Династия Сайдашевых: политические требования татар и работа мусульманской фракции Госдумы

Своеобразным реваншем национальной буржуазии можно назвать восстановление 25 марта 1913 года Г. Баруди, который вместе со своим братом С.М. Галеевым и другими муллами за революционную деятельность был выслан властями в 1908 году в Вологодскую губернию на должность имам-хатиба 5-й соборной мечети и руководителя медресе «Мухаммадия», осуществленное стараниями М.А. Сайдашева и других предпринимателей. Это подтверждается статьей «Наши национальные и социальные дела» в №1275 газеты «Баянуль-хак», где говорилось, что «по последним известиям и наши муллы, содержащие в Казани мектебы и медресе, собирались в доме Галимдзяна Галеева (Г. Баруди — Л.М.) и рассуждали об этих вопросах и постановили приготовить ответы, вручить их г. Галимдзяну».

По словам Л. Климовича, имевшиеся реформистские течения в исламе не были враждебны власти эксплуататоров. Более того, даже наиболее «левые» из джадидов не выступали против монархического образа правления. Несмотря на внешнюю оппозиционность к русской монархии, татарская буржуазия зачастую действовала рука об руку с ней. Тому подтверждением могут послужить революционные октябрьские дни 1905 года, где произошло слияние интересов татарской и русской буржуазии и духовенства.

21 октября — день годовщины восшествия на престол Николая II — казанские торговцы решили объявить праздничным днем. Объединенный комитет партий постановил открыть торговлю, но было уже поздно: в городе образовалась многотысячная патриотическая манифестация, в которой приняли участие различные слои населения: домовладельцы, ремесленники, торговцы, офицеры, чиновники и т.д. Вскоре к ней присоединилась татарская процессия во главе с Г. Баруди и А.Я. Сайдашевым.

Вот как описывают это событие современники тех лет: «В строгом и чинном порядке следовали представители благоразумного мусульманского населения… Сначала предводительствуемые муллами шли попарно почетные, убеленные сединами старцы и несли портрет государя, флаги национальных цветов и знамена с патриотическими надписями, за ними следовали солидарные с ними серьезные мужи. Шествие замыкали молодые юноши с ясными, радостными взорами, бросавшие взгляды и улыбки русскому населению. На всем пути следования из Забулачной части города они пели своеобразным мотивом мусульманские религиозные песнопения и останавливались для краткой молитвы не только перед мечетями, но и пред храмами христианскими». Далее процессия, обойдя Кремль, подошла к зданию Городской думы, где «почетный представитель мусульманского населения г. Сайдашев явился перед г. губернатором выразителем тех чувств, которыми было одушевлено казанское мусульманство». «Крупный фабрикант и торговец А.Я. Сайдашев выступил с краткой, трогательный речью от имени демонстрации: «Мои единоплеменники и единоверцы непоколебимы в своей твердой преданности законному русскому государю, и никакие революционные происки не в состоянии ослабить эту преданность. Россия — наше дорогое отечество; в нем мы спокойно можем исповедывать свою религию, особенно со времени полного укрепления начал веротерпимости (17 апреля 1905 года), и заниматься своим честным трудом. Большего и лучшего мы не пожелаем и поэтому вполне присоединяемся к молитве русских за державного монарха, от всей души радуясь тому, что снова в городе восстановлено повиновение законным, от его величества поставленным властям».

На имя царя посылались «верноподданнейшие» телеграммы от имени русского и татарского населения Казани во главе с татарскими торговцами и муллами для того, чтобы доказать свою «лояльность» по отношению к правительству. В них главной просьбой звучало удаление из города студентов и евреев как главных революционных элементов. Муллы в мечетях произносили проповеди такого содержания: «Мусульмане! Кругом идет смута. Участие в этой смуте есть деяние против ислама, остерегайтесь!» Необходимо отметить, что наряду с буржуазией и духовенством татарская интеллигенция тоже была напугана революцией и при каждом удобном случае выражала властям свое сочувствие в ее подавлении.

По сведениям Л. Климовича, считавшийся «прогрессивным» мулла Галимджан Баруди написал после этих событий и в 1906 году выпустил брошюру «Основы Ислама», смысл которой сводился к призыву верующих «не поднимать руки на эксплуататоров, ибо они тоже мусульмане».

В связи с вышеприведенными событиями 5 января 1906 года в №4 газеты «Ульфят» появилась статья, в которой, помимо прочего, говорилось, что 26 ноября 1905 года в зале «Шура» казанские мусульмане объявили бойкот Ахметзяну Сайдашеву за его участие в «черносотенной» манифестации. На что А.Я. Сайдашев незамедлительно послал ответ на имя главного редактора этой газеты, где потребовал на основе 139 статьи Цензорного устава написать опровержение, мотивируя это тем, что тот на страницах своей газеты подал неверную и клеветническую информацию. А.Я. Сайдашев, в частности, писал, что:

• во-первых, ни к какой «черносотенной» партии он не принадлежал и принадлежать не будет;
• во-вторых, ни за каким «крестным ходом» в те дни ни один мусульманин не ходил;
• в-третьих, несколько тысяч мусульман во главе с имамами ходили к губернатору, чтобы выразить благодарность за манифест 17 октября;
• в-четвертых, информация о том, что в те дни произошел конфликт между русским и татарским населением Казани, — неправда, т.к. мусульмане на протяжении нескольких веков мирно проживают с русскими;
• в-пятых, испугавшись погромов, устроенных шакирдами медресе, которые, переодевшись милиционерами, убивали студентов и евреев, мы своей манифестацией обрадовали властей, даже среди русских было много плачущих людей;
• в-шестых, поданная в газете информация о телеграмме, посланной от имени мулл и Сайдашева на имя графа Витте, о том, что они против преподавания русского языка учащимся, а также ответа Витте: «Спасибо! Не отходите от невежества!» не верна, и если понадобится, то он предоставит копии этих телеграмм;
• в-седьмых, никакой бойкот большинство мусульман Казани ему в зале «Шура» не устраивали, т.к. это было скорее не мусульманское, а шакирдское собрание, лишь в конце, когда почти все разошлись, несколько шакирдов, поддерживающих революцию, прокричали ему в след разные неприличные слова;
• в-восьмых, он заявляет, что среди мусульман Казани, состоящих в социал-демократической партии, а также среди деревенских татар сочувствующих революционерам людей нет.

«Самое спокойное население — это наши мусульмане, а данные в газете новости о них — все ложь и клевета», — заключил в конце А.Я. Сайдашев.

Тем не менее, как отмечали А. Аршаруни и Х. Габидуллин, патриотические мусульманские манифестации не явились неожиданностью, а были подготовлены процессом консолидации мусульманской буржуазии как контрреволюционной силы, требующей установления в стране твердого «порядка». Развязка октябрьских событий в Казани свидетельствовала о том, что основная часть городского населения придерживалась традиционалистских взглядов.

По мнению некоторых исследователей, до 1905 года татарская национальная элита не выдвигала политических требований. Лишь со второй половины 1905 года мусульманское движение превращается в общероссийское политическое движение, ориентированное на реформу государственного строя путем голосования в Государственной думе.

В своей статье «Высочайшие заслуги царей из дома Романовых перед Россией» М.А. Сайдашев писал: «Во время царствования государя Николая II для народа сделано много полезного, самым важным событием было учреждение Государственной думы. В этой думе представители населения, собравшиеся со всех сторон России, из всех классов населения составляют полезные для народа законы…» Государственная дума, учрежденная манифестом «Об усовершенствовании государственного порядка» от 17 октября 1905 года, стала первым в России парламентским учреждением. Она рассматривала законопроекты, которые затем, согласно закону по выборам в думу от 11 декабря 1905 года и закону от 20 февраля 1906 года, обсуждались в Государственном совете и утверждались императором.

В Казанской губернии действовали общие положения данного избирательного закона от 11 декабря 1905 года, по которому жителям губерний предоставлялось по 10 депутатских мест. Депутатом мог стать любой совершеннолетний (от 25 лет) гражданин Российской империи, являвшийся домовладельцем либо по доверенности от такового, вносившийся в избирательный список независимо от его заявления, кроме пенсионеров и лиц, не уплативших государственный квартирный налог. Последним предлагалось заранее предоставить письменные заявления на имя городской управы. Лицам, желающим принять участие в выборах по недвижимому имуществу своих отцов, матерей или жен, помимо доверенности, засвидетельствованной должностным лицом, нужно было уплатить гербовый сбор в размере 1 рубля 25 копеек. Так, на основании доверенности супруги, являвшейся домовладелицей, от 14 июля 1912 года казанский купец Мухаметзян Ахметзянович Сайдашев выражает желание баллотироваться выборщиком по 1-й курии в IV Государственную думу.

В Казанской губернии отношение к выборам в 1-ю Государственную думу в различных слоях общества было неодинаковым. Большевики придерживались тактики активного бойкота. Меньшевики же агитировали за участие в избирательной кампании, выдвигая своих кандидатов наряду с кадетами и правыми партиями. В результате, по словам одного из выборщиков, принадлежавшего к либеральному крылу казанской общественности, «к урнам пришло от 42 до 90 процентов избирателей».

С осени 1905 года все татарские газеты развернули активную предвыборную кампанию. Именно им удалось мобилизовать татарское общество почти на 100%-ное участие в выборах. По воспоминаниям одного из русских выборщиков, «татары были дружны и готовы были голосовать как один, за кого укажет комитет «Иттифак аль-муслимин».

Издатели газеты «Баянуль-хак» Сайдашевы, находясь в гуще событий тех лет, из года в год на страницах своей газеты печатали разъяснения законов и правил о выборах, указывали поуездно количество выборщиков из русских и татар, а также призывали своих читателей «безотлагательно начинать готовиться к выборам».

В Государственную думу I созыва, поддержанные своими единоверцами, прошли и лидеры партии «Иттифак аль-муслимин»: С.-Г. Алкин, С. Максудов, Г. Бадамшин, Г. Еникеев, А. Ахтямов, С.-Г. Джантюрин, Г.-М. Топчибашев, М.-З. Рамиев, Ш.-А. Сыртланов и др. В дни выборов в Казани был арестован Ю. Акчура, что, вероятно, по словам А.Ю. Хабутдинова и Д.В. Мухетдинова, было следствием заключенного союза «Иттифак аль-муслимин» с кадетами.

Мусульманская национальная элита пыталась использовать все легальные возможности для политической деятельности. На основе программы партии «Иттифак аль-муслимин» в Государственной думе была создана мусульманская фракция, состоящая из депутатов от мусульманских народов Поволжья, Приуралья, Казахстана, Средней Азии, Кавказа и Крыма. Планировалось воплотить в жизнь идеи национального и религиозного равноправия, развития языка, образования и культуры мусульманских народов.

Как уже упоминалось выше, А.Я. Сайдашев не баллотировался ни в одну из Государственных дум, но, несмотря на это, он тем не менее являлся одним из неформальных лидеров мусульман того времени. 1 сентября 1906 года он проводит тайное собрание. В №38 газеты «Тан» в статье «Собрание в Казани у Сайдашева» говорится, что для чаепития Сайдашев приглашает в свой дом около 20 человек: казанских мулл, редакторов газет и торговцев. По сведениям корреспондента газеты, «собрание назначалось для выслушивания доклада бакинского Галимардана Топчибашева о деятельности думской мусульманской фракции». В своем докладе Г-М.Топчибашев указал, когда в думе появилась мусульманская фракция, кто ее члены и сколько их, также сообщил о деятельности и ближайших целях фракции. По его словам, мусульманская фракция хотела выделить мусульман в отдельную политическую партию и в большинстве случаев присоединить мусульман по политическим вопросам к кадетской партии, затем осуществить «Иттифак аль-муслимин» и издавать в Петербурге русско-турецкую газету, но этому помешал роспуск Государственной думы. После прочтения своего доклада Г.-М. Топчибашев задал вопрос, лежащий в основе мусульманской фракции и партии «Иттифак аль-муслимин»: «По выработке думой государственных законов, каково должно быть к нему отношение шариата ислама»? Так как вопрос был задан неверной формулировкой, то среди присутствующих началась полемика. Разъяснив сущность вопроса, Топчибашев привел некоторые думские события. Например, в Государственной думе был принят законопроект о свободе вероисповеданий, в одном из пунктов которого говорится, что в России каждый человек, достигший 17-летнего возраста, имеет право исповедывать желаемую им религию. Однако по шариату все неверные должны наказываться смертью. По другому примеру, дума должна будет принять законопроект о равноправии женщин, а по шариату женщина считается получеловеком. При этом Г.-М. Топчибашев прочитал присутствующим речи мусульманских депутатов, произнесенных в думе. Оказалось, что депутаты и сами в этом вопросе расходятся между собой. Одни говорят, что религия — дело каждого человека, поэтому при составлении государственных законов не следует обращать внимания на религию, другие же предлагали основываться при составлении законов на шариат. Затем был затронут очень важный земельный законопроект. По словам Топчибашева, кадеты предлагают отдать «удельные, кабинетские, церковные и монастырские» земли бесплатно крестьянам. У мусульман имеются вакуфные земли, а по проекту получается, что и их надо будет отдать в пользование крестьянам, что, безусловно, противоречит шариату. Между тем времени на разъяснение данных вопросов ушло довольно много, поэтому в большей степени они остались без рассмотрения открытыми.

«Вопрос, заданный Топчибашевым, стоящим во главе мусульманской партии и поставившим лидеров партии по самому для них важному вопросу в тупик, ясно показывает не социальность и не политичность «Союза». … Религия — частное дело каждого, долг своей совести, поэтому нельзя соединить религию с политикой», — заключает корреспондент той же газеты «Тан» в своей следующей статье.

Позднее, в 1913 году, в газете «Баянуль-хак» появится небольшая заметка по поводу трудного материального положения членов мусульманской фракции Государственной думы. В ней сообщается, что в некоторых национальных газетах было напечатано несколько статей по поводу этого факта. Далее в заметке говорится: «Принявши это во внимание, один из богачей уезда Казани в Крыму вручил Саламону Кариму для передачи мусульманской фракции 500 рублей денег».

В своей статье «Союз для мусульман», напечатанной в газете «Баянуль-хак» в №71 от 24 сентября 1906 года, А.Я. Сайдашев, обеспокоенный распрями между религиозными деятелями, которые поддерживают каждый своего кандидата, и прочувствовавший полезность «Союза мусульман», предлагает в Казани из 5–6 махалей выбирать 10 человек, будь то рабочий или приказчик, а из каждого медресе примерно из 50 шакирдов выбрать одного кандидата сроком на 3 года. Из этих людей выбрать комитет и его председателя, которые бы проводили заседания членов этого союза на деньги, собранные с членских взносов. Вместе с тем Сайдашев обещает выделить не более 2 400 рублей на первоначальные расходы комитета. Так как 35-тысячное население Казани невозможно собрать вместе, то эти выбранные люди должны будут участвовать в данных заседаниях и решать насущные проблемы мусульман. В дальнейшем же с помощью этого союза проводить выборы в Государственную думу. Таким образом, надо взяться за дело всем миром, оставив в прошлом ненужные конфликты между отдельными группами казанских мусульман.

Общее число мусульманских депутатов думы за 1906–1917 годы составило более 70 человек, около половины из них были татары и башкиры. Однако их число из года в год неуклонно сокращалось. Если в I думу было избрано 24 депутата от мусульман России, из них — 12 татар, то в IV думе из 7 депутатов было уже всего четверо татар. Царское правительство путем внесения поправок в законы создавало затруднения для избирателей-мусульман. Кроме того, закон 3 июня 1907 года, изменивший структуру выборов в Государственную думу, сильно изменил и политический облик самих депутатов, ибо они могли быть избранными только по желанию какой-нибудь русской курии. Это можно проследить на примере избирательной кампании Государственной думы IV созыва.

Выборы в последнюю дореволюционную думу проходили осенью 1912 года. Газета «Казанские губернские ведомости» по распоряжению казанского губернатора на основании ст. 116 Положения о выборах в Государственную думу от 08.06.2007 года опубликовала список выборщиков в Казанское губернское избирательное собрание. Согласно ей, количество выборщиков равнялось 58 человекам, среди них под №13 стоял Сайдашев Мухаметзян Ахметзянович — редактор газеты «Баянуль-хак», в графе «образование» которого значилось — домашнее. Следующим шел его зять Иманаев Шаих-Аттар Хасанович — присяжный поверенный, образование — университетское. В следующей информации упомянутой газеты «Особым прибавлением к №74 «Казанских губернских ведомостей» 1912 г.» выборщиков раздели на съезды. В 1-м съезде, но уже под №86 значится М.А. Сайдашев, во 2-м — под №100 — Ш.-А.Х. Иманаев.

Из предвыборных статей в газете «Баянуль-хак», которая во время выборов подробно освещала данную актуальную тему, обращают на себя внимание следующие. В статье «Игра в прятки» автор вспоминает то время, когда он со своими ровесниками играл в деревне в одноименную детскую забаву. Он считает, что в эту игру продолжают играть и депутаты III Государственной думы со своими избирателями. Разница лишь в том, что в деревне — мальчики, прячущиеся в соломе и скирдах, а здесь — богатые граждане — в Таврическом дворце Петербурга. На Рождество 1911 года депутатам был дан 30-дневный отдых. Избиратели крикнули им: «Где вы? Дайте нам отчет о наших делах?», но ответа не последовало. «Теперь, когда приступят к четвертому выбору в думу, пожалуй, они все не откликнутся: «Мы здесь!» Посмотрим тогда, что будет?» — делает неутешительный прогноз автор статьи.

В №1016 была помещена статья Ш. Ахмадиева «Выборы в IV Государственную думу». Автор говорит, что III дума в сущности не принесла мусульманам заметной пользы. Татарские депутаты получали по 15 рублей в день и ничего не делали. Так как при выборе депутатов татары не руководствуются никакими определенными воззрениями, то и в депутаты попадают беспринципные, недеятельные люди. Помня, что III дума не принесла мусульманам ни на копейки пользы, надо позаботиться серьезнее о выборах в IV думу и не поддаваться никакому обману. Нужна определенная программа, иначе татарские депутаты, попав в думу, будут все время переходить из одной партии в другую, напоминая собой «кошку, у которой обожжен хвост».