Новости раздела

Ставки сделаны, ставок больше нет: несгибаемая Эльвира Набиуллина и призраки ловушки ликвидности

Центральный банк России не собирается существенно снижать свою ключевую ставку. Или снижать ее вообще

Ставки сделаны, ставок больше нет: несгибаемая Эльвира Набиуллина и призраки ловушки ликвидности
Фото: realnoevremya.ru/Максим Платонов

В ожидании предстоящего в пятницу, 10 июня, заседания совета директоров Банка России экономический обозреватель газеты «Реальное время» Альберт Бикбов изучил статистику и пришел к выводу: снижать ключевую ставку не будут (или снизят совсем незначительно). Подождите негодовать: на пороге маячит очень серьезная макроэкономическая проблема — профицит ликвидности, который может завести в так называемую «ловушку ликвидности», когда денежные вливания в экономику могут перестать работать.

Медведев не прав: деньги есть, только не там, где надо

Росстат сообщил, что за неделю с 31 мая по 6 июня потребительские цены на товары и услуги в России не изменились, то есть недельная инфляция оказалась нулевой впервые с августа 2014 года. Инфляция падает на глазах: в мае 2016 года она осталась на уровне апреля и составила 7,3% против 7,3% в марте, 8,1% в феврале и 9,8% в январе.

ИнфляцияРоссия.PNG

Одна неделя нулевой инфляции — это еще не весь месяц, но тенденция налицо. Благодаря жесткой денежно-кредитной политике, в течение последних месяцев происходило последовательное снижение темпов роста цен. По сравнению с прошлогодними данными темп упал в 2 раза.

Не следует забывать, что центральные банки при выработке своих решений ориентируются и на величину инфляционных ожиданий населения (выявляются в ходе опросов). Что толку, если на бумаге инфляция низкая, а люди считают иначе. Так вот, с инфляционными ожиданиями тоже все в порядке: по оценкам Банка России, сделанным на основе данных опроса «инФОМ», в апреле 2016 года инфляционные ожидания на следующие 12 месяцев несколько снизились. По данным апрельского опроса, оценки с использованием нормального и равномерного распределений представлений о будущей инфляции составили по 7,2% (против 7,4% в марте).

Между тем совет директоров Банка России 29 апреля на втором заседании в 2016 году принял решение сохранить ключевую ставку на уровне 11%. Более того, в понедельник, 30 мая, глава Банка России Эльвира Набиуллина заявила:

«Наша оценка показывает, что сейчас резкое снижение процентной ставки не приведет к значимому темпу экономического роста, а может только спровоцировать новый всплеск инфляции»

Что означает, что нет никаких надежд на существенное снижение ключевой ставки на запланированном 10 июня 2016 года следующем заседании совета директоров Банка России. Все консенсус-прогнозы аналитиков дают примерно такие расклады: половина экспертов — за то, что ставку не снизят, другая половина — за снижение, но очень маленькое (с 11% до 10,5%).

В пользу сторонников небольшого понижения ставки играют несколько факторов: усталость общества от удержания ключевой ставки на одном и том же высоком уровне уже длительное время (уже 8 месяцев подряд), а также благоприятный момент, связанный с ослаблением доллара и низкой вероятностью повышения ставки ФРС.

ПроцентнаяСтавкаРоссия.PNG

В режиме инфляционного таргетирования основной инструмент влияния центрального банка на экономику — это процентные ставки. Центральный банк проводит свои операции по предоставлению и изъятию ликвидности таким образом, чтобы краткосрочная безрисковая ставка денежного рынка была близка к ключевой ставке или как минимум находилась в процентном коридоре плюс-минус 1% от ключевой ставки.

Если смотреть данные денежного рынка, то, например, ставки межбанковских кредитов в банковской системе России сегодня довольно близки к официальной ключевой ставке.

3месячныеМБКРоссия.PNG

Кроме того, количество денег в экономике страны растет. Посмотрите на динамику денежной массы (агрегат М2):

денежнаяМассаРоссия.PNG

Здравствуй, профицит ликвидности!

Другими словами, денег в банковской системе «хоть залейся». Те, кто следит за балансом ЦБ и его операциями, могли заметить, что за последние месяцы объем операций ЦБ по предоставлению ликвидности существенно снизился. Аукционы по предоставлению кредитов под залог кредитных требований практически не проводятся, и объем предоставленных кредитов постепенно сходит на нет. Существенно снизились и объемы ликвидности, предоставляемой на аукционах РЕПО. Например, 22 декабря 2014 года задолженность банков достигла исторического максимума — 3,8 трлн руб., а к 7 июня 2016 года долг сократился до 180 млрд руб. (!). Деньги от центрального банка банкирам не нужны.

При этом наметился процесс роста депозитов в Банке России, которые увеличились в 2 раза по сравнению с уровнем прошлого года.

То есть идет постепенный переход от структурного дефицита к структурному профициту ликвидности. Все чаще приходится слышать, что ставки по потребительским и некоторым типам корпоративных кредитов уже вернулись к уровню первой половины 2014-го (периоду до падения цен на нефть)

Структурный профицит ликвидности — это когда центральный банк не может предоставлять ликвидность банковской системе, потому что у банков нет спроса на кредиты. В таких случаях снижение ключевой ставки центральным банком не дает никакого эффекта: деньги банки не берут, свои бы куда-нибудь пристроить. Но спрос на кредиты в замершей экономике пока низкий — вот и несут банки деньги на депозиты в Центральный банк. В таких условиях, что снижай ключевую ставку, по которой кредитуются банки, что не снижай — толку не будет. Такими темпами через пару месяцев мы придем к ситуации, когда основным инструментом управления процентными ставками денежного рынка станут не аукционы РЕПО и кредиты под нерыночное обеспечение, а депозитные аукционы и облигации Банка России. Банки будут соревноваться за право положить деньги в Центральный Банк. Соответственно, процентные ставки по депозитам, устанавливаемые Банком России, или ставки по размещаемым облигациям Банка России и будут теми самыми маркерами денежно-кредитной политики. Именно через операции на купле-продаже облигаций и по приему-погашению депозитов Центральный Банк России будет снабжать экономику деньгами.

Профицит ликвидности банковского сектора существует в Польше, Южной Корее, Чехии, Израиле и Чили — эти государства успешно справляются с этой проблемой, ничего страшного там не наблюдается.

Но у нас в России все, конечно же, по-другому: причина образования «навеса» избыточной ликвидности — сокращение кредитоспособного спроса на денежные ресурсы. Укрепление рубля, вызванное ростом цены нефти, мешает банкам направить ликвидность на валютный рынок. Фондовый рынок также мало привлекателен для банков. Деньги банкам становятся неинтересны.

На пороге страшной ловушки

Впереди страшная угроза: если увлечься макроэкономической стабилизацией, закручивая гайки путем жесткой бюджетно-денежной политики, убивая таким образом инфляцию, то можно «доиграться» и до нулевых процентных ставок. Тогда прямое денежное стимулирование экономики ничего давать не будет: деньги никому не будут нужны, инвестиций не будет, а граждане просто перестанут тратить деньги как раньше и перейдут на сберегательный тип поведения. И первые признаки этого мы уже наблюдаем.

Еще раз напомним классический случай, как уже в начале 90-х одна страна, Япония, оказалась в самой страшной экономической ловушке — «ловушке ликвидности». Денежное стимулирование стало просто бесполезным. Все 90-е и начало нулевых ушли на то, чтобы, используя кейнсианское бюджетное стимулирование, вылезти из этой ловушки: строились дороги и мосты, независимо от того, нужны были они стране или нет. Кроме того, помог рост Китая, который использовал японские компоненты в своей продукции. Удалось только к середине нулевых вылезти на 2% экономического роста. Но кризис 2008-2009 годов опять очень жестко уронил японскую экономику. Так что налицо потерянные почти 25 лет для Японии. Страшная цифра. Но они-то вступили в эти «потерянные десятилетия», будучи одной из самых богатых стран мира, и особо сильно на их уровне жизни это не сказалось. Но что говорить о нашей стране!

Самое главное сейчас для наших финансовых властей — это не стимулирование экономики через денежную накачку, а создание условий для экономического роста, для того, чтобы появился спрос у частного сектора на кредиты, то есть перейти от «экономики спроса» к «экономике предложения», об основных положениях которых мы уже писали.

Альберт Бикбов
Аналитика

Новости партнеров