Казанская улица Уфы: рецепты красоты и порядка XIX века
В столице Башкирии старинным домам с уникальной архитектурой и изящным декором грозит уничтожение
Центр Старой Уфы пересекает улица Октябрьской Революции. В былые времена она носила название Казанская (или Большая Казанская), по ней проходила Казанская дорога. И дореволюционные дома, построенные здесь по уникальным архитектурным проектам, украшенные любопытными декоративными деталями, сохранились до сих пор. Немало строений имеют охранный статус. Однако часть старинных зданий городская мэрия изъяла для «нужд муниципалитета». Учитывая, что на такой лакомый кусок земли зарятся различные застройщики, уфимцы опасаются, что столица Башкортостана может потерять часть достопримечательностей, которые могут стать центром притяжения туристов. А на их месте могут вырасти жилые «муравейники», офисные здания и торговые центры. Уфимский историк архитектуры, кандидат искусствоведения Светлана Семенова в колонке, написанной для «Реального времени», рассказывает, чем примечательны отдельные дома и как развивалось строительство на улице Казанской в XIX веке.
«Ширмы» от беспорядка
В Уфе в 1950—1960-е годы большая часть пятиэтажек длинными фасадами была поставлена вдоль проезжей части проспекта Октября. Почему? Чтобы дворы защитить от транспортного шума, чтобы скрыть от глаз проезжающих мусорные ящики, трансформаторные будки, сушилки белья и т. п. Словом, проектировщики поставили «ширмы» для наведения внешнего порядка, в смысле красоты. Неужели в Уфе XIX века ничего не прятали?
Облик улицы Большой Казанской (ныне Октябрьской Революции) создавался с XVI века, новая веха ее застройки началась с 1819-го — года, когда царем был утвержден генплан Уфы с регулярной (правильной, упорядоченной) сеткой улиц. С этого времени дома ставили вдоль улиц ровным строем, что требовал стиль классицизма в градостроительном искусстве. Сами дома были созданы по образцовым (правильным) проектам, присланными из столицы — на улице Октябрьской Революции это дома № 16, 23, 25/1, 27, 42, 29, 31, 31а, 60. Высокие заборы с воротами помогали выравниванию кварталов и сокрытию беспорядка во дворах усадеб.
Можно сказать, архитекторы ставили строительные «ширмы» для наведения порядка (регулярности). Одной из таких «ширм» является деревянное двухэтажное строение в семь окон по ул. Октябрьской Революции, 27. Оно помогает представить облик улицы первой половины XIX века. Ведь здание хорошо сохранилось, аналогов ему сегодня осталось немного на Урале.
Главный фасад имеет строгий декор: на торцах сруба — узкие вертикальные накладки в виде рамок; под кровлей — ступенчатый карниз. С левой стороны фасада под козырьком устроен парадный вход через освещенные окном сени. Высокая двустворчатая дверь с верхним окошком и большие окна одеты в крупные классической формы наличники.
На каждом этаже имеются по две почти одинаковых квартиры, связанные коридором. Так как это бывший доходный дом, то квартиры изолированны друг от друга, ведь каждая из них наделена своим входом со двора. Сообщение между этажами имеется только по лестницам в сенях.
Длинный фасад с двумя симметричными колоннадами Спасской церкви (построена в 1845 году) можно именовать самой красивой «ширмой» от беспорядка на ул. Октябрьской Революции. Храм до сих пор доминирует здесь, несмотря на то что его окружила более высокая и блестящая современная архитектура.
С 1850-х годов указанную выше регулярную застройку бывшей улицы Казанской стали уплотнять новыми домами, иногда с отступлением от красной линии (№ 17/2, 23/1), нарушая созданный в первой половине столетия определенный ритм, так как принципы классицизма стали не так уж актуальны. Однако порядок в ее облике все же сохранился.
Декорация порядка
Как уже было сказано, в первой половине XIX века с помощью строительных «ширм» создавался архитектурный порядок на улице Большой Казанской (ныне Октябрьской Революции). Попробуем выяснить, почему он не исчез во второй половине столетия, когда новыми домами в стиле эклектики уплотнили правильную застройку в стиле классицизма.
С 1850-х годов в ровный строй застройки Казанской улицы начали вставлять разных величин и форм дома по индивидуальным проектам (обязательность использования образцовых была отменена). Однако наблюдалось стилистическое единство построек. В их архитектуре продолжал в некоторой мере присутствовать вышедший из моды строгий классицизм. А именно на некоторые старые классические деревянные дома прибивали декорацию — кружево в стиле эклектики с мотивами барокко (№32), «позднего» классицизма по типу ампира (№ 72/2, 23/1, 21, 31/1, 48, 52, 54, 56), элементами модерна (№51) и народных орнаментов (№ 25/1, 43, 46), при этом прежний классический декор не всегда убирали. А также часто для вновь выстроенных зданий в стиле эклектики продолжали использовать правильные формы и пропорции классицизма. Понятно, получался не сам классицизм, не его копия, а всего лишь подражание или декорация (№55) — это неоклассицизм. Если на сооружение в классических пропорциях надевали декор в стиле ренессанса, то появлялся неоренессанс (№ 13, 25, 49).
Итак, на улице Казанской поддерживали стилистическое единство домов. А единство, как известно — это порядок, который создавался, как мы сейчас выяснили, благодаря «домам-декорациям». Если выразиться точнее, здания служили «декорациями порядка», который легко сломать, если уничтожить хоть один элемент.
Описанный эстетический порядок создавали не мы — уфимцы XXI века, и не нам его уничтожать. Правда, сегодня его защитников почему-то мало среди представителей во властных структурах. А в XIX веке его стражами были сами местные архитекторы из губернского правления, земской управы и городской думы. В их обязанность входило соединение модных направлений профессиональной архитектуры и воли заказчика строительства. Можно представить, как в кабинетах присутственных мест зодчие принимали домовладельцев, выслушивали их пожелания, показывали столичные альбомы и журналы с проектами, делали эскизные наброски карандашом, обводя мелкие детали и завитки тушью с помощью тонкого пера. Скорее всего, возникали споры. Уфимцы, выходя из кабинетов, продолжали мечтать о новом жилье, о декоре, примеряли семейный бюджет, изучали ценники и торговались в строительных артелях с вольными подрядчиками, приезжими плотниками и каменщиками, а также обсуждали с домочадцами эскизы лепного или деревянного наряда.
Наряд с тайными знаками
Почему для узоров из всех растений уфимцы часто выбирали розу и лилию? Я вижу лилию на кокошниках (верхняя часть наличника) окон второго этажа дома по ул. Октябрьской Революции, 21. Сам округлый кокошник напоминает чепчик или капор с опущенными полями, какой носила сказочная Красная Шапочка. Нижний край «чепчика» оторочен кружевной каймой (из пропиленных капелек с дырочкой). Форма «чепчика» заострена на макушке, куда прикреплен кокетливый помпон в форме лилии. Кстати, христианская традиция сделала лилию символом невинности и целомудрия. С боков под деревянным «чепчиком» выглядывает по «кудряшке» — это прорезные завитки на верхней части боковых досок наличника. На уровне подоконника есть подобные более крупные «кудри».
Простые розы в шесть лепестков прикреплены на углах фасада дома 21. Сложный рисунок наличников окон второго этажа составлен из разновеликих сердечек, а в центре маленькая розочка. Декор на окнах первого этажа сделан не менее витиеватым — из разных завитков, которые образуют не только сердечки, но и букву «S». Из сердечка сформирован подзор карниза под кровлей дома.
Известно, роза в центре креста — эмблема религиозного союза розенкрейцеров, в основе их объединения лежат масонские идеалы. Разве не напоминает эту эмблему рисунок на наличниках окон дома по ул. Октябрьской Революции, 23? Здесь крестообразная роза занимает весь центр горизонтально вытянутого ромба.
Между прочим, роза и лилия являются знаками отличия тамплиеров (тамплиеры — рыцарский орден, связанный с масонством).
Если кто-то заявит, что к выше перечисленным домам с розой и лилией имели отношение масоны, тогда и я объявлю, что к «Тридевятому царству» принадлежит дом по ул. Октябрьской Революции, 51, где есть его символ. Какой?
27 бусинок
В XIX веке архитектурный порядок на улице Большой Казанской (ныне Октябрьской Революции) наводился с помощью так называемых строительных «ширм» и «декораций» и у некоторых из них есть загадочные знаки.
Не требует доказательств, что в XIX веке каждый домохозяин был сопричастен к созданию городского пространства Уфы, коллективному творчеству, что называется формированию материальной культуры родного края. Таким образом, усилиями многих людей был создан архитектурный облик улицы Большой Казанской. Оттого-то и страшно подумать, как в XXI веке раздаются архитекторам проектные задания на перестройку веками сложившейся среды обитания горожан, чтобы сделать ее соответствующей нынешним требованиям. Получивший такой заказ архитектор, отвыкший от карандаша и пера, садится за электронный экран и с помощью компьютерной графики решительно ломает рисунки старинных фасадов улиц, руководствуясь личными представлениями и вкусовыми пристрастиями.
Сегодня в строительстве избегают трудоемкой работы, как говорится, «многоделия», какое так ценили в прошлом. Может ли сегодня появиться на свет декор здания в духе одноэтажного деревянного дома с «бусинками на блюдечках, таблетках, веерах», что стоит на ул. Октябрьской Революции, 51? Только на одном оконном наличнике я насчитала 27 деревянных бусинок, а всего таких окон семь. Конечно, такую чистую обработку шариков и колец сделали на токарном станке, для чего пришлось потрудиться. А чтобы описать названный декор, хоть и с помощью компьютера, разве не нужно попотеть? А у прочитавших это сочинение разве не закружится голова? Судите сами.
Итак, названные 27 бусинок есть не только на окнах дома 51, но и на наличнике парадной двери с люнетом (окошко над дверью). Этот наличник венчает высокий «кокошник», на котором симметрично расставлены три фигурки (акротерии). Каждая из них выточена или в виде веера с пятью перепонками (ребрами), или полусолнышка с пятью лучами, или полуколеса со спицами, или среза половины лимона с пятью дольками. Точно такие фигурки имеются на «кокошниках» окон. Каждой «дольке» и общей их сердцевине дано по «бусинке на таблетке». Описанные фигурки стоят в центре на оконном наличнике, а те, что на углах, согнуты вертикально пополам.
Бусинками покрыт не только верх кокошника, а почти все его части. Например, на его боках — завиток в виде буквы «S» с бусинкой, «блюдечко с бусинкой» (напоминает дверной электрический звонок), накладной ажурный «фестон с бусинкой». По центру кокошника прибита круглая деталь в виде шестеренки с двумя ушками, в центр которой помещена конусообразная фигурка, похожая на крышку от чайничка или пудреницы, и у нее на острие есть «таблетка с бусинкой». Слева и справа от «шестеренки» прикреплены по две «таблетки с бусинкой», вставленные в прорезной полукруг или полумесяц. По центру боковин наличника вмонтировано «блюдечко с бусинкой». На фартуке (подоконная дощечка) есть «блюдечко с бусинкой» меньшего размера.
Заключены ли какие-то знаки и в декоре полосы под карнизом кровли? Она состоит из ряда мелких кронштейнов, у которых верхняя часть собрана из кругляшка с дырочкой, а меньшая нижняя — из крючка. Сегодня эти, казалось бы, бесполезные крючки пригодились, на них подвесили электропровод и телекабель.
Непростая форма применена для угловых спаренных кронштейнов — в виде трех крючковатых стеблей с торчащим неровным листочком. Да уж! Явно, авторы архитектуры хотели удивить и напустить туману. Придумать-то такое легче, чем плотнику выпилить!
Эти корявые кронштейны дома 51 слишком необычны, словно из сказочного леса, неужели каким-то образом связаны с цифрой 27? Ведь такое же число бусинок на оконном его наличнике. У многих народов мира цифра 27 — это удача, дар знаний, талантов и разных благ, а также символ «Тридевятого царства», где, без сомнения, наведен порядок, в том смысле, что господствует красота.