Алексей Венедиктов: «Я всех обижаю. Я вообще диктатор!»

Навальный — не проект Госдепа или Кремля

Хедлайнерами ежегодного форума «3D журналистика» среди русских спикеров в этом году стали Алексей Венедиктов и продюсер «Матч ТВ» Тина Канделаки. И если у Тины на общение вне форума времени не оказалось, то гуру радиожурналистики с удовольствием отвечал на вопросы и активно «селфился» с его участниками.

«Реальное время»: У Навального есть шанс стать конкурентом Владимира Путина? Он самостоятельная фигура? Если нет, то чья?

Алексей Венедиктов: Он уже конкурент Путина. И мы никто не самостоятельная фигура — все подвержены влиянию близких нам людей. Если вы имеете в виду, что его поставил Госдеп, «Газпром», Асад или Кремль — то нет, это не так.

РВ: Вы не хотите вернуть Лесю Рябцеву на «Эхо Москвы»?

— Это она должна принимать такое решение.

РВ: Она, кстати, жаловалась, что ее у вас обижали.

— Я всех обижаю. Я вообще диктатор — тоже мне новость!

— Вы контролируете деятельность ваших сотрудников в соцсетях?

— Я не контролирую. Пока что я считаю, что сети и станция — это единое пространство, даже когда нам наносят урон вплоть до возможного закрытия. Это чуть не случилось два года назад из-за твита Плющева. Мы выработали правила поведения в соцсетях — как раз Леся два года назад их вырабатывала. Но я еще не ввел их в устав, это не является обязательным. И второе — все эти правила начинались словами «журналист сознает», «журналист понимает», «журналист должен считать». То есть не было никакого императива. У меня нет ответа, что делать, мы не ввели корпоративные правила, хотя вводить, наверное, надо. Но пока я предпочитаю, чтобы хотя бы там журналист был свободен. Но уже нет разницы между эфиром и соцсетями. Я не знаю, что с этим делать. Журналист в соцсетях, если даже это твой журналист, на мой взгляд, должен быть свободным.

— Что для вас радио?

— Радио не в моей жизни, это часть моей жизни. Я с очень многими своими друзьями познакомился, когда они были клиентами «Эха».

РВ: Вы следите за вещанием «Эха Москвы» в регионах?

— Я вообще ни за кем не слежу! Это за мной следят.

— Как вы считаете, какие вопросы можно считать удачными, а какие нет?

— Все в контексте. Например, у нас есть такой прием, когда ты говоришь: да ладно? И это вопрос. И человек должен объясняться в эфире. Если так сказать: «да ладно?» — это хамство. А если в контексте интервью — то нет. Нельзя определить, что является удачным, а что неудачным.

«Пока что я считаю, что сети и станция — это единое пространство, даже когда нам наносят урон вплоть до возможного закрытия». vk.com/dddjournalism

— На «Эхе» есть стоп-вопросы?

— Нет. За все отвечает человек в эфире. Это называется делегирование ответственности.

«Говорить можно про все, просто не всем это нравится»

Одним из самых интересных событий форума стало выступление главного редактора научно-популярного интернет-издания N+1 и основателя сообщества «Лентач» Андрея Коняева. Корреспондент «Реального времени» расспросила Андрея об успехах его научного проекта, конфликте вокруг «Лентача» и рамках дозволенного в процессе освещения того или иного события.

«Реальное время»: В прошлом году вы из-за конфликтов с администрацией «ВКонтакте» и внутренних противоречий освободили от обязанностей администратора паблика «Лентач» Марка Шейна (настоящее имя — Валерий Марков). После этого тот создал паблик «Настоящий лентач». Вы не пытались предпринять какие-то меры, ведь он буквально копирует идею первого «Лентача» и забирает часть вашего трафика?

— И что? Там есть такая тонкая история — у них собственная аудитория всего порядка 30 тысяч. А остальные подписаны на оба паблика.

РВ: А с товарным знаком «Лентач» разобрались? Его зарегистрировали в итоге? (Марк Шейн анонсировал, что зарегистрирует его).

— Нет, не зарегистрировали. Валера очень любит рассказывать про какие-то вещи, которые в процессе, как уже про завершенные. Ничего необычного, в России все так делают. Стадион в Питере уже ведь построен, закончен и сдан. Правда, чтобы доделать, еще 5 миллиардов нужно. Но формально все сделано. Так что здесь непростая история. Мы поругались. Ну и все, значит вам жить с двумя «Лентачами».

РВ: Относительно недавно вы запустили проект «Пикчер», анонсируя который написали, что в будущем планируете сделать его в два раза крупнее «Рамблера». Как успехи?

— Пока не больше «Рамблера». Это бизнес, он потихоньку растет, людей стало гораздо больше — раньше нас было пятеро, а теперь там 30 человек.

РВ: Существует ли для вас этическая грань, которую нельзя переступать?

— Каждый проводит эту линию сам для себя. Глупо думать, что она существует объективно. Как только вы пытаетесь объективизировать понятия этики и морали, вы оказываетесь в ситуации, когда нельзя оскорблять чувства верующих. Хотя, на самом деле, верующие могут оскорбиться на все что угодно. У нас же была недавно история, мы ездили «на стрелку», было смешно.

РВ: Это как раз история с жалобой на «Лентач»?

— Там человек обещал написать на нас заявление. Если напишет, ну что, будем судится. Это какой-то сумасшедший чувак, который называет себя православным.

РВ: По-моему, до этого он еще на кого-то жаловался.

— Он еще по атеистическим пабликам пошел. Повторю, когда вы начинаете объективизировать, говорите, что есть объективные вещи, про которые говорить нельзя… Про все можно, просто это не всем нравится.

РВ: Конкретно с «Лентачем» часто возникают ситуации, когда кто-то на что-то жалуется?

— Регулярно. Ну, жалуются и жалуются. На разные темы — иногда политика, иногда религия. Обижаются, когда про смерть шутим.

РВ: Вы планируете развивать «Лентач» в «Фейсбуке»?

— Нет, это экономически не выгодно. Там прирост аудитории будет стоить очень дорого.

РВ: Расскажите, кто делает научный проект N+1.

— В редакции у нас работают пять сотрудников. Еще есть выпускающий редактор, шеф-редактор, арт-директор, есть девушка, которая занимается документооборотом, двое продажников, я — генеральный директор, и все.

«Ко мне может прийти человек и сказать, что хочет сделать нативную рекламу стульев. Я скажу: «Клево, молодец, уважаю стулья. Но это не будет интересно». Фото tjournal.ru

— Откуда идет трафик у N+1?

— 25 процентов трафика — это наши постоянные читатели, 30 процентов — ссылки на других сайтах. Они очень хорошо работают. Остальное — соцсети. Основной источник трафика — это наша собственная cоцсеть. Существенное количество людей за 45 лет заходят на сайт, обстоятельно читают, люди до 25 лет заходят, делают одну сессию и уходят. Это не значит, что они не мои постоянные читатели, просто они привыкли употреблять меня в другом пространстве. Все поколения людей одинаковые, просто схемы потребления разные. Среди читателей, заходящих из соцсетей, видно, что есть постоянная аудитория, потому что между прямыми заходами и переходами из соцсетей есть прямая связь. То есть чем больше из соцсетей, тем больше прямых заходов. Люди видят и потом заходят на сайт.

— Как вы монетизируете проект?

— Нативная реклама, конечно — 100 процентов. N+1 — это самоокупаемое издание. У нас в октябре кончились деньги инвестора, и теперь мы живем на свои. Но у нас учитываются интересы читателя. То есть ко мне может прийти человек и сказать, что хочет сделать нативную рекламу стульев. Я скажу: «Клево, молодец, уважаю стулья. Но это не будет интересно». Мы хотели сделать что-то с цирком «Дю Солей» — тоже не получилось. Женщины в среднем в четыре раза больше покупают, чем мужчины. Причем и ценники у них большие. И цирку «Дю Солей» нужна женская аудитория, а у нас в основном мужская.

— Очень хорошо, наверное, идут семинары, тренинги?

— Вообще ненавижу семинары и тренинги. Ничего такого. Очень хорошо идут банковские продукты, курсы программирования, есть HR-проекты. Это отдельная история.