«Вы как будто в прошлом веке остались»: депутаты Госсовета поспорили о должности главы Татарстана

Жарким спором завершилось обсуждение профильным Комитетом Госсовета Татарстана по государственному строительству и местному самоуправлению поправок к Конституции республики. Особое внимание они уделили вопросу переименования должности президента республики. На протяжении менее часа депутаты не могли решить, как называть в следующем году Рустама Минниханова, который на сегодняшний день работает в должности президента Татарстана. В итоге депутаты рекомендовали отозвать законопроект о переименовании должности президента республики.

«Реальное время» подготовило стенограмму обсуждения. Важно понимать, что в нее вошло не все заседание, а лишь «громкая его часть».

В основном во встрече принимали участие депутаты, но, помимо них, высказался начальник Правового управления Госсовета Татарстана Марат Сунгатуллин.

«Это должно быть ясно не только нам, но и нашим избирателям»

Николай Рыбушкин: Альберт Галимзянович (Хабибуллин, глава комитета, — прим. ред.), скажите, пожалуйста, у нас будет президент называться президентом или он будет называться главой региона? Ответьте мне на конкретный разговор. Что касается органов власти и управления, я не нашел четкого обоснования того, что вы предлагаете ввести в изменения. Во-вторых, если мы посмотрим внимательно на 76-ю, 77-ю статьи Конституции РФ, очень многие положения входят в противоречия с этими статьями. Очень многие, 72-я, 73-я. Мы с вами понимаем, о чем идет речь. А как мы объясним нашим избирателям, населению, почему мы вносим изменения? Только из-за того, что принят такой закон, и мы его раз — и автоматом примем? Надо же обоснование почему. Разве наша Конституция не работает? Она же работает, и нормально работает. Я полностью согласен с тем, что надо оценить систему рисков изменения Конституции РФ, мы должны, а где эта оценка рисков? Я не услышал в вашем выступлении. Риторический вопрос? Это не риторический вопрос. Мы должны будем объяснять избирателям. Это должно быть ясно не только нам, но и нашим избирателям. Должно быть обоснование. В представленных документах я этого не вижу. Там просто статья такая-то, «приведем в соответствие». А почему? А что это нам даст в будущем? Всегда ли положительно? Где оценка изменения Конституции? У меня еще один вопрос. Насчет органов местного самоуправления. Органы местного самоуправления входят в единую систему публичной власти. А почему же тогда у нас органы местного самоуправления в отдельной главе Конституции? Вы посмотрите. Какая публичная власть? Ребят, я понимаю, что там в Москве нормально. Я знаю, почему они пишут. У меня эти вопросы возникают, и я хотел бы услышать ответы на них.

Альберт Хабибуллин: Мое положение мне в эмоции не позволяет уходить. Хотел бы напомнить один момент, что при подготовке предложений в 414-й закон, и в том числе на заседании нашего комитета, мы отрабатывали предложения от имени Госсовета, которые далее были направлены. Но, к великому сожалению, не все наши предложения были учтены на федеральном уровне. Мы на сегодняшний день руководствуемся новой редакцией Конституции РФ, федеральными конституционными законами. 414-й закон, те, которые нас ограничивают на сегодняшний день.

Николай Рыбушкин: Давайте я закончу. Альберт Галимзянович, я просто хочу сказать, что ни в чем вас не упрекаю. Я уважаю ваше мнение и мнение рабочей группы. Но я считаю, что этот вопрос очень важный. И решать его с кондачка нельзя. Поэтому я считаю, что недостаточно вы подготовили этот проект. Поэтому я предлагаю вам, уважаемым членам рабочей группы, снять этот законопроект с рассмотрения в нынешней сессии. Ребята, вопрос очень серьезный. Не надо чесать там, где не чешется.

Римма Ратникова: Чешется уже очень сильно, чесать уже надо.

Николай Рыбушкин: Вот и не надо. Есть заботы и поважнее. У нас спецоперация.

Римма Ратникова: Николай Николаевич, вы как будто в прошлом веке остались с этими вопросами своими. У меня тоже есть вопрос. Надо бы, наверное, сказать спасибо, такие замечательные депутаты в течение большого времени работали. Проект разработан. Большая, колоссальная работа проведена. Работа, о которой давно все говорили. Но дальше уже, Николай Николаевич, двигаться некуда. Мы должны эту работу завершить в этом году. Чувство глубокого неудовлетворения у меня тоже есть. В частности, по наименованию высшего должностного лица в первую очередь. Вот это наименование по всему проекту несколько раз идет и прямо сердцебиение вызывает. Но вот замечание есть Правового управления, что у нас не реализовано положение части 5 ст. 20 федерального закона об общих принципах 414-го закона — организации публичной власти в субъектах РФ. Татар телендэ сузлер беткен (в переводе с татарского, — прим. ред.), что ли? В татарском языке закончились слова? Дополнительные слова же можем найти. Глава там — да, это по закону федеральному. Но дополнительные мы можем найти. Вот обсуждение в СМИ началось— «ил башы», «дәүләт башлығы», еще какие-то слова. Может быть, из тюркских языков какое-то заимствование можно взять, вплоть до «хаким баш», «баш хаким», «әмир». Есть замечательное слово в татарском языке — «юлбашчы», но, правда, оно вроде как в значении «вождь» использовалось до нынешнего времени. Но если придать ему смысл: «юл» — это дорога, «башчы» — это тот, кто ведет по дороге. Даже это было бы можно взять. Я почему так сильно напираю — у Татарстана сегодня особая роль в РФ. Перестройка идет на исламские страны, на Восток. А мы тут сейчас отменим «президент», и будет глава, как у всех. Давайте дополним как-то. Сильно уважаю всех, но давайте хотя бы дополним как-то. До завтрашнего дня какое-то слово можно добавить. Нельзя «президент», но какое-то слово давайте подумаем. Я тоже предлагаю отозвать и доработать до завтра, а дальше отступать некуда. Хотя бы это мы можем сделать.

Ольга Воронова: Я провожу приемы в Приволжском районе. Приходят женщины 90 лет и спрашивают, почему уехал Чубайс. А вот в Мирном приходят аксакалы, и их интересует все: дороги, вода, транспортное обеспечение. И когда в СМИ пошло, что у нас не будет президента, они говорят, что нам нужен президент. Я высказываю мнение тех людей, кто поддерживает президента и любит свою республику.

Марат Галеев: Уважаемые члены комитета и приглашенные. Да, я один из тех, кто подписал о необходимости внесения в изменения. Поэтому надо сказать, что комиссия очень серьезно поработала. Большинство предложений должны быть приняты, на мой взгляд, я поэтому и подписывал. Но есть ряд «но». Не все так просто, как видится. В любом правовом государстве есть два варианта принятия того или иного решения. Есть вариант принятия закона законодательным органом, и в правовом, демократическом государстве допускается принятие нормы при волеизъявлении народа. В связи с этим по двум пунктам есть серьезные возражения, с которыми я не согласен в предложенной редакции. Если говорить о должности президента, я бы хотел напомнить, как эта должность появилась. Она появилась в 1991 году путем учреждения ее народом, народным голосованием. И это было тогда отмечено, что это волеизъявление народа. Поэтому мы часто ссылаемся на какие-то законы, но забываем, что универсальная юридическая норма, имеющая верховенство, — это волеизъявление народа. Просто так ее взять и поменять — это не совсем понятно. Потом она подтверждалась многократно на выборах президента. Как сейчас мы можем взять и переиначить? Если народ голосовал за должность президента, мы что, можем игнорировать? Мы просто прав не имеем на это. Никто из присутствующих, независимо от должности, не может это предлагать, поскольку эта должность введена народом, прямым волеизъявлением 12 июня 1991 года, одновременно с введением этой должности назвали президента России. Другое, что с языком связано. Римма Атласовна, я с вами не согласен в принципе. Двуязычие, два государственных языка, которые, в соответствии с российской Конституцией, у нас имеют место, оно рождает такую проблему, что название должно быть понятным, универсальным для всех национальностей, живущих здесь. Поэтому название должно быть универсальным. Там «ил башы» и прочее — оно в Балтасинском районе будет хорошо понятным, фигурально выражаюсь, но не будет понятно в Самарской области и не будет понятно в других наших муниципальных районах. Два языка требуют от нас универсальности. При этом есть особенности вхождения в правовое пространство России именно субъекта под названием «Республика Татарстан». Это единственный субъект, который имел существенные особенности вхождения в правовое поле РФ. Я напомню, что сама федеральная сторона в свое время сказала: что вы здесь, руководство республики, чего-то предлагаете, но поддержит ли это народ? Поэтому по статусному вопросу был референдум в республике, который признан федеральным законом №199 в 2007 году. Почитайте договор, там по результатам референдума 1992 года соответствующий статус. И здесь никто не может тоже это поменять, независимо от должности, которую он занимает либо в исполнительной власти, либо в законодательной. Поскольку народ высказался за определенный статус и он отражен в первой статье. Когда говорят, что 123-я статья может быть изменена референдумом, что это только сейчас не играет роли, я согласен. Но это был период учреждения РФ, это учредительные документы, которые нельзя поменять. Они в 1991 году были приняты. Тогда это было законно. Кстати, это президент России отмечал, что тогда это было верным — заключение договора. Поскольку народ не проголосовал за российскую Конституцию, и одновременно в тот же день были выборы в Госдуму и Совет Федерации, где тоже не были избраны наши представители, мы оказались вне правового поля 12 декабря 1992 года и находились вне правового поля до 15 февраля 1994 года. В 1994 году мы вошли в правовое поле, поскольку признали Конституцию РФ путем заключения договора. Это документы, которые нельзя отменить, это учредительные документы по вхождению в правовое поле РФ. Его невозможно отменить. Поэтому 123-я статья, которая говорит о том, что можно отменить только референдум, она сохраняет силу, коль скоро первая статья отражает результаты референдума и статус республики. Это непростая конструкция, но она создает легитимность всех процессов, которые нам нужно сохранить сейчас. Если мы это все сейчас отменяем и живем принятыми законами уже после всех этих процессов, мы подвергаем сомнению весь фундамент становления российской государственности в начале 90-х годов. Поэтому к этим вопросам нужно исключительно бережно относиться. И то, что Татарстан живет в правовом поле России, — это достижение обеих сторон в свое время. Я думаю, к законам сегодня никаких претензий нет, но надо помнить, что Конституция — это одновременно всегда исторический документ. Вот раздел второй, мы ввели корректировку Конституции, и все поддержали, но это не значит, что другие статьи не действуют. Основы конституционного строя остались, а второй раздел… В случае несоответствия положениям Конституции РФ, положению федеративного договора, договору о разграничении власти и так далее, между федеральным органом госвласти и суверенных республик, что меняло право убрать слово «суверенное» в 20-м году, когда мы голосовали? Ничто. Это исторический факт. Поэтому нельзя рассматривать Конституцию, уходя из базы. В предложенной редакции я бы воздержался в целом. Что касается статьи, связанной с высшим должностным лицом РТ, и статьи первой, которая пока не рассматривается, но мы не имеем права все это игнорировать, поскольку волеизъявление всегда выше.

Римма Ратникова: Марат Гадыевич, тогда надо убрать «глава Республики Татарстан» и оставить «президент». И опять-таки конфликт продолжается.

Хафиз Миргалимов: Уважаемые товарищи! Любое изменение Конституции влечет изменение и в народе. Вы представляете, что будет послезавтра? Столько подходит людей и говорят: «Что вы там сидите, почему без нас обсуждаете и обсуждаете?» Я поддерживаю, Марат Гадыевич, вас. И федеративный договор мы в свое время не подписали своевременно. Поэтому говоря об изменении Конституции, почему мы забываем, что изменение Конституции России принято на референдуме? А мы сейчас узурпируем, не спрашивая народ, вносим изменения, которые носят кардинальный, исторический, политический, психологический характер. Там же написано, в статье 103-й, что единственным источником власти является многонациональный народ. Кто спрашивал у многонационального народа? С общественным мнением надо считаться. Нам скажут: «Ребята, вам что, нечего делать»? На этом этапе форма имеет исключительно важный элемент. Наш президент едет в восточные страны… Вот посмотрите, глава семьи, поселения, муниципального образования и т. д. Что несет в эти страны глава? Слово «президент», наименование, на тех выборах, на которых он был избран президентом, мы же не можем менять. Его надо оставить. В любом деле есть исключение из правил. Это во-первых. А во-вторых, слово «президент» принято голосованием нашего многонационального народа. А мы сейчас росчерком пера… Да, Москва много требует, нет вопросов. И публичная власть — 414-й, он же не догма. Уже надо вносить коррективы к этому, уже говорят в Конституцию РФ надо внести изменения в связи с изменившейся ситуацией. И потом, знание двух языков. Как можно, не зная языка, обеспечить условия выполнения этого языка муниципальной власти, республиканской, исполнительной? В свое время Путин говорил: наименование должностного лица — это дело народа. Как определите, так и будет. Хотя наш президент много говорит, но оно порой не находит отражения в законодательных органах. Но это же было сказано. Марат Гадыевич правильно сказал, словосочетание названия высшего должностного лица должно быть понятно всему многонациональному народу нашей республики. И не только нашей республики, и в международном плане. Поэтому вот эти два момента я не могу поддержать. Их надо изменить или обратиться к президенту, хотя президенту сейчас не до этого. Ситуация какая. Поэтому, хотим — не хотим, этот вопрос надо отложить. Если поддержать в том виде, мы подложим мину.

Марат Галеев: Я прошу прощения, мне не дали тут закончить. У меня большой опыт по части переговоров по Конституции, так и по договорам. И всегда подчеркивалось, что Конституция субъекта должна соответствовать Конституции РФ. Это первое главное требование. С этой точки зрения наша Конституция соответствует основам конституционного строя и никакого противоречия не имеет. Это очень важно. Нельзя ссылаться на текущее законодательство, надо смотреть основы конституционного строя. По Конституции РФ — это полномочия субъекта по наименованию. Никто не может ограничить. Это прямая запись, прямого действия, поэтому я ведь, Римма Атласовна, поддерживаю абсолютное большинство поправок, но не все. А коль мы решили принимать процедурно в целом, вот эти два-три момента — я категорически возражаю их поддержать.

Римма Ратникова: Какие правовые последствия, если мы сейчас отклоняем?

Марат Сунгатуллин: В соответствии с регламентом комитет должен вынести решение. Либо выносите на рассмотрение с рекомендацией принять в первом чтении, а Конституция может быть принята в трех чтениях, то есть она не может быть принята сразу в целом. В любом случае она должна быть принята в первом чтении, потом только во втором. Либо рекомендации отклонить.

Альберт Хабибуллин: Мы можем вынести решение? Впервые за два созыва у меня такое положение. Я даже не знаю, как комментировать. У нас семь человек. Четверо высказались. Я не знаю, Ринат Ильдусович, у вас есть что сказать?

Ринат Шафигуллин: Я полностью поддерживаю своих коллег.

Альберт Хабибуллин: Так, пятеро. Это что, я один останусь, что ли?

Голос из зала: Давайте сегодня доработаем.

Шакир Ягудин: Альберт Галимзянович, вы доложили суть законопроекта. Суть — приведение нашей Конституции в соответствие с действующей Конституцией РФ и федеральными законами, но я хочу подчеркнуть, в том контексте, в котором прочитывают и Конституцию, и законы федеральные органы. В том контексте, в котором они прочитывают. Но, к сожалению, не учтен в таком подходе и наработанный опыт федеративных отношений РФ и Татарстана. Здесь правильно было сказано, что федерализм российский — это основы федеративных отношений. Но есть еще федеративные отношения РФ с конкретным субъектом РФ, в частности с Татарстаном. И наработанный опыт прошлого, он практически был федеральным центром проигнорирован. А федеративные отношения — это слушать, слышать и учитывать мнение другой стороны. Это суть российского федерализма.

Марат Сунгатуллин: В принципе, есть в регламенте положение о том, что с учетом процесса обсуждения на заседании комитета, с учетом поступивших замечаний и предложений….

Альберт Хабибуллин: Я извиняюсь, я могу внести предложение, чтобы депутаты проголосовали за то, чтобы просить или рекомендовать инициативной группе отозвать?

Марат Сунгатуллин: Я хотел завершить. Вы можете рекомендовать, предложить инициаторам отозвать этот законопроект. Это решение вы можете принять, если не можете принять какое-то другое решение.

Альберт Хабибуллин: Римма Атласовна, если я правильно понял, вы предлагаете инициативной группе отозвать закон в данной редакции?

Римма Ратникова: Да.

Голос из зала: Есть инициативная и рабочая группы. Вы от чьего имени выступали?

Альберт Хабибуллин: От имени инициативной группы. Предполагалось, что от них будет выступать председатель комитета. Видите, в каком пролете я оказываюсь.

(Хором): Не в пролете. Это работа.

Альберт Хабибуллин: Кроме того, что я председатель, я еще и депутат. У меня есть мнение депутата. Я бы согласился с одним из аргументов. 414-й закон нам позволяет. С учетом исторических традиций нам это название надо найти. Но в этом проекте закона этого нет. Но как член инициативной группы я не могу вас полностью поддержать. Ставлю на голосование. Кто за то, чтобы рекомендовать инициативной группе отозвать данную редакцию законопроекта?

Леонид Якунин: Можно до голосования спросить? Нельзя ли решить вопрос так, чтобы те в соответствии с федеральным законодательством принять, кроме вот этого случая, до окончания срока.

Альберт Хабибуллин: Все взаимосвязано. Позволю себе не совсем парламентское выражение: «Перелопачивать придется». Мы будем формировать в своем решении комитета — рекомендовать инициативной группе отозвать проект закона в данной редакции.

Шакир Ягудин: Я вижу и другой выход. Вынести на рассмотрение Госсовета и рассмотреть в первом чтении. А там уже…

Альберт Хабибуллин: Если коллеги высказались, что нужно доработать, без доработки мы сейчас не можем принять рекомендацию.

Шакир Ягудин: Это нормальный выход. Там можно год работать.

Альберт Хабибуллин: Ставлю на голосование ту формулировку, которую я сказал. «Рекомендовать инициативной группе отозвать проект закона в представленной редакции». Кто за?

Голос из зала: Пятеро.

Альберт Хабибуллин: Я воздерживаюсь. Коллеги, решение принято.

Шакир Ягудин: Альберт Галимзянович, это решение все равно повиснет в воздухе. Потому что инициативная группа имеет право напрямую вносить.

Альберт Хабибуллин: Я что могу в данном случае сделать? Я сейчас должен буду доложить председателю Госсовета результаты голосования комитета, и я не знаю, дальше что.

Римма Ратникова: Марат Баграмович, вы сказали про правовые последствия, если комитет не примет, а если на сессии 1 января мы не примем?

На этом трансляция была остановлена. Ответ на вопрос не попал в запись.