«Старушка, я в печали»: Россия стремительно теряет трудоспособное население
Тех, кто может работать, в стране немногим больше половины
Россия стремительно теряет трудоспособное население: в прошлом году его доля снизилась до 56%. Тенденцию старения нации не удается переломить уже 11 лет, а в последнее время ситуация только обострилась. Это ведет к росту давления на пенсионную систему, дефициту рабочих ресурсов и снижению производительного потенциала экономики. У властей есть что противопоставить этой проблеме, но все возможные решения либо дороги, либо непопулярны. Чем может обернуться бездействие — в материале «Реального времени».
Сценарии депопуляции
Лишь трижды за последние 17 лет количество рождений в России преобладало над числом смертей: в 2013-м, 2014-м и 2015 годах. В остальное время все было наоборот; итог — естественная убыль населения на отрезке 2000—2017 годов составила 7,5 млн человек. Абсолютная численность населения в этот период не снижалась благодаря стабильному притоку мигрантов (в основном из Украины, Казахстана, Узбекистана, Таджикистана и других государств СНГ).
Однако два из трех вариантов демографического прогноза Росстата предполагают начало общей депопуляции, которая сохранится как минимум до 2036 года — в негативном и умеренном варианте смертность и дальше будет превышать рождаемость, а миграция больше не сможет компенсировать эти потери.
Если ситуация пойдет по плохому сценарию, абсолютное сокращение популяции будет усиливаться с каждым годом, и в 2018—2035 годах страна потеряет 10,07 млн жителей. По умеренному прогнозу периоды общей убыли будут чередоваться с годами прироста, в результате к 2036 году население сократится на 982 тыс. человек. Наконец, высокий сценарий — плюс 10,12 млн человек к началу 2036 года.
Из этих трех прогнозов наиболее близок к реальности второй. Хотя и его качество небезупречно — в целом к прогностическим методам Росстата у специалистов много вопросов.
В середине прошлого десятилетия проблема предстала в новом ракурсе — Россия стала стареть. Доля граждан трудоспособного возраста неуклонно снижалась в течение 11 лет: с 62,9% в 2006 году (год абсолютного максимума) до 56,7% в 2017-м. По словам экспертов, во многом это отложенный результат социальных потрясений девяностых годов — периода резкого демографического спада (рождаемость упала с 1,99 млн человек в 1990-м до 1,27 млн в 2000-м). Словом, сейчас «в игру» вступает малочисленное поколение; даже если оно целиком вольется в экономическую жизнь, этого может быть мало.
Как слабая демография и старение нации могут отразиться на развитии страны, для всех более-менее очевидно: плохо. На поверхности лежат по меньшей мере три возможных последствия для бюджета, экономики и социальной сферы.
«Дальше — дело политического выбора»
Первое из этих последствий — кризис пенсионной системы. Сегодня каждый четвертый житель России является пенсионером по возрасту; 10 лет назад доля граждан в возрасте старше трудоспособного составляла 20,8%, к началу 2018-го достигла 25%.
Бюджет Пенсионного фонда России (ПФР) с 2014 года находится в состоянии хронического дефицита; в частности, в прошлом году для его покрытия власти впервые распечатали Фонд национального благосостояния. За 2014—2016 годы пенсионный фонд получил из федерального бюджета трансферты на 8,85 трлн рублей, при этом общий дефицит бюджета ПФР в этот период превысил 779 млрд рублей. Отчет об исполнении бюджета ПФР за прошлый год еще не публиковался, бюджет на 2018 год утверждался с дефицитом 106,57 млрд рублей.
Страховые пенсии в России сегодня способны защитить от бедности, но совсем не справляются со своей второй и идеальной функцией — компенсировать утраченный заработок. Самый действенный и быстрый (но и самый непопулярный) способ разгрузить пенсионную систему — увеличить возраст выхода на пенсию; на эту тему периодически высказываются в экспертном сообществе, реже — в правительстве. Однако увеличение возраста — это не только экономика, но и политика, поэтому дальше не вполне оформившейся дискуссии дело пока не идет.
Руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич видит несколько вариантов решения вопроса с пенсиями: повышение ставки пенсионных взносов, увеличение бюджетных трансфертов в пенсионную систему или сокращение доли пенсионеров за счет повышения возраста, ужесточения требований к трудовому стажу и оптимизации числа льготных категорий граждан, которые выходят на пенсию досрочно. Четвертый вариант — «смириться с падением коэффициента замещения» (отношение размера пенсий к зарплатам).
«Простой анализ на уровне правил арифметики доказывает, что других вариантов не существует — не может существовать. Дальше — дело вкуса (то есть политического выбора). Но замечу, что повышение ставки пенсионных взносов или увеличение трансферта из бюджета может быть только временным, не универсальным решением. А падение коэффициента замещения в стране, где пенсионеры скоро будут составлять больше половины активного электората, тоже имеет свои ограничения. Иными словами, любые решения, кроме повышения пенсионного возраста, не решают проблему кардинально, а лишь откладывают решение», — сказал «Реальному времени» Гурвич.
Справедливо сказать, что старение — проблема не только России: трудоспособное население сокращается повсеместно. Причин две: во-первых, современная медицина и растущий уровень жизни позволяют людям жить дольше; во-вторых, в домохозяйствах появляется все меньше детей. По данным Всемирного банка, всего за 10 лет, с 2005-го по 2015-й, ожидаемая продолжительность жизни в мире увеличилась с 69,1 до 71,9 года (а с 1960 года — на 19 лет). Одновременно число рождений на 1 тыс. человек снизилось с 20,5 до 19,1.
Это, а также кризис 2008—2009 годов вынудили многие развитые страны пойти на повышение пенсионного возраста. Планку постепенно поднимают Германия, Нидерланды, Испания, Австралия, Бельгия и другие государства-члены ОЭСР.
Дефицит работников и спад эффективности
Второе последствие, как отмечают эксперты, тоже дает о себе знать: оно касается рынка труда, который может выйти из равновесия из-за разницы в количестве новых и уходящих работников. В недавнем «Мониторинге экономической ситуации» Виктор Ляшок из Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС пишет, что в прошлом году в России проявились первые признаки дефицита рабочей силы.
Несмотря на многолетнее сокращение трудоспособного населения, общая численность трудовых ресурсов прежде не снижалась — в предыдущие годы этому помогал непрерывный переход безработных граждан в категорию занятых и то, что значительная часть молодых пенсионеров продолжала работать. Сейчас безработица зафиксировалась на одном из самых низких уровней за последние годы (5% в феврале 2018-го), и потенциал ее дальнейшего снижения, судя по всему, ограничен.
«Можно предположить, что в настоящее время в России отмечается ситуация полной занятости, а уровень безработицы близок к своей естественной норме. В ситуации снижения численности трудовых ресурсов можно ожидать, что работодатели будут все в большей мере сталкиваться с нехваткой рабочей силы», — указывает Ляшок.
Замдиректора Центра трудовых исследований ВШЭ Ростислав Капелюшников не сомневается, что тенденция падения общей численности рабочих ресурсов, возникшая в 2017—2018 годах, сохранится надолго: «В течение 10—15 лет мы будем наблюдать сокращение рабочей силы. По оценкам, оно может составить 7-8 млн человек. Масштабы могут варьироваться, но тенденция очевидна — все так и будет».
Дело в том, что значительная часть пенсионеров подступает к возрасту, в котором уровень экономической активности крайне низок; в то же время население, которое выходит на рынок труда, очень немногочисленно.
Третье возможное последствие старения гораздо хуже, чем два предыдущих, поддается количественной оценке и прогнозам — но от этого не становится менее значимым. Речь идет об эффективности труда. Мировой опыт показывает, что старшее поколение, как правило, вносит меньший вклад в производительность экономики, нежели люди молодого возраста.
«Это совершенно естественно, и причин тому много. Например, люди старшего поколения менее гибки в освоении новых технологий и методов, им намного сложнее сменить сферу деятельности, плюс чисто возрастные ограничения», — объясняет экономист, доцент РАНХиГС Сергей Хестанов.
В 1970—1980 годах смена методов и приемов работы происходила медленно, статичность знаний была высокой; считалось нормой, однажды освоив профессию, проработать до пенсии, ничего не меняя и не совершенствуя. Теперь все изменилось. И старение, даже без дополнительных внешних причин, тормозит производительность.
Выбор происходит сейчас
Способны ли власти изменить глобальные тенденции? Вероятно, нет. Но рождаемость и смертность восприимчивы к различным переменным, поэтому в определенной степени государство все же может регулировать демографию — с помощью бюджетной, фискальной и социальной политики. По словам экспертов, существуют исследования, которые доказывают, что рождаемость растет при благоприятных экономических условиях и начинает снижаться, когда ситуация ухудшается.
Андрей Коротаев, заведующий научной лабораторией мониторинга рисков социально-политической дестабилизации ВШЭ, уверен: если бы в середине 2000-х государство не предприняло мер по снижению смертности и стимулированию рождаемости, сегодня Россия имела бы менее 130 млн человек населения.
В ближайшие годы рождаемость будет сильно зависеть от решений, которые принимаются сейчас: от того, «победит ли алкогольное лобби, отменят ли материнский капитал». Однако в целом остановить естественную убыль будет очень тяжело, говорит Коротаев: основные возможности в плане снижения смертности к настоящему времени исчерпаны, чтобы получить реальный эффект, придется увеличить расходы на здравоохранение примерно в два раза.
«В принципе сценарий, по которому население будет хоть на сколько-то расти, — очень оптимистичный», — полагает Коротаев. По его подсчетам, минимальный коэффициент рождаемости (среднее количество детей, рожденных одной женщиной в течение репродуктивного возраста), при котором остановится естественная убыль населения, должен превышать 2. В 2017 году он составил 1,6.
При этом в России уже есть пример дорогой, но эффективной демографической политики — это Сахалинская область. При рождении первого ребенка семьи в регионе получают ипотеку по ставке 3% годовых плюс деньги на первый взнос; для семей, где появился второй ребенок, ставка ипотеки обнуляется; многодетные семьи могут пользоваться дополнительной социальной поддержкой. Благодаря этим мерам коэффициент рождаемости в регионе в 2016 году достигал 2,16, хотя в среднем по стране составлял лишь 1,76.