Ябанджи среди чужих: Бурса — все оттенки зеленого

Исхаки vs. Акчура

Вначале процитируем письмо писателя Гаяза Исхаки своей дочери Сагадат Чагатай от 11 июня 1949 года.

«Моя дорогая дочь! Я выехал из Стамбула этим утром и прибыл в Бурсу в обед. Я взял комнату за три с половиной лиры в день (вместе с ванной). Их пансионы, оказывается, еще не открылись. Придется поесть несколько дней на улице. Спокойно приехал, спокойно поселился. Я получил твое письмо в Стамбуле. Перед отъездом сходил в банк. Тахир (муж Сагадат, — прим. ред.) еще не заплатил деньги. Приехал с небольшим количеством денег. Кстати, я попросил банк перевести деньги, если придут, в Бурсу. Врачи рекомендовали принять 21 ванну и не принимать больше одной ванны за раз. Так что я думаю, что пробуду в Бурсе как минимум три недели. Также пишу это письмо, чтобы сообщить тебе мой адрес. В будущем напишу подробно. Мой адрес: отель «Яшел Бурса» в городе Бурса. На этом все, дочка. Твой отец Мухаммадгаяз».

Отель этот не сохранился, но энтузиасты ищут место, где он стоял. Исхаки в Турцию уезжал дважды. Сначала в 1925-м. Уехал в 1927-м в Польшу из-за давления на местные власти советской дипломатии. Его пригласил бывший сокамерник по Архангельску Пилсудский. А потом, в 1940-м, жил в Анкаре, а похоронен в 1954-м на кладбище Эдирнекапы в Стамбуле. Я нашел его могилу этой зимой — хоть в интернете и были указания, пришлось позвонить (на кладбище ловит бесплатный вай-фай). Рядом похоронена стюардесса, ставшая жертвой теракта несколько лет назад.

Неподалеку — могила Юсуфа Акчуры с камнем в виде башни Сююмбике. Уроженец Симбирска, безусловно, известен в Турции многим. Сын татарских купцов, он даже школу окончил в Стамбуле, а после был приговорен к смертной казни за заговор против султана Абдулхамида II, бежал из ссылки, вернулся в Казань, преподавал в «Мухаммадие», редактировал газету «Казан мухбире» («Казанский вестник»), продвигал идеи пантюркизма. А в 1908 году вернулся в Турцию, был советником Ататюрка, руководил Турецким историческим обществом. А вот Исхаки, говорят, себя как деятель здесь не нашел, оставаясь эмигрантским писателем и журналистом. Перечитав биографии обоих героев, мне кажется, можно понять причины.

Район «23 апреля»

Сейчас, вероятно, нет в Турции заметных в публичном поле татар, хотя встретить их достаточно легко. Я и в Бурсу поехал, потому что знал, что там у меня есть хорошие знакомые. Муж — в промышленной отрасли, жена торгует через интернет на Россию, трое детей, все девочки. Уехали несколько лет назад весьма внезапно, выбрали недалекий от Стамбула крупный город с морем и разнообразной инфраструктурой. Говорят, что ехали так быстро, что в первую ночь до трех утра ждали, когда привезут в арендованную квартиру первую кровать, чтобы было на что прилечь. Сейчас уже зовут в купленный дуплекс, на который местный банк даже выдал ипотечный кредит (и это для семьи с ВНЖ).

Высотка стоит в районе 23 Nisan, то есть «23 апреля». Любопытно, что я в этот день в Турцию приехал. Сейчас это День национальной независимости и детей. 23 апреля 1920 года Мустафа Кемаль на заседании Великого национального собрания в Анкаре объявил о том, что дети всего мира — это будущее человечества.

Чтобы обойти весь район, нужен час. На территории есть зеленые луга, большая же часть — широкие улицы с ЖК, супермаркетами, ресторанами, кафе, магазинами. Есть внушительная мечеть: несмотря на то, что дни праздничные, в ней пустынно.

В целом, конечно, в Бурсе можно долго ходить по мечетям, начиная с Улу Джами 1399 года, где ощущаешь себя примерно, как в Айя-Софии: сотни людей, одни фотографируют, другие молятся, кто-то просто тусуется. Очень много женщин. Вторая, а то и первая по популярности точка паломничества — Зеленая мечеть. Сначала путаешься, почему рядом стоят два внушительных здания. Так второе, объясняет бабушка, и ее голос пробивается сквозь шум играющих и дерущихся рядом детей, это гробница, где похоронен Мехмед I, османский султана, правивший в начале XV века.

Фасад у мечети белый, а вот молитвенный зал — из зеленого фарфора. Следует признать, к этом моменту даже немного привыкаешь к многолюдности проспектов и улиц Бурсы, потому что есть и эта возвышенность, где все гораздо спокойнее, откуда виден остальной город и где эту тишину ценишь более всего. Здесь можно найти мост с торговыми лавками, проехать на канатной дороге… Но главная точка обитания — это все же «23 Апреля».

От Йылдырыма до универа

Вообще, новые районы в любой стране — это так же интересно, как и исторические. Конечно, в них явно меньше музеев, туристов, духа прошлого, но зато можно многое узнать о городе. В 1990 году здесь жили, если считать и сельских жителей, 65 с лишним тысяч человек. В 2011-м — уже 316 000. Нилюфер — это не только имя служанки Хюррем Султан, а и название речки, которая течет через район.

Когда я начинаю жаловаться на то, что меня в Бурсе не устраивает, хозяйка начинает кидать козыри. Мол, ты же не везде был. Во-первых, в разных частях города живут разные люди. К примеру, ее помощница по бизнесу обитает в Йылдырыме — и она на своей улице единственная, кто работает. Впрочем, даже в Нилюфере, в этом же сите, напротив живет женщина, которая только приглядывает за домом и детьми. Но жена она современная. Хозяйка точно знает, потому что к ней регулярно ходит. Это вообще полезно — знать своих соседей. Потому что всегда выручат. Или принесут вечером очередную сладость. Или предложат кофе попить. Как познакомились? Позвали в Уразу: бывшая на улице очень строгой барышня у себя дома одевается современно и курит, сдерживалась весь дневной пост. Словом, общаться надо. Каждая лестничная клетка, похода, как минимум, на двор, а далее уже — на дом, — и так далее. В принципе, если ты в Татарстане была словоохотливой (или достаточно лояльной к такому формату общения), то в Турции можешь хорошо устроиться. Главное помнить, что за разговорами порой должны быть и дела.

А во-вторых, куда тебе, Радиф, надо? Хочешь в кофейню? Они в районе университета, там спрос выше. Чего покрепче? Неподалеку есть ТЦ Podium c соответствующим набором удовольствий. Есть районы, куда можно пойти в юбке покороче, а есть такие, куда одеваешься поскромнее, чтобы не косились. Кружки? Вот младшая ходит в театральный — нет, пьесу не репетируют, сами придумывают реплики, сплошное контемпорари… Не устраивают метро и автобусы? Так на велосипеде можно проехаться или на самокате...

Но поутру, когда надо собираться на автовокзал, каждые 100 метров на районе дети стоят с веревкой, не давая проехать — собирают подарки на Ураза-байрам.