Дамир Галиев: «Биометрия стала очень мощным трендом, который в любом случае будет входить в нашу жизнь»

«Российский банковский рынок считается одним из наиболее технологически развитых, но...»

— Практически во всех публикациях о Face2Pay подчеркивается, что это «собственная технология банка». Насколько оправданно называть ее «собственной» с технической точки зрения? Что лежит в ее основе? Как и кем она разрабатывалась?

— В первую очередь надо уточнить, что именно подразумевается под «собственностью»: в данном случае мы говорим про сам алгоритм. Есть многочисленные научные публикации, посвященные тому, какие алгоритмы являются наиболее применимыми в промышленной эксплуатации, а также статьи о новых алгоритмах, которые разрабатываются в моменте. Наша команда R&D сфокусирована на реализации продукта — мы смотрим на появляющиеся исследования и результаты их внедрения, а уже затем принимаем решение об экспериментах и воплощении. Один из возможных вариантов — когда компания покупает алгоритмы распознавания лиц и начинает использовать их. Но у нас другое решение, оно заключается в реализации ансамбля алгоритмов для дальнейшего использования в продукте. Мы считаем, что этой компетенцией важно владеть самостоятельно, так как в дальнейшем она будет использоваться во многих пользовательских кейсах. Инвестировав в нее один раз сегодня, мы сможем сэкономить завтра.

В составе цифровой лаборатории банка «Ак Барс Цифровые Технологии» есть команда Data Science. Ее профилем является машинное обучение и, соответственно, машинное зрение, алгоритмы которого были применены в нашем продукте Face2Pay. Поставленная перед командой задача переросла на этапе эксперимента в прототип продукта. Около года назад мы задумались о том, что данный новый способ валидации можно применить для платежей или других сервисов. Первое решение в виде прототипа было продемонстрировано на годовом общем собрании акционеров банка в мае 2018 года. Получив хорошие отзывы, мы продолжили инвестирование в развитие этого прототипа и затем создали более продвинутое решение, которое заработало в связке с мобильным приложением банка. Чтобы оценить реакцию потенциальных клиентов и ведущих экспертов на новом уровне, мы выступили с этим кейсом на конференции Finovate Fall 2018 в Нью-Йорке. Полученная там позитивная обратная связь вдохновила команду на дальнейшую работу, и уже в ноябре мы реализовали первый «боевой» кейс — внедрили систему в спортивном центре «Мирас» в Альметьевске.

В результате активное развитие прототипа и широкое освещение в СМИ создали спрос со стороны партнеров (кто-то хочет поэкспериментировать, а кто-то — сразу поставить себе масштабированное решение). Поэтому, прежде чем выходить с продуктом на рынок, мы решили сфокусироваться на обкатке технологии внутри банка. Только после того, как мы сами убедимся в том, что технология работает и она абсолютно безопасна, мы будем предлагать ее клиентам.

Чтобы оценить реакцию потенциальных клиентов и ведущих экспертов на новом уровне, мы выступили с этим кейсом на конференции Finovate Fall 2018 в Нью-Йорке. Фото recognize.ga

— А как часто российские кредитные организации выступают разработчиками каких-либо технологий?

— Банки редко выступают в качестве разработчика базовых технологий, но такие кейсы есть. К примеру, на недавнем Финополисе один из банков объявил о создании собственного алгоритма по распознаванию голоса и его использовании в своих продуктах и процессах.

Вообще, в это направление инвестируют банки, которые хотят либо найти новую нишу, либо повысить свои конкурентные преимущества. Наша команда R&D ранее разработала другой продукт, который мы уже масштабировали как внутри банка, так и за его пределами. Речь идет о бот-платформе Aimee, которая по сути дополняет оператора и создает новый клиентский опыт, кратно увеличивая пропускную способность его ответов. Это происходит за счет дополненного интеллекта, автоподсказок, а также бот-платформы, позволяющей быстро автоматизировать базовые пользовательские сценарии.

Конечно, можно было бы посмотреть аналогичное решение на внешнем рынке. Однако любая подобная разработка стоит намного дороже, чем привлечение собственной команды. К тому же, если бы это решение все-таки было куплено, то не было бы никаких гарантий, что мы сможем очень быстро меняться, а делать это приходится очень часто. Я не говорю о том, что это невозможно, но требуемые изменения будут очень дорогими, поскольку вам будут отгружать стоимость команды разработчиков уже со своей маржой. Это относится не только к бот-платформе Aimee, но и к любому другому новому решению.

Что касается интеллектуальной составляющей, то даже сейчас у крупных промышленных поставщиков такого решения в принципе нет, либо оно есть, но на зарубежных серверах. Но в этом случае мы сталкиваемся с требованием к хранению биометрических данных в контуре собственной страны. Российские решения, которые при первом приближении позволяли решить эту задачу, чаще всего представляли из себя либо стартап, либо решение прямого конкурента.

Тренд разработки новых технологий кредитными организациями зародился в 2014—2015 годах в России и за рубежом. У каждого крупного банка есть подобные кейсы, можно просто посмотреть хроники Finovate. Каждый год какая-нибудь крупная кредитная организация анонсирует уникальную технологическую разработку, которая либо решает собственные задачи прямо сейчас, либо появится абсолютно везде в перспективе трех-четырех лет. С 2014—2015 годов многие российские банки, ориентированные на рынок, показывают решения такого рода. В этом отношении наш кейс не уникален.

«В какой-то момент этот тренд пришел к нам, и все поняли, что надо меняться, иначе часть рынка могут перехватить уже небанковские организации (либо это сделает банк, который начнет развивать данное направление первым)». Скриншот видео

— А с чем вы связываете то, что подобный тренд зародился именно в тот период?

— В этот момент в мире произошел всплеск финтеха — появилось очень много стартапов, а банки начали в них инвестировать либо создавать собственные аналоги. Кто-то вкладывался с целью покупки технологии, кто-то покупал команду, а кто-то выращивал внешнюю компанию. В какой-то момент этот тренд пришел к нам, и все поняли, что надо меняться, иначе часть рынка могут перехватить уже небанковские организации (либо это сделает банк, который начнет развивать данное направление первым).

— Мы беседовали с Дмитрием Калаевым из ФРИИ, и, рассуждая о перспективных направлениях для стартапов, он особенно отметил финтех, заявив следующее: «Сейчас банки ожидают, что кто-нибудь придет и отберет их клиентов. Они готовы активно потреблять, пилотировать и даже покупать сервисы». Согласны ли вы с ним?

— Я могу с этим согласиться отчасти. В 2014—2015 годах существовала гипотеза, что кто-то может прийти и отнять эту долю рынка. Сейчас такие опасения уже не так актуальны. Скорее всего, это некая пауза до тех пор, пока не появится направление открытого банкинга, а также другие нововведения, превращающие банкинг в коммодити (к примеру, та же самая Система быстрых платежей, которая сильно удешевляет стоимость переводов и для бизнеса, и для граждан). Стартапы, использующие базовые сервисы, вполне могут «выстрелить». И в этом есть определенная угроза для банков, особенно в плоскости новых продуктов и уровня сервиса.

На мой взгляд, в борьбе за клиента конкуренция обострится в сфере бесшовных и многоканальных сервисов. Соответственно, финтех-стартапы могут брать базовую транзакционную услугу у банка и на этой основе создавать совершенно новый вид клиентского опыта, который заставит пользователей перейти именно в этот сервис. При этом банк может быть одним из топовых или, наоборот, не быть на слуху, но клиент этого может даже не замечать, поскольку пользоваться он будет финансовым сервисом. В этом плане на рынке уже готовятся изменения: пока остается достаточно много открытых вопросов, как передавать и обрабатывать клиентские данные или, как инициировать транзакции из чужого банка. В скором времени они будут решены, и перед технологическими компаниями и стартапами откроется большое количество возможностей для создания сервисов нового уровня — вот тогда конкуренция значительно усилится. Естественно, от этого выиграет клиент, а банкам придется совершенствовать все свои услуги и продукты.

Вообще, даже внутри сообщества есть совершенно разные мнения: кто-то говорит о том, что нам еще есть на кого равняться (и это действительно так), есть и недовольные развитием ситуации. Но в целом сейчас есть несколько значимых рабочих групп на уровне межбанковского взаимодействия, которые инициируют необходимые изменения

— По вашей оценке, насколько сейчас технологичен финансовый сектор в России?

— Российский банковский рынок считается одним из наиболее технологически развитых, но, в любом случае, нет предела совершенству. В конкурентной борьбе банки будут работать над улучшением своих технологий. Также из-за того, что в России очень прогрессивный регулятор, в определенных направлениях у нас может произойти выравнивание по технологическому развитию. Банки будут конкурировать и дальше, в том числе и на технологической арене, и создавать все больше полезных сервисов и автоматизировать процессы.

Вообще, даже внутри сообщества есть совершенно разные мнения: кто-то говорит о том, что нам еще есть на кого равняться (и это действительно так), есть и недовольные развитием ситуации. Но в целом сейчас есть несколько значимых рабочих групп на уровне межбанковского взаимодействия, которые инициируют необходимые изменения. Речь идет в том числе о новых законопроектах, которые позволяют создавать цифровые платформы и перевести документооборот из бумаги в цифру. Это вопрос концентрации болей, когда банки говорят, что пора решить проблему с тем или иным направлением, и добиваются изменений.

Понятно, что большинство клиентов сейчас хотят решать свои финансовые вопросы без посещения офиса, предоставляя минимум информации о себе. Сейчас как раз идут работы в этом направлении, чтобы было достаточно лишь одного идентификатора.

«Обмануть можно любую технологию — вопрос только в стоимости обмана, а он обойдется дорого»

— Не могли бы вы вкратце рассказать о том, как работает Face2Pay? Кому-то может быть сложно представить себе процесс оплаты покупки без карты, наличных денег или смартфона. Аналогичная ситуация с проходом на различные объекты.

— Для начала, вам необходимо передать изображение своего лица. Для этого в прототипе мы реализовали следующий способ: клиенту надо посмотреть в камеру с разных ракурсов для «схватывания» изображения при различных условиях. Можно сделать это разными способами: передать данные в мобильном банке, или при помощи любой рабочей станции.

Данные переданы, далее все зависит от конкретного кейса, поскольку то базовое решение, которое мы разработали, уже разрослось до нескольких вариантов применения. Есть кейс лояльности, когда я как торгово-сервисное предприятие могу узнавать, что данный клиент подошел ко мне уже в 20-й раз, а значит, я могу дать ему скидку, таким образом поблагодарив его. При этом все происходит бесшовно: я не запрашиваю номер телефона, не вручаю ему какую-то очередную карточку — я просто буду знать, что передо мной находится лояльный клиент. Операционист может быть из другой смены и ему не обязательно запоминать человека. Этот же кейс будет работать в устройствах самообслуживания.

«У торгово-сервисного предприятия или на пропускном пункте должен быть установлен программно-аппаратный комплекс, который считывает изображение лица при появлении клиента». Скриншот видео

Также есть кейс с платежно-пропускной системой, когда мы имеем информацию о том, что клиент купил абонемент, и, соответственно, с него происходит списание при посещении какой-нибудь секции. Услуга при этом интегрирована с пропускной системой.

Есть кейс, направленный на защиту рабочих процессов, когда компании важно, чтобы за конкретным рабочим местом сидел определенный сотрудник. То есть, одного пароля для входа в систему будет недостаточно — работнику придется посмотреть в камеру, прежде чем осуществить вход.

— Этот кейс с безопасностью где-то сейчас тестируется?

— Сейчас он пилотируется у нас в банке. Как я уже отметил в начале беседы, мы приняли решение по максимуму обкатать технологию внутри нашей структуры. Скорее всего, пока мы не будем предлагать это решение на открытом рынке, и пойдем туда только при стопроцентной уверенности.

— Хорошо, давайте вернемся к алгоритму работы Face2Pay: вы отдали свои биометрические данные, а что дальше?

— У торгово-сервисного предприятия или на пропускном пункте должен быть установлен программно-аппаратный комплекс, который считывает изображение лица при появлении клиента.

Замечу, что в плане оплаты могут иметь место разные кейсы: к примеру, с баллами, когда мы, допустим, уже приобрели какое-то количество баллов и производим их списание (это равносильно бонусным системам). Либо идет живое списание денег, при этом, оно безакцептное, но не выше определенных лимитов. Если вы собираетесь превысить лимит, то потребуется подтверждение в мобильном приложении. По механике это очень похоже на карты с бесконтактной оплатой, когда пин-код не запрашивается, к примеру, при сумме до 1 000 рублей.

Также есть амбициозная идея с банкоматами, но здесь надо усовершенствовать алгоритм распознавания в плане чувствительности к свету и другим факторам. В том числе нужно проработать вопрос с антиспуффингом — это алгоритм, позволяющий определить фейк, когда человек надевает маску, держит телефон с фотографией и так далее.

«Обмануть можно, наверное, любую технологию. Вопрос только в стоимости этого обмана, а он обойдется дорого. И обмануть с этой технологией будет еще тяжелее, чем без нее — она удорожает обман там, где нужно платить или пройти мимо точки контроля». Скриншот видео

Те кейсы, которые мы рассматривали ранее, — это все-таки помощники реальных людей — кассиров, операционистов, сотрудников службы безопасности и так далее, а кейсы с полной автономностью требуют наличия очень жесткого антиспуффингового алгоритма. Стоит заметить, что это очень нетривиальная задача и пока ее не решили даже самые продвинутые поставщики подобных решений. Есть разные альтернативы: можно, например, не анализировать видеопоток на предмет lifeness, а, допустим, сверять геопозицию пользователя. Пока этот вопрос решается так, но надо научиться идентифицировать фейка напрямую.

— В данный момент как-то можно обмануть вашу технологию?

— Обмануть можно, наверное, любую технологию. Вопрос только в стоимости этого обмана, а он обойдется дорого. И обмануть с этой технологией будет еще тяжелее, чем без нее — она удорожает обман там, где нужно платить или пройти мимо точки контроля.

— Вы сказали, что закупать сторонние технологии достаточно дорого, так что вы пошли другим путем. А каких затрат потребовал ваш способ реализации проекта?

— Концептуально речь идет о ФОТе команды и о самом базовом оборудовании. Ответ на этот вопрос может раскрыть характер работ, поэтому мы, пожалуй, не будем озвучивать суммы.

«Мы и так проидентифицированы большим количеством атрибутов»

— По вашим прогнозам, много ли времени потребуется на то, чтобы большая часть населения России перешла к активному использованию технологии распознавания лиц в финансовом секторе и не только?

— Биометрия действительно стала очень мощным трендом, который в любом случае будет входить в нашу жизнь. В рамках той же Единой биометрической системы (ЕБС) предполагается ее развитие путем интеграции в повседневные кейсы и деловые активности, когда элементарно для подтверждения своей идентичности как должностного или материально ответственного лица нужно будет зайти в ЕБС и идентифицировать себя. Таким образом снимется огромное количество вопросов, уменьшится бумажный документооборот и появится культура использования биометрии в повседневной деятельности.

Если говорить про проникновение продуктов, то это зависит от уровня создаваемого удобства, а также дороговизны решения. Все относительно быстро привыкли платить бесконтактно, затем прижилась оплата через смартфоны, но это произошло в том числе из-за существующей инфраструктуры, созданной банками, в рамках обязательств перед платежными системами. По этой причине все будет зависеть от того, насколько быстро создастся культура использования биометрии, и насколько дешевым будет решение для бизнеса.

По нашим ощущениям, по анализу трендов, уже есть уверенность в том, что эта «долина» будет преодолена в том числе за счет того, что биометрия будет встраиваться в большое количество кейсов по документообороту и подтверждению собственной идентичности

— Если говорить о технологии распознавания лиц в целом, то она многих пугает: «Большой брат следит за тобой», «Мы все под колпаком»… А как вы относитесь к ее внедрению?

— Я точно не буду выступать против этого тренда с позиции технократа. Мы и так проидентифицированы большим количеством таких атрибутов, как номер паспорта, ИНН, трекинг сотовых операторов и так далее. Это просто еще один идентификатор, который в определенных случаях делает процессы быстрее. Но мы прекрасно понимаем, что его не надо ставить абсолютно везде — только там, где это действительно удобно и полезно.

Могут появляться и другие идентификаторы, могут появляться целые комбинации. Есть кейсы по безопасности, когда идентификатором является походка, и, действительно, с высокой долей уверенности человека можно идентифицировать по этому признаку. Да, человека действительно трудно заставить сдать образец своей походки, но, если речь идет о повышенном уровне безопасности, то ему все же придется пройтись перед 3D-камерами, а также дополнительно посмотреть в объектив и что-то сказать.

Вообще, у любой технологии есть кривая адаптации — она s-образного типа. Есть ранние адаптеры или ранние потребители, затем следует «долина смерти», которую технология либо проходит, либо нет, а после этого этапа начинаются другие уровни потребления, когда все это превращается в некий тренд. Сейчас вся биометрия в целом — и государственная, и частная — находится на уровне ранних адаптеров и приближается к «долине смерти». На глобальном уровне «долина смерти» уже пройдена — начал появляться стабильный спрос.

По нашим ощущениям, по анализу трендов, уже есть уверенность в том, что эта «долина» будет преодолена в том числе за счет того, что биометрия будет встраиваться в большое количество кейсов по документообороту и подтверждению собственной идентичности.