нашла новую работу.

— Как известно, на государственной службе зарплата невысокая, кроме того существуют ограничения, ты не можешь совмещать несколько работ сразу, так как есть вероятность возникновения конфликта интересов. Следующим местом работы для меня стала Станция скорой медицинской помощи города Казани, где я заняла должность заведующей отделом контроля качества и КЭР. Это случилось в ноябре 2018 года. Я занималась экспертизой медицинской документации.

«Огонь, вода и медные трубы»

Дина Валиева получила и третью и четвертую специальности — «организатор здравоохранения и общественного здоровья» и «врач скорой медицинской помощи». Через некоторое время главный врач Станции скорой медицинской помощи Фарид Галяутдинов предложил ей должность своего заместителя по медицинской части. Это было 1 апреля 2020 года. Сначала старшие коллеги смотрели на Дину с недоверием. Дескать, слишком молодая, чтобы учить нас. Но тут начался ковид, где ей пришлось проявить все свои способности.

— В разгар пандемии мы прошли огонь, воду и медные трубы. Не скрою, случалось такое, что были дни когда оставались критические запасы СИЗов — средств индивидуальной защиты для сотрудников. Надо было что-то решать, были круглосуточные переговоры по решению различного рода вопросов. К счастью, все обошлось, мы ни разу не выпускали наших медиков на линию без защиты. Был опыт того, что бригады стояли подолгу возле стационаров, не было мест в стационарах. Самый долгий период ожидания был когда бригада скорой помощи не могла сдать в стационар пациента в течение 10 часов (!). Была волна, когда болели сотрудники, и мы не могли формировать бригады. Было такое, что не было фельдшеров по приему вызовов. Оставалось 8—10 человек, чтобы принимать звонки со всего города. Нам приходилось выходить и из этой ситуации — мы приглашали волонтеров, студентов медицинских учебных учреждений. Много было тяжелых моментов, — призналась врач.

Сначала мои старшие коллеги смотрели на меня с недоверием. Дескать, слишком молодая, чтобы учить нас. Но тут начался ковид

«Медиков достаточно, водителей катастрофически не хватает»

Сейчас служба скорой помощи перешла в сравнительно спокойный режим работы, говорит врач. По городу сегодня работают 93 бригады. В штате Станции скорой помощи Казани более 1 700 сотрудников, из них более 900 фельдшеров, около 150 врачей, около 400 водителей. В составе службы работает уникальное педиатрическое отделение, в российских регионах таких практически не осталось. В будущем планируется открыть еще одну подстанцию скорой помощи в жилом комплексе «Салават купере», проект готов, сроки пока не определены.

Средний возраст фельдшеров около 40 лет. Кадрового голода по линии медицинских кадров нет. Укомплектованность фельдшерами, по сравнению с другими регионами, очень высокая и составляет 97%. Как призналась медик, остается острая проблема нехватки водителей карет скорой помощи. В среднем за восемь смен в месяц заработная плата водителей составляет 35 тысяч рублей. В то же время среди медицинских работников в Татарстане в ГАУЗ ССМП одна из самых высоких зарплат. У врача скорой помощи — около 93 тысяч, у среднего медицинского персонала около 60 тысяч рублей. Ставка — восемь дежурств в месяц. Во время ковида с переработками у некоторых специалистов в месяц выходило свыше 100 тысяч рублей.

Самая распространенная жалоба казанцев на скорую помощь — это то, что медики не надевают бахилы. Как рассказала заместитель главврача станции, это один из самых резонирующих вопросов у населения. На деле же, согласно официальному рекомендательному письму, экстренные службы не обязаны надевать бахилы в помещениях.

— Жалобы поступают через горячую линию Минздрава, портал госуслуг. Не так посмотрел, не так лечил, долго ехали, не надели бахилы — такие претензии высказывают чаще всего. Выгорание происходит однозначно. У врачей и фельдшеров скорой помощи тем более. Но надо помнить, что все мы люди и иногда хватает простой улыбки и простого доброго человеческого отношения, — призывает Дина Валиева.

Одна пациентка звонит и просит приехать скорую помощь, чтобы ей согрели молоко. Другая просит помыть ноги. Даже такое бывает

«Иногда обидно за службу скорой помощи»

По мнению Дины Валиевой, россияне зачастую избалованы вниманием и помощью экстренных служб. В других странах в службе скорой помощи работают люди без специального образования, и эта услуга платная. У нас же могут вызвать неотложку даже если это не экстренный случай.

— Очень часто вызывают скорую просто, чтобы сделали укол. Те, кто страдает хроническим заболеванием, может вызывать скорую по сто раз в месяц. В таком случае мы сообщаем в поликлинику о том, что необходимо взять под контроль такого пациента, провести терапию или организовать госпитализацию. Иногда случаются и совсем удивительные случаи — заходит в подъезд бомж, люди звонят в скорую и просят убрать его. На губе выходит язвочка, или температура поднимается до отметки 36,9, и опять зовут на помощь скорую. А одна пациентка звонит и просит приехать скорую помощь, чтобы ей согрели молоко. Даже такое бывает. Иногда обидно за службу скорой помощи. Здесь работают самоотверженные специалисты, «трудяги», люди с большой буквы, — отметила врач.

Что касается новшеств в работе службы скорой помощи, то сейчас идет активная работа по цифровизации. Бригады скорой помощи получают сообщения о вызовах прямо на планшет. Однако, как призналась замглавврача, этот процесс идет медленно, так как требует серьезных финансовых средств. Кроме того, от медиков в скорой помощи теперь требуют более тщательного заполнения карты вызова:

— Требований к заполнению документов стало больше. Это делается для того, чтобы специалист больше углублялся в каждую ситуацию с пациентами. В карте необходимо отразить все нюансы. Кроме того, это и наш финансовый документ, на основе которого мы и получаем оплату.

В республике сейчас обсуждается возможность объединения всех вызовов в одном месте по всей республике. Единая диспетчеризация, единый кол-центр может появиться на базе главного филиала Станции скорой помощи Казани. Сейчас изучается опыт других регионов. Эксперты считают, что это усовершенствует оказание медицинской помощи, рассказала Дина Валиева.

Хочется, чтобы в сфере медицины было больше дисциплины и меньше формальности

Дина Анваровна призналась, что в последнее время среди молодых медиков наблюдается такая тенденция, когда многие выбирают эту профессию с целью наживы. А медицина и финансовая выгода — вещи несовместимые, уверяет доктор:

— Врач может вести свою деятельность только с целью оказания помощи человеку, а не из соображений выгоды. К сожалению, многие молодые специалисты нацелены на другое. Кроме того, часто сами пациенты создают такую нездоровую ситуацию. На первом месте должна быть гуманность. Хочется, чтобы в сфере медицины было больше дисциплины и меньше формальности.