«Новый 1992»: миллионеры на «Сорочке», КАМАЗ в Париже и «перестройка» в банях

«И все-таки пришли голосовать»

17 марта 1991 года в республике, как и по всей стране, прошел Всесоюзный референдум. За сохранение СССР проголосовали 87,5% татарстанцев и лишь 10,9% — против. Всего в референдуме приняло участие более двух третей жителей ТССР, или 71,1%. При этом в Казани за Советский Союз проголосовало чуть меньше — 77%, против гораздо больше — 20,3%.

«Избирательный участок № 48/4 расположен в главном здании университета. Здесь и состоялись несколько коротких интервью с избирателями. Владимир Семенович и Татьяна Александровна Ивановы:

— А мы не голосовать идем. Мы узнать, где проводится российский референдум? Сказали, что в КГУ...

Евгения Юрьевна Хамидова, инженер-наладчик:

— Я не против суверенитета Татарии, но считаю, что русский референдум у нас надо было провести. Что касается союзного — очень некорректно поставлен вопрос. Как бы потом не воспользовались нашими голосами для подавления других республик!

Михаил Петрович Ельчин, военный пенсионер:

— Союзный референдум — это игра. Она нужна определенным силам, но никак не народу. А вы не знаете, где проводится российский референдум? На моем избирательном участке сказали: идите в университет... Мы и пришли вместе с женой, Зинаидой Андреевной, и зятем Виктором Стенюшиным.

Председатель участковой комиссии А. Швалева сказала:

— Многие спрашивают о российском референдуме. Всех адресуем на площадь Свободы. А своих избирателей у нас 781, на час дня проголосовали 290.

Избирательный участок № 48/3 — в одном из зданий пединститута на улице Пушкина. Секретарь участковой комиссии М. Мулина сообщила: — У нас большинство избирателей — студенты, их 1300 из 1395. На 14.00 проголосовали 577 человек.

И на этом участке спрашивают, где проводят всероссийский референдум. И здесь тоже отвечают: «Идите на площадь Свободы».

Итак, площадь Свободы. У здания оперного театра — полным-полно народу. Развеваются трехцветные российские флаги. На большом транспаранте надпись: «Демократическая партия России». Впрочем, тут есть другие плакаты — представителей национального движения: «Татарстан и Россия — рядом и на равных», «Нет российскому империализму»...

К столам, где записывают всех желающих и выдают бюллетени, — очереди. Люди ежатся на холодном ветру, но стоят. Неподалеку — самодельные, раскрашенные в цвета российского флага урны. Тут же — стеклянные банки для пожертвований в помощь бастующим шахтерам и в фонд ДПР. В общем, все признаки избирательного участка, кроме кабин для тайного голосования. Но конечно же, здесь, на площади Свободы, — не избирательный участок и происходившее — это не российский референдум. Скорее это плебисцит, опрос общественного мнения. Вот что сказал народный депутат РСФСР М. Ракицкий, имеющий статус официального наблюдателя в ВС РСФСР.

— Прежде всего хочу выразить свой протест по поводу того, что в Татарстане не проводится российский референдум. Не сомневаюсь в благородных намерениях представителей ДПР, которые попытались найти какой-то выход. Но условий для проведения настоящего референдумах у них сейчас нет. Помещение им не предоставили. Здесь, на площади, можно в принципе записаться на любую фамилию, можно взять несколько бюллетеней, не соблюдается тайна голосования... Ничего не имею против опроса общественного мнения по вопросу российского референдума, но лучшую форму, мне кажется, предложил координационный совет демократических сил Татарстана.

И все-таки площадь Свободы стала в минувшее воскресенье символом подлинной свободы, местом борьбы за свои права. И неслучайно пришли сюда тысячи людей, среди которых инженер из Дербышек Константин Васильевич Майн, житель поселка Азино-2 Валерий Сергеевич Хватков, беспартийный пенсионер Хамза Хафизович Зарипов... Каждый из них отстаивал высокое имя гражданина — Татарстана, России, СССР… Е. Чернобровкина.».*

«Пока не растопило солнце лед…»

В тот же мартовский день, который пришелся на день Герасима-грачевника, в Казани провожали зиму. По народной примете, если бы прилетели грачи, снег сошел бы к середине апреля, но птицы запоздали, и уровень воды в Казанке оставлял желать лучшего. Тем не менее к цирку и в парк им. Горького на «древний русский праздник», совпавший с началом мусульманского Навруза, пришло большое количество людей. Моржи собрались у большой полыньи на реке.

«В минувшие выходные горожане дружно провожали зиму. На сей раз городской праздник «До свидания, зима» пришелся на день Герасима-грачевника. По народным приметам, снег сойдет к середине апреля в том случае, если 17-е марта ознаменовалось возвращением блудных детей природы — грачей. Этого не произошло, и голоса ораторов на предреферендумных митингах не сливались с птичьим гомоном. А значит, растаявший мартовский снег еще не скоро повысит уровень воды в Казанке.

И тем не менее со студеной-вьюжной пришлось распрощаться. И то, что древний русский праздник, чье завершение совпадает с началом мусульманского Навруза, собрал в эту субботу возле цирка, а в воскресенье — в парке им. Горького большое количество людей, не может не радовать. Выходит, политика вытеснила из нашей жизни еще не все: умеем смеяться, причем не только над собой. Грустные улыбки вызывал даже вывешенный студентами ЦПКиО плакат довольно печального содержания: «Зима приходит и уходит, а кушать хочется всегда».

«Пока не растопило солнце лед и с буйных рек не сбросил он оковы, мы знать должны — энергию берет от нас природа...» — писал подзабытый современниками оттепельный шестидесятник. Не согласились с поэтом «моржи», оккупировавшие субботним утром большую полынью на реке. Девиз поклонников популярного ныне оздоровительного вида спорта — не делиться жизненными силами с окружающей средой, «взять их от нее — наша задача». Тем более что в скором времени природа станет, вероятно, основным резервуаром компонентов, укрепляющих здоровье и моральный дух издерганного населения. Не случайно в воскресенье же Центральное телевидение на полном серьезе организовало дискуссию за «круглым столом» о вреде мяса и колбасы. Не хочется верить, что вместе с зимой мы провожаем и эти привычные в прошлом продукты.

— Возможно, уходящая зима — последняя сытная зима на предстоящие 5-10 лет, — поделился своими опасениями экономист Р. Халиуллов, пришедший в парк вместе с двумя детьми и супругой. — Я думаю, многое зависит от голосования на референдуме. Правда, все мы поставлены в крайне двусмысленное положение благодаря запутанной формулировке вопроса, и поэтому лично я не сомневаюсь — фокус со «всенародным одобрением» для центра пройдет удачно. В итоге мы прощаемся не только с зимой, но и со сносными ценами... Г. Салимзянов»*.

«В Пекин через Казань»

В августе 1992 года в Казань из Набережных Челнов прибыли участники предстоящего в сентябре международного ралли «Париж — Москва — Пекин». В состязании от России и Татарстана участвовал КАМАЗ. Участники гонки должны были стартовать во Франции, от Эйфелевой башни, а через четыре недели, в конце сентября, финишировать в столице Поднебесной. Это ралли вошло в Книгу рекордов Гиннесса: протяженность маршрута составила 17 600 км. Спонсором проекта выступила японская компания Mitsubishi Corporation. Один из экипажей КАМАЗа занял третье место — лидировать на таких гонках он будет годы спустя.

«Вчера в Казань из Набережных Челнов прибыли участники предстоящего в сентябре международного ралли «Париж — Москва — Пекин».

От «города вечно молодых женщин» до «столицы пуховиков» участникам ралли предстоит преодолеть путь в тысячи километров, пересечь границы нескольких государств. Из Казани челнинцы отправятся в Москву, затем в Брест, через Польшу в Германию — в Париж. Ралли стартует 1 сентября от Эйфелевой башни и через четыре недели финиширует в китайской столице. Пять экипажей спортивных «КАМАЗов» будут представлять на ралли один из крупнейших автозаводов страны. Желаем удачи!»**

«У меня будет во-о-т такой миллион!»

Характерная черта того времени — первые еще неорганизованные продуктовые и вещевые рынки. Казанцы жаловались на продавцов, готовых сгноить помидоры, но только не сбавить цену. А на вещевые рынки многие вообще ходили лишь «как на экскурсию». Особенно многолюдно было на «Сорочке», ставшей впоследствии полузабытым мифом. Она размещалась на стадионе «Автомобилист», именно здесь казанцы тогда покупали и продавали джинсы, обувь, духи, косметику и другой дефицитный товар. На рынок просто так попасть было нельзя: в 1992 году покупатель платил за вход 5 рублей, продавец — 25. Очередь была такой длинной, «точно в Мавзолей», шутили казанцы. Для сравнения, женские туфли на том же рынке стоили уже от 2 до 4 тысяч рублей, сапоги — 7—10 тысяч. Китайские пуховики нельзя было купить дешевле десяти тысяч.

«Политики в своих письмах наши читатели последние недели почти не касались. Умами прочно овладела экономика в ее приземленном, житейском плане. Кое-кто удивляется упорно растущим ценам и тому, что в одном ларьке, скажем, банку сгущенки можно купить за 55 руб., а в другом за 48. Но в целом чувствуется, народ наш к «шоковой терапии» и вползанию в рынок попривык, хотя все еще продолжает сравнивать, что и сколько когда-то стоило. Научился размещать в кошельках пачки денег и сдерживать нервы, когда за несколько килограммов овощей приходится выкладывать несколько сотен. Трудно, невозможно привыкнуть к другому.

«В воскресный день в овощном магазине №25 Ленинской оптово-розничной конторы меня встретил запах гниющих помидоров, — пишет читатель В. Муслимов. — Разбухшие и раскисшие дары лета лежали там в огромном количестве. Две продавщицы пытались выловить из месива уцелевшие овощи, предлагая их покупателям по 10 руб. за килограмм, хотя накануне настаивали на сорока».

Кучи брошенных в отходы сгнивших овощей и фруктов — типичная картина жаркого августа — живо напоминает теперь телесюжеты застойных времен с ехидными репликами комментаторов: «Вот вам капиталистическая экономика — сгною, но цены не сбавлю!». Кризис перепроизводства? По признанию инвалида второй группы Е. Кудриной, просто издевательство над людьми. Нынешним летом семье Екатерины Петровны не довелось ни купить вдосталь детям ягод, ни сварить варенье. Она подсчитала: сегодня, чтобы жить так, как жили в «дорыночные» времена, ее семье нужно не менее 10 тысяч, а у них на четверых — три с хвостиком.

Пенсионер Н. Шмаров прибыл в «Вечерку» в состоянии крайнего возбуждения сразу после визита в филиал Ленинского сбербанка номер 42/0036, что на улице Индустриальной. В нем пришедшему за пенсией старику показали пятитысячную банкноту, пообещав вручить ее тут же, как только Николай Андреевич выложит сдачу, то бишь три с половиной «куска». А у пенсионера на сберкнижке — 800 руб. Вот и пришел он в газету поразмышлять на тему: когда у нас перестанут измываться над малоимущими? И что это за страна такая: то у нее вообще нет денег, а то они такие большие, что не каждому по «зубам»?

«Так мы на пороге гиперинфляции или уже въехали в нее?» — интересуется другой наш читатель, В. Ефремов, приводя в письме рассказ о том, как во времена НЭПа его бабушка добралась из Минска в Казань за 20… миллионов.

«Если так и дальше пойдет, — приходит он к выводу, — каждого из нас можно будет снимать в рекламном ролике вместо бойкой девчушки, сообщающей, что у нее будет во-о-т такой миллион и она станет во-о-т такой миллионершей».

«Миллионеры сегодня — на «Сорочке», — утверждает педагог Ф. Наумова.

А на вещевые рынки люди ходят, как на экскурсию. Особенно многолюдно на «Сорочке», что разместилась на стадионе «Автомобилист». Первое что видишь, — рассказывают нам читатели, — длинная очередь. («Как в мавзолей», — мрачно шутит обычно кто-нибудь). Это стоят за входными билетами. Сбылась-таки мечта некоторых наших читателей, сколько лет пробивавших эту идею на страницах «Вечерки»! Пять рублей теперь выкладывает покупатель, 25 — продавец. Дети до 10 лет, ветераны войны и инвалиды проходят бесплатно. Очередь движется шустро, и вот уже горячая толпа несет вас к выходу, к билетерам — загорелым дюжим молодцам, судя по их ослепительным улыбкам очень довольным своей непыльной работенкой. Потом тот же людской поток прижмет к торговым рядам, и вы тщетно будете пытаться вырваться из него, недоумевая, отчего же и здесь, как прежде на колхозном рынке, такая теснота? Уже и гектара стадиона для рынка мало.

Отсчет цен здесь, кажется, начинается исключительно с 1000. Что сейчас на нее купишь? Простенькие кроссовки, какую-нибудь майку, косметику, детскую юбку-«варенку». Вот, пожалуй, все. А дальше идут 2, 3, 4 — это просят за приличные женские или мужские туфли. 7—10 — за сапоги. Десятитысячные китайские пуховики спокойно примеряют граждане весьма скромной внешности. Чего же мы плачем все, если видим на «толкучке» такой размах? Значит, не такие уж и бедные?

Море турецкого товара. Что бы, интересно, мы носили, если бы не эта небольшая дружественная страна? На траве, как цыганский табор, разместились вьетнамцы. Мешки «варенок», маек, кофточек. А у покупателей один вопрос: «Где берут все это изобилие черноволосые юноши и девушки?»

И еще один примечательный штрих. «Сорочка» — во власти молодежи. (Бабули с шалями и шерстяными носками собственного производства — за воротами «Автомобилиста»). Мы смотрим, кто пришел… Завидуем ли доморощенным миллионерам? Вопрос, конечно, интересный. Но что можно сегодня приобрести на миллион? Коттедж да трехкомнатную квартиру! Микроавтобус да… Ну и все! Л. Колесникова».**

«Банные метаморфозы»

Банно-прачечный комплекс стал «планово-убыточной отраслью», средства казанским баням отпускали дозированно, «чтобы граждане могли худо-бедно помыться». Поэтому Казанский трест банно-прачечного хозяйства решил искать пути повышения собственной рентабельности. В первую очередь экономя на зарплатах и вкладывая в капитальную реконструкцию. Осенью после реконструкции готовились открыть одну из старейших казанских бань — баню №4, как и Комбинат здоровья. «Посещение бани из обычной помывки превращается в маленький праздник», — писали казанские репортеры.

«Банно-прачечный сервис именуется отраслью планово-убыточной, то есть прибыли от него не ждут, а потому и отпускают средств ровно столько, чтобы граждане могли худо-бедно помыться и постираться. И сами бани не особенно напрягались для повышения качества обслуживания, поскольку дотации им были гарантированы в любом случае. Но времена постепенно менялись, и возникла угроза, что под напором рыночных новаций вливания из госбюджета могут существенно сократиться, а то и вовсе иссякнуть. С другой стороны и коллективу банно-прачечного треста надоело стоять с протянутой рукой и ждать милости со стороны. Словом, в Казанском тресте банно-прачечного хозяйства было решено искать пути повышения рентабельности отрасли.

Для этого, конечно, можно было просто поднять цены, тем более что их либерализация вознесла на головокружительную высоту стоимость воды и энергоресурсов. Но даже сейчас, когда цена помывки в любом классе намного ниже себестоимости, клиентов заметно поубавилось. Если поднимать планку цен и дальше, банно-прачечные услуги станут не по карману подавляющему большинству жителей. Нетрудно представить санитарно-эпидемиологические последствия этого вынужденного воздержания.

Но, сохраняя относительно низкий уровень цен, бани продолжают оставаться убыточными, требовать дотации. Единственный способ добиться реальной самостоятельности в таких условиях — искать внутренние резервы, создавая оптимальную модель хозяйствования. С переходом на арендные отношения стал совершенствоваться механизм рационального использования ресурсами — усилился контроль за их расходом, повысилась заинтересованность персонала в снижении потерь. Люди получили возможность совмещать рабочие места, в результате возникла экономия фонда заработной платы. Кстати, если раньше на работу в банях вынуждены были принимать всех подряд, то теперь уже могут выбирать и ставить новичкам довольно жесткие условия — если в течение трех месяцев испытательного срока не показал себя с хорошей стороны, не рассчитывай остаться. И люди стараются, держатся за место — начинает сказываться страх перед безработицей.

Самое же главное — создать в бане такие условия, чтобы клиент туда валом валил. А для этого нужны соответствующие материальная база, удобства, широкий ассортимент услуг. Значит, прежде чем рассчитывать на отдачу, необходимо что-то выложить. Капитальный ремонт и реконструкция бань в городе стали другим крупным шагом к самостоятельности. С учетом посещаемых тех или иных отделений, популярности услуг кроили и перекраивали планировку бань, стараясь рационально использовать каждый метр площади, создать максимум комфорта и эстетики. В частности, неузнаваемо преобразилась только что открывшаяся после реконструкции одна из старейших казанских бань — баня №4, которая теперь по уровню классности почти приблизилась к Комбинату здоровья.

В то же время директор арендного предприятия «Комбытсервис» А. Шамсутдинов, которого можно назвать главным вдохновителем банных метаморфоз, понимал, что нельзя делать ставку на один энтузиазм. Уже давно на предприятии взят курс на развитие социально-бытовой инфраструктуры для самих тружеников. За несколько последних лет для них оборудовано немало новых комнат отдыха, спортивных залов, открыты лечебные кабинеты. В будущем году, когда будет полностью завершена реконструкция комбината здоровья, его предполагается сделать полностью самоокупаемым, превратив в своеобразной флагман отрасли. Но сумеют ли подтянуться до его уровня остальные? Для утвердительного ответа на этот вопрос пока нет оснований. В нынешних условиях работают только за счет мобилизации внутренних резервов, которые при всей изобретательности все же небеспредельны, предприятию не выйти на чистую прибыль. Во-первых, несмотря на официальное объявление его арендным, цены ему все-таки устанавливаются сверху. И речь идет отнюдь не о праве завинчивать их в зависимости от рыночной конъюнктуры, но о возможности регулировать в разумных пределах с учетом посещаемости тех или иных разрядов. Самое же главное — поставщики воды, тепла, электроэнергии отпускают свой товар «Комбытсервису» как обычному промышленному предприятию, игнорируя тот факт, что он работает на социальную сферу и вынужден держать приемлемый для населения уровень цен. С него даже взимают налог на добавленную стоимость изделий, хотя таковая имеет смысл лишь при наличии прибыли. Может возникнуть вопрос: а не слишком ли много они, банщики, хотят — и цены самостоятельно регулировать, и сырье, энергоресурсы получать на льготных условиях? Но ведь коллектив доказал, что не просто хочет повысить уровень своего благополучия, готов для этого плодотворно трудиться, приложить максимум усилий. Значит, стоит сделать ему шаг навстречу. От этого выиграют все... А. Мальцев».***

*«Вечерняя Казань» от 18 марта 1991 года

**«Вечерняя Казань» от 24 августа 1992 года

***«Советская Татария» от 6 октября 1992 года