Братские школы в кряшенских селах как институты миссионерства

Несмотря на рост исламизации и христианизации длительное время основная часть старокрещеных татар продолжала придерживаться старины, и была слабо подвержена существенным изменениям в религиозной жизни. Наиболее многочисленные группы традиционалистов проживали в Закамье. Здесь в связи с сохранением патриархального аграрного характера жизни, слабой социальной активности, старокрещены не испытывали такого подавляющего влияния как со стороны мусульман, так и православных как в Предкамье. Но и у них ощущалось постепенное падение значения народных верований. Кризис традиционного уклада жизни создал благодатную почву для внедрения в их среду новых религиозных институтов, работавших на основе системы Н.И. Ильминского и усиления христианизации.

Открывавшиеся в таких населенных пунктах братские школы выступали с основными институтами бытового миссионерства, народной миссии, через которые в среду местных жителей проникали элементы православной культуры, христианской обрядности, русских (православных) обычаев и традиций. Школы начинают оказывать заметное влияние на изменение образа жизни местного населения. Ученики превращались в искренних последователей православия.

С появлением миссионерских школ в кряшенских населенных пунктах формируются новые типы деревенских обывателей — представители сельской интеллигенции — учителя и православное духовенство. Эти люди — носители новых ценностей, благодаря опоре на молодежь — учеников и воспитанников школ, начинают оказывать заметное влияние на религиозную ситуацию внутри таких общин, противостоя старейшинам-традиционалистам. Эта борьба иногда принимала драматический характер, становясь «конфликтом поколений». Главным предметом спора между противоборствующими лагерями была парадигма дальнейшего культурно-религиозного развития. Если старейшины выступали за сохранение прежнего порядка вещей, то молодежь настаивала на существенной ломке прежнего уклада, модернизации общества и усилении присутствия православия во всех аспектах жизни.

Эта борьба проходила с переменным успехом. В целом более пассионарной молодежи, воспитанной в православном духе, удавалось навязывать свои решения в области религиозной жизни, добиться отказа от совершения традиционных культов, противоречащих догматам православия или встроить их в православную обрядность.

Планомерное «наступление» и «победы», одержанные «православной партией», иногда сменялись чувствительными «поражениями», когда происходила определенная реставрация народных культов. Обычно это связывалось с какими-либо катаклизмами или стихийными бедствиями, оказывавшими существенное влияние на материальное положение крестьян. Суеверный народ воспринимал это как Божье наказание или месть духов-покровителей за нарушение религиозных заветов предков. Так, в связи с разразившимся в 1891—1892 гг. сильным недородом и голодом отмечалось повсеместное возвращение старокрещен к совершению традиционных культов, посвященных киреметям и хозяевам мест.

Тем не менее в длительной перспективе поражение традиционалистов было неизбежно. Постепенно со сменой поколений и увеличением процента воспитанников миссионерских школ в общей массе жителей шло неуклонное падение влияния народных представлений и повышение уровня православной религиозности. Наблюдая эти позитивные для христианства изменения в жизни общества, современник писал в конце XIX в.: «Благодаря школе же, все грамотные из крещеных татар окончательно оставили вековые религиозные заблуждения языческого и магометанского характера».

Конечно, с таким весьма оптимистическим взглядом стороннего наблюдателя можно согласиться лишь отчасти. Являясь важными элементами народной культуры, традиционные обряды и культы не могли быть полностью вытеснены и уничтожены. Понимая это, сами православные миссионеры не ставили такой задачи. Н.И. Ильминский и его последователи настаивали не на коренном изменении системы традиционной обрядности и религиозномифологической картины мира, а на постепенном встраивании этих основополагающих элементов культуры в православный календарь и на замене ее «языческой» идеологии на христианскую.

Наиболее сильный удар был нанесен по тем элементам праздничной и религиозной культуры, которые считались наследием исламской и татарской традиции. Деятели кряшенского просвещения и миссионеры вели с ними бескомпромиссную идеологическую борьбу. Ее результатом становится повсеместный отказ кряшен от почитания мусульманских святых мест, празднования Джиена.

Под влиянием православия серьезные изменения происходят в институциональных формах народной религии, связанных с культами Тенгри. Образ древнетюркского бога-демиурга постепенно сливается с образом христианского Ильи-пророка. Сближению этих персонажей религиозного пантеона способствовала семантическая схожесть их мифологических образов и «сфер ответственности» в материальном мире (повелитель грома и молний, покровитель земледелия и пр.). В традиционные моления и жертвоприношения вносятся элементы православного культа. Во время совершения курманов и чуков народ начинает приносить с собой иконы, творить крестное знамение, читать православные молитвы. Кровавые жертвоприношения заменяются бескровными жертвами. Таким образом, происходит постепенная утеря прежнего содержания, деформация основ народных верований. Впрочем, этот процесс происходил крайне медленно и не был завершен ни во второй половине XIX в., ни в начале ХХ в.

Благодаря религиозной и культуртрегерской деятельности православных миссионеров в пореформенный период, созданию разветвленной сети религиозно-просветительских учреждений в жизни основной массы крещеных татар происходят существенные изменения, связанные с усилением православного влияния. Их быстрая христианизация была связана, на наш взгляд, с тем, что православными просветителями была предложена такая модель миссионерской деятельности, которая позволяла им при сохранении идентичности и культурных традиций развивать «высокую» культуру, встраиваться в быстро меняющиеся социокультурные и экономические условия жизни дореволюционной России. Крещеные татары не только восприняли предложенную им модель культурно-религиозного развития общества, но и сформировали на ее основе «новую» кряшенскую конфессиональную идентичность.

С ростом влияния православия и сознательным выбором этого религиозного учения как основы своей культурной парадигмы развития христианство для большинства крещеных татар становится основополагающим маркером идентичности. Примечательно, что с 1880-х гг. в этнографической литературе для обозначения укрепленных в православии все чаще начинает использоваться термин «кряшен». Это факт далеко не случаен и имеет большое значение для понимания изменений, происходивших в их самосознании.

Конструирование кряшенской идентичности было в том числе и реакцией на процессы, которые происходили в татаро-мусульманском обществе и были связаны с оформлением татарской буржуазной (гражданской) нации на основе мусульманской традиции (милəт) и ростом культурного разрыва между двумя группами. Отмечая это, П. Памфилов в начале ХХ в. писал: «крещеные, благодаря влиянию местных школ, уже не считают себя братьями мухаммедан, а заявляют — мы кряшены и в силу этого холодны с мусульманами».

Вторая половина XIX в. стала временем трансформации конфессиональной идентичности крещеных татар под влиянием мировых религий, формированием у них новой модели культурнорелигиозной жизнедеятельности в полиэтничном пространстве Волго-Уралья. Одним из зримых результатов этого процесса стал рост конфессиональной дифференциации приведшей к оформлению групп православных кряшен и «новых» мусульман (отпавших в ислам). Исламизация затронула в основном селения в контактных зонах, где ощущалось сильное культурное влияние татар мусульман. Отпадения привели к выпадению из этнокультурного поля кряшен значительных групп новокрещеных татар и части исламизированных старокрещен. Благодаря этому кряшенское сообщество стало более гомогенным как в религиозном, так и в культурном плане. Кроме того отход от православия части крещеных татар привел к формированию четких границ между представителями двух конфессиональных групп.

Усиление христианизации основной части старокрещен под влиянием новой религиозно-просветительской идеологии Н.И. Ильминского и деятельности новых кряшенских культурно-религиозных институтов способствовало дальнейшей синкретизации их религиозных верований и ассимиляции православием народных обрядов. Это позволяет говорить о формировании во второй половине XIX в. особой модели кряшенского бытового православия, вобравшего в себя элементы традиционной праздничной обрядности и мифологии.

Рост православной религиозности, создание и развитие культурно-просветительских институтов и особой письменной традиции, формирование прослойки сельской и городской интеллигенции способствовали дальнейшей трансформации кряшенской идентичности. Постепенно конфессионизм «кряшен» начинает рассматриваться самими крещеными татарами и представителями других народностей как эндоэтноним. Таким образом, благодаря деятельности православных миссионеров и кряшенской интеллигенции, в конце XIX — начале ХХ вв. на основе конфессиональной идентичности у кряшен сформировалось этнокультурное самосознание, которое выделяло их в поликультурном пространстве Волго-Уральского региона.